Татьяна Еремицкая
Астрахань
Татьяна Юрьевна Абдулаева родилась в Киргизской ССР, г. Фрунзе (ныне Бишкек). После развала СССР переехала в г. Астрахань.
Первые пробы пера были в юности, когда училась на режиссёра. Вернуться к творчеству подтолкнула старшая сестра. В 2020 году стала лауреатом 1-й степени в Международном литературном конкурсе им. А. Грина, отмечена медалями Ф. Достоевского, Н. Некрасова, звездой «Наследие-2020».
Помимо творчества занимается общественной деятельностью, является координатором Астраханского штаба патриотического народного движения в поддержку В. В. Путина и его реформ по укреплению суверенитета и восстановлению территориальной целостности Отечества.
История России
Посвящается всем патриотам России и защитникам Отечества, а также участникам Национально-освободительного движения и нашему национальному лидеру Владимиру Владимировичу Путину!
Россия, Родина моя!
Как непроста судьба Твоя.
Многострадально- терпелива
Была история России…
Не сразу русская земля
Страной единой стать смогла.
Но ВЛАДЕТЬ МИРОМ Русь крестили,
Псов-рыцарей поход отбили…
Ты помнишь смутные века;
Топтала землю как орда.
Но всё ж Тебя не приручили,
Лишь быть мудрее научили.
Земля Твоя лишь вширь росла,
И возрастала мощь Твоя.
ГРОЗНОЙ была, но справедливой
И ТВЁРДОЙ Каменною глыбой…
Великорусская стезя —
Имперская страны судьба.
Великодушием ЦАРИЛА…
На ПОЛЕ ОНА пришлых била…
Но раздражала силы зла
Богатством русская земля.
Чтоб НИ КОЛА, они решили,
Не оставалось у России.
Ты обезглавила себя.
И вот гражданская вой на.
На брата брат, отец на сына…
В крови тонула вся Россия.
И красно- белая вой на
Жизнь миллионов унесла.
Разруху, голод пережили.
Казалось – не спасти Россию.
И грабили страну тогда
Враги безбожно, без стыда.
Безумье то остановили
В безверье чудом Божьей силы.
В СТАЛЬНОЙ кулак себя взяла,
В Союз всех братьев собрала.
Семьёй большой вместе зажи́ли.
На всех всё поровну делили.
С трудом воспрянула страна,
Народов дружная семья.
Ценой немыслимых усилий
Встали с колен, добра нажи́ли.
Но что же делать? Вновь беда!
Враги не дремлют никогда.
Им капитально мало было,
Пошли вой ной, собрав полмира.
Европа вся покорена,
В огне горела вся земля.
И опухоль фашистской гнили
Сожрать хотела и Россию.
Четыре года шла вой на.
Безумью не было конца.
Народ собрал все свои силы,
Отчаянно врагов мы били.
Погнали мы тогда врага,
Освобождая мир от зла.
Врагов на их земле добили,
Чтоб мир очистился от гнили.
Сплочённостью тогда страна
Спасла себя и Мир спасла
Ценою миллионов жизней,
Чтоб мирно жить в своей Отчизне.
Россия, храбрая страна!
Ты непокорна и смела.
Как сталь свой дух ты закалила
И силу духа укрепила.
И вновь могучая страна
Только расширила края.
Казалось, нет ей равной силы.
Но мы расслабились, забылись…
Ботинком Миру погрозя,
ХРУСТЯ, топтали культ Вождя.
Закалку оттепель сменила,
НЕБРЕЖНО прежнее забыли…
Застойно ГОРБИЛАСЬ страна.
Всё перестроить враз нельзя.
Зачахла, руки опустила,
Врагов сама в свой дом впустила.
И вот идёшь ты с молотка.
Почти раздели догола.
Правителей всех подкупили.
Твои богатства растащили.
Союза дружная семья
Вдруг разбежалась кто куда…
Сестёр и братьев разделили,
Жестоко земли раскроили.
Ну что сказать тут?! Вот дела!
ЕЛЕЦ был полный в те года.
В угаре пьяном словно были,
Пока враги страну пилили…
Была Ты многие века
Добра, державна и горда.
