– Как ты? – единственное, что смог сказать сквозь ком в горле Платон.
– Легче. И голова почти не болит, – ответила Лия.
Лишь прикосновения рук давали понять, что любимые все еще вместе.
– Мы уже умерли?
– Наверное, – после долгой паузы смог протянуть Платон.
Его глаза разъедал океан – слезы самой Земли.
Потом они долго молчали, уступая ретивому ветру право быть единственным источником звука. Резким, грозным, но вместе с тем заботливым, обволакивающим невидимые тела. В кромешной тьме Платону казалось, что от него осталась одна лишь душа, а кругом парят ангелы и в виде океанского ветра пытаются слиться с ним в вихре эмоций, покидающих бренное тело. Он уже в другом измерении, где светло и тепло. Блаженная идиллия, в которой можно умереть, в которой даже хочется умереть.
Но морское течение неумолимо. Совсем скоро вдалеке мелькнул свет.
– Это конец? – спросила Лия.
Но это было чем угодно, только не концом. Свет отразился в ее глазах миллионами точек – ярких звезд жизни. Они то гасли, то зажигались, пульсируя вместе с волнами, поднимающими лодку высоко вверх и опускающими ее вниз, когда на короткий момент далекий свет пропадал из виду. Но он появлялся вдали снова и снова, неотвратимо приближаясь. Совсем скоро Платон и Лия уже могли разглядеть лица друг друга, по-прежнему очень старые, но уже без самых глубоких, предсмертных морщин. К ним возвращались силы, будто их жизни отматывались назад.
Лодка плыла все дальше на обратную сторону Земли, а вместе с этим уменьшалась головная боль и другие старческие недуги.
– Смотри, это маяк! Там живут люди.
Лодка подплывала к скромному поселению, отражавшемуся в глазах путников огоньками надежды.
Совсем скоро они узнают, что на другой стороне застывшей в пространстве планеты время движется вспять, обратно пропорционально пройденным расстояниям. Совсем скоро они познакомятся с местными жителями – изгоями, точно так же сбежавшими из Селинии. А эти изгои – жители вечной ночи – в свою очередь, узнают, что на светлой стороне Земли их называют Шестым рейхом, которым пугают стариков и детей. Совсем скоро Лия избавится от головной боли и вместе с Платоном помолодеет. Совсем скоро они поймут, что лампочки из багажника очень пригодились бы. А еще попробуют вернуться за сыном. Единственное, о чем они не задумаются, так это о судьбоносной роли Шпильмана, в надежде на помощь которого сбежали из Фрибурга, побывали в Александрии и после нашли спасение за пределами известного мира.
Но это будет потом. А пока что они плывут в ветхой лодке посреди грозного моря и, несмотря на всю жестокость погоды, обнимаются, не обращая никакого внимания на нависшее сверху незримое небо. Они дошли до самого края света, преодолели его и оказались намного дальше границ человеческого воображения. Больше бояться нечего. Остается лишь наслаждаться счастьем вновь обретенной жизни.