— У вас свидетелей в избытке! — отмахнулся я, но сразу остановился, осенённый неожиданной догадкой. — А по поводу убийства расспросите дружочков жертвы: Доляна и Новика. Ну а если они запираться станут, Тень тряхните — вертится при них дурачок один. Его расколоть попроще будет.
На этом мы со шпиком и распрощались.
Я вышел во внутренний двор и расположился на лавочке, но впустую терять время не стал и взялся прорабатывать оправу. Сидел в теньке, медитировал и попутно наблюдал за тем, как собираются в форт пассажиры «Девятого вала». Приметил учеников школ Мёртвой руки и Багряных брызг, с распределением которых всё было решено ещё несколько дней назад, и решил, что требование задержаться в форте лично мне никакими осложнениями не грозит, а когда объявились Ёрш и Вьюн, успокоился окончательно.
Босяки протолкались через толпу, обступили с двух сторон и зашептали:
— Новика за убийство Лба повязали! — выдал один.
— Доляна нигде найти не могут! — вторил ему другой. — То ли в бега ударился, то ли Новик и его порешил!
Одно известие удивило и порадовало, другое просто порадовало. Я принялся выспрашивать подробности, потом заметил Дарьяна и помахал ему рукой.
Книжник подошёл и буркнул:
— Привет!
Был он мрачнее тучи, одна щека выглядела заметно краснее другой, причём алое пятно имело очертание узкой ладошки. Я повертел головой в поисках Ласки и Лиски, углядел девиц в компании соучеников и вздохнул.
— Говорил же язык за зубами держать!
— Да ну их! — отмахнулся Дарьян.
— Рисковый ты! — усмехнулся я. — Могли и глаза выцарапать!
— А что такое? — заинтересовался вынырнувший откуда-то Огнич.
— Ничего! — скривился книжник и насупился, глянул на меня с укором.
— Да погодите вы! — насели на них босяки. — О Новике слышали? Этот дурень Лба зарезал!
Огнич округлил глаза.
— Серьёзно⁈ Неужто вздёрнут теперь?
— Какой! — фыркнул Вьюн. — В штурмовики Мёртвой пехоты законопатят, я слышал.
— Лет на пять самое меньшее, — поддакнул Ёрш. — А там столько не живут.
Дарьян заинтересовался услышанным и уточнил:
— Живым или кадавром?
Босяки озадаченно переглянулись, а Огнич фыркнул.
— Живым, конечно! Так толку больше будет.
Ёрш хохотнул.
— А как прибьют, так и в кадавры определят!
Дарьяна при этих словах откровенно передёрнуло. Я взял его под руку и чуток оттянул в сторону, достал из вещмешка револьвер Карпа.
— Держи! — сунул оружие товарищу.
— Это чего ещё? — опешил тот.
— Бери-бери! — усмехнулся я и принялся доставать прочую прилагавшуюся к револьверу мелочёвку. — Это тебе Беляна передала. Говорит, тайнознатцы из нас не ахти, а так хоть застрелиться сумеем…
— Типун тебе на язык! — охнул книжник и трижды сплюнул через левое плечо. — Ты нормально объясни!
Я вздохнул.
— Да подвернулся ей револьвер по случаю, а у меня уже есть. С двумя орудовать несподручно, вот о тебе и подумали. Она подумала. Просто дружеский подарок.
— А-а-а! — озадаченно протянул книжник. — Ну ладно тогда. Только надо оружейный ремень прикупить.
Кроме самого оружия, пуль и пороха Беляна с трупа Карпа забирать ничего не стала, так что я кивнул.
— Прикупи.
— А чего она сама не пришла? — уточнил книжник, убирая револьвер в ранец. — Все наши тут!
Я ещё раз огляделся, нигде черноволосой пигалицы не заметил и пожал плечами.
— Ревизор приехал, вот и не отпустили из усадьбы, наверное. Да у неё с распределением всё решено уже!
— У всех всё решено уже, — буркнул Дарьян и легонько ткнул носком ботинка ранец. — Вон! С утра выдали!
— Ага! — подтвердил подошедший к нам Огнич. — Меня к пластунам Мёртвой пехоты приписали. Это вам не хухры-мухры!
Босяки рассмеялись.
— Так ты с Новиком служить будешь?
Фургонщик покачал головой.
— Не-а! Штурмовиков наравне с ходячими мертвецами в первых рядах в атаку гонят, а на пластунах разведка. Ну и если зарезать кого по-тихому.
— А мы в порту остаёмся! — заявил Вьюн.
— У нас всё схвачено! — подтвердил Ёрш и с интересом глянул на меня: — Боярин, а ты как?
— В больнице стажироваться продолжу, — сказал я, снял шляпу и принялся обмахивать ею лицо.
Было жарко, душно и, чего уж греха таить, нервно и маятно.
Нет, волновался я отнюдь не из-за предстоящего распределения, просто и ученики школы Бирюзового водоворота недобро поглядывали, и бывшие соученики из числа босяков злыми взглядами сверлили. Как бы чего не вышло.
Но затягивать действо местные заправилы не стали, и вскоре во двор вышли комендант гарнизона, крючкотвор и наставник Девясил. Ещё приволок стопку бумаг писарь, этот расположился за конторкой в теньке под навесом. Ну и пошло-поехало. Перво-наперво взялись вызывать тех, по кому были загодя согласованы заявки: Вьюна и Ерша отрядили в досмотровую команду порта Тегоса, учеников школ Багряных брызг и Мёртвой руки оставили работать в больнице, внутренние ученики и наставники получили назначение инструкторами. Заминка случилась лишь раз, когда объявили Краса. Тот на распределение почему-то не явился.
Я бы даже порадовался тому, как ловко избавился от тел, да только меня не вызвали ни с коллегами-кровопускателями, ни после них. Будто и не пришли на сей счёт бумаги от магистра Первоцвета.
Следом начали подходить покупатели. Всех представителей школы Призрачных волков увёл за собой чинуша из управы Тегоса, ревнителей Извечного полдня забрал чем-то неуловимо походивший на священника дядька, с которым те, вне всякого сомнения, были хорошо знакомы. Так дальше и пошло: одних туда, других сюда. Моего имени не прозвучало до самого конца.
— О, эти за мной! — заявил Огнич и указал на мордатого крепыша, форменную куртку которого отмечали нашивки младшего урядника.
Фургонщика, Дарьяна и две дюжины учеников разных школ направили в расположение стрельцов, а вслед за ними велели шагать и мне. В первый миг я решил, будто ослышался, потом недоумённо нахмурился и двинулся к коменданту гарнизона.
— При всём уважении, но магистр Первоцвет сказал, что я остаюсь работать в больнице!
— Распределение людей находится вне полномочий магистра, — отрезал крючкотвор.
Припомнилась мерзкая ухмылочка поручика черноводских морских пехотинцев, и я едва зубами от бешенства не скрипнул. Но взял себя в руки, выдохнул и заявил:
— И всё же я переговорю с ним на этот счёт.
— Как пожелаешь! — отмахнулся комендант гарнизона, только вот сейчас мои желания не стоили и ломаного гроша.
Развернулся и лицом к лицу столкнулся с мордатым младшим урядником.
— Куда это ты намылился? — нахмурился широкоплечий молодчик и потряс стопкой бумажных листов. — Ты теперь наш!
— Вещи собрать надо! — заявил я в ответ.
Сбоку придвинулся ещё один мордоворот в форме, положил мне на плечо свою мозолистую лапищу.
— Там всё выдадут!
Я скинул его руку, но в бутылку не полез. И не из-за пристального внимания окружающих, просто едва ли сейчас моя настойчивость могла хоть на что-то повлиять. У людей приказ, по-хорошему с ними не столковаться, а если случится по-плохому, то меня самое меньшее в сослуживцы Новика определят.
— Не будешь дурить? — осклабился младший урядник. — Вот и ладушки! Жди, сейчас отправляться будем.
Вьюн и Ёрш к этому времени уже отчалили, так что я присоединился к Огничу и Дарьяну.
— Это как так? — удивился фургонщик. — Ты же лекарь?
Я указал на столь же озадаченного моим назначением книжника.
— А он — духолов. И что с того?
— Но тебя же обещали в больнице оставить! — напомнил Дарьян.
— Обещать — не значит жениться, — буркнул я, хоть и не сомневался, что в стрельцы меня спровадили за спиной магистра Первоцвета.
Отлучиться бы и с ним на сей счёт потолковать, да только младшего урядника показной покладистостью в заблуждение ввести не удалось — с меня не спускала глаз сразу парочка его подчинённых, и как бы ещё причиной столь неуместной бдительности не стало личное распоряжение коменданта.
Обложили, черти драные!
Мелькнула мысль, что оно и к лучшему, ведь в джунглях меня посланнику рода Огненной длани точно не сыскать, но соображение это нисколько не успокоило и в итоге лишь ещё больше раздосадовало.
Ну да — в джунглях меня так просто не отыскать, да только там ничего не стоит и без помощи родичей Лучезара головы лишиться. А не хотелось бы!
Впрочем, я тут же взял себя в руки и даже ухмыльнулся.
Ничего-ничего! Как увезут, так и обратно привезут.
Я наполнил лёгкие воздухом, вколотил себя в состояние внутреннего равновесия и принялся вбирать небесную силу. До двенадцатой ступени возвышения хрен да маленько осталось, надо из кожи вон вывернуться, но на пик адепта выйти. Желательно — прямо сейчас.
И вот с этим возникли серьёзные сложности. Требовалось разделить верхнее полукружие оправы узлом ровно надвое, а я мало того, что не имел ни малейшего понятия, каким образом скрутить узловую точку строго в предназначенном для неё месте, так ещё и лишь в самых общих чертах представлял, как скрутить её вовсе, хоть где-нибудь.
Ну да ничего! Разберусь!
Сжал и завертел энергию по оправе, но сразу сообразил, что точно в нужный момент застопорить её не сумею и этот подход годится лишь для прожига меридианов. Тогда попытался стиснуть небесную силу непосредственно в верхней точке оправы, только и в этом не преуспел. Просто не получалось собрать нужное количество энергии разом.
— Идём, Лучезар! — выдернул из транса окрик Дарьяна, а потом он меня ещё и за руку потормошил.
Я потряс головой.
— Иду, ага…
И я двинулся вслед за приятелями к ближайшей телеге, благо на ту грузились ученики школы Расколотой тверди, а с ними конфликтов покуда ещё не случалось. Вообще не пересекался почти до сегодняшнего дня.
Троица хмурых парней не обратила на меня, Дарьяна и Огнича никакого внимания, они шушукались промеж собой, почём зря перемывая косточки водоворотам, которых всех до одного услали работать в порт Тегоса. Да и двух своих товарищей, отправленных на строительство железной дороги, они поминали безо всякой приязни. От своего распределения парни ничего хорошего не ждали, и я их досаду целиком и полностью разделял. Лично у меня сложилось впечатление, что самых перспективных раскидали по наиболее престижным местам, а всех прочих сплавили стрельцам.