Но за Богослужением Апокалипсис не читался и не читается: надо полагать из–за того, что в древности чтение Священного Писания за Богослужением всегда сопровождалось толкованием его, а Апокалипсис слишком труден для толкования. Этим же объясняется и отсутствие его в сирском переводе Пешито, который назначался специально для богослужебного употребления. Как доказано исследователями, Апокалипсис первоначально находился в списке Пешито и был выключен оттуда уже после времен Ефрема Сирина, ибо преп. Ефрем Сирии приводит Апокалипсис в своих сочинениях как каноническую книгу Нового Завета и широко использует его в своих вдохновенных поучениях.
Правила для толкования Апокалипсиса
Как книга судеб Божиих о мирю и Церкви, Апокалипсис всегда привлекал к себе внимание христиан, а особенно и то время, когда внешние гонения и внутренние соблазны с особенною силою начинали смущать верующих, угрожая со всех сторон разного рода опасностями. В такие периоды верующие естественно обращались к этой книге за утешением и ободрением и пытались разгадать по ней смысл и значение происходящих событий. Между тем образность и таинственность этой книги делает ее весьма трудной для понимания, а потому для неосторожных толкователей всегда есть риск увлечений за границы истины и повод к несбыточным надеждам и верованиям. Так, например, буквалистическое понимание образов этой книги давало повод и теперь еще продолжает давать к ложному учению о так называемом «хилиазме» – тысячелетнем царстве Христовом на земле. Ужасы гонений, переживавшиеся христианами в первом веке и толкуемые в свете Апокалипсиса, давали повод некоторым верить в наступление «последних времен» и скорого Второго Пришествия Христова, еще тогда же, в первом веке. За истекшие 19 веков явилось множество толкований Апокалипсиса самого разнообразного характера. Всех этих толкователей можно подразделить на четыре разряда. Одни из них относят все видения и символы Апокалипсиса к «последним временам» – кончине мира, явлению антихриста и Второму Пришествию Христову, другие – придают Апокалипсису чисто историческое значение, относя все видения к историческим событиям первого века – ко временам гонений, воздвигнутых на Церковь языческими императорами. Третьи стараются найти осуществление апокалипсических предсказаний в исторических событиях позднейшего времени. По мнению их, например, папа римский есть антихрист, и все апокалипсические бедствия возвещаются собственно для римской церкви и т. п. Четвертые, наконец, видят в Апокалипсисе только аллегорию, считая, что описываемые в нем видения имеют не столько пророческий, сколько нравственный смысл, аллегория же введена только для усиления впечатления с целью поразить воображение читателей. Более правильным надо признать то толкование, которое объединяет все эти направления, причем не следует упускать из вида, что, как ясно учили об этом древние толкователи и Отцы Церкви, содержание Апокалипсиса в итоге своем направлено к последним судьбам мира. Не может быть, однако, сомнений, что в течение всей минувшей христианской истории исполнилось уже немало предсказаний св. Тайновидца Иоанна о грядущих судьбах Церкви и мира, но нужна большая осторожность в применении апокалипсического содержания к историческим событиям, и нельзя слишком злоупотреблять этим. Справедливо замечание одного толкователя, что содержание Апокалипсиса только постепенно будет становиться понятным, по мере наступления событий и исполнения пророчеств, в нем предреченных. Правильному пониманию Апокалипсиса, конечно, больше всего мешает отход людей от веры и истинно христианской жизни, что всегда ведет к притуплению, а то и полной утрате духовного зрения, необходимого для правильного понимания и духовной оценки совершающихся в мире событий. Эта всецелая преданность современного человека греховным страстям, лишающая чистоты сердечной, а следовательно, и духовного зрения (Мф. 5, 8), служит причиной того, что некоторые современные толкователи Апокалипсиса хотят видеть в нем одну аллегорию и даже самое Второе Пришествие Христово учат понимать аллегорически. Исторические события и лица переживаемого нами ныне времени, которое, по всей справедливости, многие уже называют апокалипсическим, убеждают нас в том, что видеть в книге Апокалипсиса одну аллегорию – поистине значит быть духовно слепым, настолько все теперь происходящее в мире напоминает страшные образы и видения Апокалипсиса.
