— Палач, ты был в курсе событий?
— Нет! — мгновенно вспотел от страха молодой человек. — Честное слово! Я не…
— Молчать. Немедленно отправляйся на Землю, разыщи вампира, мою дочь и все вместе возвращайтесь домой.
Патриций растянул губы в такой улыбке, что у Палача кровь зашумела в ушах.
— Это ваш последний шанс. Не привезете Анаис — шанс упущен. Ступай.
Палач вышел из кабинета, не чувствуя ног. Отдышался, пока в глазах не посветлело и бросился на поиски кого-нибудь из Дворцовых Советников, могущих подсказать, каким же образом войти в Параллельные Миры и разыскать там Терр-Розе.
До рассвета Анаис простояла у распахнутого окна. К утру дождь превратился в теплый моросящий туман. С листьев акации срывались крупные прозрачные капли, розоватые пушистые цветы источали настолько тонкий, тревожно-прекрасный запах, что хотелось расплакаться от невыносимого горя и бесконечного счастья, вдыхая и вдыхая этот аромат. «Зачем же я стала такой беспомощной, Алмон? — словно мимо сознания протекали ее мысли. — Зачем? Что ты сделал со мной?..» Она перекатывала в пальцах маленький флакончик духов, не замечая, как по щекам текут слезы.
— Терр-Розе, ты должна мне помочь, — Палач старался не смотреть по сторонам на непривычный мир Параллели, от которого темнело в глазах и гудело, пульсировало прямо в мозгах. — Если ты не скажешь, где Дракула, все мы пропали! Патриций дал нам последний шанс…
— Всем? — точеное, смуглое лицо королевы залила синева страха. — Мне… тоже?
— Этого не знаю, о тебе он ничего не говорил, но Повелитель в глухой плотной ярости. Он страшен. Анаис надо найти во что бы то ни стало!
— Почему ты решил, что я могу помочь в этом вопросе?
— Тебе действительно хочется это услышать?
— Хорошо, — Терра нервно хрустнула пальцами, — я подскажу, где вампир и девчонка, но не забудь шепнуть Владыке, что об этом сообщила именно я. Умоляю, пусть только не трогает мой мир.
Когда вдыхать акацию и дождь стало больно до крика, Анаис умыла лицо ледяной водой, переоделась в джинсы и майку и тихонько, чтобы никого не разбудить, спустилась вниз и вышла во двор, тихонько притворив за собою дверь. Нет, она совсем не хотела нарушать обещание, данное Дэну, ей просто необходимо было немного пройтись по рассветающим улицам. В движении хоть немного утихала непрерывно горящая боль в груди.
Зайдя в кабинет, Патриций тяжело опустился в кресло, достал из ящика стола бумаги и принялся неторопливо их просматривать. Его длинные пальцы музыканта перекладывали тончайшие шелковистые листы, но мысли Владыки витали далеко… Внезапно пальцы замерли. Патриций поднял взгляд и посмотрел прямо перед собой. Затем отшвырнул бумаги, встал из-за стола, пододвинул к стене кресло, поднялся на него и стал снимать свой портрет.
Выйдя во двор, Анаис глубоко вдохнула и подумала, что ни с каким другим не сравнится пьяняще-грустный воздух этого Города у Моря… У ворот обнаружилось, что калитка заперта не только на щеколду, но и на замок. Девушка обернулась, посмотрела на готовящийся проснуться трехэтажный дом, отошла в густо заросший розами и кустами белладонны палисадник, еще раз огляделась по сторонам, и в один прыжок перелетела через двухметровый забор. После Мертвой Зоны она перестала всерьез рассматривать законы природ, веществ и материй.
Поставив портрет за портьеру, Патриций походил по кабинету, остановился у камина и отсутствующим взглядом посмотрел в его темное нутро. Постояв неподвижно пару минут, Георг вызвал Первого Советника. Почему эти люди назывались «Советниками» никто не знал, даже они сами, потому что никто и никогда не осмелился бы хоть что-то посоветовать Патрицию.
— Я здесь, Владыка, — отдуваясь, в кабинет вбежал высокий полный господин в золотых одеждах. — Я уже здесь!
— Иди сюда, — указательным пальцем поманил его Георг.
Советник поспешил к камину.
— Донгау, ты мог бы раз и навсегда решить эту проблему?
— Какую именно? — он перевел дух и украдкой смахнул со лба бисеринки пота.
— Вот эту, — Патриций указал пальцем в каминное нутро.
Донгау с трудом согнулся в поясе и уставился в пустой камин. Пристальным взглядом он сумел заметить налет сажи на стенках и пару крошечных угольков.
— Камин, Донгау, — прозвучал ровный голос Патриция, — может быть только в двух вариантах, только в двух: горящий и чистый. Или это для кого-то новость? Или камины во Дворце больше не считают нужным убирать?
— Да что вы, — Донгау выпрямился, на его круглом лице отразился ужас от одной только мысли, что Дворцовые камины могут не вычистить, — все камины…
— Тогда почему здесь грязь? Здесь грязь почему?
— Георг, — всплеснул пухлыми ладонями Советник, — это какое-то чудовищное недоразумение! И это недоразумение немедленно будет устранено!
Донгау бросился к выходу.