Но вот предательская сила
Тебя, как червь, внутри точила.
Россия, Родина моя!
Ты под крыло своё брала,
Народы все Ты сохранила,
Твоя в том правда и в том сила.
Но обольстили силы зла.
Сама Ты в сети к ним пошла.
Дурманом словно отравили,
Мы на краю у бездны были.
Зато свободы за края
От совести и от стыда.
На ценности добро сменили,
Развратом всех нас накормили.
Но протрезвела всё ж страна.
Похмелье – тяжкая пора…
Встаёт страна, расправит спину,
Россия встанет исполином.
Россия вновь вперёд пошла.
Путь искупления прошла…
Я верю, что спасенье Мира
Придёт опять через Россию.
Но вновь звонят колокола.
Вновь под угрозой Голова.
Враги, как черти, закружили,
Предатели вновь привалили.
Г-листов диктат и кабала…
С добра ПУТИ НАС сбить спешат.
Но нас возглавил сильный лидер.
Он – ВЛАД И МИР ведёт Россию.
Россия сбросит кандалы.
Расправит крылья, что сильны,
И под крыло твоё, Россия,
Вернётся бо́льшая часть мира.
И пусть не последнею станет глава…
Россия была, есть и будет всегда!
Россия – мать Мира, Святая земля.
Пути наши в лад и Мир на века!
Дополнение. Выделенные слова – отсылки к правителям. Народ заслуживает своих правителей, которые являются отражением духа народа.
У России как государства особая миссия – объединять народы и культуры, создавая общность, не разрушая традиций и самоидентичности этносов. Для меня понятие «русские» имеет не только и не столько этническое значение. Русские – это культурно-мировоззренческое определение. Русский тот, кто говорит и думает на русском языке.
Русский язык – живой язык, способный вбирать в себя заимствования из других языков. Уникальная лингвистическая основа языка позволяет привить к общему культурному древу разнообразные культуры, не растворяя их в плавильном котле. Русский язык-продукт совместного творчества. Именно способность заимствовать новые слова из других языков (как привитый черенок в общее дерево) не только делает язык более объёмным и разнообразным, но и является связующим звеном, позволяющим найти точки соприкосновения разных культур. При этом не переплавляя, не растворяя и не уничтожая, не вступая в конфликт и соперничество, а именно встраивая в общую конструкцию. В этом кроется секрет того, почему в России ни один народ не исчез, не потерял самоидентичности, своего языка и своей культуры. Секрет в языке. Язык-как живое дерево, на котором прививаются разные культуры, и все вместе они продолжают расти и развиваться. Отдельные культуры – за счёт общего развития, и, соответственно, всё дерево. Но если у общего древа отрубить корни, то все культурные ветви единого древа станут гумусом для других культур. Вряд ли отдельные ветви смогут выжить и развиваться.
Русский Мир – это цивилизация, которая стоит на трёх столпах. Я называю это сверхидеологией Русской цивилизации:
1. Фундамент
Централизованное государство, объединяющее территории и народы на равноправных основах.
2. Несущие стены
Защитно-оборонительная функция государства. Сплочённость различных народов и этносов с целью сохранения, выживания и развития. Объединение по принципу большой семьи.
3. Скрепы
Духовное, культурное и творческое развитие. Взаимодополняющее многообразие культур, традиций отдельных народов. Взаимодействие, сотрудничество, созидание и сотворчество, раскрывающее творческий потенциал. Принцип букета, в котором каждый цветок дополняет и обогащает общую композицию. Это и есть Русская цивилизация.
Когда Россия отступала от своих принципов, она могла исчезнуть как государство. Но как только Россия возвращается к своим основам, она не просто становится Империей – Россия, спасая себя, спасает Мир.
«Не трогайте Россию, господа!» – как продолжение этой мысли.
Татьяна Цветкова
Москва
Родилась в 1955 году.
В 2007 году опубликованы стихи в сборнике «Верность Отечеству», № 5, № 7, ЛТО (литературно-творческое объединение при Совете ветеранов военной разведки).
В 2009 году издан сборник с очерками и стихами «Ходит ли муза в разведку» (издательство «Герои Отечества», Москва – печаталась под псевдонимом Легранова).
В 2021 году вышел поэтический сборник «Проходят дни, меняя времена» в издательстве «Юстицинформ».
В 2022 году публиковалась: в сборнике «Истина в мгновении» – издательство Интернационального Союза писателей»; в сборниках «Мелодия весны» и «Под другим углом» – издательство «Четыре»; в Ridero-рассказ «Дорога домой».
Листопад
Глазам отрада – листопад,
И листьев шорох – словно пенье.
Сегодня праздничный парад,
Смотрины у лесных деревьев.
Кто славно разукрасил лист,
Похожий на звезду ночную?
В том лицедейства нет, лес чист,
Здесь просто сказку мир рисует.
Здесь пировали снегири,
Рябины гроздья объедая,
И травы мяли глухари,
Остатки ягод подбирая.
Под звон спадающей листвы
Тончайшей и прозрачно-нежной,
Под тиканье синиц в тиши
Прикроет лист сухой валежник.
Всё в срок исполнил, что желал,
Теперь играет лес листвою.
Весну увидеть загадал —
Пыльцой засыпал золотою.
А запах прелого листа
Кружит, бодрит – дыханье леса;
И пусть кружится голова,
Пока не спала с глаз завеса.
«Аллея тянется, как лента…»
Аллея тянется, как лента,
Скамейки, липы, тополя…
И свет струится, как из лейки,
Играя бликами, хмеля.
От пестроты осенней славно,
Спокойно, кажется, душе,
Но лишь рябина в платье красном
Тревожно машет вдалеке.
Январь
Снегопад, снегопад… Лес услышал его,
Шепчет снег о своём мудрым елям,
И по ветру летит, чуть касаясь всего,
И под ноги берёзам пух стелет.
Вчера ветки дрожали на стылых стволах,
А сегодня наряды примерят,
Зимний лес в белоснежных своих парусах
Долю счастья спокойно отмерит.
Чутко слушает лес, и не внове ему
Красотою такой упиваться,
Пусть снежинки летят и пускай посему
На еловые лапы ложатся.
Февраль на исходе
Вот и снежный февраль на исходе
Засыпает безмолвно поля,
Виртуозно узоры выводит,
Дальний лес приодев в кружева.
От щедрот его лес в удивленье,
Утонули деревья в снегу,
И огромные ели столетье
Не видали такую красу.
И без устали снова и снова,
Разгулявшись в застывшем бору,
До утра, веселясь бестолково,
С ветром снег продолжает игру.
Растопить бы камин
Растопить бы камин, посидеть у огня,
От живого тепла бы погреться,
И гитары струна чтоб пропела, звеня,
Возвращая в далёкое детство.
Ведь от пляски его нам захочется жить,
А не тлеть, как сырые поленья…
Как же вечен огонь, всё же как он велик,
Может сжечь все пустые сомненья.
Растопить бы камин, посидеть у огня,
О любви бы все сказки прослушать.
А огонь, освещая всех нас, веселя,
Отогрел бы застывшие души.
Раздумья
Вот кажется, что день погас,
Хотя огнём пылает солнце,
И неба чистого атлас
Повис над полем и болотцем.
Вот кажется, что приползёт
И расползётся злая туча,
И прекратит шмеля полёт,
И будет дождиком нас мучить…
На что изменчивая жизнь,
Что будет завтра? Нам неясно.
К успеху мы стремимся ввысь
(Не оказался б труд напрасным).
И радость, данную судьбой,
Спугнуть боимся ненароком,
С ней по тропиночке крутой
Бежим, не зная счастью срока.
И где-то в глубине души
Храним невидимо тревогу,
Потом в торжественной тиши
У Бога просим понемногу.
Проснувшееся поле
О, сколько говори, не говори,
Не рассказать всего и сотой доли
О прелестях взошедшей вдруг зари
И рано так проснувшегося поля.
О том, когда с играющим лучом
Цветы, подняв весёлые головки,
Заговорят почти что ни о чём,
Всё применяя женские уловки.
