В июне 1945 г. он уезжает вместе с Дианой в Везле, в тот же дом, который снимал в 1943 г. Диана окончательно расстается со своим супругом.
Начало совместной жизни с Дианой вдохновляет Батая как на новые проекты в области философии и литературы, так и на создание коллективных публикаций. Поскольку Везле находится недалеко от Парижа, у Батая была возможность поддерживать связь с интеллектуальной жизнью столицы. В конце 1945 г. он знакомится с Морисом Жиродиасом, который впоследствии организует издательство The Olympia Press, где, в частности, будет опубликован роман Дианы «Ангелы с плетками». Но еще более существенным результатом этой встречи было создание проекта журнала «Критик. Обзор французских и иностранных публикаций». Этот журнал стал одним из центров объединения демократической интеллигенции, отразив постоянно проявлявшееся с конца 1920‑х годов стремление Батая к созданию неформальных сообществ. Первый номер выйдет в июне 1946 г. В мае 1947 г. «Критик» перейдет в другое издательство — Кальман-Леви, а в 1948 г. будет признан лучшим журналом года. После очередных финансовых неурядиц журнал перешел в 1950 г. в издательство «Минюи», в котором выходит и по сей день.
Параллельно с проектом «Критик» Батай выпустил в декабре 1945 г. первый и последний номер журнала «Актюалитэ»[20]. Батай создал этот журнал вместе с Пьером Прево, Жаном Кассу и Морисом Бланшо, а предисловие попросил написать Альбера Камю. В этом журнале принимала участие и Диана. Она перевела фрагмент «Запах смерти» из романа Э. Хемингуэя «По ком звонит колокол».
1 декабря 1948 г. у Дианы и Батая в Женеве родилась дочь Жюли. Чтобы обеспечить материальную стабильность, Батай вынужден был вернуться к библиотечной работе: 17 мая 1949 г. его назначают библиотекарем в отдаленный провинциальный город Карпентра (библиотека Энгембертин). Он переезжает с семьей в Карпентра в июле 1949 г. и остается там до августа 1951 г. Карпентра не нравился ни Батаю, ни Диане, они сохранили за собой дом в Везле, в который наведывались во время отпусков. Семейство было очень радо переводу Батая в муниципальную библиотеку Орлеана в июле 1951 г. В этот период Батай и Диана официально зарегистрировали свой брак: это произошло 16 января 1951 г. в Нантуа, где жили их давние друзья Андре и Гитт Коста.
Орлеанский период (1951–1962) — единственное в жизни Батая время относительного материального благополучия, сочетавшегося с активной интеллектуальной деятельностью, которую стимулировало ежемесячное издание журнала «Критик». Вместе с тем Батай ощущает первые признаки смертельной болезни. В декабре 1953 г. был поставлен диагноз: атеросклероз сосудов головного мозга.
Диана стремится участвовать в творческих замыслах Батая. В 1949 году под именем Диана Кочубей был опубликован перевод текста Генри Миллера «Непристойность и закон рефлексии» (1949). Правда, исследователи и Жюли Батай настаивают на том, что основную переводческую работу сделал сам Батай… словно изменив свой псевдоним «Дианус» на «Диану». В 1955 г. она публикует роман «Ангелы с плетками», но он выходит без имени автора, скрытого под знаками XXX. Судя по письмам Батая, особенно в последний период его жизни, Диана помогала ему в подготовке книг для публикации — общалась с издательствами, фотографами, художниками. Как утверждают друзья Дианы, она собиралась защищать диссертацию по этнографии и собирала информацию на карточках, но этот замысел так и не был воплощен.
В 1960 г. Батай собирался возродить тайное общество «Ацефал», к участию в котором приглашал ближайших друзей семьи — физика Жоржа Амброзино, писателя Мишеля Лейриса, художника Патрика Вальбера, специалиста по китайской культуре Жака Пимпано[21]. Диана (так же, как и Лаура в 1930‑е годы) поддерживала эти замыслы.
В 1961 году Батай переезжает в Париж. Переезду предшествовала благотворительная акция его друзей, которые организовали в марте 1961 г. продажу предметов искусства, доходы от которой передали тяжело больному Батаю для покупки квартиры в столице. В феврале 1962 г. Батай был переведен в Национальную библиотеку Франции, и в марте приехал в Париж в свою новую квартиру в доме на улице Сен-Сюльпис.
В последние годы жизни Батая их отношения с Дианой были непростыми. Батая мучили приступы болезни, и, по его впечатлениям, Диана тоже была нездорова, о чем свидетельствуют письма. Батай признавался Мишелю Лейрису: «…Меня еще больше удручает то, что болен не я один. Диана в ужасном нервном состоянии. Она больше не может — или почти не может — меня выносить»[22]. В письмах Дионису Масколо сквозит все та же тема: «Я вижу Диану изредка днем, но это как если бы я был один»[23]; «Диане нехорошо, она стала такой инфернальной, что я больше не понимаю, как я живу. …Диана в таком состоянии, что в некотором смысле не знаю, как я это все могу пережить»[24]. В начале июля 1962 г. Диана с дочерью уезжают в гости к родственникам в Англию. Несколько дней спустя Батай умирает. Перед смертью 7 июля вечером он смотрел вместе с друзьями киноверсию «Истории глаза», которую в тот момент создавали его американские друзья — чета Кунхойзен. Ночью он потерял сознание и, по настоянию его друга Теодора Френкеля, был перевезен в больницу, где и скончался 8 июля. На похоронах в Везле были Диана, Жан Пьель, Жак Пимпано, Мишель и Дзетта Лейрис.
«Ангелы с плетками» — единственное опубликованное художественное произведение Дианы Батай. Pоман вышел впервые в 1955 г. в издательстве The Olympia Press, в серии Traveller's Companion. Символы XXX, стоящие на обложке, можно, разумеется, интерпретировать как «неизвестный автор», скрывающийся за тремя математическими знаками неизвестности — «иксами». Но это еще и ассоциация с одним из псевдонимов Батая, который опубликовал книгу «Маленький» (1943), подписавшись «Людовиком XXX» (то есть именем не существовавшего короля Людовика Тридцатого). В 1968 г. в США выходит переиздание книги под другим псевдонимом — Selena Warfield, в котором еще яснее ощущается стремление приблизиться к имени Батая: французская фамилия «Bataille» переводится как «битва», «Warfield» означает «Поле битвы»[25]. В последующих переизданиях были сохранены первоначальные «ХХХ».
Связь с творчеством Батая не ограничивалась игрой с псевдонимами. В своем эротическом романе Диана явно стремилась как-то, пусть и иронически, пародийно, но включиться в контекст размышлений своего мужа об эротике, а также внести свою лепту в борьбу интеллектуалов против ханжеской цензуры.
Проблема заключалась в том, чтобы определить, где проходит граница между порнографией как массовым чтивом и эротическими произведениями, обладающими культурно-философской значимостью. Классическим примером были бурные дискуссии, продолжавшиеся в 1940–1950‑е годы по поводу публикации сочинений маркиза де Сада, которые стали оцениваться с точки зрения их философского смысла. Но если Сад мог получить статус «классика» хотя бы благодаря отдаленности во времени, то с современными писателями дело обстояло иначе. Не случайно Батай публиковал свои эротические произведения под псевдонимами. Хотя в этом была большая доля литературной игры, но он, как порядочный служащий Национальной библиотеки Франции, не мог печатать эротические произведения под собственным именем. Тем более что по долгу службы Батаю доводилось участвовать в пополнении спецхрана: существует документ, датированный сентябрем 1941 года, согласно которому главный администратор библиотеки Бернар Фай поручал Батаю являться дважды в месяц в Префектуру полиции для передачи арестованных книг в специальное хранилище, у которого было также образное название «Библиотечный Ад»[26].
И все-таки надо признать, что Франция была страной довольно либеральной, именно здесь в 1920–1930‑е годы могли публиковаться американцы и англичане, чьи произведения были запрещены на родине. Морис Жиродиас, сын владельца Obelisk Press Джека Кахане, прославившегося изданиями книг Генри Миллера, Анаис Нин, Джеймса Джойса, занимался публикацией и переводом на английский язык произведений — в том числе и эротического толка. После Второй мировой войны Жиродиас основал издательство Edition de la Chêne, которое было закрыто после появления перевода «Тропика Козерога». Этот скандал был откомментирован Батаем в первом номере «Критик» (июнь 1946 г.) в статьях «Мораль Миллера» и «Моральный смысл социологии». Затем в августовско-сентябрьском номере «Критик» он публикует статью «Обвинение Генри Миллера», где доказывает, что в произведениях английского писателя вовсе не сальности, а религиозный экстаз. Одновременно Батай вступает в Комитет по защите Генри Миллера, организованный критиком и издателем Морисом Надо.
В 1953 г. Жиродиас основал еще одно издательство The Olympia Press[27], по образцу Obelisk Press, где печатал по преимуществу книги на английском языке. С начала существования этого проекта Жиродиас обращался к Батаю за консультациями. Он вспоминал: «Я снова встретился с Дианой и Жоржем Батай, оба они были очень заинтересованы этой авантюрой. Диана мечтала написать порочный роман, основанный на воспоминаниях об английских пансионах»[28]. Батай в тот момент предложил перевести свои повести «История глаза» и «Мадам Эдварда». В 1953 г. публикуется A Tale of Satisfied Desire — перевод «Истории глаза», а в 1956 г. — The Naked Beast at Heaven's Gate — перевод «Мадам Эдварды». Любопытно, что оба произведения выходят под псевдонимом Пьер Анжелик (во французской версии этот псевдоним был использован только для «Мадам Эдварды», а «История глаза» выходила под псевдонимом Лорд Ош), что пересекается с «ангельским» названием романа Дианы.