Не желая сталкиваться с обслугой, Патриций покинул кабинет и пошел прочь сквозь анфилады комнат.
Как-то незаметно влажные утренние улицы увели Анаис от дома к пустынной набережной. Полусонная вода лениво перебирала прибрежные камни, раскинув крылья, ловили тонкие потоки ветра белые птицы, по песку торопились по своим утренним делам мягкие пестрые существа с космическими глазами — кошки. Из-за угла ближайшего кафе выбежал большой темно-серый зверь с пушистым хвостом и направился к Анаис. «Это со-ба-ка», — вспомнила название зверя Анаис. Что-что, а такое немыслимое количество животных и птиц, живущих бок о бок с людьми, оставалось для нее одной из самых больших странностей Земли. Виляя хвостом, зверь подбежал к девушке и ткнулся холодным мокрым носом ей в ладонь. Это было настолько необычным ощущением, что Анаис ахнула и рассмеялась, а измучившая боль в груди неожиданно вдруг стала затихать и гаснуть.
— Не бойтесь! Он не кусается! — крикнул, выбежавший на набережную мужчина в спортивном костюме. — Ко мне, Дик! Ко мне!
Пес лизнул на прощание ее руку и помчался вслед за хозяином.
— Счастливой тебе жизни, со-ба-ка, — улыбнулась Анаис, глядя на удаляющиеся фигуры. — И спасибо…
За спиной вдруг захлопали громкие крылья. Анаис вздрогнула, оборачиваясь. Она мельком успела заметить грузно отлетевшую в сторону черную птицу. Прямо перед нею стоял Палач с больным от страха и злости лицом.
Когда Галактикам случается дышать берегами иных Вселенных, зачем с такой частой тоской начинают биться сердечки крошечных жителей малых планет?
Дэн столкнулся с Сократом в дверях «Изумруда». Перегородив Денису вход — выход, толстяк сказал:
— Будь до конца хорошим человеком и повтори, как тебя зовут?
— Де-ни-с-с-с! — внятно произнес молодой человек, с неприязнью глядя на толстяка. Произошло именно так, как он и предполагал — появление этого человека разрушило все, что могло разрушить.
— Ты не мог бы позвать Анаис?
— Не мог бы.
— Почему это?
— Ее нет.
— А где она?
— Я хотел бы у вас спросить.
— Не надо сейчас с моим мозгом упражняться! Это очень важно! Где она? Срочно говори, где?
Сократ стоял к нему вплотную, схватившись за дверные косяки, и Дэну ничего не оставалось, как, практически уткнувшись носом в его красный галстук, пробормотать:
— Я честно не знаю где она. Анаис куда-то ушла рано утром, и до сих пор ее нет. Сто раз просил не уходить вот так вот, никого не предупредив, но она опять ушла.
— А где она может быть? — у Сократа тоскливо заныло в желудке. — Куда обычно уходит?
— На набережную.
— Идем со мной, места покажешь.
— Сейчас не могу, я уже на работе…
— Я тоже! — Одним движением руки Сократ вытолкнул Дэна из дверного проема на аллею и придержал за предплечье, чтобы не вздумал вернуться обратно. — Бегом, бегом! Теряем время!
— Объясните, наконец, в чем дело? — Дэн не ожидал от толстяка такой железной хватки. — Анаис грозит какая-то опасность?
— Давай так: я тебе хорошо заплачу, если ты прямо сейчас покажешь мне эту шелудивую набережную в вашем убогом городе, на вашей убитой планете! Или лучше так: я просто тебя удушу прямо сейчас, если ты не покажешь…
— А я ведь все время как чувствовал, что с ней может что-то стрястись, уйди она куда-то одна! Здесь недалеко, вы только не нервничайте, если пробежаться, будет еще быстрей!
Сократ расстегнул пиджак, рубашку, ослабил узел галстука, и они побежали, сворачивая на кипарисовую аллею, ведущую прямиком на набережную.
Распавшись на смолянистые лохмотья, черная птица обернулась Дракулой.
— Не представлялось случая поблагодарить тебя.
— За что, Палач? — Анаис смотрела на идущих к пляжу людей в разноцветных легких одеждах, не представляя, как же попросить их о помощи. Палач с Дракулой никак не привлекали внимания, они были выглядели и были одеты, как люди.
— За Велисту. За то, что ты…
— Прекрати с ней разговаривать! — Плечи старика то и дело нервно вздрагивали. — Быстрее!
— Почему ты не даешь ему договорить? — Анаис холодно взглянула на вампира. — Быть может, я хочу узнать, в чем заключается его благодарность.
Если бы Дракула закрыл глаза, он мог бы поклясться, что это говорит Георг.
— За то, что дала почувствовать, как невыносима жалость Владык! — с яростью отрезал Палач. — Такую боль не унести! Подхвати ее, Дракула, не дай упасть.
— Это была не жалость! — только и успела воскликнуть Анаис, как сознание ее взорвалось и погасло.
Дэн с Сократом выскочили на набережную, и толстяк, тяжело дыша, прохрипел:
— Где? Куда дальше?!
— Она обычно здесь гуляет… вдоль берега…
— Протяженность набережной?
— Не знаю… большая она…
— Мы где приблизительно?