— Тогда я поняла, что сестры больше нет, — продолжала говорить Виктория. — Что я могла сделать? Оплакала Вивиану, конечно. Провела все необходимые церемонии и зажгла свечу памяти в Зале Вечного Пламени. Надеюсь, ее мятежная душа отправилась к Свету.
— Нет, — решительно возразил я. — даже после вашего рассказа я не могу поверить в её смерть. Но я знаю, что ваша сестра в большой беде. Я найду её, и вы мне в этом поможете.
— Я? — удивилась она, — Но как? Чем я могу вам помочь?
— Например, проверить нынешнее местоположение Амулета Единства, — подал я идею, — если Вивиана, как вы утверждаете… — я запнулся, прежде чем смог произнести следующее слово, — …мертва, Амулет может быть захоронен вместе с ней. Если же нет… Возможно, при помощи объединенной силы ключей, я смогу нащупать какую-то ниточку, связь… Хоть что-нибудь!
На лице Виктории появилась настороженность.
— Вы предлагаете мне забрать Амулет из тайника? — она испуганно замотала головой. — Но нет! Это невозможно! Его можно трогать только в случае крайней опасности!
— Возможно, это и есть тот самый случай.
— Возможно, — кивнула она, — Возможно, вы и есть та самая опасность! Откуда мне знать, что вы ищете сестру, а не могущество? Где гарантии, что вы не служите Бесформенному, не стремитесь разрушить Паутину?!
Что ж, своя логика в её словах, безусловно, имелась.
Я горько усмехнулся.
— Знаете, если б я стремился к разрушению, Паутина перестала бы существовать еще на прошлом цикле. Поверьте, у меня была такая возможность, и все силы Хаоса подталкивали меня к этому. Тем не менее, Паутина всё ещё существует.
Жрице Света стало не по себе.
— Вы говорите страшные вещи, — пролепетала она.
— Извините, Виктория, я не хотел вас испугать, — вздохнул я, пожалев о сказанном. Язык мой, как говорится… Но поймите, я не лгу, и мне действительно нужна ваша помощь! Клянусь, я здесь только из-за Вивианны! Я пытался найти её с помощью магии, но она привела меня к вам. А если это не случайность? — я осознал, что повысил голос, и с усилием взял себя в руки, — Послушайте, Вик. Джемма, то есть ваша сестра, говорила, что жрицы Света могут читать души так же просто, как раскрытую книгу. Если вы обладаете этим даром, посмотрите в мою душу. Возможно, там есть тьма, но вы также увидите, что я по-настоящему беспокоюсь о вашей сестре и не пытаюсь использовать вас ради собственных целей.
Я замолчал, и она не торопилась с ответом. Потом Виктория протянула через стол руку и сжала мою ладонь.
— Смотрите мне в глаза, — властно сказала она.
Я подчинился, и попытался снять все барьеры, которые могли бы ей помешать. Глаза Виктории — зелёные омуты, точь-в-точь, как у сестры. Если смотреть только в глаза и не думать, можно даже поверить… К горлу вдруг подкатил предательский комок, а в груди словно крылья бабочки затрепетали…
Виктория отвела глаза и выпустила мою руку. Я увидел, как по её щеке катится слезинка.
— Хорошо, Артур, я помогу вам, — сказала она тихо. — Только должна предупредить: я не колдунья и не воин, и совершенно не приспособлена к жизни. Боюсь, что стану для вас обузой.
— Вот как? — меня удивило, что она вот так просто сказала об этом. Ни тени кокетства и самолюбования, — Это не страшно, Вик. Я буду заботиться о вас.
Пленница
Какая подлая магия — заклятие живого камня! Тело обращено в статую, но ты по-прежнему чувствуешь, мыслишь, страдаешь. А вот глаза закрыть нельзя, и нельзя прекратить пытку этим сумасшедшим светом.
Бедный сфинкс! Теперь я его понимаю…
Кто-то сказал: наказания без вины не бывает. Хотелось бы верить. Пусть я расплачиваюсь за свои грехи. Но если знать, что он, мой мучитель, в конечном итоге тоже будет наказан, тогда всё это не напрасно!
Я посылаю во вселенную проклятия, надеясь, что хоть одно из них дойдет до адресата, и враг мой получит по заслугам. О, Мастер! Как не хочется пропадать неотмщенной!
И всё же лучше до конца времён оставаться камнем, и верить, до последнего верить, что ловушка не сработала. И тот, на кого она рассчитана жив. И, возможно, счастлив.
А мне остается лишь одна пытка — воспоминания. Самые болезненные, самые мучительные, иногда счастливые, но с неизбежным плачевным финалом. Они приходят разрозненно, неожиданно. Слишком реалистичные, словно проживаешь всё заново. А самое страшное — неизбежность. Осознание того, что ничего уже не изменить и не исправить.
***
Около 10 лет назад
— Принцесса Вивиана, его величество требует вас к себе.
— Срочно? — протянула я, пытаясь не выдать разочарования. Как не вовремя-то! Я на фехтование опаздываю! Учитель Тарго этого не простит! — Срочно, Вив, — мажордом сочувственно улыбнулся, аккуратно прикрывая дверь.
