— Доброе утро, — поздоровалась она, и, усадив сыновей, одного рядом, а другого себе на колени, принялась их кормить. Элия с улыбкой поглядывала на детей, перемигиваясь со старшим, собранным и серьёзным мальчуганом.
— Хо, познакомься с нашими новыми монастырскими сестрами. Это Чонён, а это Джоанна. Представься им.
— Хо, — произнёс он своё имя и уткнулся в тарелку.
— Мам! — звонко хотел что-то сказать или попросить младший, но Зарине моментально шикнула:
— Тихо! Нельзя шуметь, — и заняла его рисовой кашей. С набитым ртом, он разочаровано замолк. Я ему улыбнулась через стол.
— А этого озорника как у нас звать, а?
— Шер, — погладила его по голове Элия, — или Шерхан. За ним нужен глаз да глаз, да, мелкий бесенёнок?
Я отвлеклась на столовую. Кухню с огромной печкой от помещения со столами отгораживали только такие же столы, делящие пространство на два. Там, за ними, виднелись огромные котлы и чаны, приспособленные для готовки сразу на десятки человек. На стенах висели веники с травами, на полках стопками стояли чашки и тарелки, на полу — вёдра с водой, над некоторыми навесные умывальники, предназначенные для мытья посуды и того, чтобы помыть руки. Умывальник висел и при входе, к еде допускались только с чистыми руками. Вертя головой, я заметила, что соседний столик занимают самые старшие из всех присутствующих: Чимин, Чонгук, мужчина в возрасте, и ещё какой-то круглолицый парень. Скованная, что мне не было свойственно, я надеялась, что моё лицо не излучает чего-то вроде «спасите, помогите, аааа!». Ну, да, перевес в пользу тестостерона немного сильнее, чем мне было привычно, но это же не катастрофично?
— А мужчина за вами — он кто? — шепотом спросила я у Элии.
— Это мастер Ли, преподаватель теории.
— Он очень мудрый, — вставила Джоанна и, поняв нелогичность своего заявления, обосновала: — Папа всегда так говорил, я, конечно, сама с ним не знакома.
Я больше не стала задавать вопросы, поняв, что приличия монастыря не одобряют болтовню во время еды. Но иногда гул в зале нарастал, из тех, источник которого не найти, просто ребят прорывало и они, надеясь затеряться среди других, срывались на шепоточки, а в совокупности это становилось заметно. Тогда распрямлялась спина Чонгука, он окидывал взглядом столовую, и уровень шума как-то автоматически стихал. Судя по всему, он тут был крутым авторитетом. Его боялись? Странно, разве он не миролюбивый бхикшу? Видя, что я то и дело кошусь на столик с самыми старшими, Элия наклонилась и тихо мне сказала:
— Это уголок мастеров. Там всегда сидят самые уважаемые, учителя, старшие.
— Чимин и Чонгук уже учителя?
— У них уже таны[49], кажется, седьмые, по уровню они мастера, но преподают редко, потому что тут редко бывают.
Доевшие адепты и ученики сидели тихо и не уходили, пока не поднялись эти самые уважаемые, и не стали расходиться. Тогда, наконец, ожили разговоры, смех, движения. Элия шустро поднялась, схватив поднос:
— Пойду кормить дедулю и Мингю, они сюда не ходят.
Я встала, ожидая распоряжений. К нам подошли Чонгук с Чимином, подведя и того круглолицего парня, что сидел с ними. С интересом оглядев его, я наткнулась на отсутствие правой руки, и у меня с сожалением сжалось сердце. Ещё вчера рассуждая о том, что золотые могут быть злом, я увидела наглядное последствие того, что с ними может случиться и чем они рискуют.
— Чонён, познакомься, это Нгуен, — указал на него Чимин, — он основной воспитатель и наставник младших учеников, учит начальным основам тхэквондо и других боевых искусств. Заодно отвечает за хозяйственную часть, если вдруг меня не будет, можешь к нему обращаться по любым вопросам.
Едва не протянув руку для пожатия, я успела остановить себя и не совершить оплошность. Нгуен мне улыбнулся:
— Когда-то у меня было прозвище Вездесущий, потому что лез, куда только мог, — он поднял культю, — вот, долазился, теперь живу тут постоянно, потому что отвоевался, и мало на что гожусь.
— Но-но, не прибедняйся, — похлопал его по плечу Чимин. — Ты и левой тут многих положишь.
К нам подошёл тот самый мастер Ли, которого нам тоже представили. Чонгук подхватил на руки Шера, освобождая Заринэ от одной заботы, и позвал Джоанну туда, куда она и хотела — на кладбище. Милая экскурсия в компании парня-красавца. Романтика. В сопровождении прихрамывающего мастера Ли они ушли.
— Что ж, — развёл руками Чимин, — сейчас перерыв после завтрака, чтобы улеглась пища, потом начнутся общие спарринги — оттачивание стандартных элементов. Их тоже проводит Нгуен. Площадка неподалёку от общежития, не спутаешь, подходи туда минут через пятнадцать, хорошо? Джоанна подойдёт туда же. А я пока с Мингю ещё пару мешков подниму. Встретимся через пару часиков, на индивидуальных занятиях.