Встряхнув росу, расправив лепестки,
Украсят зелень яркой синевою
И, выпрямив струною стебельки,
Насытившись щедротами земли,
Сольются с человеческой душою.
Шторм
Шумит, вздымается и плещет
Морская смелая волна,
И море стонет и трепещет,
Плюётся тиною со дна.
И море бьётся и хохочет,
Несутся волны чередой,
Неутомимо скалы точат,
Вскипая пеною седой.
Всё надвигается стеною,
И в муках пенятся валы,
Неудержимою толпою
На брег бегут из тёмной мглы.
Но верю я, дышу как прежде:
Из-за тяжёлых низких туч
Взойдёт моя заря Надежды,
Блеснёт на небе солнца луч.
Летняя гроза
Незримой радостью слепой
Прорвало небо.
И гром над нашей головой
То ль был, то ль не был.
И ветер, словно заводной,
Пригладил травы.
И брызнул дождь скупой слезой,
Неся прохладу.
И тучу, ярко расколов,
Вдали зарница
Вонзилась в сердце, как стрела,
Чтоб не забыться,
Чтоб не исчезнуть навсегда
В могучем стоне,
Чтоб не погаснуть без следа
На небосклоне.
Забытая деревня
Где луг укутан синевою
И по краям зелёный лес
Собой, как тёмною канвою,
Прошил искусно край небес,
Маячит средь кустов сирени,
В крапивных зарослях грустит,
Забытая для поколений,
Деревня русская стоит.
Вся поросла травой высокой,
Видны лишь старые сады,
Да тополь, стражник одинокий,
Глядит тоскливо с высоты.
Живая, певчая когда-то,
Теперь лишь тень прошедших дней.
Зияют крыши, как заплаты,
Над бедной родиной моей.
И зарастают слишком быстро
Ушедших вдаль людей следы…
Лишь ветер пролетит со свистом,
Качнув ничейные сады…
Там тропы сказочной России
Где веет сыростью и мохом,
У полусгнившего пенька
В зелёной заводи осока,
Как частокол, навек вросла.
Там коврик зреющей брусники
И тёмный свод – дремучий лес.
Там травы чахлые поникли,
Лишь мох растёт под цвет небес.
Там доживают век осины,
Грибами пахнет и смолой.
Там тропы сказочной России
Ведут в чащобу за собой.
Птиц не слыхать многоголосье,
Лишь филин ухает в ночи,
И ветви елей, как волосья,
Таинственно висят плетьми.
Туда прохожий не заглянет,
Туда охотник не зайдёт,
Но что-то в ту чащобу манит,
С собою тянет и зовёт…
А мир другой
А мир другой, не тот, что был,
По чьей-то воле изменился,
В нём пыл душевный поостыл:
О равнодушие разбился.
В нём каждый дышит на своё,
Моля себе лишь счастья всуе,
И сердца скудное житьё
Нас до бездушности разует.
К другим мы менее чутки
И на бегу лишь замечаем,
Что не взошли любви ростки:
Мы поливать их забываем.
И в этот сложный-сложный век
Невольно как-то замечаешь,
Насколько мал стал человек.
Как жаль, что и сама мельчаешь!
Всё сеть плетут красивые слова
Всё сеть плетут красивые слова,
Слова, в которые любой поверит.
Бежишь вперёд – там рая ворота,
Но тяжелы захлопнутые двери.
Мелькнёт в глазах невольно холодок —
И ты поймёшь, что ты ему чужая.
И вместо слов – усталый горький вздох,
И не видать заманчивого рая.
Чужой души неведомой урок
Тебя, как рыбку, на крючок посадит.
Доверчивость у нас – почти порок,
Но как же трудно с глупым сердцем сладить!
Душа
Прошедшее иль то, что будет завтра,
Что манит нас и мучает в ночи,
Вмещается в неведомой и странной
Душе. Поёт иль плачет – ты прими!
Её переживанья – наши муки,
И сердцу, и уму союзница во всём,
Не приглядеть за ней, не взять нам на поруки,
А если захотим, её не сдать внаём.
