Поиски хоть какого-нибудь информационного указателя или надписи ни к чему не привели. Туннели были безымянными и одному богу известно, куда они вели.
– Давайте налево? – спросил Андрюха.
– Почему именно туда?
– Ну, просто…
Мы переглянулись. А что тут думать?
– Идем!
Свернув в левый туннель, мы двинулись дальше. Дмитрий только успел убрать карту в рюкзак и достать из кармана пачку галет, как туннель внезапно закончился. В буквальном смысле. Прямо перед нами находились массивные гермоворота с мощными запорами.
– Ого! Гермоворота? Здесь? – удивился Андрей. – Вы, конечно, извините, но разве такие не устанавливаются непосредственно перед выходом на поверхность, там, где эскалаторы?
– Да, именно так. Но их ставят не только у выходов. В метрополитене есть и внутренние гермоворота, но они поставлены для герметизации отдельных участков туннелей. В случае нештатной ситуации, гермоворота закрываются – участок блокируется. Каждый снабжен собственным аварийным генератором электроэнергии, системой вентиляции. Таким образом, загерметизированный участок превращается в участок автономного жизнеобеспечения.
– Или в братскую могилу! – заметила Катя. – Например, при затоплении туннеля.
– Какого ещё затопления? Чем?
– Фекалиями москвичей! – усмехнулся Андрюха. – Ну, канализация там, все дела!
– Нет! – я отсек эту версию. – Скорее для удержания грунтовых вод! Или на случай теракта! Или бомбардировки…
– Теракт в метро?
– А почему нет?
– Какая разница! – прервала наш спор Катя. – Что мы будем делать с этими воротами?
– Ну! Логично, что они закрываются с помощью привода, чаще всего электромеханического. Но, здесь наверняка есть и ручное управление. И я его, кажется, вижу!
– Где?
– Вон! – я ткнул фонарем в нишу расположенную в правой стене туннеля, почти у самых ворот, на высоте около метра.
Ниша оказалась закрыта ржавой заслонкой. Отодвинуть ее было непросто, но мы справились.
Со крипом выдвинув ее из пазов, мы увидели три поворотных колеса, и небольшой рычаг. Все это и представляло собой своеобразный пульт управления запорным механизмом. Большое колесо оказалось заблокированным, а малые вертелись в разные стороны, но никакого эффекта на закрытые гермоворота не оказывали. Рычаг же наоборот, поддавался, но зажатый скобой-задвижкой не мог полностью функционировать.
– Эм-м-м! Это что, система защиты такая? – промычал Дмитрий, взмахнув рукой. – И что дальше?
– Мы неправильно начали, – пробормотал я. – Тут своя хитрая система. Сами подумайте, если бы это было так просто, то любой диггер, спустившийся в метрополитен натворил бы таких дел, что самому Кагановичу тошно было бы.
– А это ещё кто такой?
– Большая шишка. В середине прошлого века, сподвижник Иосифа Сталина, именно он руководил строительством первой очереди столичного метро. Деловой человек был.
– Таких тогда много было.
– А ещё, кажется, первый секретарь Московского областного комитета Всесоюзной Коммунистической Партии большевиков, – вспомнил я, напрягая память.
– Прозвучало, как будто выругался на другом языке! – заметил Андрей.
– А ещё именно он руководил разработкой плана строительства всего московского метро.
– Он, конечно, молодец. Но, как мы открывать ворота будем? – снова вмешалась Катюха.
– Загугли! Или Алису спроси! – пошутил Андрюха. У него рот просто не закрывался.
– Очень смешно!
– Сейчас, погодите. Принцип действия туннельного затвора должен быть прост. У него есть три состояния: Открыт, закрыт и загерметизирован. – вспомнил я, когда-то читая об этом в журнале.
– Ну, понеслось! – махнул рукой Андрюха! – Лекцию заказывали? Пожалуйста!
– Молчи! Лучше глянь, на стыке закрытия между дверью и коробом случайно уплотнительная резина не торчит?
– Вроде нет. Стоп, вот здесь есть. И тут. И вон там.
– Ага, резина старая, поврежденная. Значит, скорее всего, положение закрыто. Это хорошо.
– Ну, раз начал, то продолжай! – хмыкнул Андрей, старательно скрывая, что его все-таки заинтересовал этот процесс.
– Раз так, то одно из малых колес должно переключать блокировку рычага перехода с ручного режима, на автоматический. И наоборот.
– Автоматический?
– Да! С той стороны электропривод с червячной передачей.
– Как интересно… – промычал Андрюха, едва сдерживая ухмылку.
– Ты неисправим! – шикнула Катя.
– Макс! – вдруг резко посерьезнел Андрей.
– Что? – я обернулся.
– Можно я буду называть тебя сэр-инженер?! – неожиданно расхохотался парень.
– Вот дурак! – рассмеялся я, но почти сразу же забыл об этом. – О, смотрите! Вот тут есть отметка на обоих колесах. Судя по всему, это насечка ещё с завода-изготовителя. Попробуем повернуть правое колесо до упора вперед, а левое в обратном направлении.
– А если неправильно?
– Ничего страшного.
