— А ну, люди там внутри окажутся? — не утерпев, Андрей стукнул холопа в лоб. — Или скотину пораню?
— Да откуда они там, боярин? — недовольно буркнул Касьян, потирая голову. — На пастбище все должны быть.
— Давай посмотрим. — Андрей распахнул ворота двора, шагнул внутрь, заглянул в загон за стеной. Увидел в сене под яслями голую ногу, наклонился, ухватил за шиворот Алсу, почему-то одетую в драный потертый тулуп, выволок наружу: — Ты чего здесь делаешь? Почему в таком виде?
— Я всех напоила, — испуганно сжалась девушка. — И травой сушеной пол застелила.
— А одежда где?
— Тетенька забрала. Она и еще мужчина меня раздели, дали шубу эту, сюда пригнали. Показали, где вода, где вилы. Побили палкой…
— Побили? — критически осмотрел невольницу Матях. — Синяков не видно…
— Чего она там бормочет, служивый? — поинтересовался Касьян.
— Говорит, побили ее, раздели. Сюда за скотом ухаживать загнали.
— А что же она, во дворце жить хотела? — одобрительно кивнул холоп. — Дабы кормили, поили и на ручках носили? Хватит, попила русской кровушки! Видел я, как полонян наших, некормлеными, непоеными от зари до зари пахать, как волов, заставляли. Гнилую краюшку кинут да плетей на закуску, и дохни под небом, траву жри и работай, пока они брюхо под солнцем греют.
Это было правильно. На русских рабов Матях в Чечне тоже насмотрелся. Правда, там никто не разрешал забирать в полон девок, отцы и братья которых занимались работорговлей и разбоем. Правильным было и то, что русские бабы и мужики, содержавшие этих сволочей будучи рабами, никак не должны кормить и поить их, уже сами взяв в невольники. Ждан и Лукерья, через селение которых всего месяц назад прокатилась разбойничья орда, имели полное право ненавидеть новую приживалку. И все-таки…
— И все-таки была красивая, соблазнительная девица, — покачал головой сержант. — А превратили ее в какую-то бабу-ягу. Смотреть противно. И кстати, — неосторожно приблизившийся Касьян получил в лоб еще раз, — говорил я, что поранить кого-нибудь можем?! А ты, Алсу, — перешел Андрей на «тюркский» язык, — пойдем со мной.
На кухне Лукерья как раз кормила Ждана пахнущей мясом рассыпчатой гречневой кашей, так что отлавливать рабов поодиночке Андрею не требовалось.
— Так, работящие мои, — хлопнул в ладони сержант. — Давайте быстренько верните татарке одежду и запомните: она должна помогать вам по дому и ухаживать за скотом, но я хочу, чтобы вид этой грудастой черноволосой девки ласкал мой взгляд. И нечего превращать ее в лохматое, грязное и драное чучело, покрытое синяками. Вопросы есть?
На несколько мгновений в воздухе повисла угрюмая тишина, потом Лукерья с грохотом бросила на стол оловянный черпак, кинула в сторону спрятавшейся за хозяина татарки взгляд, полный чего-то, мало похожего на ласку, ушла в комнату за печью, вернулась с тряпочным свертком и грубо швырнула его девушке.
— А ты, — оглянулся Матях на Алсу, — сперва сходи к колодцу умойся. А то привычку взяла по полу в скотном загоне ползать. Для чего тебя в бане вчера отмывали?
Татарочка прижала шаровары и курточку к груди, подобрала разлетевшиеся туфли и осторожно упятилась за дверь. Ждан недовольно фыркнул в миску.
— Закрома полны, боярин. Коли еще оброк привезут, класть некуда станет.
— Значит, нужно сарайчик какой-нибудь сколотить.
— В сарае репа да свекла померзнет, — подал голос Касьян. — Хлев ставить надобно и скотину туда переводить. А корма здесь, в тепле оставить.
— А скотина не замерзнет в морозы?
— Коли сытно кормить да сена на землю не жалеть, дабы прилечь могла, то ничего с ней не сделается. Лишь бы крыша от снега да стены от ветра имелись.
— Хлев рубить, это время надо. Сосны у Лумпуна валить, сюда возить, сруб верстать, — покачал головой Ждан. — Да еще пасека, поля у лесосеки, скотина, хозяйство. До зимы не успею.
— Кто же тебя заставляет сруб ставить? — удивился сержант. — Вкопать четыре столба, балки для кровли кинуть да досками обшить. Дюймовки пары кубов хватит, на одной телеге привезти можно. Два дня работы на все, только гвозди загонять успевай.
— Чего баешь, боярин? — не понял ярыга.
— Из досок сарай по-быстрому сколоти!
— Дык где столько досок-то взять, батюшка боярин? — развел руками Ждан. — То ведь бревен двадцать распустить надобно! Мне одному и не сделать. А коли с Лукерьей, так это до весны только пилить, хозяйство напрочь забросив.
— Из жердей составить, и весь сказ, — предложил Касьян.
— Задувать меж жердями станет, — покачал головой ярыга. — Щели все не заткнешь. Уж проще сруб поставить. Но одному — никак. До первого снега не успеть.
— Вот черт! — раздраженно сплюнул Андрей. Он совершенно забыл, что нынче доски добываются простым, но нудным способом: пилят стволы вдоль двуручной пилой, от комелька к вершине. Или наоборот. Сути это не меняет: заниматься подобным делом можно только от огромной нужды. Например, пол настелить — по округлым бревнышкам особо не нагуляешься. Стол сколотить, скамьи. Ну, может, ворота красивые сделать. И хватит. Все остальное проще сооружать из готового кругляка — меньше мороки.
Матях подошел к столу, взял крынку, отпил кваса прямо из горла.
Получается, не обшить ему, как хотелось, свою комнату изнутри «вагонкой» — Андрей, городской житель, предпочитал ровные стены. В преддверии зимы под доски можно было бы набить утеплителя. И снаружи дом не обшить — от дождя, чтобы гнил меньше, и для тепла опять же. Ни штакетника не поставить, ни дорожки через распутицу не выстелить. Обидно.
— Ладно, нет так нет, — махнул рукой сержант. — Варя где?
— Размолвка у нее с отцом, — пожала плечами Лукерья. — Но заячье заливное она оставила, в погребе. Принести?
— Неси. — Боярский сын Андрей ушел к себе в горницу, поставил лук в угол, расстегнул и бросил туда же тяжелый пояс.
Его комната теперь напоминала иллюстрацию по теме «персидский гарем». Ковры, ковры, ковры. Еще утром все это казалось удачной находкой, уютной и красивой обителью. Сейчас Матях подумал о том, что через щели между бревнами зимой станет поддувать, а ковер — это ведь та же тряпка, сквозь него ветер пройдет, как через сетку. Да еще этот хлев, который желательно построить как можно быстрее. Сруб в одиночку не поставить, Ждан прав. Тут нужно мужиков пять припахать. Одного — лес валить, другого — бревна подвозить, третьего — рубить углы, а еще пару — венцы укладывать. Да только где их взять, мужиков? Андрей пробыл в шестнадцатом веке уже достаточно, чтобы понять: крепостных так просто на работы согнать невозможно. Они делают только то, что изначально с помещиком, хозяином земли, в качестве арендной платы было обговорено.
— Хотя чего голову ломать? — пожал он плечами. — Заплатить мужикам, и все. Пусть сделают.
— Уборочная сейчас, Андрей Ильич, — заметил вошедший в горницу вместе с ним Касьян. — Не пойдут.
— Ладно, чуток потерпеть можно, — уселся Матях за стол. — Как время появится, так пусть и сделают. Договоримся. Сколько стоит сруб поставить?
— Да двух полушек хватит, боярин.
— Надо в кошелек заглянуть, которым купец месяц назад откупился. Может, наберется.
— Конечно, наберется, — согласился Касьян. — Уж пара полушек[116] обязательно по швам завалилась.
Вошла Лукерья, поставила на стол продолговатую деревянную миску с плавающей в полупрозрачном желе мясистой тушкой, пару плошек с капустой и грибами, уже хорошо знакомый сержанту кувшин с водкой — хлебным вином.
— Ну, что ты мнешься? — кивнул Андрей холопу. — Сходи за стаканами да садись к столу. Мне одному скучно.
В голове по-прежнему сидело чувство неприятия окружающего мира. Ну как так — жить среди лесов и считать доски дефицитом?! Хотя, с другой стороны — а чего сделаешь? Как можно извернуться?
В общем-то, пилорама — устройство простое, как пенек. Берутся несколько пил размером с двуручную, крепятся в пакет. Расстояние между полотнами такое, какую хочешь доску получить. После этого пакет начинает двигаться вверх-вниз, на него подается бревно — а с другой стороны вываливаются готовые доски.
— Ну что, батюшка Андрей Ильич, — появился со стаканами Касьян, — давай…
— Помолчи, — оборвал его сержант. — Ешь молча, дай подумать.
Матях налил себе стаканчик, опрокинул, стараясь удержать за хвост появившуюся мысль. Итак, нужно научиться как-то двигать бревно и пакет с пилами. Впрочем, зачем бревно толкать? Положить на наклонную плоскость, на простенькие вальцы, оно само под ножи сползет — законы гравитации никто не отменял. А вот как шевелить пакет с пилами? Пустить лошадей вокруг ворота? Их кормить нужно, за ними уход требуется, погонщик. Тем более что уже давно существуют ветряные мельницы. Правда, это устройство тоже довольно сложное. Вот бы чего попроще… Например, опустить колесо с лопатками в реку. Течение крутит колесо, колесо приводит в движение пакет с пилами. И все… В общем, вполне реальный проект получается. Коли тут за целый сруб пару монет просят, то на мини-лесопилку его финансов тоже должно хватить.
— Ну, Касьян, — Андрей налил себе еще стакан, — давай выпьем за то, что я — гений!
— Как скажешь, боярин, — не заставил себя упрашивать холоп, тяпнул «рюмашку» и плотоядно потянулся к заливному.
— Куда поперед батьки! — Сержант опустил руку к маленькому ножу, но на месте его не обнаружил. Идти в угол за поясом было лениво, поэтому Матях вытянул «засапожник», отрезал себе часть тушки с задними лапами, посмотрел, куда переложить — но ни тарелок, ни хлеба на столе не имелось. Видимо, по обычаю, зайчатину полагалось употреблять прямо из латки.
— Ну и ладно. — Андрей оторвал лапу, запустил зубы в нежное, хотя и чуть суховатое мясо. Холоп немного выждал, а потом полез в латку с другого края.
Дверь в горницу приоткрылась, сквозь щелочку аккуратно протиснулась татарка, теперь уже в шароварах и курточке, ощутила на себе взгляд, тут же низко поклонилась: