— По большей части следствие волнуют её отношения с Фроловой Прасковьей Фёдоровной, они были однокурсницами в Смольном, выпустились вместе три года назад. Нас так же интересует список девушек, которые близко с ними контактировали.
— Я знаю, что Прасковья после выпуска начала служить в особняке полковника Сухарева. Что касается отношений моих воспитанниц, не думаю, что они выходили за рамки обычной дружбы, если таковая была.
— Вы считаете, что девушки не дружили между собой?
— До выпускного курса я не припомню, чтобы видела их вместе. Прасковья была инициатором этих отношений, насколько мне известно. И я понимаю, почему она пыталась подружиться с влиятельной Сухаревой.
— Хотела обеспечить себя работой после выпуска, не так ли?
— Прасковья не блистала талантами, я бы не обратила на неё пристального внимания, если бы не дружба с Марией. Уж не знаю, чем та её привлекла.
— За ней не числилось несанкционированного использования магического дара?
— В Смольном строго запрещено использовать способности такого рода.
— Но это не касается вас, Мария Павловна? — внезапно спросила доселе молчавшая тётя Поли.
— О чём вы говорите?
— Как вы узнали, что мы вошли в институт?
— Увидела из кабинета.
Герман скосил взгляд на окно, выходящее прямиком во двор. Нужно было иметь способность видеть сквозь стены, дабы заметить через него кого-то у главного входа.
— Я использую свой дар только для всеобщего порядка, контролирую обстановку в институте. — спокойно ответила Леонтьева, заметив, что её маленькую ложь в два счёта раскрыли. — У меня есть лицензия, подписанная самим императором, если вы об этом беспокоитесь.
— Значит вы могли видеть, куда больше, чем рассказываете нам, Мария Павловна. — заметил детектив, глядя в настороженные тёмные глаза напротив.
— Ваша напарница телепат? — спросила она, переведя заинтересованный взгляд на тётю Поли.
— Нет, у Полины Сергеевны просто хорошая память. Можете не беспокоиться, она не внесена в реестр.
— Что вы хотите знать?
— По вашему мнению, могла ли Прасковья Фёдоровна использовать дар телепатии на однокурснице? Нам известно, что Мария Михайловна тоже была телепатом, но сила её дара была незначительной.
— Все дети пользуются магическими способностями в тайне, тем более телепаты. Разве вы сами так не поступали, Герман Игоревич?
— В детстве мне было довольно тяжело спрятать туман. Я овладел контролем в императорском институте. Но могу предположить, что будь я телепатом, то скорее всего использовал бы дар в своих целях: подглядеть в голову учителя или отличника, к примеру.
— Мы знаем обо всех воспитанницах, внесённых в реестр. Классные дамы особо тщательно следят за тем, чтобы те не использовали дар без разрешения. Против телепатов иногда используют фиксирующие устройства, дабы пресечь чтение мыслей во время проверок.
— У вас есть занятия по контролю магических способностей?
— С девочками работает приглашённый специалист из отдела магической экспертизы. В основном он как раз-таки обучает контролю и сдержанности. Не у всех людей дар телепатии, который не доставляет проблем при подавлении, у нас есть воспитанница, которая плюётся кислотой, когда выходит из себя. Довольно тяжёлый случай.
— Что касается Марии Михайловны и Прасковьи Фёдоровны, они посещали занятия вместе?
— Девушки были однокурсницами, соответственно и занятия по контролю дара у них были совместные. Я не помню инцидентов, связанных с использованием телепатии, или жалоб от преподавателя на этот курс.
— Когда началась их так называемая дружба?
— Как я уже говорила, приблизительно в середине выпускного класса. Я начала видеть их вместе всё чаще и чаще, Прасковья не отходила от Марии.
— Как вы думаете, почему она не предпринимала попыток подружиться до этого?
— Три с половиной года назад примерно в середине января в Смольный неизвестным образом были пронесены материалы, порочащие политику императора Николая. Об этом тогда писали в «Ведомостях». — как бы невзначай уронила фразу тётя Поли.
— Скандал тогда был ужасающий. Я думала, что восстание на Сенатской площади пятнадцать лет назад повлияло на людей, но, вероятно, мои надежды не оправдались. — согласилась с ней Мария Павловна. — Теперь, когда вы об этом сказали… Из выпускного класса, в котором училась почившая, всего у двух воспитанниц были обнаружены листовки.
— И одна была у Марии? Кажется, вы говорили, что за ней не числилось серьёзных проступков.
— От вас ничего не скроешь. Полина Сергеевна, вы точно не телепат? Возможно, хотите поработать на меня? Мне нужны такие кадры, а условия явно лучше, чем в магической полиции.
— Польщена предложением, но вынуждена отказать.
— Жаль терять хорошую кандидатуру… Что касается того инцидента, в случае Марии все закрыли глаза, не в наших интересах было ссориться с отцом семейства, мы знаем о его отношении к революционерам.
— Вы не были уверены, что это листовка Марии?
— Всё верно, хотя она настаивала, что просто случайно нашла её среди своих записей. Мария никогда не выказывала заинтересованности в политике подобного рода, как и подобает всем нашим воспитанницам, она восхищалась императором.
