Дроздов Виктор Иванович родился в 1958 году в Днепропетровской области. Окончил ХВВКИУ им. Н. И. Крылова. Служил на космодроме Байконур, подполковник запаса. Ветеран труда.
Член ИСП, стихи пишет с 1996 года. Издал сборники стихов «Между делом» (2016), «Мы вернемся» (2017), «Разогнутая дуга» (2018), «И в свете моих забот…» (2019), «Спасибо вам, ветераны…» и «Я бы жизнь эту прожил не раз…» (2020). Неоднократно издавался в журналах «Звонница», «Российский колокол», «СовременникЪ», в различных тематических выпусках альманахов. Стихи носят разноплановый характер – юмор, лирика, патриотическая и военная тема, размышления о людях, их поступках.
Проживает в Белгороде.
Яркий солнечный луч…
Яркий солнечный луч,
Мам родных голосок.
Облака вместо туч,
Все обиды в песок.
Крик шумливых ватаг,
Из ромашек букет
И прощальный звонок —
Это детства привет.
Среди юных берез
И дрожащих осин
Ночь – и снова рассвет.
Хорошо молодым!
И срывалась звезда,
Мечты нам подаря
И желанье любви.
И вокруг алтари.
Так прекрасен закат!
Средний возраст уже
Нам махает рукой,
Еще песни в душе.
Сердце ритмы стучит,
Нет знакомых врачей,
Но тревожат в ночи
Боли наших детей.
Еще так ты любим,
Еще хочешь любить,
И порой бес в ребро,
Но так хочется жить.
Тот, кому пятьдесят, —
Кладезь мудрости с ним.
Виной все же висят
Долг семьи и страны.
Но подходит порог,
Где встречают печаль,
И прогонит прочь боль
Голос славных внучат.
Придут те, кто ушел,
К нам нежданно во сне.
Все нежнее любовь
Рукой по седине.
2015 г.
Лист
Сверху вниз пожелтевший
лист.
Отшумел летний срок он —
жизнь.
Там внизу, их таких…
разлеглись.
Каждый снова хотел бы
ввысь.
И пусть был его путь
неказист.
Но душою он всегда был
чист.
Серебрист был, душист
и тенист.
Все шумел и шумел —
голосист.
Но своё, видно, все же
отвис.
Жалко только, что ветер
быстр.
Час пришел. Даже кто
бархатист —
Все с верхушек спускаются
вниз.
2004 г.
Шлепают капли по лужам
Шлепают капли по лужам.
День серый бредет не спеша.
Сдается, что больше не нужен,
И вроде застыла душа.
Думы о прошлом все кружат
В сомнениях, а так ли жил,
И, может быть, прожил хуже,
Чем должен был ты прожить!
Мысль бьется – критик разбужен
В линялых за годы глазах.
Жара глубоко в них и стужа,
Невзгоды и радость в слезах.
А руки в морщинах сжаты,
Участники трудных лет.
Тяжелый вздох человека:
Оставил ли в жизни след?
Но внук разогнал сомненья,
С любовью глядя в глаза:
«Дедуля, меняй настроенье,
Ведь нам без тебя нельзя.
Гони прочь печальные грезы,
С чего ты такой самоед?»
Во взгляде мелькнули слезы…
И нежно поправил плед.
2014 г.
Хорошо быть пожилым…
Как хорошо быть пожилым!
Не толстым быть и не худым.
Нам ни к чему теперь экстрим,
Мы кладезь мудрости храним.
Не так уж старость мы журим,
Чтоб соблюдать во всем режим.
Уж нет сомнений, кто любим,
Терзанья в стра́сти избежим.
Нам не сгореть в работе в дым,
И что жалеть, раз стал седым.
Дорогу вверх другим дадим,
Пускай пробьется юный сын.
Их опыт с нашим несравним.
А быт наш назван обжитым.
Мы не спешим, мы не дрожим.
Размеренность. Куда к нам им!
Но иной раз, как день погожий,
Мы полки памяти разложим,
Жизнь вспоминая, пожурим:
«Как здо́рово быть молодым!»