Содержание и разделение Апокалипсиса
Апокалипсис содержит в себе всего двадцать две главы. По содержанию своему он может быть разделен на следующие отделы:
Вступительная картина явившегося Иоанну Сына Человеческого, повелевающего Иоанну написать семи малоазийским церквам – 1‑я глава.
Наставления семи малоазийским церквам: Ефесской, Смирнской, Пергамской, Фиатирской, Сардийской. Филадельфийской и Лаодикийской – главы 2‑я и 3‑я.
Видение Бога, Сидящего на престоле, и Агнца – главы 4‑я и 5‑я.
Вскрытие Агнцем семи печатей таинственной книги – главы 6‑я и 7‑я.
Гласы семи труб ангельских, возвестившие различные бедствия живущим на земле при снятии седьмой печати – главы 8‑я, 9‑я, 10‑я и 11‑я.
Церковь Христова под образом жены, облеченной в солнце, находившейся в болезнях рождения – глава 12‑я.
Зверь–антихрист и его пособник–лжепророк – глава 13‑я.
Приуготовительные события пред всеобщим воскресением и Страшным Судом – главы 14‑я, 15‑я, 16‑я, 17‑я, 18‑я и 19‑я.
а) Хвалебная песнь 144 000 праведников и ангелы, возвещающие судьбы мира – глава 14‑я;
б) Семь ангелов, имеющих семь последних язв – глава 15‑я.
в) Семь ангелов, изливающих семь чаш гнева Божия – глава 16‑я.
г) Суд над великой блудницей, сидящей на водах многих и восседающей на звере багряном – глава 17‑я.
д) Падение Вавилона – великой блудницы – глава 18‑я.
е) Брань Слова Божия со зверем и воинством его и погибель последних – глава 19‑я.
Общее воскресение и Страшный Суд – глава 20‑я.
Открытие нового неба и новой земли; новый Иерусалим и блаженство его обитателей – главы 21‑я и 22‑я до 5‑го стиха.
Заключение: удостоверение истинности всего сказанного и завещание соблюдать заповеди Божии. Преподание благословения – глава 22, 6-21.
Апокалипсис святого Иоанна. Православный комментарий (экзегетический разбор Апокалипсиса)
Глава первая. Назначение Апокалипсиса и способ дарования его Иоанну
1, 1.
| Апока́липсисъ (открове́нiе) Иису́са Христа́, его́же (е́же) даде́ Ему́ Бо́гъ, показа́ти рабо́мъ Свои́мъ, и́мже подоба́етъ бы́ти вско́рѣ. | Откровение Иисуса Христа, которое дал Ему Бог, чтобы показать рабам Своим, чему надлежит быть вскоре. |
Эти слова ясно определяют характер и назначение Апокалипсиса как книги Пророческой. Этим Апокалипсис существенно отличается от остальных книг Нового Завета, содержание которых по преимуществу веро – и нравоучительное. Важность Апокалипсиса видна здесь из того, что написание его было результатом непосредственного откровения и непосредственного распоряжения, данного св. Апостолу Самим Главою Церкви – Господом Иисусом Христом. Выражение «вскоре» указывает на то, что пророчества Апокалипсиса начали тогда же, вслед за написанием его, исполняться, а также и то, что пред очами Божиими «ты́сяща лѣ́тъ я́ко де́нь еди́нъ»– «тысяча лет, как один день» (2Петр. 3,8). Выражение Апокалипсиса об откровении Иисуса Христа, что «его́же даде́ Ему́ Бо́гъ» – «которое дал Ему Бог», надо понимать относящимся ко Христу по человечеству, ибо и Сам Он во время земной Своей жизни говорил о Себе, как о не всезнающем (Мк 13,32) и получающем откровения от Отца (Ин. 5,20).