— Благодарю вас за содействие следствию, Мария Павловна. Могу я увидеть списки однокурсниц Сухаревой?
— Я не в праве вам препятствовать.
Женщина лишь пожала плечами, отворачиваясь к массивному стеллажу у стены. Полки из светлой дубовой древесины выдерживали груз в десятки папок, тетрадей и журналов, строго рассортированных по годам. Тётя Поли невольно вспомнила родной архив, некоторые из воспитанниц Смольного наверняка сохранены в её памяти.
— Здесь список однокурсниц. Вы можете выписать для себя нужную информацию. — она протянула детективу искомую папку.
Герман без слов передал документы тёте Поли. Её голова была надёжней любой записной книжки, а в отделе он всё равно попросит её перенести информацию на бумагу.
— Вы не будете ничего записывать? — слегка удивлённо спросила начальница.
— Не волнуйтесь, Мария Павловна. У меня хорошая память. — ответила старушка, через несколько минут изучения возвращая папку.
— Благодарим за содействие следствию.
Вступающая в права осень зазолотила листья на высоких липах, обрамляющих фасад Смольного. Солнце пряталось за набежавшими облаками, погода в столице всегда была непредсказуемой: то шел противный дождь, то небо становилось как никогда ясным. За прогнозом можно было ходить разве что к одарённой провидице да в академию наук, и то был шанс, что Петроградская погода повернётся к вам не тем местом. За воротами института начиналась привычная столичная суета, в которую нырнули напарники.
— Список воспитанниц довольно внушительный, мы не можем проверять каждую. — заметил Герман. — Было бы хорошо собрать их всех в одном месте.
— Что ж, полагаю у нас есть хороший, хоть и печальный повод для этого.
— Вы гений, Полина Сергеевна. Как же я сам не догадался?.. Нужно попросить поверенного разослать приглашения всем сокурсницам Сухаревой. Близкие подруги точно должны почить её память.
— Полагаю, так оно и будет, даже после выпуска девушки должны были пересекаться на званых приёмах, балах или в театре.
— Что ж, ждать осталось недолго, чтобы это проверить. А пока давайте как раз-таки навестим поверенного. Благо о визите договорились заранее.
Примерно через час езды по столичным дорогам, они свернули к уже знакомому особняку на набережной Фонтанки. Поверенный обнаружился в кабинете покойной Марии Михайловны, куда их сопроводила одна из горничных. Он поднялся, скрипнув тяжёлым креслом и наклонил голову в знак приветствия.
— Павел Петрович Ожегов, поверенный семьи Сухаревых. — представился он, жестом указав на удобные бордовые кресла напротив массивного стола из красного дерева. — Прошу вас, присаживайтесь.
— Полагаю, вы знаете зачем мы здесь, Павел Петрович?
— Если не ошибаюсь, вы хотите взглянуть на завещание?
— Не ошибаетесь.
— Я подготовил для вас копию. — он протянул бумагу детективу. — Я настоял на том, чтобы Мария Михайловна написала завещание. После скоропостижной кончины родителей и дяди она была сильно подавлена, наверное, поэтому так быстро собралась замуж за Большакова.
— Большаков появился сразу после смерти дяди покойной?
— Именно так. Их роман закрутился довольно стремительно.
— Подозрительно, что они познакомились в аккурат после смерти родственника. — вступила в разговор тётя Поли. — Интересное совпадение.
— Совпадение ли. — нахмурился детектив, развернув завещание. — Я предполагал увидеть здесь имя Большакова, но… Она оставляет всё имущество Фонду «Дар». Довольно неожиданно для горячо любившей своего жениха невесты. Просветите нас?
— Фонд поддержки одарённых сирот, он открылся примерно десять лет назад и с тех пор ведёт благотворительную деятельность. Представляет собой не самый приглядный приют на задворках Петрограда, я узнал о нём лишь тогда, когда Мария Михайловна выказала желание оставить управляющему фондом всё имущество после смерти.
— Покойная делала пожертвования этой организации при жизни?
— Это-то меня и смущает. — честно признался поверенный. — Хоть сейчас и модно заниматься благотворительностью, но я осведомлён лишь об отчислениях в «Российское общество Красного креста» и «Императорское человеколюбивое общество». Однако и те были нерегулярны, и проводились в основном после балов, где и собирали пожертвования.
— У Сухаревых не осталось прямых наследников вовсе? Обычно люди завещают имущество сторонним организациям, если у них никого не осталось.
— У Марии Михайловны есть двоюродный дядя майор Сухарев Виктор Викторович и троюродная сестра по материнской линии. Это самые ближайшие из семьи.
— У вас есть контакты Фонда «Дар»? Мы бы хотели лично нанести им визит.
— Разумеется. Я запишу для вас. — он окунул перо в чернильницу. — Буду с вами откровенен, детектив. Когда погибли родители Марии Михайловны, я скорбел. Несчастный случай на конной прогулке. Но после того, как следом за ними с разницей в пару месяцев умер старший брат полковника вместе с семьёй… Авария на дороге, опять же случайность. Не выжил ни сам, ни его жена,