2003 г.
Поздняя осень
Промозглый угрюмый вечер.
За углом подвывает ветер.
Стылыми гибкими пальцами
Под курточку мне забирается.
Заставляет комочком сжаться,
В шарф шерстяной замотаться.
Поздняя осень. Что злиться,
Страдать, хандрить и кукситься!
Лишь начало недели, вторник.
Но небо с утра недовольно
Плачет. И в рыданьях упорно
Вызывает жалость невольно.
А в доме моем тепло и уютно.
Пахнет пирог вкусно на кухне.
Разговор: «Снег ляжет ли скоро?»
Я вздремну под нелепые споры.
Оживленное дня обсуждение
Близко́ к своему завершению.
Буря за окнами медленно тает.
Из будки собака робко залает.
Что говорить – настоящая осень!
Накроет поля белая проседь.
А я, разомлев в теплой постели,
Уже засыпая, жду воя метели.
2002 г.
Патина
Меняется ценность в понятиях.
Все дороже становится старое.
И слова – как покрытые патиной,
Что добротный винтаж жалуют.
Красота антикварами хвалена.
Придает она вид благородного.
Нам морщины временем дадены,
Как влияние времени долгого.
Паутинку с улыбок и с ярости
Нанесли всем года напылением.
А у глаз – рожденные к старости
Потемнения вечным сомнением.
По рукам – будто медь братьям.
Серебром по прическе маминой,
Не надетыми новыми платьями —
Украшает нас жизнь патиной.
2005 г.
Отскакала свое лошадка…
Отскакала свое лошадка…
Отходил в мир иной одер.
Умирать никому не сладко,
Пусть и ждал, понимая все вроде.
Уходила лошадка за реки,
Где ложбины с травою сочной
Да с водой, что ломает зубы.
Водой чистой, живой, проточной.
Вспоминала вкусную корку,
Под седлом вороного друга.
Как они сгрызли морковку
И неслись, стянув туго подпруги.
А в дому хором взвыли бабы.
Не зовутся те слезы плачем:
Столько лет она верно служила!
Член семьи, как назвать-то иначе.
Горе мыкал у стойла хозяин.
Знал, кормилицу он теряет.
Кто удел с ним теперь вспашет?
Карим глазом на землю кто взглянет?
Не хлестать и холку не гладить,
В стременах не загнать шпоры.
Без узды отходила лошадка.
Приходили беда в дом с горем.
1997 г.
Падал осенний лист
Падал засохший осенний лист,
Опускался, прощаясь с ветками.
Чтобы листочки весной родились,
Обеспечил в апреле место им.
Плыл он долго с верхушки вниз,
Ветрами осенними сорванный.
Он осмотрел с высоты серый лес,
Грустный, дождливый, сонный.
Красками блеклыми не гордясь,
Он, пожухлый, в печали от слез
Медленно падал, тихо кружась.
И среди веток мельком вопрос:
«А зачем, пережив лютый мороз,
Теплой весной пробуждаться?
Жизнь далека от романтики грез.
Зачем вновь сюда возвращаться?»
«А может быть, лучше будет тогда,
В той жизни, когда я воскресну?»
Живая надежда травой прорастет.
И в кроне жить вновь интересно.
Брызги лучей теплом по верхушке
Да капли дождя кору освежают.
Осколками неба становятся лужи,
В себе облака с синевой отражая.
Все замерцает яркими красками
И ослепительно пустится в пляс.
А счастьем будет, драмами связана,
Жизнь, на которую злимся подчас.
2001 г.
Осень
Желтой листвою крона акации
Своей красотою взгляд привлекла.
Воздух остынет, и вечер, чувствуя,
сегодня нам дарит остатки тепла.
Рядом березки, летом любившие
песни привычные ветками петь.
И, наклоняя стволы посеревшие,
еще продолжают листвою шуметь.
Ветра порывы воем под крышами
нагонят повсюду серость со мглой.
И в небе чистом звезды притихшие
выше верхушек пройдут стороной.
Мгновением ока сорвет капюшоны,
швырнет в лицо паутиной, листвой.