1, 1-2.
| И сказа́, посла́въ чрезъ А́нгела Своего́ рабу́ Своему́ Иоа́нну, и́же свидѣ́телствова сло́во Бо́жiе и свидѣ́телство Иису́съ Христо́во, и ели́ка ви́дѣ. | И Он показал, послав оное через Ангела Своего рабу Своему Иоанну, который свидетельствовал слово Божие и свидетельство Иисуса Христа и что он видел. |
1, 3.
| Блаже́нъ чты́й, и слы́шащiи словеса́ проро́чествiя, и соблюда́ющiи пи́саная въ не́мъ: вре́мя бо бли́зъ. | Блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нем; ибо время близко. |
Книга Апокалипсис имеет, следовательно, не только пророческое, но и нравственное значение. Смысл этих слов таков: блажен, кто, читая эту книгу, будет жизнью своей и делами благочестия приуготовлять себя к вечности, ибо переход в вечность близок для каждого из нас.
1, 4.
| Иоа́ннъ седми́мъ це́рквамъ, я́же су́ть во Асі́и. | Иоанн семи церквам, находящимся в Асии. |
Число семь берется обычно для выражения полноты. Св. Иоанн обращается здесь только к семи церквам, с которыми он, как живший в Ефесе, находился в особенно близких и частых сношениях, но в лице этих семи он обращается вместе с тем ко всей Христианской Церкви в целом.
1, 4.
| Благода́ть ва́мъ и ми́ръ от Су́щаго, и И́же бѣ́, и Гряду́щаго. | Благодать вам и мир от Того, Который есть и был и грядет. |
Благодать вам и мир от Триипостасного Бога. Выражение «от Су́щаго» – «от Того, Который есть» обозначает Отца, Который сказал Моисею: «А́зъ есмь Сы́й». – «Я есмь Сущий» (Исх. 3, 14). Выражение «и́же бѣ́» – «и был» обозначает Слово, Которое «бѣ искони́ къ Бо́гу (у Бо́га)» – «было в начале у Бога» (Ин. 1, 2). Слово «гряду́щаго» – «грядет» – «Утешитель, всегда нисходящий на церковных чад во святом крещении и во всей полноте имеющий снизойти в будущем веке» (св. Андрей Кесарийский, Толкование на Апокалипсис, гл.1).
1, 4.
| И от седми́ духо́въ, и́же предъ престо́ломъ Его́ су́ть. | И от семи духов, находящихся перед престолом Его. |
Под этими «семью духами» естественнее всего понимать семь главных Ангелов, о которых говорится в Тов. 12, 15. Св. Андрей Кесарийский, впрочем, понимает под ними ангелов, получивших управление семью церквами Многие же толковники понимают под этим выражением Самого Духа Святого, проявляющего Себя в семи главных дарах: дух страха Божия, дух познания, дух силы, дух света, дух разумения, дух мудрости, дух Господень, или дар благочестия и вдохновения в высшей степени (см.: Исаии 11, 1-3).
1, 5.
| И от Иису́са Христа́, И́же е́сть свидѣ́тель вѣ́рный, пе́рвенецъ изъ ме́ртвыхъ и кня́зь царе́й земны́хъ. | И от Иисуса Христа, Который есть свидетель верный, первенец из мертвых и владыка царей земных. |
Господь Иисус Христос называется здесь «свидѣ́тель вѣ́рный» – «свидетель верный» в том смысле, что Он засвидетельствовал перед людьми Свое Божество и истину Своего учения Своею крестною смертью (по–гречески «марте»).
«Как жизнь и воскресение, Он „перворожде́нъ изъ ме́ртвыхъ“ – „первенец из мертвых“ (Кол. 1,18; 1Кор. 15,20), и над кем Он начальствует, те не увидят смерти подобно прежде умиравшим и воскресавшим, но будут жить вечно[3]. Он „кня́зь царе́й“ – „владыка царей“, как „Ца́рь ца́рствующихъ и Госпо́дь госпо́дствующихъ“ – „Царь царствующих и Господь господствующих“ (1Тим 6,15), равномощный Отцу и с Ним единосущный» (св. Андрей, гл.1).
