Уставшие гости давно разошлись по комнатам, дом темнел окнами - ни в одном не горел свет, все звуки утихли, и только мы с Лизиным женихом сидели в глубоких креслах под старой бальсой, укрывшей нас ветками и создавшей подобие отстранённости. Я раскурил сигару на двадцать минут, помахал ей в воздухе, отгоняя москитов. Хотя они и так меня не кусали, просто по привычке.
- Они не мучились, считай это подарком в честь нашей бывшей дружбы, - Кир Громеш проделал то же самое, оставляя в воздухе белый след. – Дар богини. Не удивляйся, в мирах многое изменилось. Хочешь меня убить?
- Хочу, - честно ответил я. Хотя, честно сказать, в душе была пустота. Как только я увидел Кира, я понял, что произойдет. Бежать, сопротивляться, что-то делать было бесполезно, на шее Лизы висела белая удавка, и она ее не чувствовала. За то время, что мы не виделись, наследник Громешей сильно вырос, похоже, повелителем стал. Такой может и всю планету уничтожить. – Убил бы, если мог.
Кир ничего не ответил.
- Как ты сюда попал? – первым нарушил я затянувшееся молчание.
- Кристаллы-то остались, - Кир пожал плечами, затянулся сигарой. – Десять лет твой мир был закрыт, но теперь снова сюда можно попасть.
- Что будет с остальными? – Я обвел рукой круг. Широко.
- Они останутся в живых, никто не будет устраивать здесь геноцид, да и с Маас-Арди ссориться не с руки.
- А с Уришами можно?
- Марк, сам понимаешь, когда убиваешь одного ас-ариду, месть неизбежна. Ты убил десятки тысяч, не считая всех остальных – и ассу-аридес, и обычных людей. Двадцать миллиардов тех, у кого не было проекций. Рано или поздно это должно было случиться, не я, так кто-то другой. Лучше я.
- Сколько?
Кир улыбнулся. Почти ласково.
- За то, чтобы убить тебя, другие сами готовы платить, в очередь выстраиваются. Мне повезло. Так что ману тут не при чем.
- Как все произошло?
- Я не знаю, в это время был на Оранжевой, она, кстати, теперь навсегда в изначальном мире, и доступна для порталов. Но ан Траг утверждает, что это не случилось мгновенно. Люди распадались, пусть доли секунды, но они это чувствовали. Мучились, умирая. Наверное, это больно, когда реальность вместе с тобой рвется на мелкие кусочки.
- Ан Траг спасся?
- Да, и те, кто был на Оранжевой и в соседних системах – тоже. И в других реальностях. Около трехсот тысяч человек.
- А…?
- Нет, прости. Она оставалась в мире-ноль, и Илани с ребенком, и Тодин с рыжей Линник. И Павел, и Тоальке. Ты словно нарочно убил всех, кто тебя любил, или хотя бы терпел. Возможно, оно того стоило. Более того, уверен, ты не мог поступить по-другому. Я – тоже. Ты готов?
Я кивнул. В принципе, если не для чего жить, то проще и не жить. Я сам сделал выбор, дал себе лишних десять лет. И по сути жизнь тем триллионам, что живут в изначальном мире – теперь у них есть шанс, возможно, они смогут отбиться от вторжения, с поддержкой оставшихся шумеров это более вероятно, чем без нее. И еще подарил жизнь тем людям, которые остались в отколовшихся реальностях, теперь они не будут сливаться, проекции останутся самостоятельными личностями, а время с основной вселенной синхронизировалось. Да и Громеш жив, по сути, только благодаря мне, так что, наверное, я все-таки сделал что-то хорошее. Вот только не для себя и своих близких.
И поэтому это не имело ровно никакого значения. Первый не совсем был прав. Если один из двух детей оживет, другой все равно останется мертв.
Глаза закрывать не стал, успел увидеть и даже почувствовать, как черный кинжал пронзает мое сердце.
А потом пришла боль. Боль каждого из двадцати миллиардов человек, их действительно рвало на куски, каждого – около одной сотой секунды, так что еще почти семь лет внутри себя я переживал то, что переживали они. Я был молодой женщиной с далекой планеты, и важным эгиром, и многими другими. И Эликой – она почти не страдала, одаренные блокировали в себе боль и ужас. И маленькой девочкой со светлыми волосами, очень похожей на меня, которая плакала, чувствуя, как растворяется в нигде. Я проживал последние мгновения их жизни как искупление, и только потом умер.
Вроде как.
Глава 3
03.
- Какого черта?
Это я произнес, уже стоя на траве. И покрепче выражений еще добавил.
Траве другого мира. Даже ногой потопал – настоящая, зеленая, жесткая. Щипать себя за руку не стал, бесполезно, что такое привиделось, оставалось только догадываться. Но уж очень реально все это было, десять лет до смерти и семь лет после, словно действительно со мной произошло. Причем первые несколько секунд я чуть с ума не сошел от остаточных эмоций, потом как-то все стало распадаться, словно сон – вот просыпаешься, и кажется, что произошло только что очень важное что-то, очень реальное, прямо как откровение снизошло. Можешь в деталях все описать и рассказать, эмоции зашкаливают. Но проходит чуть времени, и понимаешь, что на самом деле приснились какие-то фрагменты обычной фигни, а промежутки между ними ты додумал и сам запомнил. Еще минута – и сон почти забывается. Ну или помнится что-то действительно яркое и необычное, но точно осознаешь, что это не взаправду происходило.
