К концу своего шестого века Амарант исколесил уже практически весь мир, но всегда возвращался в этот город. Пропахший мочой бродяг настолько же, насколько дорогими духами, он никогда не оставлял демона — ни в снах, ни наяву. За прошедшие века тут многое изменилось, но то была лишь внешняя оболочка. Внутри город остался тем же. Здесь можно было отыскать все самые неприглядные действа человечества в первозданном, не замаскированном роскошным покрывалом виде.
Бар «Цветок лилии» по праву считался самым злачным местом города. Здесь можно было найти девочку, выпивку и музыку на любой вкус. К вашим услугам был покерный стол в подвале. И ни один бармен не скажет вам что-то типа «по-моему, тебе уже хватит, приятель». Ты можешь надраться в стельку, можешь изнасиловать танцовщицу прямо на бильярдном столе — а окружающие даже головы не повернут.
Именно поэтому Амарант так любил приходить сюда — лучшего места для наблюдения за людьми не придумать. Он коллекционировал их деяния, как иные собирают календарики. В прошлый раз тут была довольно неплохая драка…
Вышибала на входе приветливо кивнул Амаранту. Тот ответил улыбкой.
Барная стойка вишневого дерева, отполированная тысячами рук и натертая белоснежной тряпкой барменом, сверкнула, когда наручные часы Амаранта отразились в ней.
— Добрый вечер, Шон, — сказал он. — Мне вина, пожалуйста.
— Добрый вечер, сэр, — ответил бармен. — Может быть, коктейль?
— Нет, — Амарант с улыбкой покачал головой. — Просто вина.
Шон отлично знал, что он так скажет. Этот человек каждый вечер приходил сюда и заказывал одно и то же. Однако бармен всегда спрашивал. Этот клиент был странным, но не более того. В «Лилию», бывало, приходили и похлеще. А он просто сидел, потягивал вино и наблюдал за публикой. Часто к нему подходили девочки, иногда он подходил к ним, а потом они вместе удалялись. Обычный клиент.
Амарант взял бокал за тонкую ножку, задумчиво повертел в руке, любуясь красными всполохами. Ничто на свете он не любил так, как наблюдать. Неважно за чем — за игрой вина в бокале или за людьми. За вспышками ночных огней за стеклами своего автомобиля. За тем, как идет дождь. Правда, при этом он предпочитал оставаться в комнате, где жарко горит камин. Все-таки демоническая сущность многое ему не позволяла.
Амарант. Цветок, в народе носящий название «бессмертник», вдохновил его мать на это имя. И оно подходило ему как нельзя лучше. Имена демонов всегда несли в себе тайный смысл и влияли на судьбу своего носителя. Люди давным-давно забыли о могуществе, которое несло в себе имя, и поэтому называли своих детей просто красивыми словами, не задумываясь о том, что когда-то от имени зависела целая жизнь.
Сегодня в баре было не очень людно. Трое у бильярдного стола, четверо, включая его, у стойки. Все столики были свободны. Из подвала не доносилось ни звука — игроков не было. Из динамиков под потолком лилась музыка — не очень громко, дабы позволить посетителям переговариваться, не напрягая при этом глотку.
Дверь приоткрылась, и в бар вошли две девушки, одетые, как подобает для таких мест: мини и каблуки. Максимум открытой кожи. Яркий макияж. Бары и клубы для того и созданы, чтобы мужчины могли кого-нибудь снять, а женщины — сняться. Амаранту самому не раз доводилось приглашать посетительницу или посетительниц к себе. Но сегодня он не хотел привлекать к себе внимание.
Дамочки прошествовали прямиком к стойке и заняли позиции хищниц, готовых напасть. Амаранта они не замечали — демону стоило лишь провести рукой в воздухе, чтобы скрыть себя от их взглядов.
— Сегодня вы не в их вкусе, сэр, — заметил Шон.
— Нет, — покачал головой демон. — Я просто не хочу, чтобы они меня видели — и они не видят. Фокус прост.
Бармен нацепил профессиональную улыбку.
— Налить вам еще?
— Нет, благодарю. Сегодня мне, пожалуй, хватит, — Амарант поднялся и бросил на стойку купюру. — Спасибо.
Неуловимый дьявол
С полотенцем на плечах Данте прошлепал обратно в спальню и включил компьютер. Сегодня заснуть уже не удастся, это как пить дать, так почему бы не провести это время с пользой?
Он открыл электронную почту и начал просматривать сводки происшествий, присланные ему Карлосом. Пару лет назад Данте помог полиции в поимке одного маньяка, даже не контактируя с ними напрямую. Он послал пару электронных писем начальнику полицейского управления, в которых привел свои выводы. Данте всего лишь уцепился за одну, казалось бы, малозначительную деталь, а в результате распутал все дело, располагая только той информацией, что сообщалась в СМИ. Правда, поверили ему не сразу. Пришлось доказывать, что он не имеет никакого отношения к преступнику, и привести полную логическую цепочку своих рассуждений. Затем последовало еще несколько головоломок подобного рода, и ему удавалось разгадать их. И теперь он время от времени подкидывал подсказки, когда видел, что дело не движется с мертвой точки.
Узнав о таком необычном хобби, Карлос здорово наподдавал ему. Однако не мог не признать, что Данте действительно оказал неоценимую помощь полиции, и наконец начал сам снабжать его информацией, предупредив, что если об этом кто-нибудь узнает, он тут же вылетит с работы. Данте с удовольствием принял помощь Карлоса. Свежие сводки позволяли гораздо раньше узнавать о происшествиях, в которых был замешан человек в черном. Газеты и журналы частенько не освещали все подробности, а то и вовсе безбожно перевирали факты, что и выяснялось при детальном изучении. Приходилось выуживать информацию другими путями.
Однако Данте был более чем уверен, что Карлос фильтрует сводки, прежде чем отправить ему. Подтверждением этому служили несколько незначительных происшествий, информация о которых была опубликована в газетах. Всего пара строчек, однако Данте добавил их в свою коллекцию. В письмах Карлоса о них не было сказано ни слова. Пусть приемный, отец тщательно оберегал сына, не позволяя ему завязнуть в этом болоте. Иногда чрезмерная забота порядком утомляла, но Данте не жаловался. В конце концов Карлос и так пожертвовал многим ради него.
Данте открыл сводки и погрузился в чтение.
Убийство на бытовой почве. Слишком просто. Даже не открывая файл, Данте знал, что там. Дама в возрасте устроила сцену ревности своему мужу и случайно застрелила его или ткнула ножом. Изнасилование проститутки. Еще проще. Найти последнего клиента, и преступник у вас в руках, хотя Данте и сомневался, что этим кто-то заинтересуется в силу профессии потерпевшей. Мошенничество, вымогательство. Ничего интересного.
Разочарованно фыркнув, Данте закрыл сводки. Затем поднялся и подошел к распахнутому окну.
Снаружи шел дождь. Капли воды падали на пустые улицы, собираясь в лужи на неровном асфальте. На крыше словно угнездился барабанщик. Данте специально выбрал квартиру на последнем этаже — ему нравилось, что сверху никто не топает, не слушает музыку, не ругается. Он любил тишину и звук дождя — единственный, от которого не начинала болеть голова.
Данте отвернулся от окна и подошел к стене, сплошь заклеенной газетными вырезками и распечатками.
«Двойное убийство!» — гласил один из заголовков. «Жестокая резня. Убийца не найден» — извещал следующий. Одинаковые фотографии под ними — отец в строгом костюме и мать в вечернем платье и с высокой прической. Этот снимок был сделан незадолго до трагедии. Данте сам фотографировал их перед тем, как они ушли на какой-то прием. Как репортеры добыли это фото, осталось загадкой.
Со статьями об убийстве перемежались вырезки из самых разных изданий — от информационных газет до «желтых» журналов. Заголовки тоже не имели ничего общего — тут было все, от убийств и грабежей до похищения инопланетянами. Но в этой мешанине была своя закономерность, понятная только Данте.
Во всех статьях упоминалось третье лицо, казалось бы, не имевшее к преступлениям никакого отношения. Короткими, на первый взгляд ничего не значащими фразами, отдельными словами все пострадавшие или обвиняемые так или иначе упоминали его.
Человек в черном. Наблюдатель.
Он стоял у окна дома, в котором убили Кармен и Хоакина. Он наблюдал. Любовался своей работой.
Данте собирал информацию по крупицам, проверял все сведения подряд, насколько бы недостоверными они ни казались — но это ни на шаг не приблизило его к разгадке. Человек в черном был неуловим. Большинство забывало все подробности примерно через сутки, остальные же утверждали, что повстречались с самим дьяволом.
И никто — никто не мог описать его внешность. Никто не запомнил его лица — оно таинственным образом всегда оказывалось в тени. Свидетели вспоминали черную одежду (костюм, плащ, пальто — все, что угодно), и всего лишь в пяти случаях — агатовые глаза. Иногда у Данте появлялось ощущение, что он пытается поймать тень.
В самом центре безумной аппликации красовалась цветная распечатка. Цветок амаранта тянул вверх стебли, усеянные розовыми лепестками. Ниже шло совершенно невинное ботаническое описание.
В тысячный раз Данте перечитывал его и не мог понять — для чего убийца оставил цветок на месте преступления? Что-то вроде визитной карточки? Но из всех вырезок, прилепленных на стену, амарант упоминался лишь в одной, не считая распечатки.
Вздохнув, Данте оделся, натянул куртку с капюшоном и вышел из квартиры.
Грехопадение
Самым лучшим из всех пороков человека Амарант считал желание и, что важнее, возможность убивать себе подобных. И раз уж сегодня выдалась такая чудная ночь, грех не воплотить в жизнь самый притягательный, необъяснимый и таинственный из всех поступков смертных.
Для осуществления своего плана Амарант направился в Трущобы — самый бедный район города. Солнцу было трудно пробиться сквозь дымное облако даже в жаркий летний день, а смрад стоял такой, что пролетавшие над грязными улицами птицы в панике сворачивали в противоположную сторону. Контингент подобрался как нельз