Астахов промолчал. Все происходящее казалось ему нереальным.
— Надо его допросить! — Иван набрал на инфобраслете номер полицейского участка. — Фил, есть дело! Давай дуй в Совет, Валерку придержи, чтобы не сбежал…
— Ты чего, перегрелся? — недовольно буркнул полицейский. — Что стряслось?
— Что, что, там узнаешь!
— У меня тут дел…
— Бегом!
— Ты чего это раскомандовался? Некогда мне по пустякам бегать…
— Фил, — чуть спокойнее произнес Иван. — Тут такой шум намечается, мало не покажется, поверь. Ты же знаешь, я без причины не воспламеняюсь…
— Ладно, — после некоторого замешательства согласился полицейский. Иду.
Путь от приемного отделения больницы до комнаты гиперсвязи в Совете показался Астахову длиннее марафона. Ноги словно одеревенели, сердце колотилось, а во рту пересохло. Когда возглавляемая Иваном и Хлюдовым делегация ввалилась во владения Бочкина, председатель был на грани срыва.
Увидев гостей, Валера понял все без комментариев. Он потер уставшие глаза и встал. Делегация замерла на пороге, пропустив вперед Астахова. Председатель встал слева от Ивана и Хлюдова. Командир спасателей почему-то молчал, и инициативу перехватил доктор:
— Ну что, Валера, доигрался?
— Погоди, — остановил врача Иван. — Бочкин, ты когда ел в последний раз?
— Я? — Валера пожал плечами. — Не помню… мне не хотелось.
— Ты что же, отсюда и не выходил?
— Нет, почему… — связист замялся. — Ну, в туалет… Я же сигнала ждал. Нельзя было…
— А спал ты когда?
— Чтобы все проспать? — Валера невесело усмехнулся. — Все работают, а я тут сижу… Можно и потерпеть.
— Где, что? — в комнату протиснулся Фил. — Кто нарушитель? Иван, ты обещал преступление века.
— Я погорячился, — ответил спасатель. — Но ты не уходи. А ты, Валера, рассказывай.
— Да что рассказывать? — связист виновато взглянул на пунцового от напряжения Астахова. — Сначала все было нормально, устойчивый сигнал от флота и вообще… А потом он вдруг пропал. Я подумал, что нас кто-то глушит, но ведь это не радиоэфир, это гиперсвязь, ее заглушить невозможно. А через час пришло сообщение с Вероны… что Земля погибла и всем нам скоро крышка… Ваня, пойми, я не поверил, думал — ошибка. Все диапазоны проверял-перепроверял, а когда понял, что это правда, струсил. Не хватило у меня духа сообщить вам такую весть. Я понимал, что ни в чем не виноват, а все равно не смог. А когда вроде бы успокоился и собрался, было поздно. Пал Сергеич рассказывал, как вы пашете, как верите, что флот на подходе…
Голос Валеры сорвался. Иван сочувственно кивнул и промолчал.
— Дела-а, — озадаченно протянул Фил.
— А с кораблем что произошло? — недоверчиво поинтересовался Хлюдов.
— Запросили посадку, но я решил, что это меня выдаст, и дал им вектор на Сухой лог… а после у меня луч отклонился… как получилось, не пойму, я же не диспетчер. Они выжили?
— Не все, — задумчиво ответил Иван. — Значит, к месту катастрофы ты не ездил?
— Я… — Валера снова коротко взглянул на Астахова. — Нет… я здесь сидел.
— Вранье! — неожиданно выкрикнул Хлюдов. — От первого до последнего слова! Все вранье! И тебя, Бочкин, оно не спасет! Лучше признайся, кто тебя надоумил увести корабль подальше от колонии? Кто приказал тебе молчать о том, что связь с флотом прервалась? Говори! Кто?!
— Я сам, — связист поднял взгляд на Ивана. — Я готов отвечать.
— Ответишь, — пообещал спасатель. — Когда с пришельцами разберемся. А пока… Фил, ты в гиперсвязи смыслишь?
— На уровне рядового технических войск, — полисмен почесал в затылке. Но тут-то все просто, это ж для людей техника, не для военных.
— Вот и садись за пульт, шутник, — недовольно приказал Иван, в прошлом офицер-космодесантник.
Валера заложил руки за спину и, вздохнув, отошел от компьютера.
— У меня дела! — предупредил полицейский. — Час, от силы, здесь могу подежурить.
— Ничего, посидишь до обеда, — решил Иван. — Валера хоть поест да вздремнет немного.
— А после что, назад сюда же? — снова вмешался Хлюдов. — Как вы можете ему доверять?!
— Можем, — отрезал Иван. — Он все осознал. Так, Бочкин?
— Да… — не поднимая глаз, тихо вздохнул Валера.
— Но учти, я за тобой буду лично присматривать.
— Детский сад! — возмутился доктор. — Еще в угол его поставьте! Благородные рыцари нашлись! А вы, Астахов, что молчите?! Скажите им всем правду. Или что, слабо?!
— Хлюдов! — рявкнул Иван.
— Чего?! — с вызовом отозвался врач.
— Идите на… свое место!
— Я-то пойду, — зло щурясь, проронил доктор. — Мое место без меня никто не займет. К тому же скоро у меня появится масса работы.
— Вы о чем? — насторожился Иван.
— О том, что очень скоро ко мне сплошным потоком пойдут раненые и обожженные! — Хлюдов взглянул на Астахова. — А вы… вы… поплатитесь!
Больше он ничего не добавил и вышел.
Астахов проводил его взглядом и вдруг обнаружил, что в дверях радиокомнаты почти никого не осталось. Только он и командир спасателей.
— Иван… — председатель кивком указал на окно.
За ним происходило совсем не то, что хотелось бы увидеть Астахову.
Практически все работы остановились, а люди в спешном порядке распихивали имущество по кузовам и салонам машин, «вэнов», больших грузовых магнитопланов и самолетов. Кто-то скандалил, кто-то пытался швырнуть чужой скарб из набитого почти под завязку автобуса. Где-то вдалеке послышался звон разбитого стекла и истошные вопли — первые признаки надвигающегося хаоса. Через площадь в разных направлениях то и дело пробегали подростки, но не так, как обычно, ради разрядки, а явно выполняя какие-то родительские поручения. По западной трассе в сторону фруктовых лесов потянулась вереница легковых машин без прицепов и нагруженного поверх кабин барахла. Астахов догадался, что это родители малышей отправились за своими чадами. В душе председателя шевельнулось тревожное предчувствие. Валера повел себя как настоящий мужчина и не выдал сообщников, Галя была вне подозрений, но все равно что-то Астахова тревожило. Быть может, угроза этого ненормального доктора? За себя председатель не опасался, Хлюдов был не в той весовой категории, чтобы причинить Павлу Сергеевичу хоть какой-то вред, но если этот нервный эскулап решит выместить все на Гале… Ведь она уже давно работала помощницей Астахова, и у доктора были все основания подозревать, что между ними существуют связи более деликатные, чем чисто деловое партнерство. Эту тему, кстати, в колонии уже давно трепали злые языки. Жена Астахова умерла еще в период адаптации колонистов на Гармонии, Галя была разведена. Работали председатель и его помощница дружно. Немудрено было предположить, что все не так уж однозначно.
— Словно и не было никакого братства по оружию, — огорченно произнес Иван. — Их надо остановить. Бегство не имеет смысла. Без технологий, машин и инструментов мы обречены на медленное вымирание, а все необходимое нам не вывезти.
— Каждый волен поступать так, как считает правильным, — возразил Астахов. — Нам не удалось принять решение за всех, значит, такова наша судьба.
— Как все это нелепо! — спасатель с досадой махнул рукой. — Вы тоже присоединитесь к беглецам?
— Я останусь, — председатель взглянул на первые машины, вернувшиеся из фруктового леса. — Пойду узнаю, как там наш урожай.
— А я проверю, кто из ополченцев не поддался панике, — решил Иван. Фил, ты как, останешься?
— Так точно, — полицейский честно посмотрел в глаза Ивану. — Я же начальник полиции.
Едва Астахов и командир спасателей покинули здание, Фил сорвался с места, прыгнул в стоящую у крыльца Совета машину и помчался домой. Там его уже ожидала гора чемоданов и беременная двойней зареванная жена…
Еще издали Астахов заметил, что вернувшиеся из леса родители ведут себя как-то странно. Прячут взгляды, о чем-то шепчутся и торопятся разойтись по домам. Последнее было объяснимо — охватившая колонию нервозность подталкивала народ в спины, как попутный ветер. Все спешили убраться из города подальше. Но причин перешептываться и коситься на председателя у них не было. Если только их не обработал Хлюдов. Дотошный врачеватель давно догадался, кто отдал приказ Валере, но у него не было веских доказательств, однако это не мешало ему распространять среди людей подозрительные слухи. А слухи и сплетни — это информация, не требующая подтверждения. И что самое отвратительное — такая информация зачастую имеет гораздо больший вес, чем факты и логичные аргументы. Так думал Астахов, пока не увидел глаза вернувшихся родителей. В них был страх и запоздалое раскаяние. Внутри у председателя похолодело. Он поискал взглядом Галю. Ее среди вернувшихся не оказалось, хотя приехали уже почти все. Павел Сергеевич вышел к обочине дороги и попытался рассмотреть что-нибудь в ее идеально прямой перспективе. Ни одной машины.
— Мама, а дядя доктор поедет с нами? — донеслось до Астахова издалека.
— Нет, милая, он поедет в другое место…
Председатель оглянулся и поискал взглядом Хлюдова. Он отчетливо видел его в толпе вернувшихся из леса, когда шел через площадь, но сейчас врач куда-то пропал. Накрутил этих колонистов против законной власти и помчался сеять смуту среди других? Астахов скрипнул зубами.
«И так обстановочка на грани взрыва, так еще этот баламут окончательно сдвинулся. Где же Галя?»
Нехорошее предчувствие снова кольнуло под сердцем, и председатель почти бегом отправился во двор здания Совета.
Магнитоплан был на месте, но у него почему-то оказалась не закрытой задняя дверца. Астахов не придал этому особого значения; возможно, кому-то понадобилось что-то из инструментов или он сам забыл хлопнуть дверцей, когда вернулся из злополучной поездки в Сухой лог. Председатель сел в машину и вырулил на западное шоссе.
Проезжая по городу, он старался не смотреть по сторонам. Астахову было невыносимо видеть, как граждане, еще вчера такие дружные и отчаянно смелые, бегут словно крысы с тонущего корабля. Когда город остался позади, председатель даже облегченно вздохнул. Машина развила предельную скорость, и спустя всего пять минут справа от шоссе замелькали стройные стволы фруктовых деревьев. Астахов свернул на боковую дорогу, и она привела его к заготовительной площадке.