— Осведомленный малый, значит? — Я изогнул бровь и продолжил вычищать последнее стойло. «Это кодовое имя для твоей сестры, которая любит совать нос не в свои дела и трепаться на каждом углу?»
«Она — Шелли», — сказал Сет так, будто это объясняло все на свете. И, возможно, так оно и было. Эта женщина была способна узнать что угодно, где угодно, и поделиться этим со всем светом, если ей так захочется.
«Но да, у меня есть… сильные чувства к Иди». Чего уж тут скрывать, особенно от него. Мы через многое вместе прошли. «И я теперь гораздо лучше понимаю, почему ты так рвался сбежать с Аней. Ради такого стоит рискнуть».
«А я, в свою очередь, лучше понимаю, почему Аня так настаивала, чтобы мы вообще взяли Иди с собой», — сказал он, снова принимаясь за работу лопатой. «Ты знал, что она была Пророком, до или после того, как втюрился в нее по уши?»
«После». Я ухмыльнулся. «Она такая… странная. В хорошем смысле, конечно. Но определенно не от мира сего. Загадочная до чертиков».
— И не говори, — он усмехнулся. — Но в этом вся прелесть, верно?
Глава 14
«Слушай…» — начал я, голос, чтоб его, чуть дрогнул, да и язык заплетался, будто не Макс Медведев, а школьник на экзамене. Мысли в башке метались, как угорелые, пытаясь сложить пазл из недавних новостей про Иди. Эта загадочная девчонка-антилопа, оказывается, не просто так с рогами, а целый Пророк… М-да, новости одна другой «веселее». — В ближайшее время твоя помощь мне понадобится как никогда. Кровь из носу. Особенно с Иди этой. За нее сейчас больше всего душа болит.
— Что на этот раз, шеф? — Сет отложил вилы, которыми ворошил сено, и уставился на меня. Его хитрющие золотисто-зеленые глазищи чуть сощурились. Сразу понял, что дело серьезное, этот пройдоха всегда начеку.
— Жизнь авгура-мага и так, сам знаешь, не сахар, — выдохнул я, чувствуя, как навалилась свинцовая усталость. Не столько от работы, сколько от этих вечных интриг и дурных предчувствий. — А теперь, когда Иди стала Пророком, ее будущее, и так не самое радужное, стало еще… беспросветнее. Мрачнее, если по-честному, и никакого просвета в этой заднице пока не видать. — Я с досадой схватил другую тачку, набитую свежим сеном, и с силой принялся швырять его в денники. Воздух в конюшне был густой, пах прелым сеном, лошадиным потом — привычные запахи, но сейчас они только подчеркивали кашу в голове. Руки привычно делали свое дело, а мысли были далеко. — Когда час пробьет, а он, чую нутром, не за горами, мне, скорее всего, придется выцарапывать ее из цепких лап Ордена. Буквально зубами выгрызать, по-другому с этими фанатиками не выйдет. А это значит, нужны надежные способы защитить и ее, и всех наших. Сперва-то я думал тебя тут оставить, присмотреть за делами, за Усадьбой Вороновых. Была мыслишка превратить это поместье в общественный архив. И, может, в место, где люди могли бы учиться тому, что ты умеешь, даже если им не светит попасть в их хваленую Академию. Полезная штука была бы, как по мне.
— Ого, шеф, это… это ты мощно задвинул, — Сет аж присвистнул, и в его глазах-маслинах мелькнул огонек неподдельного интереса. — Серьезный замах, ничего не скажешь. Прямо как у тебя обычно.
Но я только рукой махнул, мол, погоди радоваться.
— С этим придется повременить, — отрезал я, возвращая его на землю. Мечты мечтами, а реальность била под дых. — Ты мне в Дальнегорске нужен будешь. Позарез. Сомневаюсь, что там хоть одна душа найдется, которой я смогу доверить то, что нам предстоит. Без тебя я там как без рук. Нужен свой человек, который и головой варит, и спину прикроет, и которому я доверяю, как себе. А дел там будет — не разгребешь, можешь поверить. Тот еще гадюшник.
— Как будто ты и впрямь собирался оставить меня здесь штаны протирать, — фыркнул он. Усмехнулся, мол, не на того напал, шеф. И то верно, куда я без этого хитрого сокола?
— Но теперь ты официально свободный человек, — напомнил я, стараясь, чтобы голос звучал твердо, хотя в душе немного скребло. Да, я бы хотел, чтобы он был счастлив. — Я подумал, может, после всей этой катавасии ты захочешь… ну, свинтить куда-нибудь с Аней. Начать свою жизнь, семьей обзавестись, детишек нарожать. Ты это заслужил, Сет.
— Если ты всерьез думаешь, что эта фурия позволит тебе утащить ее младшую сестренку в Дальнегорск без нее самой, то ты, шеф, точно с катушек съехал, — хмыкнул Сет, и в глазах его снова заплясали смешинки. И ведь прав, стервец. Аня — она такая, за своих и за сестру свою, Иди, глотку кому угодно перегрызет. Настоящая венгенская туземка, упертая и преданная.
— А с чего ты взял, что я Иди с собой потащу? — уточнил я, хотя ответ, кажется, и сам знал. Его проницательность иногда просто обезоруживала.
— Мы ищем кузницу и металл, способные выдержать двойное ядро Вестника, — терпеливо, как малому дитяти, пояснил он. — Скорее всего, наш путь ляжет мимо тех чертовых запутанных рудников. А эта девчонка, Иди то есть, если ты еще не понял, просто гений по части всяких там запутанных ходов и лабиринтов. Меня самого эта мелкая пигалица однажды завела в такую дыру, когда застукала, как я ее сестру… ну, ты понял… крепко обнимал. — Он даже чуть смутился, вспоминая, и потер шею. — Полдня потом оттуда выбирался, как последний баран. Так что ее чутье на тропки нам там ой как пригодится.
— Так, ладно, Ромео, амурные похождения оставим на потом, — усмехнулся я, отставляя вилы. Руки приятно ныли от работы. — Сосредоточься на деле.
— Короче, я знаю, какая она, и знаю, какой ты. Так что мой ответ — да, я с тобой, шеф, — подытожил он, посерьезнев. В его голосе не было и тени сомнения.
— Отлично, — кивнул я и дружески стукнул его кулаком в плечо. На душе, признаться, немного отлегло. С таким напарником, как Сет, можно и горы свернуть. — Тогда давай, пошевеливайся, время не ждет. Мышцы приятно гудели после возни с сеном, но расслабляться рано. Надо успеть привести себя в божеский вид перед этим их Фестивалем — Бруно уже все уши прожужжал. А то будем выглядеть как два огородных чучела. Да и Шелли, если профукаем ее «выход в свет», точно устроит нам веселую жизнь.
— К тому же, не хотелось бы попасть под горячую руку нашей разъяренной Шелли, если мы опоздаем, — поддакнул Сет, когда мы уже выкатывали пустые тачки из конюшни. Свежий утренний воздух приятно холодил лицо после духоты. — У нее там, небось, все по секундам расписано, и не стоит совать палки в колеса этой ее идеально отлаженной светской машине. Она такого не прощает, сам знаешь.
— И то верно, — проворчал я. Не то чтобы я горел желанием тащиться на этот балаган, но раз уж вписались… Мы быстро закончили с последними делами в конюшне, чтобы осталось время хоть сполоснуться и переодеться во что-то приличное, а потом встретиться со всей нашей оравой у крытого перехода, что вел к выезду из каретного сарая Соколиного Холма.
— Все готовы? — Бруно, как всегда собранный, уже сидел на козлах большой кареты, запряженной парой крепких каштановых шестиногов-тягловиков. — Ваш кучер, Виктор, — кивнул он на мужчину рядом, тот коротко кивнул нам, — отвезет вас на Дворцовую площадь. У вас будет время до сигнала пушек — это у них тут так объявляют начало халявной раздачи меда, — прикупить всякую дребедень для ваших этих традиционных народных нарядов, а потом встречаемся у дворца. И смотрите у меня, не опаздывать!
— Ясно, — кивнула Рита, поправляя свои огненные волосы.
— По коням, банда! — гаркнул я, стараясь перекричать собственный энтузиазм, который, на удивление, начал просыпаться. А что, может, и правда, немного развеемся. И вся наша компания, галдя и толкаясь, как дети на перемене, полезла в просторную карету. Пора было нырять с головой в эту бурлящую, как котел, жизнь Дневного Базара, который, судя по доносившемуся гулу, уже вовсю кипел.
Едва я спрыгнул с подножки на шершавую брусчатку площади, как на меня обрушился девятый вал звуков, запахов и красок. Площадь гудела, как растревоженный улей. Бравурная, громкая музыка гремела из каждого угла, сливаясь в невообразимую кашу. Повсюду хохот, крики, а зазывалы, перекрикивая друг друга, надрывали глотки, расхваливая свой товар — от ярких тканей до мутных амулетов «на удачу». Дети с визгом носились между рядами. Настоящая ярмарочная вакханалия, но, черт возьми, было в этом что-то… заразительно живое.
В воздухе стояла густая смесь ароматов: тут тебе и приторные духи, и терпкие масла, и горьковатые настойки. Но сильнее всего, перебивая все, пахло жратвой. Ух, с ума сойти можно! Дымок от жарящегося мяса щекотал ноздри, сладкий дух свежей выпечки кружил голову, а от аромата пряностей текли слюнки. Желудок предательски заурчал.
— Так, братва, слушай мою команду! — рявкнул я, стараясь переорать базарный гвалт, прежде чем мои спутники разбежались. — Деньги сегодня не экономить! Приказываю всем потратить до последней медяшки! Гуляем на все! И чтобы никто не скромничал, ясно? Я угощаю! — Настроение, надо сказать, поднялось. Приятно иногда вот так порадовать своих.
— Слушаюсь, мой лорд, — хихикнула Рита и картинно присела в реверансе. Огонь-баба. А поскольку она держала под руки сестер Рамзи, этим двум обычно серьезным авгурам-магам пришлось тоже неловко склониться. Выглядело забавно.
— Можете дважды не повторять, шеф! — рявкнул в ответ Гарри, здоровенный детина из моей команды, и дружески пихнул Грэга в бок, отчего тот чуть не растянулся на брусчатке.
Забавно было наблюдать, как за моим оболтусом Грэгом, который тут же напустил на себя важный вид, уже увивалась хвостиком та самая застенчивая девчонка-мышка, Милли. Глазенки у нее так и блестели, щеки пылали румянцем. Ну, дела… первая любовь, видать. Эх, молодость… Пусть себе, на то она и дана, чтобы глупости делать и влюбляться.
— Да, пап, мы быстро с этим разберемся, не переживай! — отозвался Грэг с таким видом, будто он тут главный герой боевика. Весь в меня, когда я моложе был, такой же самоуверенный.
Балбес. Но мой балбес. И я невольно улыбнулся.
— Ну, тогда