1, 5-6.
| Лю́бящу ны́ и омы́вшу на́съ от грѣ́хъ на́шихъ Кро́вiю Свое́ю, и сотвори́лъ е́сть на́съ цари́ и иере́и Бо́гу и Отцу́ Своему́, Тому́ сла́ва и держа́ва во вѣ́ки вѣко́въ. Ами́нь. | Ему, возлюбившему нас и омывшему нас от грехов наших Кровию Своею и соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу Своему, слава и держава во веки веков, аминь. |
«Цари́ и иере́и» – «царями и священниками» – не в собственном смысле, конечно, а в том, в каком обещал это Бог еще избранному народу через пророков (Исход 19, 6), то есть сделал нас, истинно верующих, лучшим, святейшим народом, который для других народов – то же, что священник и царь по отношению к остальным людям[4].
1, 7.
| Се́, гряде́тъ со о́блаки, и у́зритъ Его́ вся́ко о́ко и и́же Его́ прободо́ша, и пла́чь сотворя́тъ о Не́мъ вся́ колѣ́на земна́я. | Се, грядет с облаками, и узрит Его всякое око и те, которые пронзили Его; и возрыдают пред Ним все племена земные. |
Здесь изображается Второе славное Пришествие Христово в полном согласии с изображением этого пришествия в Евангелиях (ср.: Мф. 24, 30 и 25, 31; Мк. 13, 26; Лк 21, 27; ср.: Ин. 19, 37). После приветствия в стихе этом св. Апостол сразу же говорит о Втором Пришествии Христовом и о Страшном Суде для того, чтобы обозначить главную тему своей книги, дабы приготовить читателей к восприятию полученных им о сем великих и страшных откровений.
1, 7-8.
| Е́й, ами́нь. А́зъ е́смь А́лфа и Оме́га, нача́токъ и коне́цъ, глаго́летъ Госпо́дь, сы́й, и И́же бѣ́, и гряды́й, Вседержи́тель. | Ей, аминь. Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, говорит Господь, Который есть и был и грядет, Вседержитель. |
Для подтверждения непреложности и неотвратимости Второго Пришествия и Страшного Суда Божия св. Апостол от себя произносит: «Е́й, ами́нь» – «Ей, аминь», а затем свидетельствует истину сего указанием на Того, Кто есть Алфа и Омега, Начаток и Конец всего сущего: Господь Иисус Христос есть Один только безначальный и бесконечный виновник всего существующего, Он вечен, Он – конец и цель, к которой все стремится[5].*
1, 9.
| А́зъ Иоа́ннъ, и́же и бра́тъ ва́шъ и о́бщникъ въ печа́ли и во ца́рствiи и въ терпѣ́нiи Иису́съ Христо́вѣ, бы́хъ во о́стровѣ нарица́емѣмъ Па́тмосъ за сло́во Бо́жiе и за свидѣ́телство Иису́съ Христо́во. | Я, Иоанн, брат ваш и соучастник в скорби и в царствии и в терпении Иисуса Христа, был на острове, называемом Патмос, за слово Божие и за свидетельство Иисуса Христа. |
Что касается способа дарования ему откровений, то св. Иоанн называет прежде всего место, где он удостоился получить их. Это остров Патмос – один из Спорадских островов на Эгейском море, пустынный и скалистый, имеющий 56 верст в окружности, между островом Икарией и Милетским мысом, мало заселенный вследствие недостатка воды, нездорового климата и бесплодия земли. Теперь он называется «Пальмозой». В пещере одной горы и теперь показывают место, где Иоанн получал откровения. Там небольшой греческий монастырь, именуемый «Апокалипсис».
