Наместник едва понял его: старик говорил на старом полузабытом наречии материнской планеты, и к тому же слабо и невнятно. Да сколько же ему лет?!
– Их не за что щадить! – упрямо заявило чудовище. – Раса самовлюбленных идиотов! Ограничили рождаемость, детей бросают в приютах, чтоб те не мешали танцевать да орать песни! Такие недостойны жизни!
– Люди все разные, – заметил старец очевидное.
– Да?! Они допустили гибель Стража!
– Страж защищал этот мир. Умерь гнев, защитник Асторы. Иначе Страж встанет – и будешь отвечать перед ним… за все совершенное в гневе!
Чудное существо явно стушевалось. Что-то имелось на его совести не очень благовидное, за что отвечать перед Стражем не хотелось.
– Страж умирает, – проворчало существо, все же согласно опуская голову.
Последующее тут же показало, насколько он ошибался. Кто-то из гвардейцев посчитал бой незаконченным. Было, видимо, у них в резерве что-то очень серьезное. Удар слепящего огня отбросил защитника Асторы к скале. В ответ грохнуло так, что заложило уши, а среди гвардейцев расцвел букет сиреневых молний. Серьезное оружие сгорело, не успев по-настоящему показать себя – вместе с оператором. Страж, покачиваясь, поднялся на ноги, и на его груди медленно угасло малиновое сияние. В этом бою он отдал все.
Чудовище поднялось и многообещающе уставилось на гвардейцев. Но его опередил старик. Обернувшись к гвардейцам, он еле слышно предупредил:
– Бойтесь гнева детей Болдуина!
Его услышали и поняли. Более того – ему безоговорочно поверили. Видимо, на материнской планете не забыли древних легенд.
– Позвольте нам уйти, – сказал командир гвардейцев. – С легендами мы воевать не уполномочены. Моей компетентности здесь недостаточно, пусть решает материнская планета.
Защитник Асторы шевельнулся. Командир понял его правильно и криво усмехнулся тонкогубым ртом:
– Согласен, решать будете вы, а не материнская планета. Но я обязан доложить о случившемся – чтоб хватило материала для принятия правильного решения.
Сильно поредевшая цепочка гвардейцев ушла в зеркальные блики нуль-перехода. Отступавший последним командир обернулся, отдал честь и положил на камни оружие. Так закончился последний бой.
Чудо, но Эстер осталась живой. Анни-ко, естественно, тоже. В последнее время эту девочку, похоже, пули не брали. Она даже поднялась самостоятельно – и помогла встать охотнице. Монстр на перипетии боя просто не обратил внимания, скорее всего, считал себя неуничтожимым. Как и старик, об которого смерть обломала свою косу. Может, был еще жив и Страж – но с ним никогда не было полной ясности. То, что он лежал, уставившись застывшим взглядом в фиолетовые небеса, ничего не значило. Жизнь показала, что он из такого состояния вполне мог подняться в бой против всего мира – и миру не поздоровится.
Пять человек остались живы из нескольких сотен. Наместник мучительно скривился. Перед глазами, как наяву, шли и шли веселые «драконы», дети его, его ученики, любимцы неба; церемонно опускались на колено наивно-серьезные юные гераклиты; молчаливые охотники вскидывали вверх оружие…
Хотелось выть и рычать. Страшен и неоплатен оказался долг перед павшими. Они отвоевали свободу – и как теперь распорядиться ею, чтоб голоса погибших не взывали к нему с укором? А ведь есть еще и живые… Узкая ладонь тепло опустилась на его руку:
– Я… скорблю вместе с тобой, наместник.
Именно так – наместник. Одной фразой Эстер вернула ему обещание уступить власть после победы. Она признала его главенство. Ну, а раз он по-прежнему наместник, то никто не выполнит за него его труды. Мужчина тяжело встал.
– Кого мне благодарить за спасение нашего мира? – обратился он к старику.
Старец слабо кивнул в сторону:
– Его. Защитник Асторы. Санго Риот звать.
Наместник проследил за жестом – и растерялся. Серокожий гигант в камуфляже бережно поддерживал Стража, помогая тому сесть. Так! Чудеса, значит? Неестественные превращения, значит?! А, все равно, с этим разбираться позже.
– Я понимаю, кто действительно спас Вегу! – резковато возразил наместник. – Я должен принести свою благодарность именно вам, обратившись соответственно месту, занимаемому вами во вселенной!
– Ты знаешь меня, – старик мимолетно улыбнулся. – Просто верить себе не хочешь. И не поверишь мне. Должен понять… сам.
– Отец, у него кончились силы! – хмуро сообщил серокожий гигант.
Страж медленно поднимался. Взгляд его скользил по окружающим, но что он видел?
– Упрямый!.. – буркнул Санго Риот. – У них говорят – биться до последней капли крови. Как-то я это не понимаю… Отец, я отправлю его домой? Если ему суждено умереть – пусть это случится на родной земле. Мне кажется, он все же любил свою родину, хотя это я понимаю еще меньше…
А перед Стражем клубился багровый туман. Мужчина сделал шаг, выпрямился, поднял голову – и пошел. И больше беды этого мира не касались его; он видел, но не замечал, как Санго Риот вскинул оружие в прощальном салюте, как Заря Побережий сняла боевые браслеты и прижалась к наместнику; как Анни-ко трясет девчонку-охотницу за плечи и гневно кричит:
– Не смей уходить!
Он даже не видел, как девчонка смотрит вслед ему, а в глазах ее светится смертная тоска – дочери охотничьих племен верны своим избранным в жизни и смерти… Багровый туман поглотил его, и открылся бесконечный путь, полный тайн – но его ждала земля родины, бестолковый, несчастный, слепой мир…
Санго Риот опустил оружие, поколебался – и опустился сам.
– Хорошо Болдуину! – пожаловался он. – Он старый, легкий, его между мирами ветром носит. А я вот Стража отправил – и ноги подкашиваются… Отдохну-ка я, пожалуй, а то сил нет себе путь открыть… Так что пользуйтесь моментом, задавайте вопросы! А то ведь больше не встретимся.
– А… а где Болдуин? – опомнилась Эстер.
Старик исчез, не привлекая внимания.
Гигант ухмыльнулся:
– Следующий вопрос?
– Если вы защитник Асторы, – хмуро сказал наместник, – хотя Астора, вроде бы, сон… в общем, я не смогу защитить мир от притязаний материнской планеты. И никто у нас не сможет. Вот я и подумал…
– Слушай, ты сказки в детстве, что ли, не слушал? – возмутился Санго Риот. – Сказано же: в самый трудный час, Стражи гор, воины справедливости, дети Болдуина – ну и все такое прочее…
– Что-то не дождались мы воинов справедливости! Весь отряд полег – а какие люди были!..
Гигант нехорошо прищурил глаза.
– А здесь кто, по-твоему был? Нет, не понимаю я Ивана – зачем он с вами возился, с червями неблагодарными? Эти его дурацкие принципы, не бросать своих учеников, сражаться за справедливость… Вот бы и поглядел сейчас, кого не бросал и защищал до последней капли крови! Они даже не заметили, что рядом с ними – и фактически вместо них! – все время бился Страж гор! Уроды…
– Мы заметили, Санго, – вдруг сказала Анико. – Наместник просто слегка трусит – из-за ответственности. Это пройдет.
– Угу, – хмыкнул гигант. – В общем, по вопросам защиты – к ней. Обратите внимание, у кого меч Стражей. Или снова сказок не читали? Ну, а на крайний случай – есть еще дети Болдуина. А их гнев страшен! Надеюсь, на материнской планете поняли…
Санго Риот легко поднялся.
– Ну вот и все. Прощайте навсегда.
– Один личный вопрос, – колеблясь, сказал наместник. – Страж… в чем его Сила?
Санго Риот внимательно глянул на него.
– Ты ведь не об огневых возможностях, я правильно понял? – спросил он. – Что ж, ответ прост – я не знаю! По мне, так это не сила, а дурость. Он считает, что мир можно сделать… хорошим. И плевать ему при этом на социологию, на экономику, на здравый смысл – и на всех, кто возражает. И вот ведь что странно – у него получается! Ну, пусть ему помогает Хранилище… пусть он даже киборг, эка невидаль, били и не таких… не знаю. Я вот подгоню корпус вторжений, и получится мощь – куда там до нее любому Стражу! Но все равно не смогу сделать так, чтоб какая-то кучка сопливых гераклитов и не менее сопливых карабинеров насмерть встала за свою свободу. Тем более что вам всем лично от этой свободы ничего не обломится! Вы же все и так – высокородные лорды! Всего лишь свобода… нет, не понимаю. Чем-то он заражает людей вокруг себя, болезнь, что ли, какая?..
Гигант пожал плечами и шагнул в зеркальную гладь нуль-перехода.
– Что ж, – вздохнул наместник. – Нас тоже ждет наш мир.
Мужчина обернулся к девочке-охотнице:
– Эфемер всегда открыт для детей охотничьих племен.
– Нас ждут горы, – ответила за нее Анни-ко.
Эстер и наместник молча наблюдали, как две юных воительницы уходят от них по тропе в ущелье.
– Между прочим! – вдруг бросила им в спину Эстер. – От одной из вас зависело, на какую родину вернуться Стражу! Потому что для мужчины главнее всего то место, где его любят и ждут! Одна из вас забыла сказать ему главные слова – уж поверьте мне, как арту!
Девочки остановились и застыли. Но уже ничего, совсем ничего нельзя было изменить! Потому что жизнь продолжалась, и начиналась новая история…
…Поезд горел. В дыму работали какие-то люди в защитных костюмах, слышались команды, доносился рев двигателя… петля времени? Возврат в ту же точку? Или все, что произошло, не происходило никогда, а пронеслось в бредовом воображении?
По телу разливалась боль в отбитых мышцах. Здоровенный мордастый боец легко перевернул меня на носилки. От него по-родному несло перегаром.
– Какой сейчас год? – выдавил я.
– А ты как считаешь? – внезапно заинтересовался боец, и глаза его сразу сделались настороженно-колючими.
Я ответил, имея в виду тот далекий день, когда взрыв викинул меня из вагона.
– Промахнулся на десяток лет! – хохотнул боец. – Мозги отбило? Это бывает! Значит, всем направо, а тебе – налево. В психушку, брат!
Я кивнул и спокойно закрыл глаза. Значит, этот жизненный этап пройден. Начался новый этап.