[9].
Климат местности, лежащей по pp. Кулою и Мезени, отличается суровостью во время зимы и резкими переходами летом. Летом сегодня может быть 20° тепла по Реомюру, а завтра подует холодный северный ветер, и все должны надевать малицы. Эти резкие переходы от тепла к холоду очень заметны по р. Кулою и в особенности в с. Долгой Щели.
Ввиду плохой почвы и суровости климата, хлеб здесь родится плохой и редко успевает созревать. Здесь сеют главным образом ячмень и рожь и садят картофель. Своего хлеба для населения не хватает; поэтому приходится питаться привозным хлебом, чем объясняется то, что население питается здесь более ржаным (привозным), чем ячменным (своим) хлебом. Это особенно заметно по р. Кулою и нижнему течению р. Мезени. Чем южнее, тем более сеют хлеба, так как тем более шансов на то, что он созреет.
Вследствие малоуспешности земледелия, население принуждено зарабатывать деньги на хлеб другими занятиями. Занятия эти находятся в зависимости от естественных условий местности.
Хотя пахотной земли у здешних крестьян мало, но зато у них много лугов (по́жен) по берегам pp. Кулоя, Мезени и их притоков, особенно у крестьян по р. Кулою, где крестьяне имеют по сто и по несколько сот возов сена[10]. Поэтому скотоводство развито везде. Здесь держат главным образом коров и быков, затем лошадей, а также овец. Особенно много скота держат по р. Кулою. Здешние коровы дают много и притом хорошего молока. Свиней здесь вовсе нет; нет вовсе также домашних уток и гусей, а кур очень мало.
Важным подспорьем для здешних крестьян является рыболовство и бой тюленей. Рыболовством занимаются весной и осенью, а также летом в свободное от полевых работ и сенокосов время, а боем тюленей зимой. Рыболовство бывает здесь вблизи и вдали от дома. Крестьяне каждой деревни ловят рыбу там, где им удобнее и выгоднее. Так как у кулойских и мезенских крестьян есть свои особые рыбные места, то об их рыболовстве придется сказать отдельно.
По р. Кулою весной, после посева хлеба, мужское население обычно уезжает для ловли рыбы на лесные реки и озера: так, например, жители с. Немнюги ловят по р. Кулою и р. Немнюге, жители с. Карьеполя и д. Сояны ловят по р. Сояне и ее многочисленным притокам и озерам. На дальних реках и озерах сидят по нескольку недель. Пойманную рыбу кулойские крестьяне солят, часть ее оставляют себе, а остальную рыбу везут вверх по Кулою в город Пинегу и продают ее там, а на вырученные деньги покупают муку и возвращаются с ней домой.
Запасшись на лето мукой, крестьяне более или менее свободны в течение 2-х недель и делают в это время разную домашнюю работу, работают на чищанинах, готовят косы и грабли и промышляют рыбу поблизости от дома. В продолжение недели, двух перед Петровым днем со́янцы и щелья́не ловят семгу[11]. Из д. Долгой Щели в это время ходят по несколько человек в карбасах на Канин полуостров ловить камбал. Оставшиеся же щельяне, выждав южных (ру́ських) ветров, отправляются к западному берегу Канинского полуострова к реке Сёмже бить белуг[12].
Осенью, около Покрова, лишь только реки станут мерзнуть, долгоще́льяне и койдяне начинают промышлять на них навагу. Прилив несет ее в реку, а отлив из реки. На отливе ее и ловят в рю́жи (сети вроде бочки около 4-х сажен), к коим привязывают крылья, чтобы рыба не проходила мимо. Ловля наваги обогащает Долгую Щель или, как выразился один крестьянин, поднимает ее[13].
Жители р. Мезени и ее притоков отправляются весной ловить рыбу на притоки р. Мезени, в особенности на правый ее приток, р. Пёзу[14]. Так как место ловли рыбы по р. Пезе и ее притокам и озерам отстоит далеко от селений (верст на 300 и далее) и промышлять на них трудно, то сюда ходят только молодые. Старики же промышляют в это время рыбу вблизи селений по озерам, находящимся по обеим сторонам р. Мезени.
Весной и осенью и по р. Мезени занимаются ловлей семги. Особенно прибыльно ловить семгу в нижнем течении реки, так как к верху доходит ее мало, ибо ее перехватывают по дороге. Прибыльна ловля семги в д. Тимшелье и Заозерье. Кто не довольствуется своим местом, тот едет ловить семгу в устье р. Мезени.
Поздней осенью и зимой с р. Мезени ходят на Ко́нушин мыс ловить навагу; хозяевами здесь являются койдяне, а мезенцы нанимаются у них покрутчиками.
Сельди здесь не ловят; ее ловят у Соловецких островов, в Поное и Варгузе; русская сельдь, по словам крестьян, лучше норвежской: норвежская сельдь крупнее, но тверже русской.
Перехожу теперь ко второму важному в этой местности промыслу — бою тюленей.
