— О’кей, о’кей, пошли. — Теодор вывел Митча на дорогу, и вместе они понесли в тупик заграждение и горелки. Митч слышал звуки короткой борьбы, вскрик девушки, но ничего нельзя было разобрать. Фары вдруг погасли, он споткнулся и чуть не выронил свою ношу.
— Давай, давай, — прошипел сзади Теодор. — Поднимай выше ноги.
— Я не вижу в темноте, — огрызнулся Митч.
Кто-то опять включил фары. Билли Джин, склонившись к низкой машине, вставляла девушке кляп. Флойд вышел из машины, ухмыляясь.
— А она неплохо дерется, — сообщил он, довольный собой.
Митч уложил бруски дерева, из которых они делали заграждение, обратно в багажник «олдса». Теодор погасил горелки, сунул их туда же и захлопнул крышку. Они подошли к спортивной машине. К этому времени Флойд и Билли Джин заставили девушку выйти из машины. Руки ее были связаны спереди проволокой. Гордая и красивая, она смотрела на Флойда с холодным презрением. Если ей и было страшно, она этого не показывала. Растрепанные волосы и царапины на лице нисколько не портили впечатления от нее. А ведь она чертовски красива, подумал Митч.
Подойдя ближе, он увидел на верхней губе у девушки капельки пота. Значит, она испугана — но держится хорошо. Флойд взял ее за подбородок.
— Очаровательная, правда? Сто двадцать фунтов чистой платины. Ну как, Митч? Хочешь попробовать?
Теодор смотрел на девушку и облизывался.
— Может, все попробуем?
Девушка побледнела. Флойд успокоил ее:
— Не обижайтесь. У Теодора грубые манеры. Он являет собою великолепный пример чуда, в результате которого человеческое тело может функционировать без помощи разума. — Он резко повернулся. — Держи свои руки и язык от нее подальше, Теодор. Эта леди — наша гостья.
Теодор злобно сплюнул на землю.
— И вообще, она мне не нравится, — заявил он.
Флойд продолжал другим тоном:
— Посадим ее в «олдс». Теодор, ты поведешь ее машину. Ну, поехали.
Две машины мчались по пустынным дорогам, огибали холмы. Через некоторое время свернули на север и миль пять проехали по узкой грунтовой дороге.
Флойд хотел сбить полицию со следа. Они повернули на запад, выехав на мощеную дорогу; через пять миль — на юг, к мексиканской границе. Когда до границы оставалось миль пятнадцать, Флойд приказал повернуть налево, и Митч провел «олдс» по глубоким рытвинам через просвет в холмах. За холмами местность была пологая, и дорога стала получше: пользовались ею редко. В одном месте миновали табличку: «Предупреждение: зыбучие пески — не въезжать, когда сыро».
Взошла луна, Флойд, нарушив долгое молчание, сказал:
— Мы уже почти приехали. Здесь осторожнее.
Девушка на заднем сиденье после нескольких попыток сказать что-то сквозь кляп затихла. Билли Джин не сводила с нее зло прищуренных глаз.
— Как, ты сказал, ее зовут?
— Терри Коннистон. — Флойд поднял ее сумочку. — Я проверил на всякий случай. Мы взяли именно ту, которую нужно.
— Было бы забавно, если б мы ошиблись.
Флойд повернулся к заднему сиденью.
— Красивая девушка, правда, Митч?
— Почему ты меня спрашиваешь?
— Мне показалось, она тебе нравится.
— К чему ты клонишь?
Флойд только хихикнул.
— Приехали, — пробормотала Билли Джин.
Темный маленький городок в пустыне был похож на кладбище. После лабиринтов нигде не обозначенных грунтовых дорог Митч был очень удивлен, что Флойд нашел его с первой попытки. Городок представлял горстку полуразвалившихся саманных домов, заросших кактусами. Зловеще зияли пустые окна.
Они въехали в сарай. Когда выключили фары, стало совершенно темно. Флойд взял фонарь.
— Всем выходить. — Он встал у машины, освещая фонарем выход из сарая. Митч подождал, когда Билли Джин вытолкнет девушку из машины; у Терри Коннистон подкосились ноги, и Митч протянул руку, чтобы поддержать ее. Билли Джин насмешливо фыркнула.
Спотыкаясь о всякий хлам, они пересекли вымершую улицу. Выцветшая табличка над входом в небольшое здание давала понять, что раньше здесь был магазин. Ржавая реклама кока-колы дребезжала на ветру. Билли Джин огляделась и сказала:
— Ну, вот, приехали. Ванну здесь принять, конечно, негде.
Джорджи стоял поодаль и сонно помаргивал: видно было, что действие наркотика постепенно проходит. Митч, держа девушку под руку, чувствовал ее приятную теплоту. Она вся обмякла, но это не был обморок. То, что она заставляла тащить себя, было формой протеста.
Флойд с фонарем вошел в здание, согнувшись под низкой притолокой.
— Давайте ее сюда.
В доме пахло затхлостью. Со стен свисали полосы рваных обоев, окна были заткнуты тряпками, пол усеян мусором. Луч фонаря ткнулся в один из углов.
— Посади ее вон там.
Митч осторожно опустил девушку на пол, и Билли Джин съязвила:
— Она не разобьется, Митч.
Фонарь погас. Флойд чиркнул спичкой и зажег старинную масляную лампу. Слабый желтый свет увяз в паутине. Митч чихнул, стоя на одном колене рядом с Терри Коннистон. Она сидела спиной к стене, обхватив руками колени, и смотрела на всех с ледяным презрением.
— Слушайте все внимательно, — сказал Флойд. — Никто не откроет дверь, пока мы не погасим свет, понятно? В этих местах свет на сорок миль видно. Ну ладно, Митч, можешь убрать у нее кляп.
Митч осторожно, глядя в глаза девушки, убрал кляп. Каждый раз, когда он прикасался к ней, у нее перехватывало дыхание. Глаза ее суживались от страха.
Подошел Флойд и сел по-индейски, миролюбиво улыбнувшись. Он вытащил маленький магнитофон, нажал кнопку и произнес:
— Один, два, три, четыре, пять, — потом прослушал этот кусочек ленты.
Терри Коннистон наблюдала молча, напряженно. Теодор, опершись плечом о стену, шумно открыл банку с пивом. В неровном желтом свете его лицо казалось маской дьявола.
Флойд сказал:
— Мисс Коннистон, пожалуйста, очнитесь.
У девушки расширились глаза. Она с ужасом смотрела на Флойда. Митч вытащил из походного мешка канистру с водой, открыл ее и предложил попить. Терри Коннистон отрицательно помотала головой, не сводя глаз с Флойда, который мягко сказал ей:
— Я думаю, вы уже поняли, в чем дело. Мы хотим получить за вас выкуп. Скоро мы свяжемся с вашим отцом, договоримся, а когда получим выкуп, вернем вас домой. Никто не причинит вам вреда. Вы понимаете?
Она робко кивнула. Митчу показалось, что она боится говорить. Он ободряюще погладил девушку по руке, но она отдернула ее.
Флойд продолжал:
— Если вы пообещаете не осложнять ситуацию, мы развяжем вам руки. Вам бы этого хотелось, верно?
Девушка не ответила. Флойд досадливо щелкнул языком:
— Послушайте, милочка, так не пойдет. Видите магнитофон? Вы мне кое-что должны сказать.
Она упрямо помотала головой. Волосы рассыпались, упали на лицо.
Флойд закрыл глаза и, казалось, глубоко задумался. Тут ожил Теодор:
— Дай-ка я. У меня она заговорит.
Флойд откинул голову назад:
— Теодор, в этом разговоре ты участия не принимаешь. Проваливай. Когда захочешь у меня что-нибудь спросить, подними руку. — Он злобно смотрел на Теодора, пока тот, зябко поежившись, не отошел.
Флойд опять повернулся к девушке и улыбнулся:
— Милочка, не осложняйте свое положение. Чем дальше вы будете тянуть, тем больше времени проведете с нами. А вам ничего особенного делать и не нужно, только наговорить несколько слов на магнитофон. Мы не вынуждаем вас лгать.
Билли Джин спросила недовольным тоном:
— А если она скажет, где мы находимся?
— Магнитофонную запись можно стереть, — терпеливо пояснил Флойд. — Ну как, мисс Коннистон?
Терри поджала губы.
— Проваливай обратно в щель, из которой ты выполз.
Флойд криво улыбнулся:
— Не хотите быть любезной, милочка? Тогда так: или вы со мной сотрудничаете, или я спускаю на вас Теодора. Ну, что скажете?
Мрачное молчание было единственным ответом девушки. Флойд отвернулся и с наигранной неохотой позвал Теодора.
— Ладно, будьте вы прокляты. О’кей, что я должна сказать?
Флойд вытащил из кармана револьвер и рассеянно повертел в руке. Потом подал Митчу микрофон:
— Диктовать я не буду. Говорите своими словами. Только покороче, потому что я буду проигрывать это по телефону. Просто скажите отцу, что вас держат люди с оружием, и попросите его выкупить. Объясните, что все в порядке, но что мы убьем вас, если он не даст выкуп.
Флойд кивнул Митчу и нажал на кнопку. Митч поднес микрофон к губам Терри Коннистон. Она нахмурилась, собираясь с мыслями, потом подняла глаза.
— Я не знаю, что сказать.
Митч открыл было рот, но Флойд покачал головой. Лента наматывалась с мягким шипением не меньше минуты, прежде чем девушка закрыла глаза и проговорила глухим монотонным голосом:
— Папа, пожалуйста, слушай. Они записывают это на ленту. Они похитили меня, но я не ранена. Пожалуйста, сделай то, что они хотят… Я не знаю, что еще сказать. Что еще я должна сказать?
Флойд выключил магнитофон.
— Этого достаточно для начала. Позже он потребует подтверждения, и вы еще что-нибудь скажете. — Он перемотал ленту и прослушал, хмурясь. Потом проиграл еще два раза и наконец сказал: — Не пойдет, слишком мало чувства. У вас недостаточно испуганный голос.
— Что же я должна делать, по-вашему? Рвать на себе волосы и визжать?
Флойд улыбнулся.
— А у вас есть характер, милочка. Тем не менее вам не мешало бы поплакать в микрофон. Тогда папаша быстрее расстанется с денежками. Попробуем еще.
Всего они сделали четыре записи, последняя удовлетворила Флойда. К этому времени Терри Коннистон была уже на пределе — что и запечатлелось на ленте. Пока Флойд упаковывал магнитофон в кожаный чехол, Терри сидела спиной к стене, прикрыв глаза. Митч осторожно снял проволоку с ее запястий. На коже остались глубокие полосы.
Подошел Теодор, комкая в руке пустую пивную банку.
— Ну, закончили? — ядовито спросил он.
— Пока да.
— О’кей. Что будем с ней делать?
— Ну, а ты что предлагаешь? — поинтересовался Флойд.