В этом же стихе говорится и о времени получения св. Иоанном Апокалипсиса. Это было тогда, когда св. Иоанн находился в заточении на о. Патмосе, по его собственному выражению, «за сло́во Бо́жiе и за свидѣ́телство Иису́съ Христо́во» – «за слово Божие и за свидетельство Иисуса Христа», то есть за ревностную апостольскую проповедь об Иисусе Христе. Самое лютое гонение на христиан в I веке было при императоре Нероне. Предание говорит, что св. Иоанн предварительно был ввергнут в кипящий маслом котел, из которого он вышел невредимым с обновленными укрепленными силами. Выражение «въ печа́ли» – «в скорби», по смыслу подлинного греческого выражения, означает здесь «страдание», происходящее от гонения и мучения, то же, что «мученичество».
1, 10.
| Бы́хъ въ ду́сѣ въ де́нь недѣ́лный, и слы́шахъ за собо́ю гла́съ ве́лiй я́ко трубы́ глаго́лющiя. | Я был в духе в день воскресный, и слышал позади себя громкий голос, как бы трубный, который говорил. |
В следующем, 10 стихе св. Иоанн обозначает и самый день, в который он удостоился откровений. Это был «де́нь недѣ́лный» – «день воскресный», по–гречески «кириаки имера» – «день Господень»[6]. Это был первый день седмицы, который евреи называли «миа савватон», то есть «первый день по субботе», христиане же назвали его «днем Господним» в честь воскресшего Господа. Самое существование такого названия уже свидетельствует о том, что христиане праздновали этот день вместо ветхозаветной субботы.
Обозначив место и время, св. Иоанн указывает также и свое состояние, в котором он сподобился апокалипсических видений «Бы́хъ въ ду́сѣ въ де́нь недѣ́лный» – «Я был в духе в день воскресный» – говорит он. На языке пророков «быть в духе» – значит быть в таком духовном состоянии, когда человек видит, слышит и чувствует не телесными органами, но всем внутренним существом своим. Это не сновидение, и такое состояние бывает и во время бодрствования.
В таком необычайном состоянии своего духа св. Иоанн услышал громкий голос, как бы трубный, который говорил:
1, 10-11.
| А́зъ е́смь А́лфа и Оме́га, Пе́рвый и Послѣ́днiй: и: я́же ви́диши, напиши́ въ кни́гу, и посли́ це́рквамъ, я́же су́ть во Асі́и: во Ефе́съ и въ Сми́рну, въ Перга́мъ и въ Ѳиати́ръ, и въ Сарди́съ и въ Филаделфі́ю и въ Лаодикі́ю. | Я есмь Альфа и Омега, Первый и Последний; то, что видишь, напиши в книгу и пошли церквам, находящимся в Асии: в Ефес, и в Смирну, и в Пергам, и в Фиатиру, и в Сардис, и в Филадельфию, и в Лаодикию. |
Далее описываются четыре видения, по которым многие делят обыкновенно содержание Апокалипсиса на 4 главных части: 1‑е видение излагается в 1, 1-3‑й главах; 2‑е видение – в 4-11‑й главах; 3‑е видение – в 12-14 главах и 4‑е видение – в 15-22‑й главах.
Первое видение – это явление св. Иоанну Некоего «подо́бна Сы́ну Человѣ́чу» – «подобного Сыну Человеческому». Громкий голос, подобный трубному, который Иоанн услышал позади себя, принадлежал Ему. Он называл себя не по–еврейски, а по–гречески: Алфа и Омега, Первый и Последний. Евреям в Ветхом Завете Он открыл Себя под именем «Иегова», что значит: «От начала Существующий», или «Сущий», а здесь Он означает Себя начальной и последней буквами греческого алфавита, указывая тем, что Он содержит в Себе, подобно Отцу, все существующее во всех явлениях бытия от начала до конца. Характерно, что Он объявляет Себя здесь как бы под новым и притом греческим именем «А́лфа и Оме́га» – «Альфа и Омега», как бы желая показать, что Он есть Мессия для всех народов, говоривших тогда повсюду на греческом языке и пользовавшихся греческой письменностью.
Откровение дается семи церквам, составляющим Ефесскую митрополию, которой управлял тогда св. Иоанн Богослов, как пребывавший постоянно в Ефесе, но, конечно, оно в лице этих семи церквей дано и всей Церкви. Число семь, кроме того, имеет таинственное значение, означающее полноту, и потому может здесь быть поставлено как эмблема вселенской Церкви, к которой в целом и обращен Апокалипсис.
1, 12-13.
| И обрати́хся ви́дѣти гла́съ, и́же глаго́лаше со мно́ю: и обрати́вся ви́дѣхъ се́дмь свѣти́лникъ златы́хъ, и посредѣ́ седми́ свѣти́лниковъ подо́бна Сы́ну Человѣ́чу, облече́на въ поди́ръ и препоя́сана при сосцу́ по́ясомъ златы́мъ. | Я обратился, чтобы увидеть, чей голос, говоривший со мною; и обратившись, увидел семь золотых светильников и, посреди семи светильников, подобного Сыну Человеческому, облеченного в подир и по персям опоясанного золотым поясом. |
В 12-16‑м стихах описывается внешний вид явившегося Иоанну «подо́бна Сы́ну Человѣ́чу» – «подобного Сыну Человеческому». Он стоял посреди семи светильников, символизировавших собою семь церквей, и был облечен в «подир» – длинную одежду иудейских первосвященников (Исх. 28, 31), был, подобно царям, препоясан по персям золотым поясом. Этими чертами указывается на первосвященническое и царское достоинство Явившегося.
«Голос, который слышал Апостол, не был чувственный; это объясняет он словом „обрати́хся“ – „обратился“, то есть оборотился не за тем, чтобы слышать, но „ви́дѣти“ – „увидеть“ его; ибо духовное слышание и видение означает одно и то же» (св. Андрей, гл.2).
1, 14.
| Глава́ же Его́ и вла́си бѣлы́ а́ки яри́на бѣ́лая, я́коже снѣ́гъ: и о́чи Его́ я́ко пла́мень о́гненъ. | Глава Его и волосы белы, как белая во́лна, как снег; и очи Его, как пламень огненный. |
Глава Его и волосы были белы, как белая волна, как снег, и очи Его как пламень огненный. Белизна волос служит обыкновенно признаком старости. Этот признак свидетельствует, что явившийся Сын Человеческий – едино с Отцем, что Он – одно с «Ветхим денми, Которого» в таинственном видении созерцал св. пророк Даниил (7, 13), что Он такой же Вечный Бог, как и Бог Отец[7]. Очи Его были как пламень огненный, что означает Его Божественную ревность о спасении рода человеческого, что перед взором Его нет ничего сокрытого и темного и что Он пламенеет гневом на всякое беззаконие.
1. 15.
| И но́зѣ Его́ подо́бнѣ халколива́ну, я́коже въ пещи́ разжже́ннѣ. | И ноги Его подобны халколивану, как раскаленные в печи. |
«Халколиван» – это драгоценный металлический сплав с огненно–красным или с злотисто–желтым блеском (ср.: Дан. 10, 5-6). По некоторым толкованиям халк – это медь и знаменует человеческую природу в Иисусе Христе, а ливан, как благоуханный фимиам – природу Божественную.
«Ноги суть и апостолы, как утверждение Церкви (…) Ноги Христовы суть апостолы разожженные, в подражание Христу, в горниле искушений» (св. Андрей, гл.2).
1, 15.
| И гла́съ Его́ я́ко гла́съ во́дъ мно́гъ. | И голос Его, как шум вод многих. |
То есть голос Его подобен голосу грозного судии, поражающему трепетом смятенные души судимых человеков.
1. 16.
| И держя́ въ руцѣ́ Свое́й деснѣ́й се́дмь звѣ́здъ. | Он держал в деснице Своей семь звезд. |
По следующему далее объяснению (ст. 20) Самого Явившегося Иоанну, эти семь звезд обозначали собой семерых предстоятелей церквей, или епископов, называемы здесь «Ангелами церквей». Этим внушается нам, что Господь Иисус Христос держит в деснице Своей пастырей церковных.
1, 16.
| И изъ у́стъ Его́ ме́чь обою́ду о́стръ изостре́нъ исходя́й. | И из уст Его выходил острый с обеих сторон меч. |
Этим символизируется всепроникающая сила слова, исходящего из уст Божиих (ср.: Евр. 4, 12).
1, 16.
| И лице́ Его́ я́коже со́лнце сiя́етъ въ си́лѣ свое́й. | И лице Его, как солнце, сияющее в силе своей. |
Это образ той неизреченной славы Божией, которой просиял Господь в свое время и на Фаворе (Мф. 17,2). Все эти черты представляют нам целостный образ Страшного Судии, Первосвященника и Царя, каким явится некогда Господь Иисус Христос на землю при Втором Своем Пришествии, дабы судити живым и мертвым.
1, 17.
| И егда́ ви́дѣхъ Его́, падо́хъ къ нога́ма Его́ я́ко ме́ртвъ. | И когда я увидел Его, то пал к ногам Его, как мертвый. |
Из этого можно заключить, что возлюбленный ученик, возлежавший некогда на персях Иисусовых, не признал в Явившемся ни одной знакомой ему черты, и это неудивительно, ибо, если ученики нелегко узнавали Господа своего по воскресении в Его прославленном теле на земле, то тем труднее узнать Его в лучезарной небесной славе. Господь должен был Сам успокоить Апостола.
1, 17-18.
| И положи́ десни́цу Свою́ на мнѣ́, глаго́ля ми́: не бо́йся: А́зъ е́смь Пе́рвый и Послѣ́днiй и живы́й: и бы́хъ ме́ртвъ, и се́, жи́въ е́смь во вѣ́ки вѣко́въ, ами́нь: и и́мамъ ключи́ а́да и сме́рти. | И Он положил на меня десницу Свою и сказал мне: не бойся; Я есмь Первый и Последний, и живый; и был мертв, и се, жив во веки веков, аминь; и имею ключи ада и смерти. |
Из этих слов св. Иоанн должен был понять, что Явившийся не кто иной, как Господь Иисус Христос, и что явление Его для Апостола не может быть смертельным, а, наоборот, живительным. Иметь ключи от чего–нибудь означало у евреев получить власть над чем–либо. Таким образом, «ключи́ а́да и сме́рти» – «ключи ада и смерти» означают власть над смертью телесной и душевной[8].
1,19-20.
| Напиши́ у́бо, я́же ви́дѣлъ еси́, и я́же су́ть, и и́мже подоба́етъ бы́ти по се́мъ. Та́инство седми́ звѣ́здъ, я́же ви́дѣлъ еси́ на десни́цѣ Мое́й, и се́дмь свѣти́лникъ златы́хъ: се́дмь звѣ́здъ А́нгели седми́ церкве́й су́ть: и се́дмь свѣти́лниковъ, я́же ви́дѣлъ еси́, се́дмь церкве́й су́ть. | Итак напиши, что ты видел, и что есть, и что будет после сего. Тайна семи звезд, которые ты видел в деснице Моей, и семи золотых светильников есть сия: семь звезд суть Ангелы семи церквей; а семь светильников, которые ты видел, суть семь церквей. |
В заключение Явившийся повелевает Иоанну написать то, что он увидит и чему подобает быть, объясняя, что семь звезд – это дягелы, или предстоятели семи церквей, а семь светильников обозначают самые эти церкви.
«Так как – „Свѣ́тъ и́стинный“ – „Свет истинный“ есть Христос (Ин. 1, 9), то обогатившиеся Его просвещением подобны светильнику, просвещающему тьму настоящей жизни» (св. Андрей, гл.2).