- Познакомишь меня со своими буками? - затарахтела Зорро, принимая предложенный ей светло-зеленый халатик. - А то они молчат и молчат. Вот моя свита не молчала! И что за мужчины были! Качки, тяжеловесы, боксеры, спецы по рукопашке! Настоящие самцы!
Мне даже стало обидно, что моих мужчин принижают, хоть они и поступили как мерзавцы. Но не блондинке же на них жаловаться?! Ну что ж, посмотрим, кто кого.
- Познакомься, Зорро, это - Роман. Он отличный музыкант, пишет для меня сюиты. А это - Виталий Петрович. Он - философ. Замечательно говорит мне о любви. А наверху там Малыш. Он... поэт! Рассказывает мне стихи. И какие! Сам Пушкин от таких бы не отказался!
Лицо Зорро вытянулось и побледнело. Да-да, я нанесла коварный удар поддых.
- Что, серьезно? - спросила блондинка завистливым голосом.
- Конечно, - ответила я. - Если будет время, то Роман тебе сыграет. Он ведь известный рокер, байкер. Ах, какие ноты берет по ночам!
Знаете, если перед женщинами-судьями Шварцнеггер выйдет против Пушкина, то победит Александр Сергеевич. Мы ему присудим победу даже до начала схватки.
- Я пойду в ванную, - мрачно буркнула Зорро. От ее жизнерадостности не осталось и следа.
Малыш спустился вниз и принялся деловито раскладывать автоматы у окон.
- Этот дом неплохо расположен, - сказал он. - Все подъезды просматриваются. Если Витя станет у левого окна, Роман - у правого, а я займу чердак, то мы посечем огнем любого, кто приедет по дороге. Знаешь, мадам, хоть ты меня и не спрашивала, но отвечу. Зря ты связалась с этой шмарой. Она - ехидна.
Хорошо, что Зорро не слышала это. Представляю, какое впечатление она составила бы о современной поэзии.
Но блондинка оказалась отличной собеседницей. Мы с ней мило поболтали за завтраком, сидя на кухне, и я выложила всю свою историю. Рассказала о Валере и даже всплакнула, когда вспомнила о том, как Первый Дом меня собирался обмануть.
- Аня, я ведь не держу зла на женщин, - невпопад сказала Зорро, когда я закончила. - Даже на тех, кто пытается уводить у меня мужиков. Мужики-то ладно, их не жалко, а вот женщины... я совсем не такая стерва, как кажусь.
- Да ты вообще не стерва, - ответила я. - Почему стерва? Каждый выживает как может. Ты ведь согласилась на то, чтобы сжечь Книгу. Хочешь остановить Влада. Я так думаю и для того, чтобы прекратить все это. Из-за нас в мире ужас что творится. Хочешь, я прямо сейчас помогу тебе с Владом? Или еще лучше - давай его выдадим Хранителям. Пусть все закончится наконец! А потом мы просто вернемся домой. Я могу тебя поселить в своей квартире, если тебе негде жить. Будешь жить у меня сколько тебе угодно!
Зорро посмотрела на меня с интересом.
- А квартира-то большая? - спросила она.
- Однокомнатная, - ответила я. - Но ничего. Мы поместимся.
Блондинка расхохоталась.
- Ну ты, Аня, даешь! Да я в твоем возрасте уже жила в пятикомнатной в центре, которая принадлежала мне! Ты посмотри на своих мужиков - они же стелятся перед тобой. Пусть спонсируют!
- Я от мужчин принимаю только музыку, стихи... или цветы. Только это они дарят хорошо, от чистого сердца. А еще можно принимать время. Я как-то встречалась с одним крупным биржевым игроком. От подарков отказывалась, но он все дни проводил со мной. Представляешь, сколько он мог бы заработать? И получалось, что все-все-все тратит на меня! Весь свой доход!
- Но ведь этих денег у тебя не было! - поразилась Зорро, широко раскрыв глаза.
- Да, но все равно он их тратил на меня.
Блондинка покачала головой и задумалась, а потом спросила и снова невпопад:
- Аня, а где твой Почтальон?
Мои брови удивленно поднялись. Какой еще почтальон?
- Ты о чем?
- Ну, Первый Дом разве не дал тебе Почтальона? Он ведь его почти всем дает, кто прошел пару этажей. Человек... точнее, не человек, а некто для связи. Мне рассказывали, что эта традиция, возможно, зародилась еще во времена Инквизиции. Хотя кто точно знает? Претендентам иногда нужно было вступать в переговоры с властями, но как это сделать, если народ запуган и все отказываются быть посредниками? А те, кто не отказывается, может выдать! Вот Первый Дом и дарит Почтальона. Он не человек, а расходный материал. Сражаться не может, но выполняет поручения. Туда сходить, то принести-отнести... Он не выдаст, если его схватят, будет твердить одно и то же. Если схватят вдали от Претендента, то Почтальон говорит, что знать никого не знает. А если рядом, то прикидывается родственником. Например, мой говорил, что он мне муж. Даже предъявлял настоящий паспорт! Вот смеху-то. Но погиб вместе с моей свитой. Думаю, что скоро снова появится. Новый всегда приходит, если старый гибнет.
Признаться, история меня огорошила. Оказывается, мне полагался какой-то Почтальон! Где же он?
- Аня, а сколько этажей ты уже прошла? - вкрадчиво осведомилась Зорро.
- Меня ждал шестой, - я решила ответить честно, - но уже, конечно, не пойду.
- Шестой? - блондинка удивленно потерла лоб наманикюренным пальцем с синим лаком. - И у тебя нет Почтальона?
- Нет, - сказала я, недоумевая.
- Н-да... значит, ты и правда такая... Бедная девочка!
- Почему бедная? - живо заинтересовалась я. Если кто-то называет тебя бедной, то получается, что он - богат, не так ли?
- Претенденты не получают Почтальона только в одном случае, - пояснила Зорро, с жалостью глядя на меня, - если они слишком добрые и никогда не смогут этим Почтальоном пожертвовать. Он тогда просто бесполезен!
- Я не такая уж и добрая...
Зорро вздохнула и хмыкнула, скептически качая головой.
- Аня, а к шестому этажу ты успела подготовиться? Оружие у тебя есть?
- Есть, - ответила я. - У меня очень красивый меч. Но теперь им уже не воспользуюсь, конечно.
- Покажи-ка, - произнесла Зорро, расправляя полы халата под столом и поглядывая на большие желтые часы на стене. Мне показалось, что блондинка нервничает.
Я достала меч из ящика в спальне и принесла его на кухню. Моя новая подружка им не заинтересовалась, лишь бросила быстрый взгляд на белую рукоять и сказала:
- Ты бы его держала при себе. Хорошая ведь вещь. Не расставайся с ним. Я слышала, что так все фехтовальщики делают - просто носят свое оружие. Чтобы привыкнуть.
- Странно, - удивилась я. - Никогда такого не слышала. Но зачем мне меч? Обойдусь. Сдам его в какой-нибудь музей, когда все закончится.
- А я говорю, держи его при себе, - неожиданно твердо сказала Зорро. - Не выпускай из рук.
- Но почему? - я ничего не понимала.
- А вдруг придется бежать.
- Куда бежать? Зачем?
Блондинка встряхнула головой, отчего ее прическа растрепалась и показались тщательно спрятанные уши.
- В Первый Дом, Аня, в Первый Дом. Если вдруг кто-то сюда нагрянет, то Первый Дом спасет. Но на шестом этаже без оружия делать нечего.
И вот тут я поняла.
- Ты навела на нас Хранителей? - мой голос был тих. - Нет, не может быть! На тебе же ничего не было, а за вами никто не следил! Ты бы не могла подать сигнал! Прости, прости... я сама не знаю, что говорю. Конечно, ты не могла предать.
- На мне ничего не было, а во мне было, - зло усмехнулась Зорро. - Этот твой толстяк не гинеколог же. Иди в Первый Дом, Аня. Иди сейчас. А то будет поздно.
Я вскочила со стула, чуть его не опрокинув, но Зорро быстро схватила меня за руку.
- Послушай, девочка, - горячо зашипела она. - Я договорилась с Хранителями, что приведу их к тебе. Но если ты успеешь убежать, то моей вины нет. Беги! Забудь о своих поэтах. Спасайся! Ты не должна встречаться с Хранителями! Они все - мерзавцы и подонки, а их главарь Доберман, - просто безжалостный монстр! И он будет здесь, понимаешь?! К вечеру Хранители получат Влада. Я решила выйти из игры. Ну его нафиг, лучше синица в руке, чем пуля в башке. И ты сделай так же. Беги и я замолвлю за тебя словечко! Скажу, что ты раскаялась и после смерти Влада твоя Книга сгорит. Но сейчас не жги или я одна останусь против Влада, да и не спасешься ты! Просто беги, дурочка! Первый Дом тебя почему-то любит, он не даст пропасть... Беги!
Я с силой вырвала руку. Мои мысли были ослеплены безумными вестями.
- Рома, Витя... ребята! Бегите! Скорее! - я кричала изо всех сил, скатываясь вниз по громким деревянным ступеням. - Прочь отсюда! Прочь!
- Что случилось?! - Виталий Петрович выскочил откуда-то сбоку.
- Думаю, шмара сдала нас, - раздался сверху скрипучий голос Малыша. - Скоро начнется балет.
- Что вы стоите?! Скорее в машину! - я теребила руками майку толстого рыцаря. - Бегите же!
Ответом было клацание затвора, донесшееся из открытой двери, ведущей на чердак.
- Поздно, босс, поздно. Балетмейстеры прибыли.
Виталий Петрович резко прижал меня к себе и отпустил.
- Аня, ты беги, - выдохнул он. - Скройся в Первом Доме!
Мужчина бросился к окну, наполовину закрытому темно-зеленой шторой, и схватил автомат. Тогда я еще не знала, что это были последние слова толстого рыцаря, которые я услышала.
Моя решительность вернулась ко мне!
- Витя, сдавайся! - закричала я. - Ляг на пол! Старик! Слушай меня! Я хочу сжечь...
Мне не позволили закончить. Что-то тяжелое сбило меня с ног, а потом раздался выстрел.
Я сильно ударилась затылком об пол и даже помотала головой, чтобы перестало двоиться в глазах. На мне лежала блондинка. Она прыгнула с лестницы, чтобы помешать, а Виталий Петрович выстрелил в нее.
Я подумала, что Зорро умерла, и оттолкнула ее, не обращая внимание на кровь на своей груди. Но сказать мне не дали. Сверху застрекотал пулемет. Виталий Петрович вскинул автомат, стоя спиной ко мне, но тут же упал как подкошенный. По его голове струилась кровь. Я взглянула на толстое обмякшее тело, еще не понимая, что произошло, а потом заметила, что за окном, на белой дорожке, лежит Роман, мой музыкант. И сразу же вспомнила, что он собирался проветрить мотоцикл, который выгнал из гаража и поставил за домом.