– А что ты удивляешься? Что здесь может нравиться...
– Просто знакомая ситуация. Из меня папа тоже строителя хочет сделать, а я мечтаю стать музыкантом.
– А я – режиссёром, – сказал вдруг Игорь.
– Чего?! Ты серьёзно?!
Ярик не мог поверить своим ушам. Никогда в жизни он не слышал о том, что его папа мечтал снимать кино! Как молния, в голове мальчика сверкнула мысль, от которой у него сильнее забилось сердце. Но сначала нужно было переварить и обдумать эту информацию.
Неудачная репетиция
На площадке перед Летней сценой шла напряжённая жизнь. Накануне отчётного концерта весь лагерь гудел пчелиным роем. Даже те, кто не выступал на сцене с номерами, участвовали в массовке. Кто ни в чём не участвовал, но хотел поддержать товарищей-участников, тоже толпились перед сценой. Кто никого не поддерживал – просто болтались в качестве зевак. А на самой сцене стояли Елизавета Ивановна в костюме Морской Царицы и Сергей Сергеич в образе Абсолюта и с бородой. В руках у них были планшеты для бумаги с написанным текстом, и они старались произносить его торжественно, как настоящие советские ведущие концерта «Песня года». Правда, у них это не очень получалось, поэтому репетиция то и дело напоминала сатирическую пародию, что страшно возмущало директора лагеря.
– Ну всё, ребята, давайте серьёзно! – говорила Ольга Андреевна, сидевшая в первом ряду.
– Продолжает отчётный концерт лагеря «Морской» с песней «Прекрасное далёко», – начала было Елизавета Ивановна, но её тут же прервала язвительная реплика Курочкина.
– На гитаре играет мальчик непонятно откуда.
– Стоит и завидует Сергей Сергеич Курочкин, – не удержалась Елизавета.
– Мухлюет, чтобы победить, Елизавета Ивановна Морякова, – парировал Сергей Сергеич.
– Стоп! Хватит! – Ольга Андреевна решительно встала со своего места и произнесла возмущённую тираду.
И зачем только она поставила их вдвоём вести концерт! И что это за заместители, которые не то что не дружат, а постоянно мешают друг другу! С минуты на минуту приедет комиссия из Москвы, и что они увидят? Ведущих, которые друг друга убить готовы? Да лучше Ольга Андреевна сама проведёт этот концерт! Потому что от этих двоих неизвестно чего ждать!
Услышав про комиссию, Сергей Сергеич так вздрогнул, что чуть не уронил шапку с головы.
– Ольга Андреевна, ну зачем же рубить с плеча? У нас текст от зубов отскакивает, комиссия будет в восторге! Да и с Лизой мы отлично ладим, это мы просто немного шутим, чтобы вас повеселить. Так ведь, Лиза?
Елизавета Ивановна только рот открыла, чтобы возразить, как Курочкин быстро выдал:
– Вот видите! Так и есть.
Ещё несколько драгоценных репетиционных минут длилось привычное препирательство между директором и заместителями. Ольга Андреевна сокрушалась, что её сотрудники не поддерживают друг друга, Сергей Сергеич убеждал, что он всегда готов, только его о поддержке никто не просит. Хотя у отряда «Морской» много проблем, и он был бы только рад помочь их решить.
– Какие у вас проблемы, Елизавета Ивановна? – обеспокоенно спросила Ольга Андреевна.
– Только одна, – ответила Елизавета, глядя на Курочкина, – рыжая и наглая!
– А может, другая, – не выдержал Курочкин, – тощая и вредная?!
– Ну вот опять! Хватит уже, – Ольга Андреевна, похоже, не на шутку рассердилась:
– Я серьёзно спрашиваю: есть проблемы в «Морском»?
– Если серьёзно, то только с юными борцами, – сказала Лиза. – Тренер приболел, а я одна не справляюсь. Но Сергей Сергеич вряд ли здесь поможет...
– Что значит «вряд ли»? – Курочкин распрямил спину и выкатил грудь колесом. – Я, между прочим, мастер на все руки!
– Вот и прекрасно, Серёжа, – заключила Ольга Андреевна, – вот и займитесь.
Тут подошла помощница Марина и взволнованным шёпотом сообщила, что звонили из Москвы. Комиссия вот-вот приедет, надо идти встречать, и как можно скорее. Ольга Андреевна вместе с Мариной быстро зашагали прочь, а Курочкин как был в костюме Абсолюта с рыжей бородой, так и соскочил со сцены. И так резво бросился догонять Ольгу Андреевну, что Лиза громко прыснула со смеху.
– Ольга Андреевна, Ольга Андреевна, – тараторил Сергей Сергеич, – а это что, прям настоящая комиссия? Та самая комиссия?
Вот что с ним делать! Пропала репетиция. Впрочем, Елизавета Ивановна не очень расстроилась. У неё самой было дел по горло.
Неожиданное открытие
На стадионе было не менее оживлённо, чем возле Летней сцены. Бегуны, футболисты, вожатые, ребята с воздушными змеями, руководители кружков и авиалюбители – все готовились к состязаниям.
Ромка сидел рядом со своими новыми приятелями. Парень-задира, который и был предполагаемым папой, вскоре встал и начал управлять своей моделью. Он выглядел очень уверенным. Нытик, которого они задирали, держался немного в стороне и весь был сосредоточен на своём аппарате. Но, увы, никак не мог остаться без внимания своих мучителей!
– Гром, как слышно? Приём! Начинайте атаку противника! – командовал Ромка, подыгрывая лидеру-
– Принял вас, База! Вижу на горизонте лузера. Атакую! – Тот решительно направил свой аппарат в сторону очкарика.
