Так им и надо.
Сам я уже ни ручки ни ножки поднять не мог, и с удовольствием рухнул бы спать прямо здесь, на траве.
Хрен мне сегодня помешает свет. Да хоть карнавал с салютом прямо в на поле — пофиг.
Всё равно буду спать, как младенец.
Засыпая на ходу, я потащился к своему кабинету — ибо другого помещения для отдыха придумать не смог.
— Привет, Тим.
— Лилит? Ты что здесь делаешь, такая… вся из себя.
Она на меня вылупилась.
— Мы договорились выпить после тренировки, забыл?
Чёрт.
ЧЁРТ, ЧЁРТ, ЧЁРТ…
Лилит постаралась. Чёрное облегающее платье, причёска, туфли… Если бы я шел с такой бабой по красной дорожке, после кубка, — нас бы поместили на обложку журнала. И вовсе не из-за меня.
А я забыл. Забыл, твою мать, что меня пригласили на свидание. После года в завязке забыл!
— Извини, — я нашел в себе силы смутиться. — Мы тут забегались с пацанами…
— Это я вижу.
Она улыбалась. Не дула губки, не топала ножкой… Просто улыбалась, как заботливая мамочка. Не знаю, что обидней.
— Щас я быстренько в душ, и пойдём, — пообещал я.
— Можем отложить, — она прикрыла глаза, и вдруг я заметил, какие длинные и пушистые у Лилит ресницы.
— Ни. За. Что, — я тряхнул головой, во все стороны брызнул пот. — Ой, извини. Просто жди у входа. Я быстро.
Как ошпаренный, я полетел по коридору. И уже подбегая к душевой, вдруг остановился.
Даже если я смою грязь. И пот. И траву. Во что я переоденусь? Из гардероба — только то, в чём я прыгнул в дыру. А Лилит — такая фифа…
Да меня самый отсталый суслик засмеёт.
Взявшись за ручку двери, я почувствовал, как потеет ладонь. Из душевой уже доносился здоровый жеребячий ржач — команда смывала напряжение…
А ну и пофиг! — решительно рванув дверь, я влетел в полную оранжевого пара душевую.
Я, бляха медная, Тамерлан. Мне не нужен смокинг, чтобы офигенно себя чувствовать.
Обернув полотенце вокруг талии, я прошлёпал в раздевалку, прямо босиком, как был.
— Народ, у кого-нибудь есть чистая майка?
Повисла напряженная, гнетущая тишина. На мне скрестились удивлённые, вопросительные, настороженные взгляды…
Чёрт. Опять я сделал что-то не то.
— А, ладно, забудьте.
Я сделал шаг к двери.
— Стойте, тренер, — спокойный голос Уриэля вывел всех из ступора. Ребята зашевелились, задышали… — У меня есть чистая майка.
— Спасибо, — я вложил в это слово всё, что накопилось в душе за этот охренительно длинный день.
— А тренер идёт на свидание… — тоненько пропела Андромеда.
— Тили-тили-тесто… — подхватил Тарара.
— Удачи, тренер, — басом поддержал Гефест. — Не облажайтесь там.
Я проглотил комок в горле.
— Постараюсь, блин, — и добавил, чуть громче: — Отдохните, черти. Вечером тренировка.
И только когда уже шел к выходу, напялив свои старые треники и чистую майку Уриэля, понял, чего мне в раздевалке не хватало.
Там не было Руперта.
И ведь хотел повернуть к выходу, но ноги сами вынесли меня на поле…
Он был здесь.
Как заведённый, Руперт лупил по мячу.
Тот уворачивался, скалил зубы, рычал, как медведь после спячки, вцеплялся ему в бутсы… Но Руперт упрямо, раз за разом, слал его в ворота.
И ни разу не попал.
Ни разу.
Стараясь не делать резких движений, я попятился и пошел на выход. Туда, где меня ждала самая красивая девушка на свете.
Увидев меня, самая красивая девушка просто рассмеялась. Я сразу набычился. Эйфория улетучилась, эстафету приняли неуверенность под ручку с усталостью.
— Что?
— Ты явно не заходил в свой кабинет, — продолжая улыбаться, она взяла меня под руку и мы пошли.
— А нахрена? — чего я там не видел? Пустого стола? Табуреток?
— Ладно, забыли, — она на миг прижалась грудью к моему плечу.
За что я тут же простил и смех, и всё остальное.
А потом почувствовал, что с одеждой моей что-то не то.
— Знаешь, эту майку мне Уриэль одолжил, — буркнул я, офигев так, что больше ничего путного придумать не смог.
Не знаю, как она это сделала. Но что постаралась именно Лилит — к бабке не ходи.
— Думаю, он поймёт, — она даже не посмотрела на меня. Просто была уверена, что сделала всё, как надо.
Вот ведьма.
Кремовые брюки. Голубая рубашка.
Нет, хрен с ней, с рубашкой. Но КРЕМОВЫЕ БРЮКИ?..
— Это что за цвет? — строго спросил я.
— Тебе не нравится?
— Моя восьмилетняя дочка, блинский ёж, НЕ НОСИТ кремовые брюки!
— Но…
— Знаешь, как у нас говорят? — я встал с ней лицом к лицу, заложив руки за спину, чтобы не схватить за плечи и не потрясти, как молодую яблоньку. — Тачка может быть ЛЮБОГО цвета… Если она чёрная.