Так и здесь, если и в эти семнадцать лет видений, и сразу после, казалось, вот оно, очередная жизнь прожита и закончена, то чуть погодя и логические неувязки полезли, и несоответствия. И полное отсутствие новой информации – во сне мозг пользуется тем, что знает или может додумать.
Громеш – это понятно. Бедняга полежал на камне, я пропал, он остался, парню обидно. Хотя, спрашивается, какого хрена я десять лет там сидел и ждал у моря погоды, зная отвратительный характер шумеров. Если бы это действительно был я, подготовился бы, появление Кира ведь не стало неожиданным. Пусть он в моем сне сделался повелителем потоков, но Белова, Лиза и Вика его бы в тонкий блин раскатали с помощью других одаренных, стрелкового оружия и РПГ. Первые несколько дней после перехода любой псион уязвим, а с возможностями моих знакомых и систем наблюдения отследить новичка в этом мире – задача не из сложных. К тому же Лиза не из тех, кто заводит любовь до гроба с первым встречным, пусть по жизни она была девочка скрытная, но голова-то на месте.
Но скорее всего до появления Кира я бы просто не дожил. Уфимцевы первые постарались бы от меня избавиться, бывшие одаренные, когда кругом столько настоящих, не то что не нужны – мешают. Год-полтора может и дали бы побарахтаться, а там или утонул, купаясь в ванной, или на солнце обгорел до неузнаваемости.
Ира и Сергей… Вполне возможно, что так и будет, Беловой нужно рожать, и первые два ребенка должны быть от одаренного, иначе все дети без дара будут, Ашши это ей при мне объясняла, да и вообще, не слишком они друг другу подходят. Хотя любовь зла, полюбишь и моего брата. Нет, я его тоже люблю, и горло за него перегрызу, если понадобится, в переносном смысле – есть гораздо более эффективные и эффектные способы убить человека, но розовые очки давно уже не ношу. С детского сада. Поэтому вариант с Кешей вполне возможен, я бы даже сказал, наиболее вероятен. Один круг общения, возраст подходящий, среди новых колдунов полно подростков, а тех, кто умудрился до тридцатника дожить, нет почти.
Еще и эта девочка, дочь Илани. С чего я вообще решил, что это – она, а не он, да еще вилами по воде писано, моя это или не моя, ну да, такую возможность я допускал, верно. Но точный и правдивый ответ на это без очной встречи, наверное, только одна женщина могла дать, которая меня не слишком любила, скорее даже ненавидела и презирала. Интересно, мой памятник возле кафешки во владениях дяди Толи она уже снесла?
Элика, тут вообще просто. Воспоминания скорее были моими о ней, чем ее собственными. Мысли обо мне у нее проскользнули, в последнюю сотую долю секунды? Мои тапочки смеются. Нужен был бы я на том камне вместо Кира, давно там лежал. А что касается двадцати миллиардов… Сразу после того, как очнулся, я мог поклясться, что прожил каждую смерть. Но точно так же я сейчас был уверен, что, даже если попробую вспомнить хотя бы тысячу, это будут одинаковые ощущения с небольшими вариациями.
Опереточный Первый, дед-дракон. Ну дракон понятно откуда, на колонне я его видел в том храме в пограничном мире, где проходил местный вариант испытания на профпригодность. Там еще и другие животные были. Ясен пень, если есть Тринадцатая, все те, кого я перечислял, когда эн Телачи убивал, и Третий, то и Первый должен где-то там затесаться. Первый – значит старший, старик, все логично.
И как вишенка на торте – покупка острова. Вылезло из подсознания мещанство, хомячество и прочие никуда не пропавшие привычки. Казалось бы, избавился, нет, живут еще во мне. Планеты мало уже, иногда подумываю, не захапать ли все звездное скопление, а до кучи и Смоленское княжество, я ведь Рюрикович не хуже остальных, ворон вон как от меня балдел, даже грустил, когда я из того депрессивного мирка свалил.
Самое важное и серьезное, это соображения насчет временных флуктуаций – да, определенно так и должно быть, в кристалле Уриша об этом много чего было, в том числе что-то вроде анимации в реальном времени, только очень детализированной. Из-за оранжевой звезды дисбаланс времени между двумя реальностями нарастал, островок относительной стабильности заканчивался самое позднее через полторы-две тысячи лет, а потом клубок реальностей ждало ускоренное старение. По экспоненте, там и вправду намечались в недалеком будущем миллионы, а то и миллиарды лет за одну секунду в настоящем, изначальном мире, и остановиться этот процесс должен был, по расчётам старика Уриша, когда Оранжевая коллапсирует в какого-то пси-карлика и навсегда исчезнет из мира шумеров. По меркам мира-ноль, это случится очень нескоро, примерно через пятьдесят миллиардов лет. А в изначальном мире продет около десяти тысяч.
. Но я об этом и так знал, нового-то ничего не приснилось. И что с этим делать, я даже не представлял. Уничтожить мир-ноль, чтобы прыгающей звезде некуда было убегать? Как два пальца о пластобетон. Только не сейчас, других дел хватало. Самое большее, стоило задуматься, чего это меня так приплющило, волноваться из-за этого пока было рано.