– Думаю, из тебя получится замечательная лыжница, стоит лишь попробовать, – возразил Брендон. – С твоим чувством равновесия и координацией…
– Все это, может быть, и так, но вот смелости мне не хватает, – призналась Эшли. – Давай лучше просто поедем в Биг-Сур. Там я смогу делать то, что у меня уж точно получается хорошо.
– Вот тут ты абсолютно права, – прозвучало на том конце провода. – Думаю, твой настоящий талант открылся мне именно в Биг-Суре.
Эшли засмеялась:
– Уверена, ты имеешь в виду не тот портрет, который мне не удалось тогда закончить.
– Нет, по правде говоря.
– Как у тебя дела? – спросила Эшли, резко меняя тему разговора.
– Лучше не бывает. Если все пойдет хорошо и сегодня, может быть, я даже успею к четвергу вернуться домой.
– Вот это было бы замечательно!
– Знаю. Я скучаю по тебе, любимая, – сказал Брендон.
– Я тоже. Как и наш сын. – Свесив ноги с постели и прижав плечом телефонную трубку к уху, Эшли поправила непокорную бретельку ночной рубашки, сползшую с плеча. – Каюсь, я еще не освоила маневрирование этими быстроходными катерами с дистанционным управлением, которые ты ему купил.
– Ты когда повезешь его в Санта-Елену, в пятницу? – весело спросил Брендон.
– Наверное, стоит сделать это утром в четверг, раз есть надежда, что ты можешь вернуться пораньше. Тогда у нас была бы самая настоящая годовщина свадьбы… Только ты и я… – Голос Эшли звучал так ласково, что не составляло труда догадаться, какие картины рисовало ее воображение.
– Ну… Учитывая открывающиеся перспективы, я должен сделать все, чтобы сегодня не возникло никаких осложнений, – сказал Брендон. – Хотя будет нелегко думать о делах, зная, что ждет меня дома.
Эшли снова засмеялась:
– Только непременно сообщи мне, когда прилетаешь. Я встречу тебя в аэропорту.
– Хорошо. А теперь я, пожалуй, побегу. А то сегодняшняя встреча может так и не начаться, не говоря уж о том, чтобы закончиться.
– Все правильно, – понимающе ответила Эшли. – Люблю тебя.
После того как их разъединили, она прошептала, все еще держа трубку обеими руками:
– Ох, я и вправду люблю тебя, Брендон. Приезжай поскорее, мой дорогой.
Эшли стояла перед мольбертом, глядя на незаконченный морской пейзаж, над которым работала. Дело не клеилось, несмотря на все ее усилия. «Может быть, имеет смысл отложить его на время и поработать над чем-то другим? – огорченно думала она. – Или вообще сжечь и начать все сначала?.. Сколько времени я с ним вожусь – и все без толку».
Истина же состояла в том, что сегодня ей никак не удавалось сосредоточиться на работе, ни на этой, ни на какой-либо другой. Рано утром она отвезла Роберта к родителям, и теперь, в отсутствие Брендона и сына, чувствовала себя невыносимо одиноко в большом, внезапно опустевшем доме. Время от времени она неожиданно замечала, что палитра и кисти отложены, а сама она стоит у окна, точно надеясь увидеть сына, карабкающегося в домик на дереве. Или спускается по лестнице в кабинет Брендона. Или с рассеянным видом бродит по кухне. «И как это я когда-то могла жить одна?» – спрашивала себя Эшли, поражаясь тому, что чувствовала сейчас.
Она в который раз проверила время. Еще два часа – и можно отправляться в аэропорт. Самолет Брендона должен прибыть в шесть, но лучше выехать пораньше, на случай возможных пробок на шоссе или других задержек, которые всегда могли возникнуть.
Эшли приняла душ, оделась, подошла к большому зеркалу в спальне. И вдруг с особенной остротой ощутила, как сильно изменилась за девять лет, прошедших со времени отъезда из долины Напа. Она смотрела на свое отражение и как будто воочию видела в зеркале Абби Гианнини, юную девушку со свежим личиком, в джинсах и свободной деревенской рубашке – типичном для нее наряде тех времен. Какой контраст с элегантной Эшли Гордон-Холлистер, в платье от модельера, сшитом в соответствии с ее личным замыслом и вкусами! Ей всегда нравились смелые цветовые сочетания, эффектный стиль и модные шляпки. Там, среди виноградников, такие туалеты выглядели бы неуместно, зато для мира богемы Сан-Франциско годились в самый раз. Решительно, сейчас перед ней стояла совершенно другая женщина, за девять лет прошедшая долгий путь. Девять лет… А казалось, позади целая жизнь.
Внезапно мысли Эшли прервал резкий телефонный звонок. Она торопливо сняла трубку, почти со страхом – вдруг это Брендон, который хочет сообщить, что задерживается в Денвере еще на день?
– Алло?
– Эшли… Хорошо, что успела. Я боялась, что ты уже уехала в аэропорт. – Голос на другом конце провода принадлежал ее художественному агенту, Мелани Мастерс.
– Нет еще, но скоро поеду.
– Поэтому я и бросилась звонить тебе прямо сейчас, – сказала Мелани. – Мне известно о твоих планах на этот вечер. Вот я и подумала, что вы с мужем, может быть, захотите заодно отпраздновать еще одно событие, когда будете откупоривать шампанское.
– У тебя есть для меня чек? – предположила Эшли.
– Нет, кое-что получше. Это выяснилось буквально сию минуту, Эшли… В конце марта в Лондоне решено организовать твою выставку. Персональную, понимаешь?
Нервничая, Эшли ходила туда и обратно по оживленному терминалу международного аэропорта Сан-Франциско. Скоростное шоссе вдоль побережья оказалось на редкость запружено машинами, и она приехала позже, чем планировала. Однако служащий за стойкой справочного бюро сообщил ей, что рейс, которым должен был прилететь Брендон, задерживается из-за снежного бурана над Скалистыми горами.
Хотя оба они, и Эшли и Брендон, в принципе летать не боялись, она всегда беспокоилась, когда ему случалось лететь в это время года. Обильный снегопад разразился над территорией почти всех восточных штатов. Снежная крошка и оледенение делали полеты небезопасными.
Эшли снова нетерпеливо взглянула на часы. Самолет должен был приземлиться уже почти час назад. Что их задержало?
Ей не терпелось рассказать Брендону новость, услышанную от Мелани. Лондон! Эшли до сих пор ни разу не выезжала из страны. Это будет настоящий медовый месяц, пообещала она себе. Медовый месяц, которого в свое время у них не было. Брендон, конечно, тоже поедет: такое событие без него – нет, это невозможно! Уж как-нибудь фирма на пару недель отпустит незаменимого работника. Они прекрасно проведут время, пусть даже для нее это будет деловая поездка.
На мгновение возникла мысль взять с собой Роберта, но Эшли тут же отбросила ее. Без сомнения, с бабушкой и дедушкой сыну будет интереснее. Сколько она сможет уделить ему времени там? Совсем немного, разве что по вечерам. Но обычно в половине десятого он уже крепко спит… Став постарше, Роберт получит от подобного путешествия больше удовольствия. Со временем они могли бы вместе побывать в Париже, Риме и Амстердаме…
Эшли снова взглянула на часы и решила еще раз выяснить у служащего, как обстоят дела. Однако едва она сделала несколько шагов по направлению к стойке, как путь ей преградил Гарри Вилкокс, старший партнер Брендона по фирме.
– Гарри… Что ты тут делаешь? – удивленно спросила Эшли. – Разве Брендон не сообщил тебе, что я его встречу?
На лице Вилкокса застыло странное выражение, которое смутило ее.
– Присядем, Эшли.
Сама не зная почему, она ощутила волну паники. И упрямо покачала головой.
– Самолет задерживается, Гарри. Я как раз собиралась выяснить…
– Сядь! – почти крикнул он, обхватив ее за плечи.
– Нет, Гарри. – Голос Эшли упал до шепота. Что-то случилось, без сомнения. И ей не хотелось слушать то, что Вилкокс собирался сообщить.
Но пришлось.
– Катастрофа, Эшли. – Слова обрушились на нее, точно удар молота. – Самолет… разбился в районе Сьерра-Невады.
– Брендон… – Ее начала бить неудержимая дрожь.
«Нет… Это невозможно, – бешено металось в голове. – Мы же собираемся в Биг-Сур на уик-энд, чтобы отпраздновать годовщину свадьбы. Все будет как в первый раз. А потом поедем в Лондон, проведем там медовый месяц, которого у нас не было. Брендон будет так гордиться мной, когда узнает о выставке. И мы заведем еще одного ребенка… Может быть, на этот раз крошечную девочку. – В поле зрения Эшли попало полное тревоги лицо Гарри Вилкокса. – Нет… Этого просто не может быть. Не с нами. Не сейчас».
– Гарри… Пожалуйста… – умоляющим голосом пролепетала она. – Нет…
Слезы хлынули по щекам, размазывая макияж.
– Произошло крушение, – напряженным тоном сказал Вилкокс, не позволяя Эшли вырваться и уйти. – Никто не уцелел.
Глаза у нее остекленели, точно у насмерть перепуганного животного. Голова покачивалась – туда и обратно, туда и обратно. Эшли никак не удавалось до конца осознать и принять реальность случившегося.
– Нет…
– Он погиб, Эшли. Брендона больше нет.
Она поднесла руку ко рту, онемев от ужаса. И рухнула бы на пол, если бы Вилкокс не подхватил ее. Эшли не слышала сообщения, прозвучавшего по системе громкого оповещения, не осознавала реакции на него убитых горем людей.
«Это просто дурной сон», – подумала она, прежде чем погрузиться во тьму.
САНТА-ЕЛЕНАдекабрь 1985 года
– До сих пор не могу поверить. – Эшли стояла у окна кухни, не сводя взгляда с Роберта и отца, гуляющих на маленьком дворе позади коттеджа. – Я сделала все, что нужно, отдала необходимые распоряжения и умом понимаю, что потеряла Брендона, но сердце никак не желает с этим смириться. – Она повернулась к матери, нервно ломая руки. – Даже не представляю себе, как сообщить Роберту о том, что его отца больше нет. Наверно, это будут самые трудные мгновения в моей жизни. По дороге сюда сегодня утром я только об этом и думала, все время пыталась подыскать подходящие слова… Но их не существует, подходящих слов. Никакие слова не облегчат для Роберта понимание ужасной истины: его отец… – Эшли резко смолкла, не в силах озвучить правду.
Некая глубинная часть ее души продолжала верить, что если не облекать реальность в слова, может быть, каким-то чудом эта реальность и вправду окажется несуществующей.