С промозглых полей серые волны,
остатки туманов – поток водяной.
Все к ночи стихает, луною одарит.
Безветрие, тихий ночной листопад.
Осенью лёгко природа сменяет
шелест листвы на ветер в набат.
Сергей Иванов-Мехнин
Родился 23 октября 1955 года. Литературный псевдоним Сергей Иванов-Мехнин образован по фамилиям родителей.
Большая любовь к поэзии началась со школьной скамьи. После школы служил в армии, затем окончил промышленное училище на Урале по специальности «художник-оформитель», ныне просто дизайнер.
Работал в системе художественного фонда, в мастерских по линии Союза художников Казахстана. Жил в Казахстане, в Кустанае, почти пятнадцать лет.
Окончил Магнитогорский педагогический институт (ныне – Магнитогорский университет) в 1991 году – художественно-графический факультет.
Принимал участие в выставках различного ранга. Когда жил на Алтае, организовал мастерские народного промысла. Больше двадцати лет жил в Борисоглебске, где двенадцать лет работал в университете на кафедре дизайна – старшим преподавателем. В настоящее время проживает в Краснодарском крае, в 50 километрах от Армавира. Есть четверо детей.
Работает в графике, декоративно-прикладном искусстве, бумажной пластике. Много публиковался в альманахах. Мечтает опубликовать авторский сборник.
Есть страничка на сайте «Стихи. ру».
Счастлив. Творчески активен.
«Брови крыльями вспорхнули…»
Брови крыльями вспорхнули,
Вспыхнул взгляд зарницей.
Ветры тёплые подули,
Значит, сон приснится.
Шаловливо мысли бродят,
Есть где ожидания.
Но друг друга там находят
Радость и страдания.
Всё мы поровну разделим,
Холодно или тепло,
Дождь опять идёт на землю,
Видно сквозь стекло.
«Я люблю тебя, сладкая осень…»
Я люблю тебя, сладкая осень,
Я люблю твои мокрые крылья.
Я люблю, когда ветер уносит,
А люблю я тебя очень сильно.
Листопад – это вальс, что приснился,
Листопад – это сладкие губы.
Он на время лишь с нами простился,
Нас зовут серебристые трубы.
Мы по времени – птицы разлуки,
Мы – стремление словесной любви.
И доносятся разные звуки,
Ударяясь о кромку земли.
«Раскудрявилась осень клёнами…»
Раскудрявилась осень клёнами
И разнежилась от тепла.
С колокольными перезвонами
Разлетаются облака.
Небо светлое, небо чистое
Я нашёл – где прозрачная даль.
И несутся туда со свистами
Все года наши – очень жаль.
Где ты, птица моя белокрылая,
Мне найти и потрогать тебя.
Это осень опять говорливая
Оседлала за гриву коня.
«Я – как осенняя листва…»
Я – как осенняя листва,
И с ветром тоже я в ладу.
Строка, спадавшая с листа,
Я всё равно твой след найду.
Пусть даже что-то и не ладно,
Мешает суета всех дней.
Но осень смотрит так нарядно,
Чем дальше, тем она скромней.
А дни, собравшись, будто стаи,
Летят – их не остановить.
Большую книгу мы листаем,
Закрыли, чтоб её открыть.
«Мои думы о тебе, моя осень…»
Мои думы о тебе, моя осень.
Ветер по полю опять листья носит.
И летают там грачи очень чёрные.
Хоть кричи, хоть не кричи, все проворные.
Пролетаем над землёй белым облаком.
Чужд серебряный покой, не от доброго.
Кто-то хочет скоротать, сев в темницу,
Стрельнет всё-таки опять в поясницу.
Гонор чуждый по земле гордо ходит,
Пользы нету, ну а вред – всем находит.
Птица белая моя. Где ты, где ты?
Снова в дальние края без ответа.
Ждать тебя или не ждать – всё вопросы,
Смотрят снова на меня очень косо.
Ты летай, не торопись, терпит время,
Хоть разочек мне приснись, бросив семя.
Сохранит его для нас моя осень,
Ветер по полю опять грусть разносит.