Уж если есть она, её в себе не спрячешь,
Идёшь по жизни с ней, страдая и любя,
Но береги её, не раскрывай объятий,
Не дай другим распять с душой себя!
Брату
С тобой из детства оба мы,
Оттуда, где весна
В сиянии радостном своём
К земле любви полна.
И после долгих снежных бурь
Спешит она скорей,
Чтоб отогреть и накормить
Озябших снегирей…
И вспоминаю я порой,
Когда в снегах дворы,
Когда на горке ледяной
Смех шумной детворы,
Когда снежинок кутерьма,
Танцуя, к нам летит
И загулявшая зима
Смягчиться не спешит.
Мне видится в далёкой мгле
Черёмуха в цвету
И белый лес, как дивный сад,
На низком берегу.
В прохладе сочная трава
Не смята и свежа,
Настой черёмухи пьянит,
Кружится голова.
И белый цвет, как белый снег,
Ложится на ладонь,
И оживает мамин смех,
Лишь только память тронь…
Сказ о славном царе и красавице царице
Послушайте бесхитростный рассказ
(Быть может, это слышал кто из вас).
В нём жизнь описана царицы,
Там слуг угодливые лица
С отливом тёмным и немым,
Но с сердцем пламенно-живым;
И о царе пойдёт рассказ,
Что проявлял себя не раз
В боях и битвах небывалых,
В переживаньях запоздалых;
О жизни в сказочной стране,
Что появилась вдалеке,
Где не бывали корабли
Друзей или соседей грозных;
Там неприступная земля,
Там неизвестные моря,
Там горы солнце закрывают,
Там сладко пьют, всех угощают,
Столицы сказочнее нет…
На всё у них простой ответ:
Что труд прописан с детских лет,
Что всем вставать с лучом восхода —
И нет счастливее народа!
В любви и дружбе жить несложно,
Когда друзей полно надёжных,
Когда всех любят, берегут,
Моря и горы стерегут.
И вряд ли там, где край планеты,
Враги нечаянно найдут,
Отыщут чудо из чудес —
Оазис, спрятанный в песках,
Как будто у богов в руках.
Поймёшь ли суть? Читай скорей
Пустую небыль веселей!
А ты там, к сожаленью, не был.
Считай, что это крепкий сон,
К тебе явился в гости он.
Жила я в сказочной столице,
Привыкла к небывалым лицам
За синим морем и горой,
Где царь гулял с живой толпой
И с ними дружбой не гнушался,
Был скор, удачлив и сметлив,
Высок, спокоен и красив…
Не знал лишь только одного:
Что мир непрочен, как стекло…
В стране восточной, сказочно богатой,
Где райских кущ касается заря,
Где все едят и пьют на злате,
Где песни льются, душу веселя,
Где все добры и ласково-учтивы,
Где красок буйство удивляет глаз,
Жил славный царь, народом тем любимый.
И вот о том пойдёт нехитрый мой рассказ.
Имел царицу он – прелестное создание,
Красива и добра, как солнышко весной,
Она была ему и счастьем, и признаньем,
Она была ему и песней, и мечтой.
И так в любви и праздничном веселье
Он дожил бы до старости седой
И прожил бы легко в безоблачном безделье,
Но злой сосед решил прийти в страну с войной
И слал гонцов своих в далёкие пределы,
Грозил огнём спалить царя шатры,
За жизнь просил, пожалуй, слишком смело:
Полцарства славного и прелести жены.
– О, горе, горе мне! – рыдал в её объятьях. —
Как защитить мне всё, спасти родной очаг?
Придётся мне позвать на помощь братьев,
Чтоб силою такой был смят в бою и уничтожен враг.
Но всё ж в дорогу царь собрался быстро,
Прощался с милой, нежно руку жал.
Та вспыхнула, как будто искра,
И в горестных слезах дала ему кинжал:
– И пусть клинок в беде тебе поможет,
Дамасской стали крепче не найти,
И пусть печаль в пути тебя не гложет,
Лишь пожелать могу cчастливого пути!
