дит он на Гранд Лузере каком-то, а в других сервисах простые работники на новых «пыжиках» на работу приезжают.
— На чем ездит Эдуард? — Вирджил удивленно поднял брови.
— Лэнд Крузер древний. Я таких вообще не видел, если бы не шильдик, и не догадался бы, что это крузак.
— Ха, неплохо. Гранд Лузер, да? Ха-ха. И какая же мораль?
— Простая, — Дима пожал плечами, — надо делать не так, как лучше, а так, как хочет клиент. Клиент всегда прав, вот.
Вирджил недовольно поморщился.
— Так, значит, думаешь. Ну, пусть. Троечка с плюсом.
— Почему троечка? — возмутился Лукшин
— По кочану, — отрезал Вирджил, — мыслишь потому что шаблонно. Нет, даже не так. Мыслишь ты неплохо, но в какой-то момент ловишь подходящий шаблон и дальнейшие свои рассуждения под этот шаблон подгоняешь, не затрудняясь какими-то размышлениями. Хотя мог бы. А плюсик — за «Гранд Лузера» и за то, что Эдуард тебя особо не развел.
Дима отвел взгляд: «Знал бы ты, почему он меня не развел».
— Ладно, — сказал Вирджил, — хватит на сегодня, я и так задержался лишнего. На, держи, — и он отсчитал из бумажника несколько купюр и вручил их Лукшину. Дима машинально пересчитал и поднял удивленный взгляд — в его руке было четыреста шестьдесят евро.
— Я тебя предупреждал, что все лишние расходы с тебя же вычту? Я просил масло менять?
— Нет, но… — еще минуту назад он вообще не особо рассчитывал на эти пятьсот евро, но сейчас эта мелочность почему-то его сильно обидела (да какая мелочность — жлобство натуральное, тем более, что полканистры масла у него в машине лежат)
— Вот и все, — отмел все возражения Вирджил, — или ты против?
Дима поперхнулся.
— Нет-нет, что вы. Не против. Просто…
— Тогда — до завтра. Подъезжай без четверти восемь к зданию МГУ на Моховой. Найдешь там на стоянке мою машину. Все — свободен.
И Вирджил подошел к стоящему у окна столику и, демонстративно стоя спиной к Лукшину, принялся собирать со стола бумаги и укладывать их в папку.
— До свидания, — сказал Дима, сунул купюры в карман и вышел.
На улице, недалеко от входа, стояла и курила рыжеволосая девушка. Комбинезон она уже сменила на черную кожаную куртку с меховым воротником и Дима испытал по этому поводу легкое сожаление — в комбинезоне она смотрелась эффектнее. Она обернулась на звук хлопнувшей двери, увидела Диму и приветливо улыбнулась.
— Домой?
— Ага, — кивнул Дима.
— Подкинешь девчонку? — она подмигнула.
Дима замер. Первым рефлекторным порывом было — соврать что-нибудь. Полезть в карман, сделать растерянное лицо и сказать, что ключи выронил. Зайти обратно, спрятаться в туалете и сидеть там полчаса — не будет же она его караулить? Или ужасно расстроиться и сказать, что не получается — как раз сегодня у него встреча однокурсников, скажем, в «Апреле» — ресторанчике в конце квартала, так что он туда пешком идет… Не, не однокурсников — напросится еще — деловая встреча. Или… короче, будь она девушкой его круга, он бы уж придумал чего сказать, чтобы не уронить себя в ее глазах. Но соврать этой? Дима вздохнул и признался:
— Это не моя машина. Это Вирджила, начальника моего.
Он ожидал мгновенной потери интереса и уже собрался продолжать путь, но девушка его удивила:
— Ну и слава богу, — сказала она, затушила сигарету и точным броском отправила ее в урну. Дима удивленно поднял брови. Девушка искоса стрельнула в него взглядом и продолжила:
— А то я уж подумала: «Еще один симпатичный парень с маленьким членом».
Дима поперхнулся.
— П-почему? — выдавил он и закашлялся.
— Это ж общеизвестно. Большой джип — маленький член. А самое забавное в том, что это действительно так. Исключения есть, но они, как и положено исключениям, редки.
— Ну, — Дима уже преодолел растерянность, все-таки общение с Вирджилом не прошло даром, — мне, например, большие джипы тоже нравятся, хотя…
— Хотя болт — что надо, ты хотел сказать?
Дима густо покраснел, девушка хихикнула.
— Не парься, я ж говорила, что исключения бывают. Дима задумчиво глянул на стоящий неподалеку Коммандер.
— Интересно, как у Вирджила? — поинтересовался он вслух, исключительно чтобы что-то сказать. Дима не ожидал ответа, по крайней мере, такого ответа — девушка продемонстрировала ему кулак с оттопыренным мизинцем и усмехнулась.
— Правда? — Дима поднял удивленно брови, — а откуда… неужели…
— Не, самой не приходилось. И слава богу, уж больно он мне противный. Но информация достоверная.
Дима хмыкнул. Забавное дело: эта новость сильно подняла его в собственных глазах.
— Так ты не на колесах?
— Нет, — мотнул головой Дима и грустно улыбнулся.
— Ну, давай тогда я тебя подвезу.
Дима уставился на собеседницу вытаращенными глазами и отвесил челюсть.
— Ну, если не хочешь…
— Хочу! — выпалил Дима.
— Тогда пошли, — девушка повернулась и стремительным шагом направилась к приземистой красной машине. Дима обалдело семенил следом. «Наверное, она меня с кем-то перепутала», — недоумевал он, — «или я чего-то не знаю? Что там Вирджил говорил про тамплиеров своих — может, я под какое-нибудь их предсказание древнее подхожу? И потому они со мной так носятся?».
Перед распахнутой дверью спорткара Дима слегка замешкался — сиденье находилось очень низко и он задумался, как половчее на него забраться.
— Юля, — подала голос девушка с водительского сиденья. Вот она-то на свое место влетела за полсекунды.
— Чего? — не понял Дима.
— Юля. Зовут меня так.
— А… А меня — Дима.
— Вот и славно. Теперь мы знакомы. Так что если мама говорила тебе не садиться в машины к незнакомым людям…
Дима фыркнул и, довольно неловко, упал на сиденье. Поерзал, устраиваясь поудобнее. Полулежачее положение сидения его сильно напрягало, он выглянул наружу и напрягся еще больше — асфальт находился под ним на расстоянии вытянутой руки. Он даже попытался его потрогать и еле успел отдернуть руку, когда дверь вдруг сама собой закрылась. Басовито заурчал двигатель и Лукшин даже охнул от неожиданности, ощутив как его собственный позвоночник отозвался на это урчание легкой дрожью.
— Возбуждает, да? — с хрипотцой в голосе спросила Юля.
Дима сглотнул.
— Я, когда свою камрюху разбила и в сервис ее загнала, собралась бабомобиль какой-нибудь на время взять, ну знаешь, бывают такие, косметички на колесах. Зашла в салон и увидела этого красавца. Напросилась покататься и… пришлось брать, — она вздохнула и положила ладони на руль. Чуть-чуть изменился тон двигателя, пейзаж за окном вздрогнул и скакнул за спину.
— Пристегнись, — бросила Юля, выруливая на дорогу.
— Ментов боишься что-ли? — спросил Дима и прикусил язык — прозвучало грубовато. А ну как обидится и высадит? Но Юля не обиделась. Хмыкнула и спросила:
— Знаешь, сколько лобовое на этой тачке стоит?
— Боюсь представить. А что?
— А то, что если ты не пристегнешься, то вышибешь его лбом на первом же светофоре.
— Упс, — сказал Дима, нащупал справа ремень, протянул его наискосок и задумался, потому что наткнулся слева на еще один ремень.
— Он пятиточечный, — не поворачивая головы, сообщила Юля, — продевай руки с обеих сторон. Замок — у тебя под яйцами.
Дима поджал губы, но вслух ничего говорить не стал. Пристегнулся, посмотрел по сторонам, вздрогнул, скосил взгляд вбок и принялся разглядывать прикрепленный к стеклу крупный листок с российским триколором и просвечивающим с той стороны зеркальным текстом «Русь-информ» — смотреть просто в окно было просто страшно.
— Что за «Русь-Информ»? — спросил он, просто, чтобы не молчать.
— Ну ты спросил, — удивилась Юля, — вообще-то, я там работаю. А ты тогда где работаешь?
— Форес Дарк… ООО, — недоуменно ответил Дима, — где же еще?
— А… один хрен, вид сбоку… Куда тебя везти-то? — Юля, вырулила на встречку и повернула на светофоре под желтый сигнал. За окном мелькнуло колесо троллейбуса, бок выруливающего джипа, побелевшие глаза водителя во встречной машине; мелькнули — и остались сзади.
— Так где живешь, спрашиваю? — не дождавшись ответа, повторила Юля.
— А? — Дима встрепенулся, вышел из ступора и сказал, где. И тут же понял, что имела в виду Юля, когда говорила про вышибание лбом стекла — под визг шин Диму тряхнуло так, что даже дыхание перехватило, если бы не ремни — летел бы он сейчас над дорогой.
— Твою мать, — выдохнул Дима, потирая шею (как будто что-то хрустнуло в ней) и пытаясь определить причину остановки, — что случилось?
— Ты охренел что ли? — ласково спросила Юля, — ты соображаешь, сколько мы туда ехать будем? Не, я в эту дыру не поеду.
— Поэтому я на метро езжу, — сдерживая злость, сказал Дима (можно подумать он просил его куда-то везти), — блин, я думал, мы врезались во что-то!
— Ну извини, на метро я тебя не повезу, — сказала Юля и задумалась.
— Да ничего, — Дима пожал плечами и принялся выпутываться из ремней безопасности, чувствуя одновременно и сожаление и облегчение. Жаль конечно, а какому мужику не было бы жаль? Он уже себе такого нафантазировал… а с другой стороны — не понимал он эту Юлю. Не понимал и боялся.
— Слушай, а тебя дома ждет кто?
— Меня? — Дима замер, держась за ручку двери, — Кто?
— Не знаю, поэтому и спрашиваю. Мама, которая тебя потеряет, если ты до одиннадцати не вернешься? Жена, пяток детей мал мала меньше? Любимый пекинес, который от огорчения сдохнет, если ты на ночь не придешь? Рыбки в аквариуме, которых кормить надо?
— Я один живу, — сказал Дима машинально, весь поглощенный обдумыванием Юлиного вопроса. Точнее, слов «если ты на ночь не придешь». К чему это она?
— Никто меня не ждет.
— Вот и отлично. Поехали тогда ко мне.
— Как это? — Дима вжался в сиденье, — зачем?
Юля зло усмехнулась:
— Боишься?
— Да, — сказал Лукшин.
— Трус, зато честный, — прокомментировала Юля, — ты можешь себе представить, что такой девушке, как мне, может быть просто одиноко? Что, бл…ь, у меня в телефоне триста мужиков и половина из них прибежит, истекая слюнями, раньше чем я номер закончу набирать? И что в гробу я их всех видела. Смотрю, идет парнишка. Молодой, наивный. Неиспорченный. Глаза удивленные, лицо одухотворенное. И так мне его закадрить захотелось… что тут плохого, спрашивается? Вот и все. Так что вылезай, дуй в свое метро — станция во-он там где-то. Желаю удачи.