- Соты, дупло, добродушный вид - не помнишь? - спросил охотовед.
- Э-э-э, задумался, - соврал Медведь.
Ему очень хотелось послать наглого зоолога подальше, останавливала только мысль о том, что Тигр обязательно начнет насмехаться. Да и, если уж совсем честно, человек старается для них.
- Паршиво, - вздохнул Лапочкин.
- А сейчас уже поздно, что ли? - осторожно спросил Медведь.
- Сейчас будет несколько неестественно, - едко заметил охотовед, - Ладно, тут такое дело. Президент хочет подойти к тебе поближе, ну, как к Тигру.
- Ну так пусть подходит, - отваетил Топтыгин.
- Пусть, - Лапочкин некоторое время глядел в землю, потом вдруг поднял лицо и впервые за все время их знакомства посмотрел Медведю в глаза, - Дай слово, что не поднимешь на него лапу!
У зверей прямой и пристальный взгляд означает вызов: «Я тебя не боюсь, хочешь - померяемся силами». Медведь знал, что и Лапочкину это хорошо известно. От кого-то другого Хозяин такой наглости не снес бы, но охотовед был свой, таежный человек. Лапочкина уважали даже местные, что потихоньку начали возвращаться из городов на Амур, ставить поселки, чтобы жить, как их далекие предки.
- Вот мое слово: лапу на него не подниму, - твердо ответил Медведь, - Только ты ему намекни, чтобы не наглел. И чтобы «првед!» не показывал.
- Хорошо, - сказал Лапочкин, и пятясь, спустился по склону.
- А зачем вы на него рычали? - Президент смотрел на охотоведа круглыми глазами, - Вы что, его понимаете?
- Отчасти, - соврал Лапочкин.
- А зачем пятились?
- Чтобы показать, что я его уважаю, - объяснил кандилдат наук, - В общем, господин Президент, вы можете к нему подойти, но следует соблюдать определенные правила. Первое: это настоящий, живой медведь, а не зверек из мультика, помните об этом. Второе: не смотрите ему в глаза - это означает вызов. Третье: ни в коем случае не делайте «превед»!
- Хорошо, - кивнул Гарант, - А почему «превед» ни в коем случае?
- Потому что медведи страшно не любят, когда им говорят «превед», - ответил Лапочкин.
Медведь с любопытством смотрел на поднимающегося по склону человека. Здоровяки остались внизу, но Медведь не обольщался: судя по рассказу Тигра, эти ребята были очень опасны. Вожак людей остановился в четырех метрах от Хозяина Тайги. Он стоял прямо, опустив руки по бокам, и внимательно смотрел на Топтыгина, избегая, при этом, встречаться взглядом. «Лапочкин предупредил», - усмехнулся про себя Медведь. Странно, но этот человек начинал ему нравиться - он держался вежливо, но с достоинством, не лез знакомиться, и, главное, не поднимал руки и не кричал это идиотское слово.
Молчание затягивалось, Президент впервые понял: он не знает, что сказать. Рысь со своими детенышами была очаровательна, Тигр подавлял величием, заяц казался трогательным а волк, как и положено волку - коварным. А вот для медведя подходящий эпитет подобрать не получалось. Не сказать, чтобы красивый, уж точно не очаровательный, вряд ли коварный - Медведь просто был. Его спокойная, невозмутимая морда не выражала ничего: ни расположения, ни угрозы. Лапочкин говорил - это из-за того, что у медведей не развиты мышцы, отвечающие за мимику, но Президент вдруг подумал: на самом деле Топтыгин просто крепко себе на уме. Огромные лапы с длинными, очень длинными когтями, тяжелая пасть, маленькие, сонные глазки... Теперь идея подойти и познакомиться с Медведем поближе казалась, мягко говоря, неудачной.
Медведь чувствовал, что человеку неуютно. Вожак людей переминался с ноги на ногу, глядел по сторонам и, судя по запаху, начал неудержимо потеть. Топтыгин вздохнул, и, наклонив огромную морду, спросил:
- Эй, мужик, ты мед будешь?
Они сидели рядом на бревне и уплетали соты с прозрачным, пахнушим цветами медом. Михалыч не поскупился, купив с незнатной своей зарплаты даже не пять, а семь килограмм первоклассного лакомства. Медведь, довольно урча, отхватывал огромные куски, мед тек по рылу, капал на грудь. Откуда-то уже прилетели первые осы и закружились вокруг Топтыгина, но тот не обращал внимания на вредных насекомых. Человек ел скромнее, он скинул черную верхнюю одежду, оставшись в нижней белой со смешной тряпочкой на груди, и аккуратно откусывал от своего куска.
- А как получилось, что вы говорите по... По нашему? - спросил Гарант.
- Это, м-м-м, я когда ем, то вроде как нем, - ответил Медведь, откусил еще один кусок, проглотил и добавил, - И глух.
Человек кивнул и вернулся к своему куску. Наконец, управившись с лакомством (вожак людей свою долю доесть не смог и отдал ее Медведю), Топтыгин сыто рыгнул и сказал:
- Вот теперь можно и поговорить.
Человек помолчал, затем спросил:
- А почему Хозяином Тайги называют вас, а не Тигра.
- Слушай, давай на «ты», - махнул лапой Медведь, - Понимаешь, э-э-э, тут вот какое дело. Тигр для человека - он вроде как чужой.
- В каком смысле? - удивился человек.
- Да в самом прямом. Мы, медведи, для человека привычны. Местные вообще думают, что люди и медведи - родня. Мол, если человек с медведицей зиму в берлоге поспит, то сам в Медведя превратится. Ну и якобы от медведя у бабы дети могут быть.
- Э-э-э, а это не так? - не поймешь, то ли в шутку, то ли всерьез спросил вожак людей.
- Не знаю, не пробовал, - сухо ответил Топтыгин, - В общем, на нас даже охотиться можно, только по правилам: саблей не рубить, костей не ломать, ваше копье да нож против наших лап и клыков.
- А Тигр?
- Тигр... - Медведь помолчал, - тигр - это Амба, злой дух. Его убивать нельзя, только если он сам нападает. Есть закон: пока Тигр не трогает человека, человек не трогает Тигра. Раньше, по-крайней мере, так было.
- Интересно, а почему так? - поинтересовался мужик.
- Ну, видишь ли, - Медведь почесал лапой огромный черный нос, - У Тигра есть стиль, чего уж там. Красив, стервец, ничего не скажешь. Как это у вас говорят - гламурный.
- Как-как? - человек, похоже, поперхнулся и закашлялся.
- Ну-у-у, гламурный, - неуверенно повторил Медведь, - Так Михалыч про него говорит. Ну и рычит, конечно, зараза, мощно. Я вот, сколько не реву - разве что тех, кто рядом, напугаю. А ему стоит только вдалеке поорать - и у вас уже от штанов дух тяжелый идет.
Президент согласно кивнул: он помнил это ощущение обессиливающего ужаса, испытанное от тигриного рева. Да, рык Амбы ни с чем не спутаешь. С другой стороны, он ведь не слышал, как ревет Медведь, хотя, может оно и к лучшему.
- Правда через это Тигр и страдает, - с некоторым злорадством продолжил Медведь, - Ханьцы - они же дурные. Думают, если сожрать печень Тигра - станешь храбрым, как Тигр. Съешь, хм-м-м, понятно что - станешь, вроде как, неутомимым. У них Полосатый весь в дело идет. А мы что? Только на жир, разве что.
- А как у вас с Тигром? - осторожно спросил человек.
Медведь помолчал.
- Ну, как... Если год хороший, то нам, в общем-то, делить нечего, - Топтыгин прихлопнул самую наглую осу, - Кабанов обоим хватит, да у меня еще ягоды, орехи, жуки всякие. А зимой я сплю - все свиньи его. Вот если год неурожайный, или я раньше времени из берлоги встану... ВОт тогда - или он, или я. Конфликт хозяйствующих субъектов.
- Все, как у людей, - вздохнул человек.
- Тоже друг друга едите? - поинтересовался Медведь.
- Едим, - кивнул мужик, - Только нам без разницы - хороший год, или плохой.
- Поди ж ты, - знающе покачал головой Медведь.
О том, что и Тигры, и Медведи, при первой возможности давят друг у друга детенышей, Косолапый упоминать не стал, дабы не нарушать общего положительного впечатления от звериной мудрости и сдержанности.
- Значит, от браконьеров страдаете? - перевел разговор человек.
- И от них тоже, - кивнул Медведь, - Но с ними попроще. Его, браконьера. никто искать не будет, так что главное подобрать аккуратно, чтобы следов не осталось.
- Да, я слышал, - закивал вожак людей, - «Тайга - закон, медведь - прокурор».
- ну, в общем, так, - согласился Топтыгин, - Исполняющий обязанности прокурора. ну и прочие обязанности тоже. Мы, правда, из уважения к Михалычу так стараемся не делать.
- А я вот слышал вы тут недавно с какой-то бандой разобрались? - с невинным видом поинтересовался человек.
- Было дело, - степенно кивнул Медведь и потер рваное ухо, - Но там ведь как вышло? Одного кабаны в этот, в гумус вернули, как Тигр говорит. Второй сам с дерева упал, Ирис его лапой не тронул. А двоих Лоси затоптали. А мы тут ни при чем.
- Ни при чем? - удивился человек.
- Угу. Ведь тут смотри какой подход: если Тигр, Медведь или Волк человека задерут - то это людоедство, статья расстрельная, - вздохнул Топтыгин, - Найдут, хоть ты до Байкала убеги. А если кабаны кого втопчут - то тут никто и не виноват вроде. Кабан же, он ведь что? Он - стихия. Бедствие, в смысле. Стихийное. КОгда бежит дуриком куда-то. Да еще всем стадом.
Он опять помолчал.
- Нам бы не браконьеров, нам бы тех, кто законно все делает, поприжать. С браконьерами мы уж как-нибудь сами, да вот Михалыч поможет, да погранцы - они там старой закалки, до сих пор на заставе фуражку Карацупы да ошейник Индуса хранят, выдают в качестве поощрения самым заслуженным...
- Что значит: «законно»? - переспросил человек.
- А вот то и значит: взять да лиственницу вырубить - несколько квадратных километров. или еще чего освоить грамотным хозяйствованием. Хорошо хоть - нефти у нас нет. А то бы вообще кранты.
- Да-а-а, - протянул человек, - Ладно, что могу - сделаю.
- ну, спасибо, - Медведь шумно поднялся на задние лапы, не обращая внимания на двух здоровяков внизу, что согласно дернулись, как видно - за оружием, - Вот за это - благодарствуем!
Огромный, трехметровый Медведь согнулся пополам, да так и опустился на все четыре лапы.
- Ладно, я поплыву, пожалуй, - сказал человек.
Он встал, и вдруг поклонился в ответ. Затем повернулся, и, не оглядваясь, пошел вниз. Медведь посмотрел ему вслед, покачал большой головой, и неторопливо побрел в чащу.