– Отлично! Делайте бочку и заходите в хвост противника. Берегите закрылки! – руководил Ромка.
В ответ на это парень в шлеме издал звук, как будто стреляет пулемёт. Ботаник обернулся, лидер подставил ему подножку, тот упал, а его аэроплан спикировал вниз и врезался в землю. Обидчик издал победный клич, а его приятель радостно закричал: «Ура! Вражеский лузер сбит!»
Ромка заметил, что ребята поступили нечестно, и растерялся. Он не мог представить, чтобы его отец действовал такими подлыми методами. Ещё неприятнее было видеть, как папа подошёл к сбитому самолёту и с громким возгласом «Добьём развалюху!» занёс ногу, чтобы раздавить аэроплан. Ромка вдруг увидел себя во дворе, когда хулиганы не давали ему запускать коптер и один из них – вот так же, ногой – раздавил его очки.
– Не надо! – крикнул он так громко, что оба его приятеля-задиры с удивлением оглянулись. – Хватит с него!
– Ладно... – с ухмылкой отозвался главный и отошёл от обломков. – Лучше посмотрим, как этот соплежуй-нытик попробует собрать своё барахло.
– Ага! – поддержал его друг. – И как он попробует выиграть у нас на соревнованиях! Классно мы его уделали, правда!
– Я же говорил, что я – лучший! – самодовольно произнёс предполагаемый папа и хлопнул Ромку по плечу. – Отличная работа, штурман!
Ромка вдруг поймал себя на том, что рад этому небрежному хлопку. Если бы тот протянул руку, ему бы не захотелось её пожимать. Тем временем парень снял с головы шлем (жарко!) и протянул своему приятелю:
– Отдай этому сопляку.
– Забирай свою панамку! А то голову напечёт, – тот уже размахнулся, чтобы кинуть шлем куда подальше, но Ромка в одно мгновение успел его перехватить.
Он бережно взял шлем и вдруг заметил на нём надпись: «Юра Ковалёв».
– Так это не твой шлем?! – он изумлённо обернулся.
– Вот ещё! Нужен мне этот металлолом! – главарь кивнул прихвостню – «пошли».
Приятели отошли довольно далеко, а Ромка всё держал шлем в руках и не мог прийти в себя от потрясения. Неужели всё это время он помогал хулиганам унижать родного отца?! Но почему отец не смог дать им отпор? Почему чуть не позволил раздавить свой аэроплан? Но главное: почему этот Юра так похож на него, на сегодняшнего Ромку, робкого и неуверенного в себе?
Юный Ковалёв едва не плакал от обиды, ему казалось, что это его унизили, его назвали «лузером». Впрочем, он ведь сам подсказал хулиганам это слово. Ромке было ужасно стыдно.
Неудавшийся танец
Пока Ромка переживал свою ошибку, а Ярик пытался найти общий язык со своим будущем отцом, Николетта и Елисей упражнялись в непривычном для них танце и пытались не упасть. То ли дело на дискотеке! Никаких тебе сложных движений, которые надо запоминать, да ещё исполнять синхронно, как требовал Аркадий.
– Ай, блин! Куда прёшь? – шипела Николетта на Елисея.
– Хочешь с предками зафрендиться – не ной, – отвечал Елисей, не отрывая взгляд от родительской пары.
Да уж! Страшно представить, какие мучения преодолевали сверстники их родителей, стараясь попадать в такт и при этом ничего не перепутать. Неудивительно, что родители с самого начала стали ссориться. Так думали ребята, наблюдая за Ирой и Васей, которые то и дело останавливались, чтобы выяснить отношения. В конце концов Елисей, в очередной раз не попав в такт, врезался в свою же будущую маму. Но она почему-то не обратила на него внимания, а набросилась на Василия:
– Да сколько можно! Деревня, не тормози!
– Это ты тормозишь! – огрызнулся папа Вася и в свою очередь набросился на Елисея:
– А ты, мелкий, куда лезешь? Глаза разуй! – взял и толкнул он Елисея.
– Сам разуй! – вступилась Николетта и со всей силы толкнула Васю. – Лучше бы извинился перед своей партнёршей.
Что говорить, все четверо друг друга стоили! Сразу видно – одна кровь. Неизвестно, чем бы закончилась стычка, если бы на помощь не пришёл Аркадий:
– Ребята, ну-ка прекратите немедленно!
Впрочем, мама Ира была не прочь поболтать.
– Он никогда не извиняется, – доверительно сообщила она новым знакомым. – Он же баран самый настоящий.
Ну это уже слишком! Папа Вася покраснел, прямо как недавно в Москве во время ссоры с мамой, надулся и забубнил на всю площадку:
– Это я должен извиняться?! В меня врезались, а я – извиняться? Да больно нужны мне эти ваши танцульки! Только позориться тут с вами. Лучше я пойду на лошадях кататься!
– Лучше сразу на осле! – парировала мама Ира.
– Да с ослом в сто раз быстрее можно договориться, чем с тобой, курица московская! – заорал Василий и топнул ногой.
В следующую секунду Ира и Вася фыркнули друг на друга и побежали в разные концы площадки. Напрасно Аркадий метался то в одну, то другую сторону с криком: «Ира, Вася, вернитесь немедленно!» – детей и след простыл. Только из-за плеча баяниста возникла Петрова с биноклем, поглядела внимательно, ухмыльнулась и снова скрылась. А расстроенные Николетта с Елисеем опять стали ссориться: