Нашли ли британцы применение совершенно секретной информации, которую обнаружил Маккиннон? Хиллари Клинтон привлекла ещё больше внимания со стороны хакеров, когда заявила Conway Daily Sun в Нью-Хэмпшире, что, будучи избранной президентом, она доберётся до самой сути истории с сокрытием информации по НЛО. Это стало ещё одним магнитом для глобального хакерского сообщества.
Корпоративные СМИ пытаются возложить вину за хакерские атаки электронных почт Подесты и других сотрудников избирательного штаба Клинтон на президента России Владимира Путина. А всё потому, что демократы не хотят попасть впросак, признав, что настоящие виновники — хакеры, которые хотят разузнать побольше о знаниях Подесты насчёт «маленьких серых инопланетян»[166].
После увольнения директора ФБР Джеймса Коми 10 мая 2017 г. невидимая война между правительством США, президентом США, глубинным государством, военно-промышленным комплексом, WikiLeaks, Эдвардом Сноуденом, ЦРУ и АНБ за контроль над информацией и, следовательно, над дискурсом вышла на более высокий уровень.
Что беспокоит меня, так это паранойя не служащих и чиновников, а конгрессменов, президента и Пентагона, пятизвёздочных генералов, глав ЦРУ и криминалистов ФБР. Это не паранойя лузеров, жертв — понятная, трогательная, жалкая, а паранойя победителей: тех, кто у власти. Людей, которым должно быть — или даже на самом деле — виднее. Именно то, чего они больше всего боятся, и пугает меня: то, что они не хотят, чтобы мы узнали. Паранойя экспертов. В конце концов, если вы не параноик, вы не знаете всех фактов. Это паранойя людей, которые рвут документы на клочки в штаб-квартире ЦРУ, как мальчишки-школьники, прячущие вульгарный журнал.
Есть кровь, и есть документы. Это история. Не бывает одного без другого. Кровь. Документы. Чувство вины. Невиновность. Знания. Невежество. Отчаяние. Страх. Но нельзя знать историю, не зная страха. Нельзя знать историю, не чувствуя биения жизни под своими пальцами; не посмотрев в дуло пистолета. Не выстояв в тюрьме и в лагерях смерти и не почувствовав пристальный взгляд информаторов, шпионов и солдат на своей спине в иностранных государствах… и не услышав их шаги на своём пороге, на своей подъездной дорожке. История не должна отсутствовать, она должна быть потеряна; стать кем-то, а потом уйти, оставив только следы. А всё остальное — это лишь бухгалтерия.
Так, конечно, устроен мир. Им всегда управляли: полные предрассудков, страхов и ненависти, религиозные, параноидальные, уродливые, жестокие люди. Здесь нет ничего нового. Но в конкретный момент нашего времени мы пошли дальше. При содействии WikiLeaks мы открыли ящик Пандоры и чёрный ящик человеческого сознания. Мы подняли крышку и стали ковыряться внутри. И мы выпустили монстров на свободу.
CNN подарила нам «созданные для телевидения войны». Реальность стала развлечением, стала данностью, в которой американских солдат брали в плен, убивали и выстраивали прямо перед аудиторией по другую сторону экранов. Что всё это значит? Мы должны поместить события в контекст, чтобы у них появился какой-то смысл — так же, как следователь отдела убийств изучает зацепки на месте преступления. Именно такой настойчивый поиск смысла с самого начала стал настоящим бедствием для реализма и привёл к конфронтации между этим миром и параллельной вселенной запудривания мозгов и надувательства. И в самый разгар этой конфронтации, гуляя по лабиринтам культов между тем, что является генеральной линией, и тем, что является маргинальными альтернативными теориями заговора и их красочными героями из теневого мира, бездной политики других средств, будь то манипуляция сознанием, ЛСД, оккультные тайные общества, влиятельные частные организации, фонды, религия, разведслужбы, разоблачители и осведомители одноразового пользования типа Брэдли Мэннинга и нового «братства погребённых заживо» поколений «без будущего», мы находим бывшего хакера Джулиана Ассанжа и его параллельный мир WikiLeaks.
Мы можем обобщить сказанное цитатой из комикса «Пого» покойного и оплакиваемого Уолта Келли: «Мы встретили врага, и он — это мы». Как только мы это осознаем, мы начнём превращать Америку в край величия и красоты и выхода за пределы — какой она и мыслилась, какой она и создавалась нашими отцами-основателями, которые были, в конце концов, и вольными каменщиками, и розенкрейцерами, и тамплиерами, и вольнодумцами, и мистиками, верящими в духовное возрождение и психологическую интеграцию.
Когда я пишу эти строки, мир находится на грани финансового краха, невиданного в истории. Властные элиты Соединённых Штатов — это в буквальном смысле тонущая империя на глиняных ногах. Американская экономика, которая ещё 60 лет назад была предметом зависти для всего мира, к концу первого десятилетия нового века представляет собой распухшую от долгов, прошедшую деиндустриализацию и по большей части обанкротившуюся тень самой себя в прошлом, как бы корпоративные СМИ ни пытались смягчить удар и отвлечь наше внимание на другие, менее опасные темы. Американская финансовая система задыхается от триллионов долларов в виде бесполезных секьюритизированных кредитов, за которые она поручилась во время чрезмерного раздувания пузыря на рынке недвижимости 2002–2007 годов.
У властных элит Вашингтона остался только один вариант действий для сохранения своей глобальной власти: продемонстрировать свою военную силу — доминирование в полном спектре. Давление со стороны всё более отчаянной американской внешней политики продвигало сомнительную «коалицию несогласных» по всему миру. От Узбекистана до Киргизстана, от Таджикистана до Китая, от богатых нефтью Венесуэлы, Ирана, Сирии и Казахстана. В Китае и России стали видеть в этой коалиции противовес всё более наглой и деспотичной американской силовой политике. «Недостающим звеном была военная безопасность, благодаря которой можно было снизить уязвимость перед лицом тактики запугивания и агрессии со стороны НАТО и Вашингтона. Единственная держава на Земле, имеющая ядерную и военную опору и технологии для обеспечения военной безопасности, — это Россия.
Россию нужно было уничтожить. Америка Обамы, опустошённая и отягощённая долгами экономика, взялась за использование последней карты, своей огромной военной силы, чтобы поддержать доллар и свою роль единственной Супердержавы. Мир, вероятно, переживал самое нестабильное стечение обстоятельств и сил в истории. До тех пор, пока однажды не вмешалась WikiLeaks, и история стала переписываться фрагмент за фрагментом, опыт за опытом, проталкивая истину, медленно, с трудом и болью, на свет божий»[167].
Глубина и степень смертоносного замысла доминирования в полном спектре ещё сильнее затрагивает кошмар, в котором мы живём. Существование групп, стремящихся к глобальному доминированию, даёт нам возможность понять, что они могли бы сделать, распространив свои действия за границы США, далеко за пределы досягаемости Конгресса и утратившего интерес электората. Мы можем понять, какие цели преследовали их свободные от ограничений программы по мере своего развития — в африканском буше и на полях боя в Латинской Америке. Мы можем заглянуть за извиняющиеся пожимания плечами и неловкие улыбки директора ЦРУ Ричарда Хелмса перед следователями Конгресса и добраться прямо до самой сути, где пожинались плоды их труда. Как ещё можно на самом деле понять, для чего все эти «МК-Ультра» (MK-ULTRA) и другие акронимы, если мы не увидим их в действии? Как ещё представить истинную природу «пятидесяти лет идеологического конфликта», если не наблюдать за некоторыми участниками военных действий, теми же людьми, которые устраивают «добродетельные крестовые походы» против Джона Кеннеди, Роберта Кеннеди, Мартина Лютера Кинга, Малкольма Икс, против людей и мест, о существовании которых на карте планеты никто и не знал, за настоящие или выдуманные ошибки?
Девиз ЦРУ таков: «Ты познаешь Истину, и Истина освободит тебя». Однако, никакой истины в пустом лозунге нет, только лишь упадок силы и влияния.
Глубоко укоренившееся неприятие глубинным государством системы сдержек и противовесов власти становится всё более очевидным с каждым днём. Учитывая, что модель роста задолженности переживает предсмертную агонию, настоящая борьба идёт за всё активнее сокращающиеся ресурсы, природные и человеческие. Мир ведёт войну против себя самого. Глубинное государство воюет против себя самого. Человечество ведёт войну против себя самого. По мере исчерпания вариантов элита и её ставленники борются за своё выживание. Зрелище не из приятных.
Глава 8. «Голдман Сакс»
Ещё один ключевой агент властных структур глубинного государства — «Голдман Сакс» (Goldman Sachs) — компания, у которой устойчивая репутация структуры, решающей задачи для ЦРУ и разведсообщества в целом по части тайной финансовой системы, а для ЦРУ и Казначейства — по линии секретного бюджета. Сегодня мы видим, что «Голдман Сакс» встаёт на сторону президента Трампа, который ведёт войну против главы ЦРУ и отказывается от их брифингов, потому что они повторяют сами себя, и ему интереснее узнать о новостях компании Booz Allen»[168].
«Когда большинство людей смотрят на правительство США, они видят 21 государственное агентство. Однако, Соединённые Штаты Америки — это не суверенное государство. У них нет информационного суверенитета. У них нет финансового суверенитета. Что у них есть, так это пять оборонных подрядчиков, которые контролируют все базы данных. Банковские счета американского правительства управляются Федеральным резервным банком Нью-Йорка, выступающим в качестве депозитария; это значит, что ими управляют банки-агенты, включая «Голдман Сакс». Если Вы вступаете в крупную финансовую операцию правительства, например, Министерства жилищного строительства и городского развития, всё обслуживание и все ипотечные портфели управляются банками-членами Федерального резервного банка Нью-Йорка; они контролируют информацию, а государственные лица — нет»[169].
В мире, поглощённом политикой и геополитикой, всё это сводится к следующему: когда речь идёт о тайных операциях и открытых действиях, нужны люди, которые знают, где закопаны тела. И никто не закопал больше тел, чем «Голдман Сакс».
У Ричарда Фримана есть интересный комментарий по поводу «Голдман Сакс». В своём докладе «Как Закон Гласса-Стиголла нанёс удар по мощи Уолл-стрит» он делает много интересных замечаний о роли этой компании в американской геополитике.
«Goldman Sachs создала себе репутацию «закоренелой консервативной» компании — это звучит довольно забавно, учитывая, что это самый бесконтрольно спекулятивный из инвестиционных банков.
Для понимания работы «Голдман Сакс» чрезвычайно важно то рвение, с которым банк использует принцип рычага. Эффект финансового рычага похож на щёлканье кнутом. Определённая сила резкого рывка кистью может привести к многократному умножению начальной силы на конце кнута. Чтобы получить этот эффект «рывка», «Голдман Сакс» использовал инвестиционные трасты. Это всего лишь корпорации, которые ничего не производят, а лишь извлекают выгоду, скупая акции других компаний и не продавая их. Спустя некоторое время после Второй мировой войны инвестиционные трасты стали частью своих «ближайших родственников», известных сегодня как фонды взаимных инвестиций.
Инвестиционные трасты работают на основе того принципа, что благодаря эффекту финансового рычага они могут создавать огромные объёмы фиктивной стоимости, тем самым обогащаясь: т. е. они смогут сделать так, чтобы их собственные обыкновенные акции росли в цене более высокими темпами, чем обыкновенные акции других компаний, которыми они владеют»[170].
Как работает эта система? Ричард Фриман объясняет: «Давайте создадим воображаемый инвестиционный траст, который будет функционировать практически как инвестиционные трасты «Голдман Сакс». Назовём его «Инвестиционный траст А». Для своей работы Инвестиционный траст А должен иметь некоторый объём наличных средств. Чтобы получить наличные средства, он продаёт свои бумаги. Допустим, Инвестиционный траст А получает средства объёмом 150 млн. долл., выпустив своих ценных бумаг на сумму 150 млн. долл.: 50 млн. долл. собственных облигаций, 50 млн. долл. собственных привилегированных акций и 50 млн. долл. собственных обыкновенных акций. После продажи собственных инструментов, Инвестиционный траст А использует 150 млн. долл. ликвидных средств для покупки обыкновенных непривилегированных акций других компаний, например, AT&T, Ford, GM и US Steel. Эти акции теперь называются активами Инвестиционного траста А.
Допустим, вы работаете в 1929 г., до финансового краха; тогда можете ожидать, что стоимость обыкновенных акций компаний, которыми Вы владеете, будет расти. Предположительно, в среднем стоимость обыкновенных акций увеличивается на 50 %. В этом случае активы, которыми владеет Инвестиционный траст А и которые стоили 150 млн. долл., теперь будут стоить 225 млн. долл. Если стоимость активов Инвестиционного фонда А составляет 225 млн. долл., тогда стоимость ценных бумаг, которые выпустил этот Инвестиционный фонд А, — его облигаций, привилегированных и обыкновенных акций — должна отражать этот прирост, также увеличившись до 225 млн. долл.
И здесь вступает в действие первый уровень финансового рычага. Стоимость облигаций и привилегированных акций, которые компания изначально выпустила, не меняется сильно, кроме тех случаев, когда есть изменения процентных ставок. Инвестиционный траст А исходно выпустил облигаций на сумму 50 млн. долл. и привилегированных акций на сумму 50 млн. долл. Они так и будут стоить приблизительно по 50 млн. долл.
Таким образом, единственный вид ценных бумаг, которые выпустил Инвестиционный траст А и которые могут расти в цене, это её обыкновенные акции. Поскольку общая стоимость финансовых бумаг Инвестиционного траста А теперь составляет 225 млн. долл., то стоимость обыкновенных акций, которые выпустил Инвестиционный траст А, должна возрасти с прежних 50 млн. долл. до нынешних 125 млн. долл.
Обратите внимание, что произошло: стоимость активов — обыкновенных акций других компаний — тех, которыми владеет Инвестиционный траст А выросла на 50 %; а стоимость собственных обыкновенных акций Инвестиционного траста А возросла на 150 % (с 50 млн. долл. до 125 млн. долл.), т. е. в три раза больше, чем обыкновенные акции других компаний, акциями которых владеет Инвестиционный траст А. Так работает финансовый рычаг (леверидж). В этом примере коэффициент рычага равен 3:1, между ростом стоимости обыкновенных акций и созданием трёхкратного увеличения стоимости Инвестиционного траста А, который владеет этими акциями. В каждом случае работает какой-то мультипликатор левериджа.
Те, кто ослеплён амбициями, на этом не остановятся. Представьте, что дальше можно создать Инвестиционный траст Б, который будет скупать и сохранять обыкновенные акции Инвестиционного траста А. Инвестиционный траст Б будет выпускать облигации, привилегированные акции, обыкновенные акции и пр. Стоимость Инвестиционного траста Б вырастет с учётом мультипликатора-финансового рычага при повышении стоимости Инвестиционного траста А, стоимость которого, в свою очередь, увеличится с учётом мультипликатора-финансового рычага при возрастании стоимости обыкновенных акций других компаний, которыми он владеет. Если финансовый рычаг Инвестиционного траста А по отношению к обыкновенным акциям, которыми он владеет, равен трём, и рычаг Инвестиционного траста Б по отношению к Инвестиционному трасту А равен трём, в таком случае коэффициент финансового рычага Инвестиционного траста Б относительно обыкновенных акций в портфеле Инвестиционного траста А равен девяти.
Используя принцип финансового рычага, «Голдман Сакс» перешла к созданию трёх крупнейших инвестиционных трастов: Goldman Sachs Trading Company (открылся в декабре 1928 г.), Shenandoah Corp. и Blue Ridge Corp. Траст Blue Ridge Corp. купил обыкновенные акции других компаний, таких как AT&T и Ford. В свою очередь, траст Shenandoah Corp. приобрёл 86 % прав собственности на акции траста Blue Ridge; а траст Goldman Sachs Trading Company, наряду со своим партнёром, с которым траст вступил в союз, приобрел вплоть до 80 % прав собственности на акции траста Shenandoah Corp. К тому моменту как получится добраться по лестнице до верхнего траста — Goldman Sachs Trading Company, сработает рычаг на рычаге на рычаге.
Инвестиционный банк «Голдман Сакс» владеет и управляет трастом Goldman Sachs Trading Company. Таким образом, из этой «схемы Понци» банк «Голдман Сакс» сгрёб лопатой огромные доходы. Но здесь нет ничего настоящего: здесь только бумаги, основанные на других бумагах, основанных на других бумагах. Эта «схема Понци» взвинтила стоимость каждого из трёх инвестиционных трастов банка «Голдман Сакс», что, в свою очередь, поддержало растушую стоимость американского рынка ценных бумаг. Тем временем, схожие «схемы Понци» управлялись не менее «закоренелыми консервативными» банками, например J.P. Morgan, и размер рычага, который закачивался на рынок ценных бумаг США, был гигантским»[171]. (Также принцип рычага работал на рынке посредством таких инструментов, как маржинальная задолженность / маржинальное кредитование.)
«Однако, создав доходы для себя на пустом месте, «Голдман Сакс» не мог на этом остановиться. Вскоре банк сформировал сбережения в трасте Goldman Sachs Trading Co. Теперь цель была загрязнить (to pollute) другие части экономики. «Голдман Сакс» использовал эти сбережения, чтобы продолжить веселье, скупая коммерческие банки.
«Голдман Сакс» приобрёл контрольный пакет акций Manufacturer’s Trust (предшественника траста Manufacturer’s Hanover Trust), одного из наиболее влиятельных банков Америки. Компания усугубила ситуацию, скупив акции Pacific Trust Co., Foreman State Bank of Chicago и American Trust Co. of San Francisco. He останавливаясь, чтобы перевести дыхание, «Голдман Сакс» приобрел три страховые компании. При этом также некоторые из банков, над которыми «Голдман Сакс» получил контроль, вложили свои средства, чтобы помочь поглотить страховые компании.
Теперь возникла «кровосмесительная связь» между инвестиционным банком «Голдман Сакс», некоторыми коммерческими банками и некоторыми страховыми компаниями. Затем «Голдман Сакс» обратился к следующему раунду мародёрства. Банк стал одной из топовых компаний в стране, совершающей биржевые операции с облигациями: он брал на себя гарантию размещений облигаций промышленных компаний и проводил операции с ними, за что получал комиссию. Он давал следующие инструкции коммерческим банкам и страховым компаниям, которые пожирал: «Вы должны купить эти промышленные облигации». Они подчинялись, даже если это не соответствовало их интересам. Коммерческие банки, чтобы приобрести эти облигации, теперь они подвергали средства вкладчиков риску; страховые компании, чтобы приобрести эти облигации, тратили деньги страхователей.
Затем «Голдман Сакс» воспользовался частью своих свободных средств, выдал их в качестве кредита своим подневольным коммерческим банкам, установив процентную ставку целых 20 %, с тем чтобы коммерческие банки могли, в свою очередь, ссудить их в качестве «кредитов до востребования» спекулянтам, которые играют на фондовой бирже.
Вся эта «схема Понци» развалилась. Траст Shenandoah Corp., акции которого в начале июля 1929 г. торговались на уровне 36 долл. за акцию, упал до уровня 53 цента в июле 1932 г. Быстрое сокращение рискованных рыночных позиций империи «Голдман Сакс» способствовало краху финансовых рынков»[172].
То было тогда…
Сегодня, когда модель роста задолженности умирает, «Голдман Сакс» и ребята в Давосе на Всемирном экономическом форуме пытаются протолкнуть эту модель глубже в потоки наличных средств, чтобы найти силы для продолжения игры. Часть модели роста задолженности, которая перестала действовать, состоит в том, что, когда выпускается больше ценных бумаг и долговых инструментов, вместо получения возможности пускать их в ход по всему миру, происходит лишь обесценивание валюты, что создаёт инфляционный эффект. Следовательно, если Давос намерен и дальше разыгрывать схему постоянного «печатания денег и обогащения»[173], им придётся обеспечить больший контроль над экономикой[174].
Это подводит нас к вопросу об американском бюджете — потому что главная проблема в том, что существует скрытый поток средств. Речь идёт о непроизводительных затратах — скрытом, чёрном бюджете, невидимой системе финансов, скрытых дивидендах. Эта тайная сторона серьёзнейшим образом сказывается на экономике страны, о чём никому не дозволено знать, никому не дозволено говорить. Как вы намерены перестроить всё для повышения эффективности и производительности, но при этом продолжать обеспечивать финансирование этого груза скрытых операций?
Вот тут-то и вступает в игру «Голдман Сакс». По всей видимости, «Голдман Сакс» находится на самой вершине мира, обладая беспрецедентной финансовой и политической мощью.
«Глобальный инвестиционный банк Goldman Sachs начал работу в 1800-е годы и приобрёл известность проведением операций с крупными пакетами акций. Банк играл ключевую роль в формировании политики сильного доллара и создания жилищного пузыря. Лица, возглавлявшие «Голдман Сакс», играли ключевую роль в недавней истории мира.
Взглянем на 1990-е годы, на период Администрации Клинтона. Тогда Боб Рубин впервые стал советником по вопросам национальной экономики, а затем министром финансов США. У «Голдман Сакс» был Ллойд Бланкфейн, потом занявший должность председателя, руководящего отделом ценных бумаг с фиксированным доходом совместно со своим заместителем Гари Коэном[175] (последний был главным исполнительным директором «Голдман Сакс» и также служил советником по вопросам национальной экономики в Администрации Трампа).
