— Ничего не забыл — вкрадчивым голосом спросил вселенец.
Я поднял глаза вверх, уставившись в потолок, пытаясь вспомнить, что я упустил. Не считая того, что не удалось выбраться во внешний город, ничего не планировал.
— Не понимаю о чём ты — ответил я Войду.
— Да уж. Ну ты и тугой. У тебя новый оттиск в пустотном ядре.
Я сделал рука-лицо, вспомнив, что перед сном начал впитывать ядро. А так как оно было вторым третьего ранга, то у меня должен появиться новый оттиск. Так и было. Войдя в медитативное состояние, которому я научился в подземелье, увидел, что на пустотном ядре появилась третья трещина.
— Рассказывай, что за оттиск? — спросил я у Войда.
— Это твоё первое массовое заклинание. Называется «пустотная аура». При активации, в определённом радиусе, ты будешь источать туман, который будет аннигилировать всё, с чем он соприкоснётся. Насколько мне известно, им можно управлять. Если этому научиться, то уничтожать он будет только то, что ты прикажешь. Любыми аурами можно управлять и эта не исключение. Если научиться управлять ею в совершенстве, то ты сможешь разрушать даже заклинания.
— А для неё можно сделать артефакт с условиями?
— Хм… А эта мысль. Действительно, можно разработать печать, которая будет взаимодействовать с аурой и указывать ей цели.
— Ладно. Рановато мы об этом заговорили. Нужно сначала с тем, что есть разобраться. Усилитель для игл в приоритете.
Посмотрел на тату. Попытался связаться с арахной, но она не ответила. Видимо ещё не восстановилась. Взяв лист бумаги, начал продумывать условия для усилителя. Всё это было похоже на обычное программирование. Есть главная переменная. Она указывается в начале. Чаще всего это оттиск, под который делается усилитель. Далее указываются условия, и их количество зависит от уровня ядра. У меня третий ранг, а значит можно прописать три условия. Я выбрал такие: первое условие — при активации оттиска пустотной иглы срабатывает руна «клон», которая увеличивает количество снарядов до двух. Второе условие — при соприкосновении с целью срабатывает руна «разрыв», которая дробит иглу на осколки и делает из неё шрапнель. И, наконец, третье условие — в случае промаха активируется руна «охота». Если игла не соприкасается с другой поверхностью, она разворачивается и опять летит в цель. Количество повторений — один раз.
Всё очень вкусно, но есть и небольшой минус. Теперь мне мысленно надо будет указывать цель, чтобы игла понимала, к какому именно объекту будут применены условия. Своеобразный искусственный интеллект. Когда закончил свои художества, понял, что пластин то у меня нет. Я же так и не попал во внешний город. В этот момент девушка застонала и начала ворочаться. Видимо обезбол закончился. Я встал из-за стола, подошёл к ней и, достав из кольца раскладной стул, который спёр у Орлока во второй каптёрке, сел напротив девушки. Достал из кольца палку колбасы с хлебом и устроил себе перекус, следя за мучениями девицы. Когда я схомячил почти половину, бедолага открыла глаза. Из её уцелевшего глаза полились слёзы. Я не испытывал никакого сожаления. В этом мире, до определённого момента, нет девушек или мужчин. Есть враги, которые, в самый неожиданный момент, воспользуются всеми твоими слабостями и воткнут тебе нож в спину. После Белой я осознал, после Лисандры, закрепил.
Сидел и наблюдал, как девушка постепенно приходит в себя, как вспоминает, что произошло, как оглядывает подвал, не понимая, что происходит, как осматривает свою новую внешность, как пытается разорвать подавители. Я просто следил за гаммой её чувств, которые разливались, как патока, по всему подвалу. Эмоции были очень яркие, как будто это не убийца и беспринципная сука, а маленькая девочка, которую украли из религиозной семьи.
В конце концов, что-то решив, девушка уставилась на меня. А я сидел с жирными губами, весь в крошках и чавкал. Потом ещё икать начал, из-за того, что ел в сухомятку. Достал флягу с водой, отпил, смачно рыгнул и посмотрел девушке в глаза.
— У тебя отменные манеры — первое, что сказала девица.
Я молчал.
— Мне холодно — взяв себя за плечи поёжилась девушка, а потом зашипела, зацепив рукой ожог.
Я молчал.
— Поделишься едой? — протянула она руку.
Я молчал. И продолжалось это, пока она не склонила голову, уставившись на свои обгорелые ноги, бросив попытки меня разговорить. Достав неизвестный мне плод, я смачно откусил. Сок залил мой подбородок и закапал на штаны. Убрав капли тыльной стороной ладони, я наконец заговорил.
— Имя?
Девушка подняла лицо и посмотрела на меня.
— Что? — уточнила она.
— Имя? Твоё имя? Как тебя зовут? Андестенд? — уточнил я так, что девушка от напора немного отодвинулась назад.
— Д-да-далила! — вскрикнула девушка.
— Да помягче ты с ней. Какой бы тварью она не была в жизни, сейчас немного другая ситуация — одёрнул меня Войд. Я не стал его слушать. Достаточно мне своенравных баб.
— Д-да-далила — передразнил я её — нормально скажи! — повысил я голос.
— Далила — справившись с эмоциями, представилась девица.
