— Ну-ну… — буркнул я и, пересилив себя, пошел на крысоида. — Нет в коридоре никого, значит, нет…
Крысиный хвост я аккуратно переступил — уж очень он отвратительно выглядел, — а вот в самого крысоида шагнул с мужественной решимостью.
Все-таки фантомы Марауканы были чем-то большим, чем обычными голограммами. Сердце обмерло, в ушах коротко, по-мышиному, пискнуло, и фантом исчез. Шедший сбоку биокибер дернулся, будто споткнулся, и зацепил мой локоть телескопической рукой.
Я подозрительно посмотрел на него.
— Ты что-то заметил?
— Неидентифицируемое явление… — чуть помедлив, сообщил биокибер.
— Что-что? — удивленно переспросил я.
— Неидентифицируемое явление, — начал обстоятельно пояснять биокибер, — это такое явление, которое не может быть объяснено с точки зрения заложенной в меня программы. Мои фотоэлементы запечатлели в ультрафиолетовой области некий объект в виде неясного пятна. Время экспозиции объекта составляет две миллисекунды. Поскольку момент появления пятна совпал с необъяснимым сбоем энергопитания, изображение объекта не может быть воспроизведено.
— Понятно…
Ответ, по меркам биокибера, был исчерпывающ, и большего от него не добиться. Придется самому голову ломать, хотя, скорее всего, не я первый столкнулся с подобным явлением. Надо поспрашивать…
— Веди, Сусанин, — буркнул я и зашагал вперед.
До зала заседаний мы добрались без приключений, я кивнул на прощание биокиберу и открыл дверь.
В небольшом зале за длинным столом в полном сборе сидела команда платформы и что-то оживленно обсуждала. При моем появлении обсуждение оборвалось, и все дружно посмотрели на меня.
— Здрасте… — смущенно пробормотал я, обескураженный всеобщим вниманием.
Никто не ответил, все продолжали молча смотреть на меня.
— Извините за опоздание…
— Вы не опоздали — сейчас ровно девять часов, — бесстрастно заметил коммодор.
Он и координатор Тулий сидели в торце стола, остальные — вдоль, друг напротив друга. Тринадцать человек в оранжевых комбинезонах и один, сидящий у противоположного от коммодора края напротив Энтони Холодкова, в синем комбинезоне десантника. Этот четырнадцатый, в отличие от всех, глядел не на меня, а в сторону, и лицо у него было серо-синим, под цвет комбинезона. Но самое главное — его лицо было моим лицом.
— Кто это? — оторопело спросил я, не сводя взгляда со своего синюшного подобия.
— Это? — фыркнул Энтони. — Это ваш инверт. Сквозь фантом проходили? Извольте расписаться в получении!
Я совсем растерялся.
— И что теперь делать?
— Что делать? Никогда больше не ходить сквозь фантомы!
Я приблизился к столу, внимательно вглядываясь в мертвенно-синее лицо инверта. Он сидел неподвижно, как истукан, и, в отличие от крысоида в коридоре, не дышал. Как настоящий труп.
— Вы должны совершить обратную инверсию, — подсказал Эстасио. — Садитесь в него, иначе никогда не избавитесь.
Я с недоверием посмотрел на маршрутного сценариста. В глазах негра светилось понимание и сочувствие. Тогда я обошел вокруг стола, приблизился к инверту и на мгновение замешкался. Казалось, от него веет холодом, как от мертвеца, но, скорее всего, ощущение было инстинктивным, навеянным зрительным восприятием, так как, садясь на стул и совмещаясь с инвертом, холода я не ощутил.
В глазах мигнула неяркая вспышка, в ушах снова, как при прохождении фантома крысоида, по-мышиному пискнуло, и инверт с тихим шелестом лопнул, рассыпавшись по полу белесыми, быстро скачущими в разные стороны шариками.
И тотчас над столом с раздирающим ушные перепонки громом полыхнула молния разрядника.
— Эх, опять не попал! — сокрушенно помотал головой Эстасио, поводя дулом разрядника. Белесые шарики рассыпавшегося инверта исчезли, словно растворившись в воздухе.
— Что за детский сад?! — взорвался коммодор, ударив ладонью по столу. — Вы что себе позволяете?!
— Не кипятись, Гримур, — пожал плечами Эстасио, убирая под стол руку с разрядником. — Надо же образец получить, а тут удобный случай представился…
— Здесь я вам не Гримур, а коммодор Гримур! — отчеканил коммодор и, болезненно поморщившись, прикрыл глаза солнцезащитными очками-консервами. — Извольте охотиться в нерабочее время только на верхнем ярусе и вне помещений! Своим выстрелом вы могли повредить аппаратуру!
— Я отрегулировал дальность разряда… — попытался оправдаться Эстасио.
— Все, — отрезал коммодор. — Инцидент исчерпан. Начинаем работу. — Его лицо вновь приобрело выражение невозмутимости. — Прощу вас, координатор, — кивнул он сидящему рядом Ктесию.
— Постараюсь быть кратким, — начал Ктесий. — Поскольку с проектом сети туркомплексов на Мараукане все ознакомлены заранее и каждый знает круг своих служебных обязанностей, я не буду останавливаться на достоинствах и недостатках проекта. Мы здесь собрались не для того, чтобы обсуждать проект, а чтобы претворять его в Жизнь. Поэтому предлагаю начать с рекогносцировки на местности. Возражения есть?
Никто не проронил ни слова.
— Хорошо, — кивнул Ктесий. Он выдвинул из стола пульт и защелкал клавишами. — Для начала рассмотрим карту…
Над столешницей возникла призрачная панорама части поверхности Марауканы.
— Всем видно?
Пытаясь избавиться от звона в ушах после грома разрядника, я некстати повел головой.
— Что-то не так, Вольдемар?
— Нет-нет, все нормально… Это к делу не относится. Продолжайте.
Сидящая рядом Ютта заглянула мне в глаза, положила ладонь на мою руку и сочувственно сжала.
— Спасибо, — шепнул я.
Она кивнула и убрала руку.
— Здесь в настоящее время находится наша платформа, — сказал Ктесий, и на карте появилась светящаяся красная стрелочка. — В шестидесяти километрах на юго-восток расположен объект номер восемь, условно именуемый по каталогу «Усеченной Пирамидой». В ста двадцати километрах на север — объект номер десять, или «Храмовый Комплекс». В сорока двух километрах на северо-северо-запад находится объект номер один, или «Руины Мегаполиса». По генеральному плану застройки мы должны начать работы с возведения центрального туристического комплекса у объекта номер один. Однако, после детального анализа ситуации на Мараукане, было решено внести коррективы в генеральный план организации сети туристических баз на планете и начать с объекта номер восемь…
— Черт знает что! — возмутился экзоархеолог Тумаду. — Руины Мегаполиса представляют собой наиболее значительный археологический объект, а мы начинаем исследования чуть ли не с самого маленького! Кроме того, Усеченную Пирамиду досконально исследовала экспедиция стапульцев и никаких остатков цивилизации, кроме самой пирамиды, не обнаружила. В то время как в Руинах Мегаполиса имеются громадные площади культурного слоя…
— Не манкируйте фактами! — ввязалась в перепалку экзоархеолог Леонора Мшински. — Под Усеченной Пирамидой обнаружена сложная сеть катакомб, которую стапульцы не исследовали! Вы находитесь в плену собственной теории антропоморфизма аборигенов и ради этого готовы пренебречь…
— Стоп! — снова повысив голос, прервал спорящих коммодор. — Я не допущу балагана во время совещаний. Не знаю, да и не желаю знать, как у вас, в Майлетском Ксеноисторическом Центре, ведутся дебаты, но здесь будет по-моему. Устанавливаю следующий порядок: основной докладчик сообщает вводную, затем ему задают вопросы, и только после этого начинается обсуждение проблемы. Прошу не перебивать друг друга, не допускать реплик, а свое мнение высказывать в максимально корректной форме.
— Но… — попыталась вставить слово Мшински.
— Все! — оборвал ее коммодор и внушительно хлопнул ладонью о стол. Будто печать поставил. — С этой минуты это закон. Продолжайте, координатор.
— Поддерживаю коммодора, — сказал Ктесий. — Если бы вы дослушали вводную информацию, никакой перепалки не случилось бы… Итак, продолжаю. Основной нашей задачей на Мараукане является строительство комфортабельных турбаз, связанных между собой разветвленной сетью туристических маршрутов, а археологические исследования — это сопутствующая составляющая, немаловажная, но никоим образом не первостепенная. Ввиду того, что проект не подкреплен достаточно обоснованными геодезическими изысканиями, а в него вложены огромные ассигнования, решено начать пробное строительство с небольшого объекта, чтобы затем, в случае положительного результата, приступить к осуществлению проекта в полном объеме. Изменения в ходе работ согласованы с Уэлем Аоруиноем, полномочным инспектором Галактического Союза, находящимся на нашей платформе, и утверждены Советом директоров фирмы-заказчика.
Ктесий сделал паузу, обвел присутствующих взглядом и неожиданно усмехнулся.
— Я обещал быть кратким и сдержал свое обещание. Это практически все, что я хотел сообщить. Вопросы есть?
— Имеются, — нервно подал голос архитектор Хорхе Чивет. — Что вы подразумеваете под положительным результатом и что произойдет, если результат окажется отрицательным?
— Успокойтесь, Хорхе, — улыбнулся Ктесий. — Под отрицательным результатом подразумеваются вовсе не эстетические характеристики зданий и сооружений туркомплексов — для их оценки в штатном расписании есть дизайнер. Имеется в виду топологическая нестабильность метрики пространства на Мараукане, из-за которой все сооружения могут превратиться в пыль. Если такое случится, мы будем вынуждены прекратить работы и свернуть проект. Еще вопросы есть?
Вопросов не было.
— Тогда приступим к работе, — взял слово коммодор. — Навигатор Корти Ньюмен, прошу рас через полчаса активизировать двигательный отсек платформы и направить ее к объекту номер восемь. Сколько времени вам потребуется на перемещение платформы?
Корти склонился над картой, оценивая расстояние.
— Шестьдесят километров… — пробормотал он. — Думаю, не больше трех часов.
— Хорошо. По прибытии на место попрошу физика-тополога провести исследования по стабильности метрики пространства, а планетолога оценить геологическую структуру района для выбора строительной площадки. Данные нужны к утру.