Из телефонной будки на углу Флойд позвонил куда-то, потом они подъехали к бару, выпили по стакану пива. В это время вошла неряшливо одетая женщина и, ни на кого не глядя, пошла к туалетам.
— Идем, — сказал Флойд, поднимаясь, и пошел в ту же сторону, что и женщина. Митч, ничего не понимая, последовал за ним.
Женщина стояла у одной из туалетных будок, у нее было некрасивое крупное лицо, нос картошкой. Глаза были усталые и презрительные.
— Надеюсь, вы не зря тратите мое время, потому что я в кредит не продаю.
Флойд вытащил из бумажного мешка пригоршню бумажных денег. Женщина смотрела на него с вежливым интересом.
— Хорошо, — сказала она. — Сколько нужно зелья?
— Чтобы человеку с большим стажем хватило на неделю.
— Десяти пакетиков хватит?
— Лучше пятнадцать.
— Они стоят по десятке, с вас сто пятьдесят.
Флойд отсчитал деньги двадцатками и десятками, бумажный мешок передал Митчу. Женщина потянулась за деньгами, но Флойд спросил:
— Где зелье?
— Вы мне не доверяете? — Она попыталась улыбнуться. — Послушайте, я ведь не дура. Если я иду в такое место, у меня просто не может быть столько зелья в сумочке.
— Тогда принесите.
Женщина задумчиво покусала нижнюю губу. Глаза ее перебежали с Флойда на Митча.
— Откуда я знаю, что вы не полицейские?
— Какие мы полицейские, — сухо ответил Флойд. — Разве в прошлый раз я вас выдал?
— Ладно, ладно. У меня в машине. Выходите за мной через минуту.
Когда дверь закрылась за ней, Митч сказал:
— Я и не знал, что твой брат живет на таких дозах. Сколько он может так протянуть?
— Откуда мне знать?
— Так тебе что, все равно? Почему ты не отправишь брата лечиться?
— Да его уже не раз лечили, — пробормотал Флойд, думая о чем-то другом.
Митч расплатился за пиво. Женщина ждала их в пропыленной машине. Двигатель работал, фары были выключены, дверца закрыта, окно опущено. Быстро стемнело. Женщина передала Флойду небольшой сверток, он ей — деньги, потом сказал без особых эмоций:
— Если зелье негодное, я знаю, где вас найти.
Она уехала.
На шоссе они повернули на юго-восток. Флойд посмотрел на часы.
— Останови где-нибудь здесь.
— Зачем?
— Не забивай себе голову, Митч.
Они сидели с включенными огнями, курили. Флойд уже в третий раз посмотрел на часы. Митч начал что-то говорить, но Флойд оборвал его:
— Заткнись. Время почти пришло.
— Какое время, бога ради? — спросил Митч и, хмурясь, глубоко затянулся сигаретой. С него довольно, пора завязывать. Флойд ему не нравится, и какой смысл цепляться за группу, которая постоянно без работы? Как только они вернутся в мотель, он соберет свои вещи.
Флойд напрягся. Митч проследил за его взглядом и увидел красную спортивную машину. Она пронеслась мимо, но Митч успел разглядеть красивую девушку за рулем.
Флойд сказал:
— Теперь можно ехать.
— Кто это был?
— Ее зовут, друг мой, Терри Коннистон. Она посещает летний вечерний курс в университете и четыре вечера в неделю проезжает здесь домой примерно в это время. А живет на ранчо Коннистона вблизи Сонойты.
— Твоя подружка?
— Мы незнакомы.
— Тогда что же это?
— Сдержи свое нетерпение, будь хорошим мальчиком. Покатили домой.
Вскоре они подъехали к мотелю. Флойд взял мешок с деньгами и героин. Оказавшись в своей комнате, Митч положил чемодан на кровать и побросал туда свои скудные пожитки. Потом сел ждать: когда все уснут, он уйдет.
Он видел себя в треснутом зеркале над умывальником. Каким, в общем-то, мальчишкой он был до сих пор. Как дошел до такой жизни… Всегда ему доставалось лучшее — ему, спортивному парню, умному, привлекательному, сыну порядочных родителей среднего достатка в заурядном городке. Он не был ни хиппи, ни бунтовщиком. За всю свою безмятежную юность он ни разу не подвергался испытанию. Все давалось ему слишком легко…
На втором курсе в колледже жизнь, казалось, состояла из одних удовольствий. Но после бесконечных вечеринок Митч пошел на экзамен по физике с ужасающим ощущением неминуемого провала. Так и вышло. А по литературе он получил двойку из-за орфографических ошибок. Два завала из пяти экзаменов — и его отчислили.
Отец и мать старались отнестись к нему с пониманием, но за этим Митч видел их горькое разочарование. Отец нашел ему работу в конторе по торговле недвижимостью. Митч очень старался, но видеться каждый день с родителями ему было тяжело — конечно они думают: двадцать один год, а уже неудачник. Он ушел из дома, решив вернуться только тогда, когда станет знаменитым, выпустит свои пластинки… В Нью-Мехико присоединился к оркестру, потом попал в тюрьму, а теперь вот это…
Он вздрогнул, когда открылась дверь. Вошел Флойд Раймер и начал что-то говорить, но взгляд его упал на чемодан, лежавший на кровати.
— Так, так, а это что такое?
— Я ухожу, — неохотно сказал Митч.
— Прямо так?