Чимин ушёл, Заринэ и Нгуен взялись мыть посуду (для однорукого он был необычайно ловок, видимо, уже приноровился обходиться вот так), к ним присоединилась вернувшаяся Элия. Я не знала, куда себя применить. Отдыхать и расслабляться? Нет, я же не на курорт приехала. Я вышла из столовой, и натолкнулась на ещё не рассосавшееся столпотворение адептов. Кто-то сидел на лавочке, кто-то беседовал стоя, группками по два, три, четыре человека. Но стоило мне появиться, многие стали коситься. Неловко как-то. Может, мне тоже стоило прикинуться юношей? Чёрт, поздновато.
— Привет, — нарисовался передо мной один из парней, — я Сону.
— Очень приятно, — машинально протянула я руку. Он на неё посмотрел.
— Нет, Чонгук нам сказал кроме как во время занятий вас не сметь трогать.
— А если я с горы буду падать, тоже не подхватишь?
Он почесал затылок.
— Про это Чонгук ничего не сказал.
— Ладно, хрен с ним, — опустила я ладонь. — Давно уже тут? — Мне кажется, мой вопрос прозвучал как от новенького арестанта давнему заключенному.
— Седьмой год, мы с Даниэлем тут из самых «стареньких», — он кивнул на одного из своих товарищей и подозвал его к нам. — Вот, это Даниэль.
К нам приблизился один из самых высоких, но самый широкоплечий точно. Потирая узкие глаза, будто ещё не проснулся до конца, он, зевая, со мной поздоровался, напоминая невинным выражением лица и медлительностью большую плюшевую собаку.
— Я помню Рэпмона, — продолжал Сону, — мы как раз пришли в тот год, когда он ушёл, а потом он разок сюда заглядывал. Ты ему конкретно кто?
— Сестра жены.
— О, он женился? Здорово. Или нет, не знаю, он же всё-таки золотой. Я вот, наверное, не буду, когда покину монастырь. Если покину, — он покосился на Даниэля, — пока этот тип тут, у меня нет шансов выиграть осеннее соревнование.
— Осеннее соревнование?
— Да, на звание лучшего, чтобы получить следующий тан. Мы с Дани на данный момент из учеников имеем самый высокий тан, так что, этот увалень явно скоро выйдет в свет.
— Я не тороплюсь, — пробормотал Даниэль.
— Это твоё жизненное кредо, я в курсе, — пошутил Сону, и обратился снова ко мне: — Вот есть такие люди, которые вообще ни к чему не прикладывают усилий, и у них всё равно всё получается на отлично, а бываю я, который надрывается, старается, а в итоге кто-нибудь обходит на повороте.
Я улыбнулась, вполне его понимая. В школе я часто подобное думала о Наён, у которой всё выходило гладко и идеально, сравнивала её с собой, у которой с учебой не клеилось вовсе.
Адепты плавно потянулись в одну сторону, покидая дворик у столовой.
— Они уже на занятия? — спросила я Сону.
— Да. Ты с нами?
— Ага, проводите? Я ещё не была на спортивной площадке.
— Пошли, — согласился он. Даниэль поплёлся рядом третьим.
— А сколько человек учится всего? — полюбопытствовала я.
— Сорок один, кажется. Тридцать один старшей боевой школы, и десять младшей, которые занимаются отдельно, пока что разучивают самое лёгкое. Ну, плюс теперь ты и Джоанна.
Мы добрались до места назначения. Все привычно стали занимать какие-то неформальные свои места, скорее всего, вставали с теми, с кем ближе всего дружили. Я мялась возле Сону с Даниэлем, не зная, куда ещё себя деть? У края площадки лежали боевые палки, нунчаки, тупые деревянные мечи. Наконец показался Нгуен, закончивший свои дела на кухне. Поднявшись на небольшое возвышение, с которого просматривались все ряды учеников, он удовлетворенно покивал головой. Его голос раздался звучно и громко:
— Ну что, приступим! Нас сегодня чётное количество, поэтому сразу можно попробовать спарринги, без оттачивания техники. Чонён! — Я вздрогнула. Все обернулись на меня. — Пожалуйста, подойди поближе, мы выберем тебе пару из учеников средней подготовки, а то ты как-то сразу смело затесалась к ветеранам, — посмеялся он добродушно. Я посмотрела ещё раз на Сону и Даниэля, на ребят в этом же ряду, которым тоже было около двадцати. Видимо, самые умелые. Вздохнув, я двинулась вперёд и остановилась по сигналу ладони Нгуена, где-то посередине толпы. Ближе к возвышению шли мальчишки младше меня, и с ними мне бороться совсем не хотелось. — Достаточно. Рен, возьми себе в пару Чонён, хорошо?
Названный парень поклонился наставнику, потом мне. Я ответила тем же. Монахи Тигриного лога отличались от других буддийских монахов тем, что не брились налысо, но у Рена волосы были даже длиннее, чем у других, и он забирал их в хвост. Женственно красивое лицо (красивее моего точно) странно уживалось со стальной жесткостью мужского взгляда. Нгуен дал знак начинать, и мы встали в позиции. Я попыталась напасть первой, чтобы показать, на что способна, и насколько не надо бояться меня ударить. Обычно парни имели такой предрассудок и не занимались со мной во всю силу. Но я быстро поняла, что у Рена таких предрассудков нет. Отбив мою атаку, он огрел меня совсем неплохо, и налетел сам. Я едва увернулась, но он уже атаковал снова. Краем глаза я обратила внимание, что возвращаются Чонгук и Джоанна, и в тот же миг была положена на лопатки. Рен несильно наступил мне на плечо и посмотрел сверху вниз: