В третьих, я лежал на чём-то жёстком - судя по ощущениям, на полу. Надо мной склонилась чёрная фигура, почти сливающаяся с фоном. Белело только лицо, черты которого расплывались, как и всё остальное вокруг. Наверняка это было то самое существо, которое отбило мне всю рожу. С усилием вглядевшись в него, я различил, что это был подросток лет четырнадцати, коротконосый, мордастенький, с тяжёлой нижней челюстью и пухлым полуоткрытым ртом, где сверху виднелись два широких зуба. Его небольшие тёмные глазки словно пытались просверлить меня насквозь.
- Ты кто? - спросил я.
- Он очнулся! - обрадованно завопил подросток непонятного пола. - Гарри, разве ты не узнаёшь меня?!
Это всё-таки сон, и я смотрю его в теле Поттера! Точно колдовской, ибо реальность зашкаливает.
- Ты очки ему надень, очки! - посоветовал голос другого подростка - этот точно парень - у меня над ухом.
Мне на нос шлёпнулись очки - и окружающий мир приобрёл резкость. Помещение было тесным и больше всего напоминало вагонное купе, набитое пассажирами. Кроме меня, здесь было ещё несколько детей, едва различимых в темноте. Теперь нависшее надо мной лицо виднелось чётко, но я никак не мог сообразить, кому оно принадлежит. В поттериане такого точно не было.
- Ты кто? - повторил я.
- Как кто? - в голосе прозвучали испуганные нотки. - Гарри, это же я, Гермиона!
Я наконец обратил внимание на длинные встрёпанные лохмы подростка, оказавшегося девчонкой. Блин, неужели это и есть Герми?
Я снова отрубился.
Очнулся я уже в больничной палате. Всё белое, всё пропахло фармакологией, причём какой-то особенно противной. Значит, зелья как раз такая дрянь, как и описывают. Палата была двухместной, соседняя койка пустовала. Почему-то сразу полезли в голову фанфики, в которых тяжелораненую семнадцатилетнюю Гермиону кладут на соседнюю койку с тяжелораненым шестнадцатилетним Гарри или Драко. С Малфоем её кладут чаще, в фаноне до фига гермидрак, потому что фанатки всех возрастов обожают мечтать о принце, а не о мальчике из-под лестницы. Оба пострадальца, естественно, чуть живы - здесь даже после переломов на другой день выписывают, а им же надо подольше рядышком поваляться.
Нет, я не против Эммы Уотсон на соседней койке. Я даже отвернусь к стене, когда ей подложат утку. Но со здешней Гермионой я бы на соседней койке не лёг. Да и на одном гектаре... но в этом лучше не зарекаться - смотря как приспичит. Почему она вообще здесь такая страшная, ведь в фиках все варианты её внешности лежат между красавицей и неземной красавицей.
Меня озарило. Я же не в фанфике и даже не в киноне, а в каноне!
Здесь понимали мою речь. То ли английский язык был обязательным приложением к попаданию в Поттера, то ли во сне такая мелочь, как язык, вообще не учитывалась. А что, все приезжие и заезжие без проблем говорят по-английски и в каноне, и в фанфиках. Крум и Флёр - еще ладно, они могли и подучить английский перед турниром, но юный Гриндевальд или там какой-нибудь Каркаров, еще в сопливом возрасте непонятно как оказавшийся в британских Пожирателях... это впечатляет. Магия.
Попривыкнув к ситуации, я прикинул, чем я здесь располагаю. Никакой памяти от прежнего Гарри Поттера мне не досталось, все имеющиеся сведения были только из канона, и это говорило в пользу того, что я вижу сон. Я читал, что во сне за несколько секунд реальности можно увидеть год событий, а за минуту - полжизни. Значит, если я буду смотреть сон всю ночь, как загадывали мы с Лёлькой, этого на несколько жизней хватит. Придётся настраиваться, что проснусь я не раньше, чем выясню про Дамби.
Хорошо, что здесь канон, который я знаю почти наизусть. Ну хоть что-то... Нет, специально я его не учил, просто память хорошая. А раз это канон в чистом виде, то купе, темнота и обморок Гарри Поттера означают, что сейчас начало третьего курса, место действия - Хогвартс-экспресс, эпизод с дементором.
Лучше бы, конечно, сон начался с прихода Хагрида к Дурслям, но, видно, тут сыграла роль книжка, которой я переложил записки. У меня в подсознании остался третий курс, вот и получай. Но Гермиону я уже видел, Рона, Джинни и близнецов как-нибудь узнаю, Лонгботтом толстый, Финнеган рыжий, Дин Томас - негр, Колин Криви - с фотоаппаратом, Лаванда - блондинка, Парвати - индианка, а с остальными Гарри Поттер, выходит, почти не общался, если у них не было даже имён. Значит, со знакомыми я разберусь, а неизбежные странности можно списать на дементора, от которого еще и не так чердак поедет.
Моё настроение повысилось, я почувствовал себя готовым к приключениям. Кстати о шраме - съел его дементор или не съел? В фиках иногда съедает, но тут у меня канон. Зеркала в палате не было, но я ощупал лоб и нащупал там характерную неровность - всё в порядке, шрам на месте. Я с довольным видом разлёгся на койке - и вдруг вспомнил главное.
Я же совсем ничего не знаю из того, что Гарри Поттер учил в Хогвартсе эти два года! Помню только, что такое безоар - спасибо Снейпу - и как правильно произносить "Левиоса" - спасибо Гермионе. Как двигать при этом палочкой, я уже не знал. Что же делать - валить на потерю памяти из-за дементора или взять в библиотеке учебники за первые два курса и попытаться втихаря всё выучить? Как показали выпускные экзамены, штурмовщина у меня получалась, значит, сначала второе, а если совсем никак, то первое.
Ох, ёпрст... Я же и на метле летать не умею!
Полежав ещё немного, я сообразил, что квиддич - это решаемо. У меня же отмазка есть. На меня напал дементор, теперь у меня от высоты кружится голова, и попробуйте это проверьте. Но научиться летать на метле всё равно надо.
Мне вспомнилось, что если Дамблдор - гад, он обязательно покопается у меня в голове, да и канонный Дамби подозрительно часто знал о делишках учеников, а однажды даже проболтался, что Гарри слишком громко думает. Я не владел окклюменцией, у меня - да и в каноне тоже - не было защитных артефактов от чтения памяти, поэтому оставалось надеяться на условия задачи. Я не смогу её выполнить, если главный объект дознания в первые же дни выпотрошит все мои мозги, значит, здешним мозголомам должны быть доступны только воспоминания Гарри, а то, что голова у него теперь пустая, так она и прежде была не как у академика. Снейпа, надеюсь, этим вообще не удивишь.
Пока я строил планы на ближайшее будущее, в палату вошла невысокая кругленькая женщина добродушного вида. В руках у неё был поднос, где стояли тарелки с едой и несколько пузырьков, надо полагать, с зельями. Видно, это и была мадам Помфри - вот, значит, она какая, а совсем не та сухопарая мымра из кино. Женщина поставила поднос на тумбочку рядом с кроватью, ласково обратилась ко мне по имени, лично споила мне зелья - та еще гадость - и унесла пустые пузырьки с собой. Я сунулся к подносу - там была овсянка, бутерброд с маслом и сыром, яйцо всмятку в яичной рюмке и стакан с соком, который оказался тыквенным. Я никогда в жизни не пробовал тыквенный сок, но в каноне его пили с удовольствием, и я храбро сделал большой голоток.
О май гад... а я еще зелья ругал. Пресно, сладко до приторности и привкус отвратительный. Хорошо еще, что в остальной еде сюрпризов не было. Когда мадам Помфри пришла забрать поднос, я попросил у неё воды.
От неё я узнал, что сейчас утро следующего дня. Вчера меня доставили в медпункт прямо из поезда и накачали зельями, благодаря чему мой обморок перешёл в глубокий сон. Распределение и ужин я пропустил, а теперь пропускаю первый день занятий. Мадам Помфри сказала, что понаблюдает за мной, и если я к вечеру буду хорошо себя чувствовать, она меня отпустит.
Я не рвался из медпункта на свободу, мне нужно было привыкнуть и подумать. Фанфики мало чем могли помочь мне, поскольку я попал в канон. Но даже в каноне Гарри был мальчик не бедный, поэтому мои мысли сами собой сползли на милионное состояние Поттеров, на десятки родовых колец, включая кольца всех четверых Основателей, и на фанонных гоблинов, столь же честных, сколь и услужливых. Главное, не забыть сказать им что-нибудь вроде "да наполнятся золотом ваши закрома и пусть враги ваши обосрутся", желательно на гоблидуке, но можно и так. По утверждению фикописцев, гоблины от этого делаются как шёлковые, а история магии с её гоблинскими войнами идёт лесом.
До конца школьных занятий меня никто не побеспокоил, только мадам Помфри принесла мне обед и очередную порцию зелий. Я не скучал, припоминая подробности канона и прикидывая, как с ними обойтись, чтобы и мне было лучше, и Дамби засветился бы, и сюжет не слишком бы пострадал. От размышлений меня отвлекли голоса в коридоре, а затем ко мне вошли двое школьников, из-за спин которых выглядывала колдомедичка. Мне пришлось надеть очки, чтобы разглядеть вошедших - Гермиону я помнил со вчерашнего вечера, Рона тоже узнал, он мало отличался от своего киношного образа.
- Ну ты... это... как? - выдал Рон.
- Голова немного кружится, - стал я разрабатывать отмазку для квиддича, - а так нормально.
- Когда тебя выписывают?
- Сегодня вечером.
- Дык пошли тогда! До вечера всего-ничего!
- Рон, Гарри не может уйти без спроса! - подала голос Гермиона. - Его должна отпустить мадам Помфри!
- А чего спрашивать, если она его всё равно отпустит? Гарри, одевайся и пошли!
Я оглядел палату, но не обнаружил ничего, что могло бы называться моей одеждой. Шкаф здесь был, но мне стало неловко вылезать при девчонке из-под одеяла в одних огромных трусах Дадли, которые норовили сползти с меня при каждом движении.
- Да вы садитесь, поболтаем, - предложил я. - Чего там новенького?
Они переглянулись и уселись на соседнюю кровать. Сегодня Гермиона показалась мне не такой страшной, как вчера - она не была уродиной, у неё была своеобразная внешность, к которой нужно было привыкнуть. Она была похожа не столько на бобриху, сколько на забавного хомячка, которого можно было назвать даже симпатичным. Пухлые губы, курчавящиеся в беспорядке волосы и тёмно-шоколадные глаза девчонки намекали на то, что у неё в родне отметились негры или ещё какие-то выходцы с юга.