— Слушай, от нас ведь нет друг другу никакой пользы — так ведь? Я тут у вас пятое колесо в телеге, вы без меня быстрее работу найдете. Да и вообще мне эти места опротивели, слишком жарко. Отправлюсь куда-нибудь в Вегас или Тахоу.
— Тебе нигде не повезет. Везде застой — все покупают музыкальные автоматы, потому что это дешевле, чем нанимать живых музыкантов.
— Ничего, я рискну.
— Тогда рискни со мной, Митч.
— Зачем?
— Поверь, со мной тебе будет лучше.
— Мне так не кажется. И вообще я думаю, что ты захочешь от меня избавиться.
Флойд проговорил очень тихо, чтобы подчеркнуть важность своих слов:
— Мне нужен кто-то с нормальной головой.
Потом он закрыл дверь, взял стул и сел на него верхом, по-ковбойски.
— Кроме того, ты слишком много знаешь. Вот возьмут и арестуют тебя за бродяжничество, а ты, чтобы облегчить свое положение, донесешь на меня.
— Я в этом случае получил бы больше твоего — при моей-то биографии, так что не беспокойся.
Флойд загадочно улыбнулся.
— Знаешь, зачем я устроил эту штуку с винным магазином? Я хотел убедиться, что это выйдет. Убедиться, что нечто подобное сойдет мне с рук. И еще я хотел посмотреть, как поведешь себя ты.
— Ну?
— Это была репетиция, — усмехнулся Флойд. — Репетиция перед большой игрой. Кажется, я вижу в твоих глазах искру интереса? Это хорошо, потому что мне потребуется твоя помощь.
— Я об этом и слышать не хочу.
— Хочешь. Если ты не узнаешь, что я задумал, любопытство тебя загрызет. — Флойд резко поднялся, оттолкнув стул. — Идем, Митч, — сказал он посуровевшим голосом.
Митч направился к двери, ему впервые и как-то неожиданно пришло в голову, что ни разу в жизни он не боролся за что-нибудь или против чего-нибудь, ибо ничто не вызывало у него достаточно сильных эмоций.
Вот и сейчас — он не воспротивился Флойду. Он пошел за ним в комнату Джорджи.
Глава 3
Все собрались в комнате Джорджи. Митч подумал, что это очень напоминает сборище заговорщиков в сумасшедшем доме.
В полосатой рубашке с галстуком из шкуры енота, Джорджи Раймер сидел на дальнем конце кровати. Волосы у него были длинные, как у девушки, — до плеч. Верхняя челюсть выпирала, обнажая два больших зуба и делая Джорджи похожим на крысу. Жидкие усики, отпущенные для того, чтобы казаться более мужественным, производили обратное впечатление. Лицо было полумертвое: значит, недавно принимал наркотики.
Хмурый Теодор Люк стоял рядом с девушкой. Он был в майке, и в глаза бросались бугры мышц и черная поросль волос. Люк отрастил длинные волосы не ради моды, а чтобы хоть отчасти скрыть лицо. С семи лет у него после катастрофы вместо уха топорщился нелепый комок мяса. Правое веко было частично парализовано, и Теодор не мог держать его ни полностью открытым, ни полностью закрытым даже во сне. Приоткрывавшийся глаз был непрозрачным, слепым. С таким лицом, вызывавшим насмешки, Теодор очень рано стал жестоким бойцом. Но по какой-то прихоти природы этот искалеченный физически и духовно парень умел играть на барабанах мягко, тонко, изысканно.
Рядом с Теодором стояла Билли Джин Браун, опираясь о стену и запустив одну руку в волосы. Это была чувственная девушка с осиной талией. Подчеркнутые черным карандашом брови выделялись на скучном лице.
Теодор обнял ее за плечи, притянул к себе. Флойд встал в той же позе, в какой обычно стоял на сцене: расслабленный, одна рука в кармане, на лице ленивая полуулыбка с прищуром, глаза обшаривают аудиторию. Несомненно, Флойд обладал какой-то притягательной силой: ладный, уверенный в себе, как чемпион в десятиборье.
— А ну, внимание! — произнес он жестко.
Теодор мрачно и сонно поднял глаза.
— Пошел ты…
Флойд сделал два шага к нему. Билли Джин встрепенулась и быстро проговорила:
— Не сейчас, Теодор. Помнишь, как Флойд избил того шофера в Амарильо? А тот был в два раза больше тебя.
Теодор отвернулся и сел на край кровати. Джорджи зашевелился, открыл глаза.
— Джентльмены, — торжественно заговорил Флойд, — я прошу вашего внимания. Теодор, не ковыряй в носу. Слушай, когда с тобой говорят.
— Мне слушать? А этому нарку не нужно? Или ты думаешь, что Джорджи тебя слушает?
Услышав свое имя, Джорджи поднял голову:
— Слушаю я.
Флойд нарочито неторопливо переводил взгляд с одного лица на другое. Митч смотрел на него со злобой.
— Красивая жизнь недалеко, за углом, ребята, — сказал Флойд. — Пора нам подняться на пару ступенек, а то помрем с дырками в ботинках, как мой старик, да сгниет его душа.
— Наш старик, — поправил Джорджи.
— Ах да, наш. — Взгляд Флойда стал свирепым. — Мы с Джорджи не собираемся кончить так, как наш старик.
Теодор поинтересовался:
— Ты нашел нам работу?
— В некотором смысле. Очень большую работу. Мы собираемся провести одну незаконную операцию, совсем незаконную, можно сказать. Мы возьмем у богатого человека его дочку ненадолго, а богатый человек нам заплатит, чтобы получить ее обратно.