— Хорошо. Я тебе сейчас опишу, в какой ты жопе, а потом мы поговорим. Вся твоя шайка ублюдков мертва, как и все, кто был в момент применения заклинания в зоне поражения. Не выжило никого, я проверил. Осталась только ты и то, тебе не долго осталось. С такими ожогами долго не живут. Скоро у тебя начнётся заражение. А может ты умрёшь от болевого шока, ведь сейчас ты под заклинанием обезболивания. Еды у тебя нет, воды тоже. В принципе, я могу тебя отпустить прямо сейчас. Подавители одел, чтобы ты не натворила глупостей, когда очнёшься. Или… — замолчал я, ожидая, когда она среагирует.
— Или? — не подвела девушка.
— Или ты рассказываешь всё, что меня интересует, становишься моей… должницей. И, в случае нужды, предоставишь мне убежище. Взамен, я тебя вылечу, и помогу захватить власть, если она тебе нужна.
Почти не думая, Далила согласилась. Скрепив временное сотрудничество клятвой крови, я усыпил девушку и приступил к лечению. Каждое повреждение лечить не стал. Просто закидал её средним исцелением. Пока она спала и восстанавливалась, достал из кольца простую тканевую одежду, чтобы она хоть что-то могла накинуть на нагое тело. Так же достал побольше еды. После исцеления, она будет голодная, как волк. Подавители я снял. Клятва не даст ей мне навредить.
Очнувшись, девушка, первым делом, не набросилась на еду, как я ожидал, а начала себя осматривать и ощупывать. По её лице скатилось пару слезинок. Она посмотрела на меня с благодарностью, а потом заметила еду. Как зверь, упав на четвереньки, Далила начала аннигилировать пищу. Набив утробу, девушка, с трудом встав, начала одеваться. Она совершенно не испытывала стыда, как будто для неё ходить голой было нормально. Хотя я постоянно забываю, что здесь гендерные рамки немного другие. В моём мире мужчина с голым торсом не вызывает вопросов. Здесь может быть так, что женщина с обнажённой грудью совершенно нормальное явление. Девушка убрала свою вонючую подстилку и села на голый пол. Осмотрела подвал внимательнее и остановилась на раскладном стуле. Потом задумалась и начала что-то вспоминать. Сопоставив какие-то факты, Далила заговорила.
— Так это ты обнёс нас — округлила она глаза.
— Да — развёл я руками, не став оправдываться — это был я. Все, кого я видел в вашем штабе, конченные твари. Долго наблюдал, как вы относитесь к рабам. Хотя за одно рабство вас всех нужно пустить под нож.
— А ты, значит, поборник справедливости? — вспылила девушка.
Не став терпеть очередную стерву, я психанул, вытащил из кольца нож, блинком переместился ей за спину и упёр остриё девушке в горло.
Глава 21
— Да, сука, я поборник справедливости — прошептал я ей на ухо. Но нужного эффекта я не добился. Наоборот, девушка отреагировала нетипично. Глубоко задышала, соски затвердели, а по коже на шее побежали мурашки. Блинканувшись обратно посмотрел ей в полуприкрытые глаза, которые затянуло поволокой.
— Ты ебанутая? Тебя что, заводит от унижений?
— Не, скорее от чувства силы и опасности — как ни в чём небывало ответила Далила.
— Тс… — цокнул я — что же с вами не так. Ни одной адекватной девушки. Может у вас одна мать и вы все сёстры?
— Ты о чём?
— Да ладно, забей. Я о своём. И так, ты готова к беседе?
— Ты хотел сказать к допросу? — подняла девушка бровь.
— Называй, как хочешь. Смысл для меня не меняется.
Я уселся за стол, а Далиле указал на раскладной стул.
— Ну что же, приступим…
Город Острин. Центральная часть. За час до разговора Аэля и Далилы.
В одном из помещений центрального города сидел старик. Он был сильным магом, но возраст брал своё, ведь его отец и мать были из расы людей, а его народ не отличался долголетием. Хотя ему грех жаловаться. Его жизнь была вполне насыщена событиями, битвами, интригами и женщинами, а благодаря своей силе и богатству он смог дожить до двухсот восьмидесяти лет.
Его силуэт казался высеченным из самого времени — длинные седые волосы струились по плечам, словно дымка древних заклинаний, а борода, густая и волнистая, спадала до самой груди, как река забытых знаний. Каждый волос отсвечивал серебром, будто впитывал в себя лунный свет бесчисленных ночей, проведённых за тайными трудами.
Лицо было подобно старому пергаменту — морщины, словно магические руны, сплетались в узоры прожитых лет. Глаза, глубоко посаженные под нависающими бровями, горели пронзительным светом: то ли холодным, как звёздный ветер, то ли тёплым, как пламя очага в зимнюю стужу. В них читалась бездна — то ли мудрость, то ли безумие, накопленное за века.
На его плечах застыл в неподвижности длинный потёртый плащ, некогда богатый, но теперь выцветший, с вышитыми знаками, почти стёршимися от времени. На подлокотниках кресла, в котором он сидел, покоились его руки с узловатыми пальцами, изборождённые венами, но крепкие привыкшие сжимать оружие или чертить в воздухе сложные символы.