Андрюха фыркнув, послушно выкрутил оба колеса. Вдруг, скоба с лязгом отскочила от рычага. Нажав на него, Андрюха схватился за большое колесо.
Что-то щелкнуло. Затем ещё раз. Колесо в руках у парня ощутимо вздрогнуло.
– Есть! Получилось. Теперь просто крутим большое колесо против часовой стрелки.
– Я один не могу, тяжело. Дима, помоги, а?
Андрей и Дмитрий вместе налегли на большое колесо, с трудом вращая его в нужном направлении. Гермозатвор натужно скрипнул. Ворота медленно, сантиметр за сантиметром начали открываться.
Глава 14. "Бункер № 17"
Библиотека нашего университета меня не особенно впечатляла. Отчасти потому, что интересующей меня литературы там было не много. Да, есть у меня такой грешок – очень люблю читать. История, физика, изобретения!
Друзья часто шутили надо мной, в шутку называя ботаником, хотя каждый знал, что это совершенно не так.
Была у меня и мечта – найти настоящего отставного офицера военного спецназа, а лучше сразу нескольких. Организовать полноценную школу выживания для подрастающей молодежи. Кто ещё мог бы обучить подростков тому, чему не научат ни в одной школе? Как выживать в лесу, под водой, в пещерах? Как прыгать, падать? Как защищаться в условиях дикой природы, при стихийных бедствиях? Как не умереть с голоду? Что делать при встрече с опасным хищником?
Эта навязчивая идея, уже который год вертелась в моей голове. Но на ее реализацию требовалась масса денег, которой у меня само собой не было.
Годы шли, а мечта так и оставалась мечтой. Вместо этого, я читал. Очень много читал.
– О, как! – присвистнул Дмитрий, осматривая приоткрывшийся перед нами проход.
Дверь до конца не открылась, сработала какая-то хитрая блокировка, видимо блокирующая въезд железнодорожного транспорта.
Прямо перед нами был короткий туннель, сложенный теперь уже из чугунных тюбингов, с проложенными по стенам кабелями и трубами. Слева, прямо на стене, на чугунной платформе был закреплен электродвигатель какой-то старой конструкции. Судя по его виду, он был испорчен намеренно – крышка двигателя была снята самым варварским способом и оттуда торчали разодранные пучки медных проводов.
Метров через двадцать, у входа стояла пустая дрезина, со снятым двигателем.
Сам туннель быстро уходил на право, где значительно расширялся. Там, слева и справа, насколько позволяли фонари, можно было различить широкие платформы.
– Кажется, какая-то станция впереди, – заметил я, освещая фонарем стены.
– А может вовсе и не станция.
– Почему?
– А зачем, по-твоему, блокировать гермоворотами станцию?
– Может на ней что-то произошло?
– Ага! Вот тут мы и подошли к сути всех наших приключений! – снова съязвил Андрей. – Тут что-то произошло! Да ладно, правда что ли?
Катя устало вздохнула, покачав головой.
– На карте есть что?
– Даже не хочу смотреть. Я уже запутался в этих страницах. – Отрицательно замахал руками Дмитрий. – Толку?
– Ну, идем, уже что ли? – спросила девушка, первой двинувшись в туннель. И именно на этом моменте, ее фонарь начал тускнеть.
– Кать, все фонарь приказал долго жить!
– Вижу, – пробормотала она. – Осталось всего два?
– Да. Нужно торопиться.
Мы прошли вперед, миновали одиноко стоящую дрезину, которую Андрюха пнул ногой, а в довершение еще и негромко выругался. Похоже, парень, после своего железнодорожного рандеву по туннелю на сломанной дрезине, вообще перестал испытывать положительные чувства к данному виду транспорта.
Справа и слева действительно оказались разгрузочные платформы.
На правой платформе, гораздо более широкой, по сравнению с противоположной, вразнобой стояли деревянные ящики разных размеров. Левая же платформа, почти свободная от ящиков, оказалась недостроенной, по крайней мере, с первого взгляда. Бетонный парапет сломан, передняя кромка платформы раскрошилась так, что были видны куски арматуры, напоминая обглоданные кости. Создавалось впечатление, что тут с чудовищной силой прокатился огромный локомотив, сломав по пути все, что ему мешало.
У основания дальней стены, бесформенной кучей лежали ржавые рельсы, сваленные тут много лет назад. Кроме рельсов, здесь больше ничего интересного не было. Туннель, вместе с путевым полотном круто уходил влево и, огибая пострадавшую платформу, довольно круто заворачивал в другой, более узкий проход. Дмитрий с любопытством отправился туда, освещая стены фонарем. Неожиданно, через пару минут после его ухода, из темноты раздался удивленный возглас.
– Эй! Да тут что-то есть!
– Что там?
– Даже не знаю… Ого! Макс, может, ты подскажешь, что это такое?
Я подошел ближе, пытаясь рассмотреть в тёмном туннеле объект, так заинтересовавший друга. И действительно, там, в частично обрушившемся туннеле можно было различить странную, многоуровневую, и довольно сложную металлоконструкцию с массивными гусеницами, напоминающую странную смесь строительных лесов и бурильной машины. Покрытая грязью, пылью и паутиной, конструкция напоминала кучу металлолома, кое-как собранную для нужд метро безумным изобретателем.