ье и, слава Аллаху, больше не возвращались. А я, вот уже неизвестно сколько, нахожусь в этом склепе, где так холодно, темно и мерзко, – обезьянка замолчала.
– Ладно Абу, пойдем отсюда, – сказал Алладин и стал подниматься вверх по лестнице.
– А как же ты нашел меня? – спросила обезьянка.
– Это длинная история, я расскажу ее тебе, когда мы выберемся из этого злополучного подземелья.
Алладин уже почти поднялся наверх, и свежий ветер дул ему в лицо. Вдруг песок запрыгал по ступенькам, и камень-валун оказался на своем прежнем месте. Темнота окутала юношу и обезьянку, которая сидела на плече хозяина.
– Ой-ой-ой, что случилось? – закричала Абу.
Алладин поднялся на последнюю ступеньку и со всей силы хлопнул по камню. Ведь он был уверен, что именно после его отчаянного шлепка вход открылся. Но на этот раз камень и не думал шевелиться. Юноша упирался в него руками, толкал, колотил, гладил и даже дул... Но камень был неподвижен. Какая-то колдовская сила удерживала этот серый упрямый валун.
– Что же нам делать, теперь мы оба попали в ловушку, – в отчаянии проговорил Алладин.
Обезьянка хлопала глазами и тревожно глядела на хозяина.
– А вдруг сюда явятся бандиты, ведь они обещали вернуться, – тихо пролепетала она.
– Ну что ж, чему быть того не миновать, – сказал Алладин, – пошли осмотрим пещеру. Быть может, нам удастся найти какой-нибудь выход из этого каменного мешка.
Он поднял свой светильник, который слабо горел в темноте, потому что масла в нем осталось мало, и стал спускаться вниз. Миновав круглую площадку, Алладин и Абу направились в глубь пещеры. Юноша шел первым, освещая путь и внимательно осматривая мрачные стены подземного коридора, который то сужался, то расширялся. И вот впереди друзья заметили странное мерцание. Подойдя поближе, они замерли, пораженные увиденным. Прямо перед ними возвышалась огромная зала с высокими мраморными колоннами, освещенная горящими факелами. А кругом были горы невиданных сокровищ. Золотые и серебряные слитки, монеты, чаши и сосуды изысканной работы... И все это лежало кучами, словно песок или галька. Алладин и Абу пробирались среди огромных сундуков и ларцов, наполненных сверкающим жемчугом, ярко-алыми рубинами, изумрудами и бирюзой. А кругом благоухали изысканные ароматы. Веяло алоэ, тимьяном, шафраном и еще какими-то более тонкими запахами, которым юноша не знал названия.
Все эти богатства способны были помутить рассудок. Но Алладин спокойно взирал на сокровища тайной пещеры. Он думал о том, что эти драгоценности, собранные здесь в таком количестве, абсолютно бесполезны: как песок в пустыне. Разве могут они, запрятанные навсегда от человеческого глаза, хоть кого-нибудь сделать счастливым?
И ведь за каждой этой вещью стоял разграбленный караван и тысячи погубленных жизней. Но все же вещей было слишком много, и Алладин подумал о том, что вряд ли Повелитель Гор со своими разбойниками мог даже за долгие годы накопить столько сокровищ и диковинных вещей. Некоторые украшения, монеты были настолько древними, что даже потемнели. «Видимо, здесь скрывается какая-то тайна», – решил юноша.
Алладин шел все дальше и дальше. А обезьянка Абу, которая вначале с опаской поглядывала по сторонам и молча пробиралась за своим хозяином, но убедившись, что вокруг никого нет, осмелела и схватила горсть золотых монет. Как только она дотронулась до сокровищ, раздался страшный гул. Стены затряслись, и сверху стали падать огромные камни. Алладин схватил Абу и бросился к выходу. Он ловко уклонялся от камней, которые проносились перед ним то справа, то слева.
– Брось эти монеты, – кричал юноша обезьянке, которая от страху обхватила голову лапками и зажмурила глаза.
– Да я все выбросила, – схитрила Абу. Одну монетку она все-таки сжимала в своем маленьком кулачке.
– Немедленно бросай все, что ты спрятала, глупая воришка, иначе этот каменный дождь превратит нас в лепешки, – с досадой воскликнул Алладин.
Абу бросила монету. Та, звякнув, покатилась по мраморному полу. Камни перестали сыпаться. А золотой кругляш, сверкая, катился между огромными серыми глыбами. Камни лопались, как мыльные пузыри, исчезая прямо на глазах. Монета все катилась. Как вдруг, о ужас, огромная ладонь, на которой мог бы спокойно уместиться шатер, остановила монету. Толстенный палец великана вдавил ее в пол.
Алладин, дрожа от ужаса, смотрел на этого неизвестно откуда взявшегося исполина. А он, как гора, громадный и необозримый, возвышался перед пленниками пещеры. По сравнению с этим великаном, юноша ощущал себя маленькой букашкой. Ведь даже его сапог, с загнутым к верху носом, был больше похож на корабль. Длинная белая борода колосса спускалась вниз. И вдруг ужасный голос оглушил Алладина и Абу.
– Я – Дух Пещеры! Как смели вы войти сюда и прикоснуться к сокровищам? Теперь вас ждет неминуемая смерть, как всех, кто когда-либо проникал сюда.
И Алладин, который от ужаса втянул голову в плечи и глядел вниз, вдруг увидел огромное множество белых черепов, разбросанных по полу пещеры.
– Скоро к ним прибавятся и ваши головы, – прогремел страж сокровищ.
Алладин побледнел и, глядя на великана, глаза которого из-под косматых бровей сверкали молниями, дрожащим голосом заговорил:
– Не убивай нас, Дух Пещеры. Это моя глупая обезьянка, схватила несколько золотых монет. Но ведь не может такой великий Дух обижаться на ничтожное маленькое существо. Прости ее. А мне вообще не нужны твои сокровища, и я до них даже не дотронулся.
– Тогда зачем ты пришел сюда? – спросил страж-исполин. Но голос его уже не был таким грозным, по всему чувствовалось, что вежливая речь юноши немного смягчила его.
– Я пришел, чтобы забрать вот эту глупышку, свою обезьянку Абу. Ее оставили здесь разбойники Повелителя Гор, – Алладин перевел дыхание и почувствовал, что страх отпустил его. Юноша поднял лампу и, глядя на нее, продолжал. – Я ищу джинна Хатиба, который жил в этом старом светильнике. Говорят его можно отыскать в Стране Духов.
– Ох, Страна Духов, – печально вздохнул страж пещеры. Великан неожиданно уменьшился в размерах и присел на горку дорогих шелков. Он оставался по-прежнему большим, но все же теперь Алладин был ростом с его сапог, который, следует заметить, доходил почти до самого колена великана. Алладин и Абу смотрели на уменьшившегося исполина. Дух Пещеры поглаживал свою седую бороду. Глаза его потухли и совсем скрылись под лохматыми бровями.
– Ты молодец, Алладин, – прошептала обезьянка, – попал в самое яблочко, когда вспомнил про Страну Духов. Он же все-таки тоже дух, хоть и не прозрачный. Смотри, старик смягчился и даже немного раскис.
– Тише, не тараторь, – тихо сказал Алладин осмелевшей Абу.
А страж пошевелился и, посмотрев на юношу, заговорил. И голос его был, как удаляющийся гром:
– Да, нет на земле прекраснее места, чем заоблачная Страна Духов. Это родина всех джиннов. Ох, как много сотен лет минуло с той поры, когда я покинул этот чудесный край. А в мире людей обрел я неволю. Один могущественный колдун заманил меня в эту пещеру и наложил вечное заклятье. И с тех пор я стал бессменным стражем этих сокровищ. Шло время. Один хозяин-колдун сменял другого. И вот теперь этой пещерой владеет Бадахшан, называющий себя Повелителем Гор. Он самый наглый и заносчивый из людей, которых я успел повидать на земле. «Где ты, раб пещеры, покажись, все ли на месте, хорошо ли ты несешь свою службу, раб пещеры?» – вот все слова, что я слышал за эти долгие годы. Он считает меня рабом, а себя всемогущим повелителем. Но на самом деле рабом является Бадахшан. Завладев этими сокровищами, он попал под их тайную власть. Теперь он должен множить эти несметные богатства, добывая новые изысканные вещи, золото и драгоценности. До конца своих дней он не воспользуется ни одним камушком, потому что душа его иссушена злодеяниями и истерзана алчной страстью наживы...
Дух Пещеры замолчал. А Алладин с притихшей Абу, замерев, глядели на печального стража-исполина.
– Ну что ж, Алладин, – заговорил Дух снова, – чувствую я, что душа твоя чиста, ты не вор и не трепещешь перед богатством. К тому же ты когда-то великодушно отпустил моего троюродного брата Хатиба на свободу... Поэтому я не причиню тебе зла. Более того, я подарю тебе волшебный ковер.
– А я думала, что ковры-самолеты только в сказках бывают, – вставила Абу. Страж пещеры погрозил неугомонной обезьянке пальцем и продолжил: – Этот ковер знает, где Страна Духов. Садитесь на него и отправляйтесь в путь. Спешите. Скоро разбойники будут здесь...
Дух Пещеры стал бледнеть, готовый вот-вот исчезнуть.
– Спасибо тебе, о всемогущий страж! Но как же нам выбраться отсюда?! – крикнул Алладин. Он подбежал к Духу Пещеры, который стал уже совсем прозрачным и еле различимым среди пестрых дорогих тканей.
– Повтори те слова, что сказал, когда входил сюда, – ответил Дух Пещеры и исчез.
А нагромождение ярких тканей, перед которым стоял Алладин, вдруг зашевелилось. И, расталкивая рулоны сверкающей парчи и тонких шелков, наружу вырвался коврик, скатанный в трубочку. Он, словно подброшенный невидимой рукой, взмыл вверх, а потом плавно опустился и расстелился перед стоящим в недоумении юношей. Два круглых подсолнуха были вытканы на его бархатистой поверхности ярко-голубого цвета. А чуть ниже сверкал серебристый месяц из тонких нитей. Абу с интересом рассматривала ковер.
– Смотри, – сказала она, – цветы как два глаза, а месяц – как рот. Ну и глупая рожица у этого коврика, – захихикала обезьянка.
Неожиданно глазки-подсолнухи зашевелились. Месяц-ротик растянулся в улыбке, и тихий голосок проговорил:
– Садись, мой господин. Повелевай, куда лететь...
Алладин и Абу сели на ковер, и он, поднявшись на небольшое расстояние, закружил по залу.
– Ну и ну. Всякие чудеса я успел повидать, но говорящих и летающих ковров и вообразить не мог.
Коврик плавно кружил над сверкающими сокровищами пещеры. Обезьянка прыгала по ровной и мягкой спине коврика. Он слегка пружинил под ней, подбрасывая проказницу вверх.