(обнимает Махонькова за плечи). Он полиглот, заглатывает по нескольку языков сразу!
Уходят. Певцов бродит по террасе, потом глядит на часы и поспешно включает телевизор. Из телевизора доносится голос диктора.
Голос диктора. Начинаем традиционную передачу «Математика в нашей жизни». Ведет передачу член-корреспондент Академии наук Олег Никитич Певцов.
Голос Певцова. Приходило ли вам в голову, уважаемые товарищи, что мы с вами мыслим нечетко? Еще древние философы задумывались, где, например, лежит граница между определениями «несколько зерен» и «куча зерна».
Певцов крутит все ручки подряд – изображение не появляется.
Елена(выходит на террасу). У меня рефлекс, как у подопытного животного: иду на ваш голос!
Голос Певцова. Допустим, девять зерен – это несколько или уже куча? А одиннадцать или двадцать пять зерен? Где же лежит невидимая граница между понятиями «несколько» или «куча»?
Певцов со злостью возится у телевизора, но без успеха.
Нечеткими множествами занимается совершенно новая наука, о которой и пойдет сегодня речь…
Изображение так и не появляется, но теперь исчезает и голос.
Елена. Вы окончательно доломали телевизор, уважаемый ученый.
Певцов(резко). Какой пройдоха подсказал вам гнусную идею начать меня шантажировать?
Елена. Подсказали вы! (Певцов не нашелся, что возразить.) Вы как-то рассказывали о связях математики и генетики, про наследственные признаки, и я творчески переложила на себя. Почему мой сын математик? И поняла: потому что он ваш сын!
Певцов. До этого сомневались?
Елена. До этого были и другие кандидатуры, но теперь отпали!
Певцов(с издевкой). Ну, а законного мужа у вас, конечно, нету?
Елена. Разве я похожа на несчастную и убогую, с неустроенной личной жизнью?
Певцов. И при живом, действующем муже вы хотите мне всучить…
Елена(беззаботно). Мужья у меня не задерживаются. Текучесть кадров, как везде.
Певцов. И много перебывало?
Елена. В отличие от некоторых, я в арифметике слаба. Помню, недавний муж на электростанции работал. Дома он превосходно чинил пробки.
Певцов. У меня приятель – психолог. Давайте я вас ему продемонстрирую. Вы уникальный экземпляр. Вас надо изучать, какой-нибудь ушлый аспирант сделает диссертацию!
Елена. Я прилетела в Москву и помчалась в математическую школу-интернат. Мне равнодушно ответили, что мой ребенок им неинтересен.
Певцов. А может, у вас неинтересный ребенок?
Елена. И тогда в министерстве – сквозь помощника, референта, секретаря – я прорвалась к крупнокалиберному чиновнику.
Певцов. Да вы типовая истеричная мамаша.
Елена. Руководящая личность заскользила по накатанной демагогии – у нас, мол, везде прекрасные школы. Зачем тащить ребенка в Москву? Вот если б ваш сын был из глубинки, из богом забытой деревни или из мартеновской печи… И, доведенная до белого каления, я рванула аварийный вариант – кинулась к вам! У меня сейчас даже не час пик, а жизнь пик!
Певцов. Крепко рванули! (Передразнивает.) «Это ваш сын». Додуматься надо!
Елена(снова достала из сумки тетради). Здесь его теоретические выкладки.
Певцов(вырвал тетради из рук Елены, открыл). Ну и почерк!
Елена. Ваш почерк!
Певцов(рявкнул). Хватит! Надоело! Однообразно! (Просматривает тетради.) Ничего… Очень даже ничего. Скажите, в тринадцать лет? Нет, у него решительно есть мысли… А вот здесь уже безобразие, здесь я категорически не согласен!
Елена(счастливо). Вы уже с ним спорите… Значит…
Певцов(ледяным голосом). Терпеть не могу активных и пробивных женщин!
Елена. Я тоже от вас не в восторге. Вы и в молодости были полны величия.
Певцов устал возражать.
Но тогда это производило выгодное впечатление. Сравнительно с другими примитивными бабниками! Сказать, почему вы отвезли меня на дачу?
Певцов(вздохнул). Рискните!
Елена. Мое появление для вас находка, щекотание нервов, новая игра, похлеще той, которой вы балуетесь с профессором Сухаревым, я слышала: «Здравствуй, Бим!» Кажется, были такие знаменитые клоуны.
Певцов(сухо). В своих поступках я ни перед кем не отчитываюсь! (После некоторой паузы.) Мы с Павлом Вениаминовичем слишком задерганы институтами, академиями, конгрессами, редколлегиями, командировками, у меня еще и телевидение. Вот мы и играем в клоунов. Эмоциональная разрядка.
Елена(опять не удержалась). Но самое главное, вы узнали меня, довольно скоро. Иначе бы так шуганули! Чего вам, персоне на недоступной высоте, бояться какой-то дамочки с маниакальной идеей преследования?
Певцов. Нет. Именно мне, поскольку я на виду, ваше нелепое появление может повредить более, чем кому-то заштатному и неизвестному.
Елена(неожиданно). А как вы относитесь к великому фламандскому художнику Питеру Пауэлу Рубенсу?
Певцов. Значительно лучше, чем к вам.
Елена(снова роется в сумке, добывает оттуда книжку). Не могу сказать, чтоб вы мне оригинально надписали… Вот откуда я знаю ваш почерк! (Читает с выражением.) «Милой Лене на добрую память. О точка Певцов». (Передает книгу растерянному Певцову.) Я суеверная, а поездка в Москву началась замечательно. На аэродроме захотела попить и спрашиваю буфетчицу: «Стаканы чистые?» А буфетчица отвечает: «Для всех чистые, а для тебя вымою!» (И победоносно уходит в дом.)
Картина третья
Утро следующего дня. На террасе накрыт стол для завтрака, но пока терраса пуста. Осторожно ступая, появляется Марина. Шепчет кому-то невидимому.
Марина. Ближе не подходи!.. Встань за деревом!.. Да не за таким тонким… Отойди назад!.. Да не шурши ты листьями! Не наступай на ветки!.. За елкой стой, да не за той, а за соседней… Я говорила, чтоб ты ждал на станции… Чего ты сюда притащился!.. (Подходит к столу, ест. Потом берет булочку, с размаху кидает в окно.) Лови!
Входит Певцов. Марина улыбнулась отцу.
Доброе утро, папа! Я ем!
Певцов тоже усаживается за стол, чтобы позавтракать.
Певцов. Ты откуда возникла?
Марина. Особое поручение. Мама просила, чтоб ты задержался на даче до понедельника!
Певцов(раздраженно). Опять ей понадобилась моя московская квартира?
Марина. Когда ты разъезжался с мамой, ты еще не вылезал на телевидении, тогда тебя знали только оголтелые математики, а теперь ты известен всей стране.
Певцов(усмехнулся). Включая маму.
Марина. Ей важно пустить пыль в глаза, собрать у тебя избранную компанию, доказывая, что она до сих пор состоит с тобой в неразрывной духовной связи!
Мужской голос(откуда-то из сада). Кинь еще!
Певцов(вздрогнул). Что такое?
Марина. Наверное, нищий или голодная собака. (Отламывает кусок хлеба, бросает.) Кстати, приморская Лебедева еще здесь?
Певцов. Приморская еще здесь.
Марина. Чуть не забыла. Мама просила рублей тридцать пять. (Певцов привычно вздохнул, привычно отдал деньги.) А про Лебедеву я все поняла, у нее нет… никакого ребенка!
От этого непредвиденного умозаключения Певцов, как говорится, остолбенел.
Певцов. Но она специально приехала… и тетрадки, и фотографию показывала…
Марина(фыркнула). Подумаешь, проблема – какое-то фото, неизвестно чье. (Таинственно продолжает.) Она проникает к тебе в дом, афиша у нее броская…
Певцов. Какая афиша?
Марина. По-вашему – лицо. Ноги выигрышные, секс наружу, и если учует в тебе слабинку, то заплачет на твоем материально-обеспеченном плече и дрожа прокурлыкает: «Я влюбилась в тебя по цветному телевизору и, погибая от боли в сердце, придумала твоего ребеночка, чтобы увидеть тебя воочию, прости, любимый… А если на самом деле хочешь сына, сотворить его – пара-тройка пустяков!..»
Мужской голос(из сада). Кинь еще!
Теперь уже Певцов отламывает от батона ломоть и бросает.
Певцов. Собака прожорливая!
Мужской голос. Спасибо!
Певцов. И вежливая собака!
Марина. Эту Лебедеву, папа, гони, как говорит наш друг Сухарев, в хвост и в гриву, и без прокорма! (К появившейся Вале.) Валя, ты лично отвечаешь за безопасность отца! (Убегает.)
Валя держит в руках монографию Рубенса.
Валя. Раньше я полагала, что она берет нахрапом. Сама затея настолько абсурдна, что в этой абсурдности лежит залог успеха. Никто не поверит, что она все это просто взяла и сочинила. Но Рубенс – это уже вещественное доказательство! (Садится за стол и ест.)
Певцов. Доказательство чего? Что я кому-то надписал первую попавшуюся книжку? От этого дети не рождаются!
Валя. Когда надписал, при каких обстоятельствах?
Певцов(искренне). Понятия не имею.
Валя. Стоит это ляпнуть на суде, и ты припух! Не помнишь начала, тем более забыл продолжение.
Певцов. Ты разговариваешь так, будто я уже под следствием!
Валя. Ты именно там!
Певцов. Пойми, я объездил столько стран, городов, встречал такое количество людей – вокруг меня вечно круговорот лиц, как я могу помнить, что делал в Южанске четырнадцать лет назад!
Валя. То, что у тебя выпадение памяти, – тоже против тебя! (Решительно.) Надо от нее откупиться, пока не поздно! И предложить сразу много, чтобы ошарашить!
Певцов(вскинул голову). Подкуп противоречит моим принципам!