Я скорчила недовольную рожицу и топнула ногой.Вот вечно так! Отец прекрасно знал, что у меня урок. Что могло быть настолько срочным? Опять какие-то послы с неженатыми сыновьями? Как же я всё это ненавижу!Надеюсь, отец не обратит внимания на мой наряд. Узкие зеленые брюки, коричневая фехтовальная куртка, волосы в тугом узле, чтобы не мешали. Совсем не в духе дворцового этикета, но… ладно, и так сойдёт.
Лихо скатившись по перилам длинной парадной лестницы, вприпрыжку припустила через огромный дворцовый холл и взлетела по другой лестнице, чуть не сбив с ног замешкавшуюся горничную.
В кабинете отец работал с бумагами. Когда я вошла, он на секунду отвлекся, указал на стул и снова погрузился в документы.Я уселась, время от времени поглядывая на часы. До тренировки оставалось всё меньше.
— В твоём присутствии невозможно сосредоточиться! — укоризненно произнес отец и отложил бумаги, потер виски и объявил: — Через два дня твой день рождения, Виви.О, да! Как же я ждала этот день! Совершеннолетие — это выход из-под родительской опеки, полная свобода! Я уже знала, как распорядиться ею. Академия Координационной Службы — давняя мечта! Но сначала надо предупредить дядюшку, чтобы не упоминал о родстве. Не хочу, чтобы подумали, что я туда из-за семейных связей.
— Как обычно, мы устроим большой праздник, на котором будет множество приглашенных… — …и мне снова нужно будет нацепить невероятное платье, сделать прическу, — продолжила я в тон, с нетерпением ожидая конца этого обсуждения. — Да! Да! Знаю! — И это тоже, — кивнул отец, — Но я, собственно, хотел поговорить о другом. — Он сделал паузу. — Как ты знаешь, двадцать лет — особая дата. С этого дня ты становишься взрослой. И поэтому пришло время подумать о замужестве.
Я не поверила своим ушам. — О замужестве? — Да, о замужестве. — Но я… у меня другие планы!Отец вздохнул, как будто всё это было решено заранее. — Безусловно, Виктория лучше подготовлена к роли будущей правительницы. Даже её служение принесло бы пользу. К сожалению, твоя сестра уже много лет помолвлена с наследником Ирратского трона, и изменить что-либо я не в силах. — А она об этом знает? — хмыкнула я, вспомнив, как панически Виктория избегала всего, связанного с браком. — Конечно, знает, — ответил отец с таким спокойствием, что меня это взбесило. — И, как послушная дочь, она с достоинством примет свою судьбу.
В моей голове пронеслась картина — как отец тащит Вик к алтарю, а она упирается всеми конечностями, вереща от ужаса. Я мысленно хмыкнула, но внутренний протест все нарастал. — Знаешь, отец, это просто нечестно! — выкрикнула я, вскочив с места. — Я хочу жить своей жизнью! А ты… ты… — Виви! — его голос стал холодным, но я не могла остановиться.Я выскочила из кабинета, хлопнув дверью.
К двери фехтовального зала я подходила с опозданием в пятнадцать минут. Ребята как раз должны заканчивать разминку. Учитель Тарго, хоть и проводил со мной индивидуальные занятия, по большей части гонял с группой молодых гвардейцев из дворцовой охраны.
Это, кстати, единственное воинское подразделение Оэльдива, да и то носит скорее декоративный характер, дань древней традиции в мире, забывшем о насилии и конфликтах. Вообще, к гвардейцам относились с легким оттенком презрения. Ведь они занимались делом, недостойным последователей Света! Собственно, именно из-за поголовного неумения местных обращаться с оружием инструкторов для дворцовой охраны всегда приходилось набирать в других мирах. Вот и Тарго привёл дядюшка Кордган, который и сам отлично владел клинком. Всё же глава Координационного Совета Паутины должен уметь постоять за себя.
Н-да… Когда я, лет эдак в двенадцать, изъявила желание учиться искусству боя, всё общество было в трансе, отец категорически не соглашался, а Виктория так и вообще отказывалась со мной разговаривать. Но Отшельник сказал своё веское «надо», и возражать никто не посмел. Со временем шепотки стихли, и даже старшая сестра, скрепя сердце, согласилась с моим правом заниматься тем, что нравится.
Привычный рабочий шум не доносился из-за двери. Приоткрыв ее, я с удвоением обнаружила, что в зале нет никого, кроме учителя. Он стоял спиной ко мне — гибкий, мускулистый, светлые волосы перехвачены ремешком — и отрешенно смотрел в окно.
— Ой, а занятие уже закончилось?
Он обернулся. Сосредоточенная складка между бровей разгладилась, он улыбнулся.
— Его и не было, — вздохнул он. — Но ты проходи, Виви. Пофехтуем напоследок.
— Как… напоследок?
— С сегодняшнего дня я больше не отвечаю за ваших гвардейцев. Завтра у них будет другой наставник. А я, — он развел руками, — задержался, только чтобы с тобой попрощаться.
— Но почему? — протянула я обиженно. В конце концов, Тарго был мне не только учителем, но и другом. Единственным, кому мои интересы и устремления не казались странными и неуместными! И он так интересно рассказывал о других мирах, патруле, Академии… Я уже знала, что мне будет дико его не хватать.
— Солдат не спрашивает почему. Он просто выполняет приказ, — пояснил Тарго. В голосе звучала грусть.
Я не придумала, что сказать. Учитель взял со стенда рапиры, одну перекинул мне.
— Давай, детка! Покажу тебе на прощанье пару приемов. Возможно, однажды это спасет тебе жизнь.