Но всё-таки Димон мог оказаться прав — шансы на то, что Ванька мог вляпаться в какую-то дурь, имели место.
Я помнил его ещё парнишкой, он часто гонял с соседями в футбол, но всегда был вежливым. Нормальным. Если он и попал в плохую компанию, придётся вытаскивать. Сейчас главное — понять, что с ним реально происходит. А значит, придётся применять меры.
Димон, сидевший рядом, листал журнал, который нашёл в кармане кресла.
— Жек, смотри-ка, реклама того казино, где я на рулетке поднял, — сказал он, ткнув пальцем в страницу. — Заскочим?
— Мечтай, — я усмехнулся. — Не на отдых летим.
— Да знаю, знаю, — он откинулся на спинку кресла. — Просто треплюсь.
Присутствие Димона рядом радовало. В случае чего, мне хотя бы прикроют спину.
Аэропорт Краснодара встретил нас жарой и запахом раскалённого асфальта.
Глава 14
Мы быстро прошли через терминал, и я набрал соседку. Она ответила почти сразу, её голос был полон облегчения.
— Да, Женя?
— Скоро будем, тёть Нин, — ответил я. — Приземлились. Где-то через час. Ваня дома?
— Да, он… спит, — ответила она с небольшой паузой. — Приезжайте, я жду. А ты с кем?
— С другом. Не переживайте.
Мы взяли такси и направились в тот самый район, где я когда-то жил. Знакомые улицы и облупленные фасады общаг.
Когда мы подъехали к дому, тётя Нина ждала нас у подъезда.
Неожиданно.
Её лицо было бледным, глаза покраснели от слёз, но она улыбнулась, увидев меня.
— Женя, — она обняла меня так крепко, что я невольно напрягся. — Спасибо, что приехал.
Чёрт, похоже дело серьёзнее, чем я думал.
— Тёть Нин, это Дима, мой друг, — я кивнул на лучника, который неловко улыбнулся и протянул руку.
— Здравствуйте, — сказал он. — Не переживайте, всё будет в порядке.
Мы поднялись в её небольшую уютную квартиру. На кухне пахло свежесваренным супом и пирожками.
Она усадила нас за стол, поставив перед нами чай и тарелку с выпечкой.
— Спасибо, — я благодарно кивнул. — Расскажите, что конкретно с Ваней?
Она вздохнула, её взгляд стал ещё более тревожным.
— Он странный стал. Всё время спит, а если не спит, то сидит в своей комнате и бормочет что-то. Какие-то медитации проводит, мычит что-то, будто в транс впадает. Иногда я захожу, зову покушать, а он меня словно не видит, хотя вот она я, перед глазами стою.
— А что говорит? — тихо спросил Дима.
— Ой, — женщина махнула рукой. — Ересь всякую. Мир неправильный, всё не так и так далее. Ох, я переживаю, мальчики, это совсем не мой Ваня. Во что он вляпался?
Я кашлянул, аккуратно подбирая слова.
— Тёть Нин, — начал вежливо. — Похоже, что Ванька запутался. Может компания плохая. Но для того, чтобы понять, что происходит, нужен определённый подход, понимаете? Мы разберёмся, но…
Глаза соседки расширились от страха.
— Вы… вы же не сделаете ему ничего плохого, Женя? Он же мой внук!
Я положил руку ей на плечо, стараясь говорить спокойно.
— Тёть Нин, ну конечно не сделаем. Но Ванька в армии служил, всё-таки крепкий парень. Мы просто поговорим, но где-то, возможно, придётся надавить, если надо. Но силу не будем применять. Поймите, если нам нужен результат, его так просто не достать.
— Мы сделаем всё аккуратно, — кивнул Димон. С момента как мы подъехали к дому, он не позволял себе улыбаться или предпринимать попыток пошутить.
Я это ценил.
Соседка кивнула, но страх в её глазах не исчез. Она сильно переживала, и я вздохнул.
— Тёть Нин, вы прогуляйтесь, ладно? Подышите воздухом, в магазин сходите. А я вам позвоню. Да не переживайте вы, всё хорошо будет, — улыбнулся я, не давая ей вставить слово.
Она нехотя кивнула, взяла сумку и вышла, бросив последний тревожный взгляд на дверь в комнату.
Мы с Димоном одновременно встали, я кивнул и подошёл к комнате. Дверь была приоткрыта, изнутри доносилось тихое, монотонное бормотание.
Димон толкнул дверь, и мы вошли.
Ваня лежал на старом диване, его глаза были закрыты, но губы шевелились, издавая низкий звук.
Он был чересчур худощавым, выглядел измождённым, с бледной, почти серой кожей, которая казалась нездоровой. Под глазами залегли тёмные круги.
Одежда была мятой, но аккуратной. На полу рядом с диваном лежала раскрытая тетрадь, исписанная странными символами и рисунками — круги, спирали, изображения глаз.
Димон молча поднял её и пролистал, затем хмыкнул и прошептал:
— Я такое уже видел. Реально в наркоту подался, по ходу.
Ваня на наше присутствие не реагировал. Его бормотания стали громче, и я заметил, как пальцы парня слегка подрагивают.
Да уж, что-то точно не так, не зря тёть Нина позвонила.
— Ваня, — позвал я тихо. — Эй, очнись.
Он не ответил, продолжая бормотать.
Я посмотрел на Димона, тот пожал плечами, но напрягся. Тоже чувствовал, что ситуация выходит за рамки обычного.
Я мотнул головой в сторону выхода, шепнув:
— Пошли. Надо поговорить.
Лучник нахмурился, но молча последовал за мной.
Мы вышли из квартиры в подъезд. Дверь за нами тихо щёлкнула, и я прислонился к стене, пытаясь собраться с мыслями. Димон скрестил руки.
— Чё такое? — спросил он приглушённым голосом. — Мы же его встряхнуть собирались. Надумал чего?
Я выдохнул, потирая виски.
— Дим, да ты его видел? — сказал я, стараясь говорить тихо. — Как он выглядит, пальцы дрожат, сам бледный как поганка. Это явно наркота, мы его не расколем теми методами, что запланировали. Бесполезно. А бить не собираюсь, прессовать парнишку точно не будем. Надо бы выяснить, куда он ходит, с кем общается. Проследим за ним, и выясним, что за дерьмо тут творится.
Димон задумчиво кивнул, почесав затылок.
— Окей, Жек, — сказал он. — Звучит как план.
— Ну всё, — я достал телефон и набрал тёте Нине. Она ответила после первого же гудка, её голос дрожал от волнения.
— Женя? Что-то с Ваней? — в её тоне было столько тревоги, что я поджал губы.
— Возвращайтесь домой, — ответил я уверенно. — Мы чуть изменили план. Проследим за Ванькой, но ваша помощь нужна. Вы дома его разбудите, ладно? Скажите, что вам нужно уйти по делам. Про нас — ни слова. Хорошо?
Она помолчала, но ответила.
— Хорошо, — её голос был едва слышен. — Вернусь и разбужу его. Только… вы берегите его, ладно? Он же ребёнок совсем, запутался.
— Всё будет в порядке, — ответил я, и она повесила трубку.
Мы с Димоном отошли к скамейке через дорогу, откуда хорошо просматривался подъезд. Я присел так, чтобы он меня не узнал — парень точно не пойдёт в нашу сторону.
— Ну ждём, — хмыкнул лучник.
Соседка появилась через пять минут и зашла внутрь, а вскоре вновь появилась на улице. На секунду задержала на нас взгляд и пошла прочь.
А ещё через двадцать минут из подъезда вышел Ваня — всё такой же бледный.
Его движения были вялыми, почти механическими, но шёл он уверенно — явно знал, куда направляется.
— Погнали, — шепнул я, и мы двинули следом, держась на расстоянии, чтобы не спалиться.
Парень привёл нас в заброшенный район на окраине Краснодара, но всё же недалеко от дома.
Улицы здесь были узкими, замусоренными, а дома выглядели так, будто их не ремонтировали десятилетиями.
Воздух пах сыростью и ржавчиной.
Ваня свернул в переулок и вошёл в старое здание — бывший склад, судя по ржавым металлическим воротам и заколоченным окнам.
Через щели в досках пробивался тусклый свет, а изнутри доносились приглушённые голоса.
— Чистый ужастик, отвечаю, — прошептал Димон, ухмыляясь. — Готов?
Я молча кивнул.
Мы подошли к двери, которая была слегка приоткрыта. Запах внутри ударил в нос: смесь сырости, химии и чего-то сладковато-гнилостного, от чего захотелось зажать нос.
Внутри было темно, свет исходил от нескольких тусклых ламп, болтавшихся на проводах под потолком. Помещение оказалось просторным, но захламлённым. Старые матрасы, разбросанные по полу, сломанные стулья, обрывки ткани.
Вокруг находилось около двадцати человек, и все они выглядели не лучшим образом. Тощие, с бледной кожей и пустыми взглядами.
Некоторые сидели на полу и раскачивались, бормоча что-то невнятное. Другие лежали на матрасах, их лица застыли в странной, почти блаженной улыбке, будто они видели что-то, чего не видели мы.
На столах валялись какие-то пузырьки с тёмной жидкостью и горели свечи. Воздух тут тяжелел, пропитанный дымом и этим тошнотворным запахом.
— Притон, как пить дать, — прошептал Димон с отвращением. — Жек, это место — полный писец. Надо вытаскивать парнишку, пока он тут кони не двинул.
— Главного давай найдем. На корню проблему вырежем, — ответил я, оглядываясь.
Большинство людей, среди которых Вани не оказалось, слишком погрузились в наркотический транс, чтобы заметить нас, но один парень, сидевший у стены, поднял голову. Его глаза были мутными, зрачки сужены чуть ли не до точек, но он попытался встать, опираясь на стену.
— Эй, вы кто? — прохрипел он слабым голосом. Будто не ел несколько дней.
Я шагнул к нему, схватил за воротник его рваной футболки и прижал к стене. Он задрожал, глаза забегали.
— Кто у вас тут главный? — спросил я тихо, но с угрозой. — Рекомендую сразу сказать, пока кости целы.
— Там… за занавеской… в комнате, — пробормотал он, его голос дрожал.
Я отпустил его, и он сполз по стене, бормоча что-то невнятное.
Димон пошёл первым, невооруженным глазом было заметно, как его мышцы напряглись.
За занавеской оказалась маленькая комната, освещённая тусклой красной лампой, от которой стены казались покрытыми кровью. На стуле сидел мужик лет сорока, худой, с длинными сальными волосами. Он что-то записывал в блокнот, но, увидев нас, замер.
— Вы ещё кто? — рявкнул он, вставая.
Димона на разговоры не тянуло — он шагнул вперёд и схватил мужика за горло, прижимая к стене. Тот захрипел, попытался вырваться, но лучник сжал сильнее.