Зимой жители селений по р. Кулою и р. Мезени ходят в пути, т. е. бить тюленей, или, как говорят здесь, ко́жу. Этих путей несколько. Они имеют свое прозвание от места промысла: Зи́мной, Ке́довской, Не́рнецькой и Ко́нушин.
Первый путь — Зи́мной, происходящий на Зимнем берегу Белого моря. К половине января (раньше Сретенья дня за полмесяца) молодые крестьяне деревень с р. Кулоя, а также приморских (Нижи, Койды и т. д. до Зимней Золотицы) собираются на Зимний берег. С р. Кулоя каждый идет врозь на ко́нях (раньше ходили на лыжах). Идут сюда с р. Кулоя через дд. Сояну, Щелью (Долгую Щель) и Койду, не заходя в Нижу. Поселившись в избах по Зимнему берегу, они промышляют ко́жу подле деревень Майды, Мегры, Ручьев, Еньцей и Золотицы. Самые благоприятные в этом пути для промысла ветры — запад и глубник (северо-западный), которые прижимают льды с тюленями к Зимнему берегу. Самый неблагоприятный ветер — полуночник (северо-восточный), который относит льды к Мурманскому берегу; в этом случае промысел бывает короток.
С Зимнего берега промышленники переходят на Кеды́[15]. Сюда переходят за неделю до Евдокеи, т. е. около 20-го февраля. Здесь промышляют неделю, а иногда дольше, даже до четырех. Благоприятны здесь те же ветры.
С Кедов переходят на весновку — Не́рнецькой путь, названный так от Нернецкого носа, находящегося между pp. Кулоем и Ни́жей (на запад от Кулоя). Для этого пути благоприятна смена всех ветров: севера, полуночника (северо-восточного), востока, обедника (юго-восточного), летного (иначе ру́ськаго, т. е. южного), шолонника (юго-западного), запада (который очень желателен) и глубника или побережника (северо-западного). Один постоянный какой-нибудь ветер не полезен на этом пути. На этом пути остаются неделю, но иногда живут и по 6 недель[16].
У мезенцев бывает еще Ко́нушин путь, названный так от Ко́нушина мыса, находящегося почти посередине западного берега Канинского полуострова. Этот путь бывает между Канинским носом и р. Несью. Это — зимний путь, во время Ке́довского пути.
Ходят промышлять также и на остров Моржовец, куда добираются частью по льдам, частью в лодках. Попасть сюда, по рассказам знающих жителей, трудно, так как надо знать не только, где можно пристать, но также и время, когда можно пристать, ибо вокруг Моржовца вода почти все время стремительно идет взад и вперед.
По тиманскому и печорскому берегам промышляют больше самоеды; русские здесь промышляют мало. Раньше сюда ходили крестьяне из д. Сёмжи, но они теперь приосели.
Промышляющие в этих путях зверя распадаются на хозяев и работников. Хозяин дает избу для житья, лодку, весла, багор, топор и ремень. С хозяином уговариваются на Микольской ярмарке или по обычаю ходят уже к одному и тому же. За избу и лодку с принадлежностями хозяин получает 1 пай с 7 человек работников. Из работников полный пай получает ужильщик, который есть свой хлеб и носит свою одежду. Неполный пай получает покрутчик, который получает хлеб и одежду от хозяина; за это он отдает хозяину из своего пая, смотря по условию, 5 или 6 рублей из десяти; бывает даже так, что хозяин получает 2/3 пая, а покрутчик только 1/3, но это бывает только тогда, когда покрутчик — маломо́шный. С промысла на промысел работники переходят вместе со своими хозяевами.
В путях караулят прибытие зверя (тюленей). Завидев зверя, отправляются промышлять его. Промышляют (бьют палками) больше детей недельных или еще меньше, а не старых, ибо старые при приближении людей уходят в воду, а в воде стрелять их не стоит, так как они тонут. С убитых зверей снимают шкуру (ску́ру), сволакивают ее в кучу, навязывают на ремень и тянут на берег где по льду, а где по воде штук по 150—200 на одну лодку. Промысел продают на месте или своему хозяину или койденским приказчикам архангельских купцов. Деньги делят.
Раньше на промыслы ходило много народу и собиралось человек по 1000. Теперь стало ходить меньше. Одной из причин этого является кулачество койдян, которые согласились между собою платить за шкуры очень мало, а сами продают их дорого. По невыгодности промысла народ отлил на лесные заводы.
Благодаря этим промыслам, по отзывам крестьян, поднялась Койда, и в ней теперь много богачей. Раньше в ней было 8 дворов, а теперь более 30; ранее было 2 судна, а теперь около 20 шкун. Улов койдяне продают в Архангельске; кроме того, они ездят на судах в Норвегию, где покупают рыбу копеек по 15, а продают по 1 рублю и дороже (по-видимому, за пуд).
Поднимаются от промыслов также Ма́йда и Мегра́[17].
Осенью, месяца полтора после Воздвиженья (до Кузьмы и Дамиана, то есть до 1-го ноября), и зимою крестьяне также охотятся по лесам и бьют дичь.
Важным для крестьян промыслом является также