Бланкфейн пришёл из фирмы J. Aron, которую Goldman Sachs приобрёл как компанию, занимающуюся операциями на товарной бирже[176]. Он поднялся по карьерной лестнице благодаря операциям с золотом. «Коэн сделал карьеру благодаря торговле серебром. Они оба — по сути трейдеры по драгоценным металлам — двигались по карьерной лестнице и в итоге возглавили отдел ценных бумаг с фиксированным доходом в то самое время, когда разрабатывалась политика сильного доллара. Эта политика основывалась на двух «столпах»: увеличение стоимости доллара и уменьшение стоимости золота.
Если посмотреть на работу Рубина в Белом доме, а затем в Министерстве финансов, а также Бланкфейна и Коэна в отделе ценных бумаг с фиксированным доходом, они по сути были коллективной правой рукой Рубина и помогали ему во всех основных вопросах разработки политики сильного доллара. В то же самое время, когда они работали над снижением цен на золото и повышением стоимости доллара, правительство США рушило национальные валюты по всему миру и, по мере глобализации мировых процессов, приобретало товары по более низкой цене»[177]. Goldman Sachs поддерживает чрезвычайно тесные отношения со своим традиционным главным юридическим консультантом — компанией Sullivan & Cromwell. Sullivan & Cromwell была компанией братьев Даллес. Если какая-то юридическая компания и связана с ведением скрытого бюджета и глубоко вовлечена в операции вроде тех, что проводит Валютный стабилизационный фонд, так это Sullivan & Cromwell.
Аллен Даллес, бывший директор рокфеллеровской Standard Oil Corporation, стал главой разведывательного центра Управления стратегических служб (УСС) в Европе, а впоследствии — шефом ЦРУ. Даллес — типичная фигура представителя восточного истеблишмента, совершенный образец тайного сплетения фашистских по своей сути интересов, целью которых было создание нового имперского доминиона, контролируемого Рокфеллером посредством корпоративного комплекса «ЦРУ — Тавистокский институт». Кроме того, Аллен и его брат Джон Фостер были старшими партнёрами компании Sullivan & Cromwell, главной юридической фирмы рокфеллеровской Standard Oil и печально известной ширмой ЦРУ со связями с большинством важных финансовых структур на Уолл-стрит.
По сути многие будущие руководители ЦРУ вышли из правящих семей Америки, из никогда не иссякающего источника банкиров и промышленников — таких, как, например, Дюпоны, Вандербильты, Брюсы, Меллоны, Арчболды, Морганы и Рузвельты. К примеру, внук Тедди Рузвельта Квентин Рузвельт был офицером группы специального назначения Управления стратегических служб в Китае, как и двоюродный брат Уинстона Черчилля Раймонд Гест. Сыновья Дж. П. Моргана Джуниус и Генри С «отвечали за отмывание всех фондов УСС и подделывание всех удостоверяющих личность документов УСС»[178].
«Братом-близнецом» компании Sullivan & Cromwell была немецкая юридическая фирма Альберта и Вестрика (Albert & Westrick), который одновременно был финансовым агентом Гитлера, «главным шпионом Абвера в Соединённых Штатах и немецким представителем компании Sullivan & Cromwell. В результате, юридическая фирма Даллеса приобрела три крупнейших немецких концерна в качестве партнёров Standard Oil по картелю. Среди них — погубивший множество жизней конгломерат I.G. Farbenindustrie, который, наряду с концерном Kruppwerks, был главным потребителем рабского труда концентрационных лагерей для нацистской экономики блицкрига»[179]. Так мы можем получить представление о влиянии этой юридической компании и её связях с тремя указанными выше фигурами. И всё это увязано с теневой стороной денежных операций и экономики.
Скрытая система финансов
Скрытая система финансов полностью исключена из бухгалтерского учёта, она используется политической чёрной кассой для тайных операций (covert actions), экономической войны и, в конечном счёте, учитывая гигантские объёмы денежных средств на кону, для скрытого финансирования секретных исследовательских проектов — экзотической маргинальной (fringe) науки.
Исторически эта система была учреждена Трумэном в 1947 году после того, как он подписал «Закон о национальной безопасности», согласно которому управление этой системой оказалось в руках Совета по национальной безопасности[180]. По существу, это означает, что Трумэн возложил задачу оперативного руководства делами разведсообщества на банковский бизнес.
Законы «О национальной безопасности» 1947 и 1949 годов дали правительству США возможность изымать деньги из бюджетов всего разнообразия агентств и перемещать их в неподотчётный и непрозрачный котёл, называемый чёрным бюджетом.
Рассмотрим эту чёрную кассу плюс скрытую финансовую систему плюс рыночные манипуляции и тайные операции вроде открытия Соединённых Штатов потоку наркотических средств. Все эти денежные потоки — будем просто называть их «чёрными деньгами», — все эти фонды лишь растут и растут, и растут, особенно с тех пор, как финансовое мошенничество стало весьма эффективным и изощрённым.
«И этот объём средств растёт; он стал достаточным для финансирования инфраструктуры национальной безопасности, которая, по существу, прежде всего представляет собой параллельный мир, невидимый для людей. Эти деньги не идут в официальный бюджет США. Правительство США имеет параллельный бюджет, который невидим, непрозрачен, а ЦРУ буквально превратилось в самого крупного банкира мира, действующего на бесконтрольной основе»[181].
Отчасти достичь такого результата помогли программное обеспечение PROMIS (аббревиатура от Prosecutors Management Information Systems) и «различные технологии программного обеспечения, благодаря которым стало возможно расширить эти возможности, создав в буквальном смысле параллельную цивилизацию»[182].
Программное обеспечение PROMIS обладало возможностью буквально предсказывать человеческое поведение, основываясь на информации, полученной от различных лиц. Правительство и разведсообщество моментально разглядели финансовые и военные возможности применения этой программы — особенно Агентством национальной безопасности, которое имело дело с миллионами бит разведданных, ежедневно поступающих на её порталы, и это при наличии лишь одной весьма устаревшей системы суперкомпьютеров производства компании Cray для сохранения, сортировки и анализа этих данных.
Другими словами, кто бы ни владел PROMIS, как только программное обеспечение соединяется с искусственным разумом, этот кто-то, основываясь на введённой в систему информации, может точно предсказывать в реальном времени изменения товарных фьючерсов, состояние на рынке недвижимости или даже передвижение целых армий на поле боя, не говоря уже о покупательских привычках граждан любой страны, особенностях употребления наркотиков, стереотипах и психологических особенностях населения.
Программа преодолела некий порог эволюции в компьютерном программировании, совершила квантовый скачок, если угодно. Подумайте о теории блоковой модели социологических исследований. Она описывает ту же уникальную наблюдательную позицию с гипотетической и практической точек зрения. К примеру, выберите реальную физическую точку в пространстве, а затем в уме передвиньте её дальше, чем вы могли бы себе представить возможным. Последующие версии PROMIS позволили размещать спутники настолько далеко в космосе, что они стали недосягаемы — мы получили комплексную картину в наивысшей степени.
Вопрос на триллион долларов: как выстроить и финансировать параллельную цивилизацию, чтобы первичная цивилизация не заметила?
Иран/Контрас
Когда в 1981 году Джордж Буш-старший переступил порог Белого дома в качестве вице-президента, он получил контроль над правоохранительными органами и разведданными Совета национальной безопасности[183]. Рейган подписал указ, согласно которому все эти деньги можно использовать для корпоративных контрактов, а корпорации получили возможность вести засекреченные операции. Внезапно возникла ситуация, когда ценные бумаги котирующихся на бирже компаний смогли поглощать бесконечный объём денег, использующихся в биржевых операциях.
Когда Джордж Буш-младший стал президентом, он первым делом ввёл исключения касательно национальной безопасности, с тем чтобы котирующиеся на бирже компании «могли не соблюдать законодательство Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций при раскрытии информации о действиях, касающихся бюджета национальной безопасности»[184]. Другими словами, им дали возможность получать всю эту засекреченную информацию, по сути, за правительственные деньги. В результате сегодня торгующие на бирже корпорации могут выполнять все эти частные функции и имеют доступ ко всем этим деньгам.
Сегодня частные корпорации могут создавать прибыль[185] в этой скрытой параллельной цивилизации и ухитряются отчитываться о прибыли при проведении биржевых операций с помощью таких схем, которые полностью противоречат законодательству Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций при раскрытии информации.
Кэтрин Остин Фиттс, помощник министра жилищного строительства и городского развития США в Администрации Джорджа Буша-старшего и бывший управляющий директор банка Dillon Read с богатым опытом инвестиционного Уоллстритовского банкира, развернула наступление на эти схемы с целью обнажить их уязвимые места. И сразу же пришла ответка: она и её новая инвестиционная компания стали мишенью для расследований со стороны как Министерства юстиции, так и Министерства жилищного строительства и городского развития США. Фиттс объясняет, как работает мошенническая схема: «Финансовое мошенничество достигло высокого уровня в 1980-е годы, но в 1990-е — оно приобрело глобальный масштаб. Естественно, глобализация стала источником высокой активности и денежного потока, что невероятно раздуло глобальные рынки жилья, особенно в развитой части мира — в США и Европе, именно тогда-то и произошёл финансовый переворот.
Некто или несколько таких некто на над- и внегосударственном уровне заявили: «Давайте снимем все деньги и создадим эквивалент целевого фонда пожертвований (endowment), который будет приносить достаточно процентов и дивидендов для управления глобальными правительствами на частной основе в виде постоянных пожертвований начиная с этого момента. Это единственный способ для нас держать всё в секрете»[186].
Итак, смысл жилищного пузыря состоял в том, чтобы обеспечивать им доход. Впоследствии в какой-то момент эти же самые люди решили «проткнуть» пузырь, потому что они также обнаружили некий способ создавать гигантские объёмы денег в дополнение к этому. То есть это была беспроигрышная для них ситуация.
Можно предположить, что с 1996 г. и до настоящего времени они вытянули из системы приблизительно 40–50 трлн. долл. Если вы получаете 5 % от 40–50 трлн. долл. в год, то 2,5 трлн. долл., достаточно, чтобы, пользуясь средствами целевого эндаумент-фонда, управлять правительством США в течение одного года.
Это не полная разбивка, но, если посмотреть на инфраструктуру — подпольные структуры, секретную космическую программу, — и добавить ещё геоинжиниринг и воздействие на погодные условия, речь уже идёт о весьма и весьма дорогой инфраструктуре»[187].
11 сентября и пропавшие триллионы
Большие суммы денег начали пропадать в налоговом 1998 году. Кто-то снял 100 % или более всех пенсионных сбережений США, а, по сути, украл их таким образом, чтобы люди не заметили это, пока не будет слишком поздно.
Объясняет Кэтрин Остин Фиттс: «Если изучить события 11 сентября, то они разрушили огромные массивы данных касательно как мошенничества с государственными ценными бумагами, так и множества расследований Федеральной комиссии по связи США. По существу, это был один из многих пунктов на повестке дня, по которым 11 сентября заметались следы. Мы также знаем, что офис морской разведки, которая занималась расследованием пропажи средств, был взорван.
Начиная с 11 сентября и до настоящего времени, мы наблюдаем две вещи: огромные суммы денег, которые тратятся на войны за рубежом, и гигантский взрывной рост компаний в США, которые говорят: «Давайте присоединимся к этой кормушке привилегий». Итак, 11 сентября стало «первым балом», выходом в свет государства национальной безопасности (national security state). Это последнее развивалось негласно и неофициально после Второй мировой войны»[188]. О нём говорил Трумэн, о военно-промышленном комплексе говорил Эйзенхауэр, и мы все об этом знали.
После 11 сентября законы были скорректированы так, чтобы открыто предоставить правительству официально оформленную версию неофашизма.
Маска слетела, и новая официальная реальность — жёсткая диктатура под флагом «войны с терроризмом» — оказалась в центре внимания всего мира. С учётом этого, а также новой законодательной структуры и закона США о противодействии терроризму, с учётом всего того, что за ним последовало (6,5 трлн. долл. правительство США официально потратило на войны в Афганистане и Ираке с 2001 г.) возникли «гораздо бо́льшие возможности для воровства и гораздо большие возможности, чем прежде для выкачивания государственных денег на эти теневые программы»[189].
Поэтому если разделить валовой национальный продукт на открытую и скрытую части, то последняя становится всё больше и больше. Она так раздулась и изменила законодательство, что теперь может расти и за пределами США, поскольку она приобретает огромные размеры. И это влияет на СМИ.
Параллельный мир корпоративных СМИ
«Фейковые новости» — это не эпитет. Крупнейшие корпоративные СМИ выступают частью мировой элиты. «Вмешательства для смены режима по всему миру осуществляются силами, чья цель заключается в том, чтобы создать новую систему контроля над миром взамен ныне рушащейся всемирной валютной системы, посредством которой ранее базирующаяся в Лондоне финансовая империя и её прислужники вроде Уолл-стрит обеспечивали себе власть над миром»[190].
«СМИ пытаются придумать новый способ объяснить реальность, чтобы сохранить происходящее в тайне. К примеру, нам нужна война с терроризмом, даже несмотря на то, что мы с трудом пытаемся найти террористов»[191]. Соединённые Штаты напрямую и намеренно создали джихадистских террористов за последние 50 лет — «Братьев-мусульман» в 1950-е и 1960-е годы, моджахедов в 1980-е, «Исламское государство» при Обаме и использовали их для оправдания безумного разорительного растрачивания средств.
В чём здесь логика? Когда цивилизация, которую обирают, унижают и разоряют, начинает кричать, проблема решается печатанием новых долгов — но не теперь. Модель наращивания задолженности умирает, и глубинное государство неожиданно для себя сталкивается с реальностью. Оно уже больше не может скрыть проблему ничего не стоящими бумажными долларами.
В своём интервью Ричарду Долану Кэтрин Остин Фиттс дала красочное и весьма точное описание: «Допустим, Америка — это один район, и то, чем мы занимаемся, это финансирование параллельного района в Отколовшейся цивилизации. Назовём их «раскольниками».
У нас один район (neighborhood), а мы финансируем другой район. Наша проблема в том, что наш валовой национальный продукт сокращается, потому что те виды деятельности, которые мы используем для финансирования другого района, должны осуществляться на скрытой или нелегальной основе. Т. е. мы финансируем его наркотрафиком, который создаёт большие объёмы экономической деятельности, но в конечном итоге это снижает стоимость вашей земли, ваших домов и ваших компаний.