Лилит закатила глаза, по моему телу прошла мгновенная рябь… Чёрный костюм. Чёрная рубашка. Чёрный галстук. Зуб даю: труселя и носки тоже чёрные. Но проверять я не стал…
— Спасибо.
Она вновь взяла меня под руку.
Ну вот, другое дело. Теперь мы сочетаемся, как Брэд Пит с Анджелиной Джоли…
— Куда пойдём? — буркнул я примиряюще.
— Ты текилу любишь?
— Лучше чай. В крайнем случае, пиво.
— Ну и капризный ты мужик, тренер.
— А кому щас легко?
Усталость притаилась где-то за глазами, маленькой серой каракатицей.
Если Лилит пригласит к себе — хрен я откажусь.
Господь свидетель: и ЭТО мне было нужно. Позарез.
Это была последняя мысль перед тем, как я увидел…
— Что это, нахрен, такое?
Огромное. Больше всего похожее на краба, с ногами — пилами и клешнями, способными раскусить пополам горгонида. Легко.
— Это такси, Тим.
— Зови меня Ролло, тренер.
И оно протянуло мне здоровенную клешню.
— Так оно живое?.. — наверху панциря пристроился некрупный нарост, из которого на меня пялились глаза на стебельках. Когда я задал вопрос, один из глаз подмигнул.
Я чуть не сбежал.
Несмотря на прозрение, постигшее меня на поле. Несмотря на то, что пообещал себе принимать этот мир таким, какой он есть, я чуть не дал стрекача обратно, за знакомые и уютные стены стадиона.
Что меня остановило? Сам не знаю.
Скорее всего то, что рядом была дама.
Так что, когда краб присел на брюхо, выставив одну из ног навроде лестницы, я протянул руку Лилит и помог ей подняться к чему-то вроде упряжи на панцире. Затем взобрался сам.
А какого хрена? Она же сказала — такси. Значит, такси.
И тут краб побежал.
Мать моя женщина!
Кварталы проносились, как в ускоренной киносъёмке, дома вообще сливались в сплошное пятно.
Я ещё удивился, какие широкие тут были улицы, и как удивительно мало народу, но тут же сообразил: разгар дня. Все нормальные люди спят.
Разговаривать во время движения я поостерёгся: если в рот залетит местная муха, можно запросто отбросить копыта. Оставалось просто пялиться по сторонам, стараясь охватить взглядом как можно больше — сообразил, что выбрался со стадиона в первый раз, и города, в общем-то, ещё не видел.
Остановились резко, словно врезались в бетонную стену. Только упряжь и удержала от того, чтобы не вылететь вперёд головой в асфальт.
Соскользнув по ноге и вновь подав руку Лилит, я прочитал название заведения: «Вертел желаний».
И неуверенно посмотрел на девушку.
Выглядит так, словно здесь бордель…
— Всё в порядке, — она ободряюще улыбнулась. — Это казино.
У меня немного отлегло. Казино, так казино… Играть-то мне всё равно не на что.
И тут в сердце кольнуло.
Ёрш твою медь! Ведь в трениках лежал аванс. Золотой Макс, даденный Лукой Брази. И карточка — обратный билет домой…
Судорожно я хлопнул себя по брюкам — хотя и понимал, что всё. Капец. Не видать мне золота, как своих ушей…
Нащупав знакомый кошелёк, я охренел окончательно. То есть, он был на месте — в кармане.
Как она это сделала?..
Видать, взгляд у меня был слишком красноречивый, потому что Лилит лишь лукаво подмигнула, и повернулась к крабу.
— Спасибо, Ролло.
— Рад стараться, мэм.
Она взяла меня под руку. Но я высвободился, и тоже подошел к крабу. Задрав голову, посмотрел снизу вверх… Его панцирь был размером с тент солнечного зонтика.
— Слушай, Ролло… А ты никогда не хотел сделаться футболистом?
— Сплю и вижу, тренер. И жена всё время пилит: займись чем-нибудь серьёзным, сделай карьеру…
— Приходи завтра на стадион, — я похлопал его по ноге. — Что-нибудь придумаем.
Такая скорость. Да все охренеют, если у меня в команде будет такой игрок.
— Ну что? — Лилит нетерпеливо притопнула ножкой. — Идём уже?
Как только дверь казино открылась, мне в лицо ударила вспышка света.
Глава 6
— Что вы чувствуете после такого разгромного проигрыша, Тамерлан?
— Вы думаете, у «Задница Кингс» всё ещё есть шансы продвинуться в турнирной таблице?
— Что вы будете делать, когда вас выбьют за её пределы? Отправитесь назад, в своё отсталое измерение?
— Что по поводу вашего фиаско сказал дон Коломбо?
— Сколько вам платят за то, чтобы «Задницы» проиграли с разгромным счётом?
Секунду я моргал, приноравливаясь к свету софитов.
Потом повернулся и свирепо посмотрел на Лилит.
Свидание, ага. Раскатал губу.
И вновь развернулся к журналистам.
— Мы не вылетим из турнира. Моё измерение в сто раз круче, чем ваш Мухосранск. Мне пофиг, кто такой этот дон Коломбо. И насрать на то, что он думает… Ах да. И ещё: идите все в жопу.
Журналисты отшатнулись.
Тощая девица с собачьей мордочкой как заведённая строчила в блокноте, мужик с внешностью дикобраза наговаривал что-то в портативный диктофон, на остальных я просто не стал смотреть.
Всё слилось в одно мутное пятно, сквозь которое пробивались вспышки ярости.