Три дня, три ночи вместе с грозным войском
Спешил навстречу вражьей чёрной тьме
И знал, что враг из камня сделан,
Не из воска, придётся биться
С нечистью втройне.
И вот в пустыне, где ни капли влаги,
Где горы да сыпучие пески,
Остановился и раскинул лагерь, и ждал врага…
И дни, и ночи нелегки. И вот пришёл сигнал,
Что войско вражье пришло, готовое начать тот смертный бой,
Несущий им иль горе и несчастье,
Иль радость и победу в край родной.
Как стая коршунов, спешащих за добычей,
Шакалы-нелюди накинулись толпой,
И в битве этой (не преувеличу!)
Был каждый воин – сказочный герой!
Два дня шла битва. Под палящим солнцем
Иссякли силы, кровь текла рекой…
Песком засыпаны могилы, здесь многие нашли
Приют свой и покой.
Плохая весть дошла и до царицы,
Что грозен враг, у стен кровавый бой,
И взор её блеснул, как у орлицы,
Спешащей заслонить привычный мир собой.
Напрасен труд, что толку, что восстанет
Душа простая, полная огня?
И светлый день погаснет и растает,
Разрушит жизнь ночная тьма.
Накинув плащ, чтоб скрыться ей во мраке ночи,
Чтоб избежать непрошеных гостей,
Она с прислужницей, потупив очи,
Бежит во тьму ночную поскорей.
Как жалок путь земной страдающей от жажды,
Как жалок путь земной ползущей по камням,
Как жалок путь земной у той, что всё ж однажды
Должна отдать своей Любви Священный Храм.
Ей крылья не даны, она взлететь не может,
Напиться из ручья, бегущего с горы,
Её тоска и боль отчаяния гложет,
И не пошлёт Аллах спасенья с высоты!
Её страданья сытым не помеха,
Осушит слёзы встречный суховей,
И лишь в забвении мечта – утеха,
Что в роще золотой споёт ей соловей.
Тот соловей, что пел и ей когда-то,
Тот соловей, что слух её ласкал,
Да вот судьбой, как хищницей лохматой,
Накрыл тот чёрный день и сбросил в бездну скал.
Теперь она одна, и путь её неведом,
Теперь она в тиши ползёт навстречу тьме,
Теперь ей не понять, и кто ж за нею следом
Спешит её убить и у Любви отнять?
Отчаянье и боль её совсем сломили,
Усталость и тоска свалили с слабых ног,
На камень прилегла, у неба попросила
Участия к себе… что камень под собой
И что могила… Но хочется воды глоток…
Туман прикрыл слегка её лохмотья,
Звезда в ночи звала её к себе,
И не один тот день, а может, больше сотни
Шли по пятам, ведя её к беде.
А что же царь? Ужель на поле битвы
Сложил он голову свою?
Не помогли ему ни слуги, ни молитвы,
Сражался как герой и пал в бою?
Судьба-попутчица слепая хранит того, кто ей любим,
Счастливцу не открыла двери рая,
А разделяла ношу с ним.
В бою в простых одеждах был ранен царь:
Не помогли ни сталь дамасского клинка,
Ни верная молитва, ни надежда,
Ни братьев храбрые войска…
Судьба его хранит… с остатком войска
Бежал, поверив в жребий свой,
Хоть нет того былого лоска,
Потрёпаны войска, но сердце рвётся в бой!
И в миг трагической развязки не верил вопреки всему
(Не зря рассказывала сказки слепая няня в ночь ему).
В ущелье хоронясь, герои лечили раны в тишине,
Шептал ковыль, дремали кони,
Трещал кузнечик при луне…
И день за днём проходят, грустно царю в неведенье слепом,
Он шлёт гонцов в пределы устья,
Где мужем был, не стал отцом.
Гонцы, вернувшись, рассказали о ликовании врагов…
И горечь их покрепче стали, печальней плена и оков.
– Царицу во дворце не видно,
Она, как люди говорят, исчезла…
– Как обидно!
– Остался лишь её наряд…
Царь загрустил, но что же делать
И где жену свою найти?
Опять скакать в свои пределы,
Смириться и в печаль уйти?