То есть вы оказываетесь в режиме ликвидации. Интересно, что если посмотреть на то, как управляется экономика этого района, она управляется так, чтобы централизовать контроль и выкачивать скрытые деньги. Вы говорите этому району: «Послушайте, давайте просто оптимизируем экономику так, чтобы увеличить ВНП настолько, насколько это возможно, и сделаем это таким образом, что те, кто создают больше ВНП, получат больше денег». Это предложение означает: экономика района организована так, чтобы максимизировать и оптимизировать производительность — производительность человека или производительность труда, — и обеспечить уплату налога для поддержания Корпорации монстров в другом районе. Корпорация монстров обеспечивает им прибыль, и они заряжаются энергией, терроризуя нас. Т. е. мы будем платить налог Корпорации монстров, и якобы все от этого выиграют.
Однако такую систему нельзя наладить без прозрачности. И дело не только в этом. Если подумать о том, кто будет править этой системой, то это должен быть кто-то другой, а не тот, кто правит ею сегодня.
Для поддержания централизации и секретности была создана система привилегий. Привилегированность феноменально дорога, потому что создаётся очень дорогая инфраструктура людей, которые тратят стоимость, а не увеличивают её.
Тем самым, у меня, если я управляю этой системой, есть большая проблема. Что я должна была бы делать, если бы была твёрдо намерена поддерживать секретность и систему привилегий, которую я создала вокруг секретности для поддержания денежного потока? В общем, я — господин Глобал (Mr Global) правитель и я управляю этой системой с диссоциативным расстройством идентичности, и моя проблема — дефляция. Когда вы автоматизируете систему при помощи технологий, вы выкачиваете воздух из экономики и снижаете цены, потому что из-за ваших действий всё дешевеет.
Следовательно, цены на энергоносители будут обязательно падать. Однако моя проблема в том, что мне нужно, чтобы инфляция прикрыла и помогла спрятать все те деньги, которые я крала всё это время. Т. е. я не только истощаю свои силы из-за множества проблем под конец жизни системы наращивания задолженности, но мне также грозит дефляция в огромном масштабе, что означает потребность в серьёзной манипуляции сознанием и системах наблюдения. Теперь я хочу всех чипировать, чтобы сохранить контроль. Я смотрю на всё это и говорю: «Я не знаю, как контролировать».
Итак, что бы я стала делать, будь я господином Глобалом? Сейчас расскажу. Я бы запустила процесс созыва конституционного собрания для внесения поправок, чтобы можно было поменять Конституцию США[192]. Когда процесс завершён, больше не будет прав собственности, я смогу всех чипировать, и что бы они ни предприняли, они не смогут использовать Конституцию, чтобы вынудить меня вернуть 50 трлн. долларов.
Решение нынешней верхушки состоит в том, чтобы построить полномасштабный мир полицейского государства «24 часа в сутки 7 дней в неделю» — в некотором роде новую сексуально привлекательную форму фашизма, где сознанием людей манипулируют, а они совсем не против и даже счастливы. Для этого требуется контролировать крупнейшие СМИ, научно-образовательные круги, политический класс, и именно так делается»[193].
Система взломана и устроена мошеннически, её главная проблема в том, что те, кто живут в такой системе, тупеют. Такое «коллективное» отупение посредством массовой культуры, массовой пропаганды или массовой мобилизации охватывает все свои общества. Мы своими собственными глазами в реальном времени наблюдаем драму современного человека под угрозой со стороны государства-тирана, которое под знакомые лозунги о братстве и едином сообществе истребляет свободный разум и любые нормальные отношения между людьми.
Цель глубинного государства, безжалостно реализуемая скрытыми властными структурами — ограничить индивидуальные различия ради абстрактного общего блага или цели — от победы над терроризмом до создания единого фронта против фантомной угрозы, это reductio ad absurdum (доведение до абсурда). Самосознание (consciousness) — это нечто, что каждый из нас развивает до такой степени, в какой он чувствует и решает самостоятельно. До тех пор, пока мы лишь некритически принимаем эмоциональные и интеллектуальные истины других, мы мертвы. Вовсе не принимая ту установку, что всё должно быть направлено на достижение некой общей цели, мы должны поддерживать право разума следовать за своей любознательностью, куда бы она нас ни повела. Любознательность — это неподчинение в своей наиболее чистой форме; это такой подход, который в сегодняшней Америке может довести и до тюремного срока за антиамериканскую деятельность.
То, что сегодня выдаётся за патриотизм, — это, на самом деле, наихудшая форма пропаганды, пропаганды современных идей, легко перерабатываемой жвачки для мозга, модных забот и имеющих решение крайностей. Альтернатива, продвигаемая сегодня фейковыми СМИ, которые со своей медвежьей хваткой погружаются в мучительное прошлое, требуя сохранять простоту — это сводить всё к наименьшему знаменателю, т. е. проводить политику, которая лишит мир всех его великолепных частностей и подробностей. Корпоративное государство считает самосознание (и связанное с ним понимание реальности) чем-то, что следует выдавать лишь небольшими порциями и лишь некоторым избранным — тем, кто согласен подыгрывать системе.
Представление о том, что мы должны приспособить наше сознание и наши мысли под сознание других — величайшее издевательство над человечеством. Отрицая право на незаменимую уникальность индивидуального сознания, глубинное государство защищает нереальное. Отстаивая нереальное, фокусируясь на фейковых новостях вроде сюжетов о русских хакерах, глубинное государство подрывает популярность президента Трампа в глазах американской общественности, создавая параллельный дискурс, который, в отличие от реальности, они могут контролировать посредством бесконечного потока фейковых новостей.
В течение всего времени после инаугурации президента мы наблюдаем полномасштабную тайную и явную войну в рядах элиты. Борьба между насильственной централизацией и мощной экономикой децентрализации достигла нового уровня интенсивности. В центре борьбы между однополярным и многополярным миром — вопрос о том, будет ли у нас человеческая культура или мы продолжим скатываться в бесчеловечную культуру трансгуманизма. Для нас это самый важный вопрос из всех.
Кто есть кто в среде элиты?
В истеблишменте есть две группировки — одна, которая хочет перестроить Северную Америку ценой империи, и вторая, прежде всего Голливуд, Кремниевая долина, Вашингтон и Нью-Йорк, которая хочет сохранить империю любой ценой. Если посмотреть на эти четыре центра тех, что стремится «сохранить империю», все они имеют дело не с физическими активами, а с невидимыми финансовыми активами, с данными, которыми можно управлять на компьютере.
Все, кто занимаются «конкретными вещами», знают, что нельзя сохранить империю; они вынуждены воевать, они должны выращивать еду и доставать энергоресурсы из земли. Те, кто понимает толк в «конкретных вещах» и создаёт их, знает, что модели общества на основе роста задолженности, модели войны центральной банковской системы на имеющей ограничения планете подошла к концу.
Управляющие файлы — спускаемся в кроличью нору
Проблема перестройки бюджета заключается в наличии целой группы людей в Вашингтоне — в Конгрессе или в среде бюрократии, у которых есть управляющие файлы. Те, кто держат эти управляющие файлы, работают на другую команду. Кэтрин Остин Фиттс объясняет: «Представим некоего сенатора и назовём его Биллом. Сенатор Билл отвечает за управляющие файлы, которые есть также у Моссад, есть они у ЦРУ, и у них есть гадкие фото Билла, занимающегося сексом с восьмилетними мальчиками. Жена Билла пошла на грязную сделку, и у них есть компромат. Из-за этого последние десять лет Билл выполняет ряд вещей, о которых он не хочет, чтобы знала его семья, не говоря уже о его избирателях. У него серьёзная проблема с оглаской. Эта проблема не только у него, но и у большей части истеблишмента. Билл пошёл на сделку и сожалеет об этом. Если загнать его в угол по этому вопросу, он вспомнит, как ему всё это не нравится и как он хочет самоутвердиться. Он хочет оказаться на ралли и чтобы все ему аплодировали.
