«Я родилась в Москве 13 мая 1961 года. Первые мои впечатления остались от дома моей бабушки на улице Чайковского и от прогулок с отцом в районе Арбата, где разрушали старые дома. Стихи начала писать с детства, лет с восьми. Отец-архитектор рано приучил меня к хорошей литературе, и я читала запоем. А мама-археолог пристрастила меня к экспедициям и путешествиям. После школы я окончила кафедру этнографии Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова. Ездила в этнографические экспедиции по всему Советскому Союзу.
После обучения всю жизнь работала в музее заповеднике «Царицыно» старшим научным сотрудником – хранителем. Писала научные статьи и, конечно, стихи.
Публиковать стихи стала поздно – в двух последних альманахах «Истоки». А в прошлом году вышла моя первая и, надеюсь, не последняя книга стихов «Вещей забытых звукоряд».
От автора.
Зимние стихи
Ноль-ноль, ноль-ноль. Средина ночи.
Так неожиданно, как в сказке —
Зима пришла.
Огромный снегопад упал на землю.
Все переделал на свой лад
И вдаль пошел.
А я стояла у окна. Фонарь качался у дороги.
И в конусе его дрожал и ворожил
Снежинок хоровод беспечный.
Время сквозь пальцы сеял снег.
А я смотрела на него
Без сожаленья —
Как быстротечна жизнь…
Одно мгновенье безвозвратное.
Меня уже ничто не потревожит —
Ни прошлое, ни будущее.
Одной минутою живу —
Протянутой рукой
Снежинки быстрые ловлю.
Ноль-ноль, ноль-ноль…
А над могилою твоей
Покой.
И снег сугробы расстилает.
Зимние стихи
Ноты с неба летят, словно снег,
Все ими замело на белом свете —
Летят они адажио на фоне фонарей,
И утром их с ветвей сметает ветер.
Кружит чуть слышно зимняя соната
Поземкой на пути своем к весне,
К капели и несбыточному завтра,
Куда-то вдаль на ветреном коне.
Там только грусть поет нам о разлуке,
Уходишь ты дорогой белой от меня,
И музыки заснеженные звуки
Еще звучат под вьюгу февраля.
«Шрифты. Шифровки. Подтексты. Пьесы……»
Шрифты. Шифровки. Подтексты. Пьесы…
А где же искренность твоя и песня?
Где тексты веером – хвостом павлиньим?
Наверно в прошлом, в давно забытом.
Лишь для тебя – без игр и простота и сложность,
Открытость для тебя и осторожность —
Не принести вреда, не ранить в спину.
А для других молчанье, сжатое в пружину.
«Я не забуду перекресток года…»
Я не забуду перекресток года,
Тот вымытый и плещущий апрель,
Тот город на холмах – в руках – ручей,
И солнце над собой держал он гордо.
Чуть вспомню о тебе, вся эта ворожба
Природы и весны возникла снова —
Я вся переполнялась светом.
Я Шла, куда глаза глядят, с котомкой,
А сердце пело, и капель гремела
Весенним блюзом, предвещая встречу.
И я всю жизнь храню и буду помнить
Те три далеких дня в Козьмодемьянске.
Крупицы счастья собирая в горсть,
Я думаю, как это было много…
«Когда зима наполнит небо снегом…»
Когда зима наполнит небо снегом,
Ночная тишина опустится на землю
И в свете фонарей заснут деревья в белом —
Тогда в душе мятежной боль утихнет;
Как затихает ветер бурный
В смиренном кружеве заснеженных ветвей.
И снег летучий станет только дымкой,
Сплошной кулисой он укроет
Пьесу жизни…
Декабрь
Сегодня я рассеянна, как дождь,
Как золотистый свет весенний в декабре.
Прозрачный ветер студит мне лицо,
А сердцу горячо.
И сердце солнцем светится в глазах,
И птицы залетают в душу.