Но дни текли, в ущелье рыща,
Ища добычу и еду, охотясь, где простая пища —
Добавка к скудному столу —
Была его, друзей заботой, была забавой и игрой,
Была тяжёлою работой…
Он шёл нехоженой тропой, он вспоминал края родные
И думал только об одном: придут ли те часы святые,
Когда вернётся в отчий дом?
И, стоя на скале огромной, взирал картины под собой:
Лишь скалы, скалы, у подножья булыжник да лишай седой…
Ни зверя и ни птицы тени, ни чуть заметного следа….
Лишь там, внизу, как в колыбели,
Течёт ручей, над ним трава, и в той траве, как на паласе
(Аж сердце ёкнуло слегка), сидела нищенка…
– А кто там? – спросил рассеянно слуга.
Царь присмотрелся и ответил:
– Да это ж жёнушка моя!
Спустился вниз, летя на крыльях,
Миг – у царицыных он ног.
И сразу стал большим и сильным.
Как без неё прожить он мог?
Что стало с ней?.. Но эти очи… ах, эти добрые глаза!
Но вдруг царица не захочет признать его?..
Течёт слеза… О, сколько горестных упрёков
Готов принять и осушить её глаза…
И чашу горестную к сроку
Испить с любимой до конца!
О, как он счастлив! Кто не верил,
Что есть на свете чудеса,
Оставим их, что нам за дело,
Их встречей вас не утомлю.
Как быстро время пролетело!
О, счастье, о тебе молю!
Шло время, что неумолимо
Наложит грим, возьмёт покой,
Скользнёт судьбой неукротимой,
Вновь позовёт в кровавый бой
И наградит вдруг похвалой,
Назначив век вам золотой!
Прошло семнадцать трудных лет,
Так много выпало им бед:
Под звон кинжалов, острых сабель,
Под крик наездника лихой,
Под свист стрелы над головой
Отвоевал царь дом родной,
Куда вернулся он с женой,
Разбив коварного врага.
Был ранен, кажется, слегка…
И мы вернёмся в край знакомый,
Где под шатром в тиши садов,
Среди заложниц и послов,
Со свитой гордой и живой
Сидит на троне наш герой.
А в стороне, в парче и шёлке,
В браслетах, кольцах на руках,
Среди прислужниц в тишине
(Иль это, может, снится мне)
В качалке мастера работы,
Не зная ни о чём заботы,
Среди фонтанов и цветов
Прекрасна, как роса, свежа,
Взгляни – и запоёт душа,
Сидит под сводом лёгкой арки
В весенний день, немного жаркий,
Ну кто? Конечно же, она,
Царица – верная жена.
Они пируют день и ночь,
Ведь сватают сегодня дочь.
Оставим их в тот чудный час,
И свой закончу я рассказ.
«О, век прекрасный в золотом!..»
О, век прекрасный в золотом!
Невинный, словно взгляд царицы,
Как лёгкий трепет сильной птицы,
Летящей в небе голубом
С застывшим расписным крылом.
А от рассказа впечатленье
Родило лёгкое смятенье:
Приятно слушать о царице
И о других достойных лицах,
О силах зла, о снисхождении
И о младенческом рождении.
Всё это – жизнь, легенда, сказка,
Но в ней урок и в ней подсказка:
Живи хоть сотни тысяч лет,
Враг есть, ложь есть, но вот Любовь —
Всегда одна. Она прекрасна
И, как заря, светла и ясна.
Её ничто не истребит: ни злость,
Ни зависть, ни лукавство.
Она Царица – ей и царство!
Ей править на большой земле,
Ей песни петь, а не страдать,
И ждать её, о ней мечтать!
И наслаждаться в час застолья
Её победой золотой
Над чёрной низкою изменой!
Она лишь жизни доброй смена!
Она лишь сказка и мечта,
Она и небо, и вода,
Она и твердь, она и жизнь!
Ей все приписаны красоты,
Она, как горная река,
Бежит: искрятся берега
От брызг и вод её проточных.
В ней фальши нет и дум порочных,
Она светла, она нежна,
Она всегда во всём права!