И тут на сцену выходит новая Администрация и заявляет: «Мы всё это дело сворачиваем». Тем временем, Биллу приходится делать всё, что ему говорят. Меньше всего он хочет, чтобы случилось что-то, что вскрыло бы его секреты в подробностях.
Чтобы победить на следующих выборах, он должен собрать кучу денег. Единственный способ сделать это — обратиться к компаниям, которые финансируют его, чтобы он обеспечивал им прибыль в результате всех изменений в бюджете. Его избиратели хотят, чтобы их ценные бумаги росли в цене, а значит, он должен что-то предпринять — либо снизить их налоги, либо повысить их доходы — только бы их бумаги поднялись в цене, или он потеряет своё место.
Так зачем же он будет поддерживать лозунг Трампа «Сделаем Америку снова великой»? Он лишь хочет, чтобы ценные бумаги избирателей пошли вверх. Такое можно наблюдать в поведении всего политического истеблишмента. Обе политические партии абсолютно воинственно со всем упорством и силой настроены против всего, что делает и предлагает нынешний президент»[194].
Я не думаю, что когда-нибудь возникнет ситуация, при которой они утратят воинственный пыл. Мы являемся свидетелями полномасштабной гражданской войны. Единственный вопрос: это гражданская война, которая идёт внутри истеблишмента, или она выплёскивается и на население? Есть СМИ, которые активно участвуют в этой войне. Они демонизируют Трампа, чтобы выдать его за второе издание Сатаны, и полстраны в это верит. То есть полстраны возбуждены и готовы к действиям.
Это похоже на стандартную, финансируемую Соросом модель «цветной революции». «Новинка» в том, что впервые в истории мы наблюдаем, как эта модель работает в самих Соединённых Штатах. Эта гражданская война идёт в рядах истеблишмента и выплёскивается на население в целом и на хэштеги сопротивления и противодействия и пр. Как далеко может зайти эта ситуация?
Во-первых, это болото протухло в своей безысходности и не хочет обновляться. Во-вторых, весь военно-промышленный комплекс обездвижен в попытках координировать две параллельные вселенные, триллионы долларов и держать их в тайне и отдельно друг от друга.
Раскрою одно важное наблюдение в отношении Трампа. Существует концепция экономической и общественной безопасности, которая выражается «индексом фруктового льда» (The Popsicle Index). «Индекс фруктового льда — это процент людей в определённом месте, которые считают, что могут оставить своих детей дома, сходить недалеко, чтобы купить фруктовый лёд, и безопасно вернуться домой. При тщательном анализе рынка недвижимости обнаруживается, что одна из важнейших переменных, которая увеличивает стоимость недвижимости, это воспринимаемая безопасность недвижимости и той среды, где она находится.
Если бы я владел зданием и внезапно уровень преступности повысился бы настолько, что это стало бы ясно всем, то стоимость моего здания снизилась бы. Поэтому, если вы работаете в сфере недвижимости, особенно в гостиничном бизнесе или бизнесе казино, то вы зациклены на безопасности — как самого здания, так и окружающей территории. Если вы не в безопасности, ваш бизнес может быть уничтожен. Потому вы воспринимаете Трампа и подобных ему, а также их эго как нечто очень и очень личное и тесно связанное с безопасностью своего здания, его внутренней части и окружающего его района. Увеличение безопасности вы рассматриваете как способ заработать деньги. Вы получаете энергию, увеличивая безопасность.
Тридцать лет зарабатывания денег в сфере недвижимости — и возникает уже весьма глубокая эмоциональная связь. Вы как обученный голубь. Это глубоко укоренившаяся привычка. Моё мнение заключается в том, что Трамп захочет поднять «индекс фруктового льда» и укрепить его. По мере того, как Трамп решает разного рода задачи, я наблюдаю за этим человеком и думаю про себя: «Этот парень считает, что Соединённые Штаты Америки — это его здание»[195].
Его приучили верить, что благосостояние всего населения повышает стоимость его здания, и он рассуждает: «Так же и для всей Америки. Как мы вообще можем сделать Америку успешной?». Он увлечённо занимается оптимизацией на конкретном уровне, в то время как Голливуд и другие представители элит оптимизируют невидимые цифровые активы. Он оптимизирует конкретные вещи. Его ум занят здоровьем, благосостоянием и безопасностью народа — идёт ли речь о его сотрудниках и всех, кто на него работает, или же просто кого угодно, и он не может представить себе мир, в котором кто-либо думает иначе. Он эмпат.
Здесь нет ничего общего с фашизмом или тоталитаризмом. Он прекрасно знает, что 325 млн. человек в этой стране не могут быть в безопасности, если нет иммиграционных законов, которые соблюдаются, какими бы ни были эти законы. Должны быть границы. Нельзя просто взять и всё открыть. Это не фашистский порыв; это порыв застройщика.
«Поэтому, когда речь вновь заходит о бюджете, Трамп обязательно посмотрит на 325 млн. человек и скажет: «Как бы мне оптимизировать благосостояние при таком бюджете?» Естественно, он непременно столкнётся с обыкновенными ликвидаторами, которые говорят: «Эти люди — расходный материал «[196].
Соучастники заговора
Само собой разумеется, если вы намерены создать такую систему, вам понадобится участие на определённом уровне в этой системе крупнейших надёжных солидных банков и инвестиционных домов[197] Запада. Потому, без сомнений, вы обратите внимание на компании вроде Sullivan & Cromwell или на Уолл-стрит, вы обратите внимание на банки типа JP Morgan Chase или Hong Kong Shanghai Banking Corporation, или на Deutsche Bank и все крупные международные банковские игроки будут занимать важное место в этих процессах. А над ними возвышаются голова и плечи банка «Голдман Сакс». И действительно, куда ни глянь, получается, что всем командует бывший представитель «Голдман Сакс».
Давайте посмотрим, кто есть кто в «Голдман Сакс», начиная с момента непосредственно перед экономическим крахом. К примеру, в октябре 2007 года тогдашний премьер-министр Канады Стивен Харпер выбрал бывшего банкира «Голдман Сакс» Марка Карни на должность нового главы Банка Канады. Это пример одного из последних в целой цепи назначений бывших банкиров «Голдман Сакс» на ключевые посты в финансово-административных и административных структурах.
Как объясняет экономист Джон Хофли, «этот список впечатляет и начинается с Белого дома, где бывший банкир «Голдман Сакс» Джошуа Болтен занимал должность главы аппарата президента Джорджа Буша-младшего. В Министерстве финансов министр Генри Полсон и заместитель министра по вопросам внутригосударственных расходов Роберт Стил — оба из «Голдман Сакс»; Полсон — бывший главный исполнительный директор и сопредседатель, а Стил — бывший вице-президент. Полсон и Стил — ключевые фигуры в президентской Рабочей группе по финансовым рынкам, иначе известной как «Команда по защите от обвала» (Plunge Protection Team). Они реактивировали командный центр финансового кризиса в Министерстве финансов.
Для улучшения координации с Федрезервом бывший экономист «Голдман Сакс» Уильям Дадли был назначен руководителем отдела по рынкам Федерального резервного банка Нью-Йорка, который занимается операциями на рынке для Федеральной резервной системы. Бывший управляющий партнёр «Голдман Сакс» Рубен Джеффри III, который входил в Рабочую группу по финансовым рынкам, будучи председателем Комиссии по торговле товарными фьючерсами, занял должность заместителя госсекретаря по вопросам экономики, энергоресурсов и сельского хозяйства — ключевой экономический пост в Государственном департаменте; а бывший глава безопасности «Голдман Сакс» Рэндалл Форт стал помощником государственного секретаря по разведке и исследованиям и главы разведывательных операций Госдепартамента. Сопредседатель «Голдман Сакс» Стивен Фридман в 2005 г. был назначен председателем Консультативного совета президента США по внешней разведке. Председатель Нью-йоркской фондовой биржи Джон Тейн — бывший президент «Голдман Сакс», в то время как бывший специалист «Голдман Сакс» по электронным торговым операциям Данкан Нидерауер является президентом Нью-йоркской фондовой биржи.
В 2006 г. Нью-йоркская фондовая биржа стала публичной компанией, купив электронную биржу Archipelago Holdings, которая частично принадлежала «Голдман Сакс». Не удивительно, что Нью-йоркская фондовая биржа идёт к электронной модели торговых операций. Тейн также был сопредседателем Всемирного экономического форума 2005 г. Кроме того, «Голдман Сакс» хорошо представлена на международной сцене, где бывший банкир «Голдман Сакс» Марио Драги не только возглавляет Центробанк Италии, но также сидит в советах директоров Банка международных расчётов, Европейского центрального банка, Международного банка реконструкции и развития и Азиатского банка развития. Драги, нынешний президент Европейского центрального банка, также является председателем Форума финансовой стабильности. Эта глобальная структура по предотвращению экономического краха была создана после того, как в сентябре 1998 г. финансовая система вплотную подошла к обвалу. Итальянский премьер-министр Романо Проди и заместитель министра финансов Италии Массимо Тонони также являются «выпускниками» «Голдман Сакс».
Банда «Голдман Сакс» также хорошо представлена во Всемирном банке. К примеру, Роберт Зеллик пришёл на смену изгнанному и дискредитированному неокону Полу Вулфовицу. Кроме того, и Драги, и бывший президент Федерального резервного банка Нью-Йорка Джеральд Корриган, ныне работающий в «Голдман Сакс», являются членами Группы тридцати, собрания якобы «мудрецов», которые помогают рулить глобальной финансовой системой. В Группу тридцати среди прочих также входили бывший председатель Федерального резервного банка Пол Волкер и бывший функционер Банка Англии и генеральный менеджер Банка международных расчетов Сэр Эндрю Крокетт. Помимо всего этого, «Голдман Сакс» определённо является самым рентабельным инвестиционным банком на Уолл-стрит и крупнейшим управляющим хедж-фондами в мире, за некоторым, время от времени, исключением J.P. Morgan Chase. Выпускники «Голдман Сакс» руководят рядом наиболее крупных независимых хедж-фондов, таких как Fortress Investment, J.C. Flowers, Omega, ESL, Perry Capital, Och-Ziff, Farallon и другими. Бывший министр финансов Роберт Рубин, некогда сопредседатель «Голдман Сакс», является председателем исполнительного комитета Citigroup, крупнейшего американского банка, в то время как глава лондонского офиса «Голдман Сакс», бывший глава ВТО Питер Сазерленд заседает в совете директоров влиятельного Royal Bank of Scotland. Джим Крамер, основатель сайта The Street и «говорящая голова» CNBC, также бывший банкир «Голдман Сакс»[198].
Ясно, что эта сеть «Голдман Сакс» выстроена в качестве командного центра регулирования проблем глобального финансового краха, но эта роль схожа с перемещением по пересечённой местности груза, полного взрывчатых веществ с высокой степенью неустойчивости. История сурова к таким «главным уткам во главе» финансового пузыря, как показывает опыт J.P. Morgan, предшественника «Голдман Сакс» в качестве банка по урегулированию проблем. J.P. Morgan обанкротился, и ему на замену пришёл его конкурент Chase Manhattan. Сегодня в Администрации Трампа полно людей «Голдман Сакс».
Стив Бэннон был назначен советником Белого дома (пока он не стал опасным, и его пришлось выбросить). Гари Коэн, советник по национальной экономике, главный операционный директор, был в самой гуще разработки различных аспектов финансового переворота под прямым руководством «Голдман Сакс» в качестве советникам по национальной экономике.
Затем также есть Стив Мнучин в должности министра финансов. Его отец Боб Мнучин был известным партнёром «Голдман Сакс», пришедшим из сферы частного капитала, когда во главе стоял Гус Леви. Мнучины были, если угодно, королевской властью «Голдман Сакс». Мнучин закончил Йель и вступил в общество «Череп и кости», так что перед нами член братства «Череп и кости», одного из элитных закрытых обществ студентов Иельского университета, который является представителем «королевской крови» «Голдман Сакс». Он работал в отделе ценных бумаг с фиксированным доходом с Гари Коэном и Бланфейном при разработке политики сильного доллара в течение всего этого периода»[199].
Что теперь?
Итак, вопрос таков: перед нами приватизация скрытой стороны финансов или создание союза приватизированной финансовой стороны с военными и разведывательными подразделениями? Я думаю, речь идёт о последнем. Структура власти глубинного государства в тылу Трампа похожа на ту, что присуща разведсообществу — в него входят все агентства с названием из трёх букв: управление военно-морской разведки (ONI), Разведывательное управление Министерства обороны (DIA), Национальное управление военно-космической разведки (National Reconnaissance Office), Агентство национальной обороны и прочие поддерживают Трампа. На самом деле происходит следующее: они оставляют ЦРУ за бортом. Вопрос в том, если вас поддерживают Управление военно-морской разведки, Разведывательное управление Министерства обороны, Национальное управление военно-космической разведки и Агентство национальной обороны, нужно ли вам ЦРУ?
Единственное, чем занимается ЦРУ и что вам нужно, это наркобизнес и оперативно-диверсионная деятельность. Но дело в том, что другие разведслужбы могут проводить секретные операции ничем не хуже ЦРУ. Другими словами, похоже, что мы наблюдаем классический пример возведения стен. Они не собираются избавляться от ЦРУ; они просто намерены значительно снизить важность ЦРУ. Постепенно с течением времени бюджет будет сокращаться, и финансовые ресурсы на национальную безопасность будут направлены в вышеназванные другие агентства. Если такая интерпретация верна — и давайте признаем, что это серьёзное допущение, тогда, я подозреваю, что в какой-то момент, в первый или второй срок, если Трамп будет переизбран, мы станем свидетелями крупнейшей реорганизации всей разведывательной структуры в США.
Таким образом, президент Трамп предпримет сознательные усилия, чтобы упразднить Центральное разведывательное управление. Удастся ли ему это? Джон Кеннеди попытался и поплатился за это своей жизнью. Вместе с тем ЦРУ, некогда внушающая наибольший страх разведслужба в государственной структуре США, сегодня борется за свою жизнь. Обязательно прольётся кровь.