По-птичьи вижу я Бульвар, дома, скамейку
И створку акварельного окна,
На запад растворенного к закату…
Сегодня я рассеянна, как дождь,
Как золотистый свет весенний в декабре.
Я словно в первый раз смотрю на мир.
«Загораюсь и гасну, как пепелище…»
Загораюсь и гасну, как пепелище.
Восстаю из пепла, как птица Феникс.
Забываю род свой и свое племя —
Растворяюсь я в солнце, в соснах.
Как былинка рядом, я вырастаю
И сама себя потом собираю
Из сосновой хвои, из сухой полыни.
Вся одежда суконная пахнет ими,
И душа, я думаю, – точно так же…
Все они мне братья, сестры.
Ведь душа у них есть тоже…
Тоже…
«Я стала замечать мгновенья…»
Я стала замечать мгновенья —
И стайку воробьев в кусте,
Щебечущих, как погремушка.
И облака, летящие по небу
Клубящимся воздушным строем к югу,
И дождь, по листьям бьющий
Тихий блюз, блюз набежавших туч,
Опавших на деревья с высоты.
Я стала замечать твои труды тяжелые,
Дающие свободу мне и пищу,
И благодарностью за все на свете
Отвечать.
Стая
В узорах облаков вечерних —
Птичья стая, как брошенный
По ветру платок из газа,
Резвится и летает.
Переворачивается, видит
Горизонт малиновый.
Вдруг ввысь летит и пропадает —
Тает. И распадается
На сотни маленьких чаинок,
И осыпается на лес дубовый,
Там видит птичьи сны
Про небо и про солнце.
Ушаков Александр
Ушаков Александр Васильевич родился 14 января 1949 года в Кемеровской области. После окончания первого класса два года жил с родителями в Якутии, в посёлке Сангар. Мать с отцом расстались, Александр с матерью оказались на Украине, в Донецкой области. 2 ноября 1964 года стало для него первым рабочим днём. Работал на поверхности слесарем по ремонту шахтных вагонеток. С восемнадцати лет, до призыва в СА в ноябре 1968 года, работал подземным слесарем. В СА был на должности водителя БТР. После возвращения из СА работал там, где непосредственно добывают уголь, – в лаве. Был переезд в Одесскую область, мать с сестрой до сих пор живут там. Через какое-то время Александр уехал в Калининградскую область, где жил до января 2012 года. С января 2012 года живёт в Новгородской области.
Семнадцатого июля был повенчан с Людмилой Ушаковой, а сначала в этот же день расписались в загсе. Проживают вместе по сей день. Инвалид второй группы с 2000 года. Неизлечимая болезнь мозга (энцефалопатия плюс киста и ещё кое-что).
О музе с музой
Прощайте, Муза, ждать – не привыкать
И каждый день готовиться к приходу,
Пером бумагу чтобы снова рвать,
А не ругать шальную непогоду.
Не замечать осенний мерзкий дождь
И хлёсткий ветер, бьющийся о двери,
Но слышать ритм, когда коснётся дрожь,
И понимать – пришла и снова верит,
Что не ошиблась адресом она.
Подарит вдохновение средь ночи.
Ведь тяжело поэту без огня,
Нужна искра, пусть малая, но очень…
И может быть, согреется душа
От радости, что Богом не забыта.
Что уходила и опять пришла,
Что суетой мирскою не убита.
Ну а пока прощаюсь и прошу
Не забывать о помощи визита.
Желанны вы, и я всегда вас жду,
И в час любой для вас душа открыта.
Прошу прийти, и сердце не жалейте,
Сорвите маску бледную с лица,
Бальзам волшебный в душу мою влейте —
Небесный свет от нашего Творца.
Нет высшего на этом свете счастья —
Творить и жить для Бога и людей
И понимать – к трудам твоим причастен
Не злобный дух, коварный чародей.
А Дух Святой сошёл, молитвам внемля,
И вот уже ты на земле творец;
И незаметно протекает время…
А ты душой по-прежнему юнец.
Дни не считаешь; и года напрасно
Причёску красят мягким серебром.
Вновь видишь ты отчётливо, прекрасно,
Как зло живёт, соседствует с добром.
Как власть имущих бесы обольстили,
Как обижают слабых и больных.
По миру многих нищими пустили…
И что же ждёт, не знаю, остальных?
Но знаю точно будет Суд и многим,
Уж не поможет золото в мешках.
В огонь лишь путь зажравшимся в итоге,
При жизни сей не знавшим Божий страх.
Всё о музе моей
Ты не пришла вчера, что же случилось?
А я так ждал! Тетрадь, карандаши…
Неужто, Муза, где-то заблудилась?
На ушко мне тихонечко скажи.
Хотя зачем, какие разговоры?
Ведь ты пришла – услышала мой зов.
К чему обиды, мелкие укоры
И звон пустых, ненужных, едких слов.
Давай с тобой мы, что-нибудь запишем,
Ведь март – весна, все пишут про любовь,
Вдруг постучит, конечно же, услышим;
И о весне напишем что-то вновь.
Весна – пора, когда всё оживает
И тянется к теплу на Божий свет.
Подснежник первым солнышко ласкает;
И вот уж в строчку взял его поэт.
Апрель уже стучится, будь же рядом,
Еще, быть может, что-то сотворим.
Весна прельстит рассветом иль закатом;
И о любви мы вновь поговорим.
Я, муза, рад всегда, когда ты рядом
И правишь строки властною рукой;
И мне, поверь, уж никого не надо,
Да и тебе не нужен уж другой.
Мы ведь давно повенчаны с тобою,
Нас сам Господь с любовью обручил;
И показал, какой идти тропою,
Чтоб до конца хватило наших сил.
P.S.
Я вдохновенье музой называю,
Так проще дар мне Божий раскрывать.
Благодарю я, значит, уповаю,
Что не иссякнет неба благодать.
Вдохну в себя и выплесну строкою
На чистый лист, мгновеньем дорожа,
Что вдруг упало, выведу рукою
Сердечком чёрным от карандаша.
Зовите музу, и она придёт.
Всегда ведь рядышком, у сердца,
На лист строкой горячей упадёт,
Что ярче звёздочек и солнца.
Ей не страшны любые холода,
Будь снегопад иль злая вьюга;
Она всегда прекрасна, молода,
Мне Богом данная подруга.
******** ******** ********
Когда пишу о музе, то хвалю
Отца и Сына и Святого Духа;
От Бога искру, лучик я ловлю,
А в них любовь и вся наука…
Чуть-чуть за семьдесят
Чуть-чуть за семьдесят. И что же в этом
Отрезке времени? Куда пришёл?
На небесах причислен я к поэтам —
Мой Бог стихи и мысли все прочёл.
Что может выше этого признанья?
Здесь на земле сумеют ли понять,
Что ржа всё это – гонорары, званья…
Всего дороже – Божья благодать.
И не оставит без воды и хлеба Творец
Вселенной славящих Его,
Коль в унисон поёт с поэтом небо,
То в Царство дверь отрыта для него.
Я благодарен Господу за это,
Что насквозь видит грешного меня
И что горит во мне искра поэта,
Что подарил крылатого коня.
Бесценным нашим
Откуда вдруг господские замашки —
Прекрасным дамам руки целовать;
И говорить красиво, без бумажки,
Чтоб должное красавицам воздать.
Да как же не любить вас, женщин наших!
Ведь Сам Господь развёл костёр любви.
И мы сгораем все в объятьях ваших,
Когда поют для вас все соловьи.
И будет так всегда, поверьте, братья!
Без женщин МИР не может просто быть.
Исчезнет всё без женского участья!
Да, как же вас, красивых, не любить!
Мы любим вас, бесценные вы наши!
Нет в мире сил, чтоб разлучили нас!
Ведь ничего нет в жизни нашей краше,
Улыбок ваших и зовущих глаз.
А. Русский (Ушаков)