— Да разницы нет, это же очень интересно. Товарищи! — воскликнул зализанный и застучал ложкой по кружке. — С нами за одним столом настоящий герой! Помните случай с самолётом в прошлом году?
— Это между Сметановкой и Вороновкой? — спросил учащийся в узорном свитере.
— Да. Вот этот человек увёл тогда машину в сторону и благополучно приземлился на поле. Давайте, попросим его рассказать об этом.
И со всех сторон послышались одобрительные выкрики и аплодисменты. Даже курсанты, которые должны были всё знать по этому делу, поддержали этот порыв. Наверно, надоело просто так трескать печенюхи и пирожки.
После моего выступления все как-то оживились. Разговоры пошли на общие какие-то темы. Одним интересно как суп сварить, а другим как самолёт в воздух поднять. Женя разговорилась со своими соседками, а я продолжал ловить грозный взгляд на себе от Лёши.
Ну и потом начались танцы. Куда ж без них. Девушки засматривались на моих коллег и обсуждали, кого лучше пригласить на медляк. А вот парни, которых было явно больше девчат, составляли очереди, чтобы потанцевать с кем-то.
Через пару дней на очередном занятии по конструкции самолёта подполковник Рыбалко снова отправился с нами на огороженную «учебную стоянку».
— Так, ну что мы тут ещё не знаем. Наверное длину электропроводки в развёрнутом виде, — сказал Артём, усевшись в переднюю кабину.
— Быстрее бы на полёты. Надоело уже здесь, — негодовал Костя, поглаживая левую консоль крыла.
— Вы не ту матчасть осматриваете, товарищи курсанты, — сказал Рыбалко, выходя из учебного корпуса. — Сегодня мы хочу вам показать вот этот образец, — сказал он и кивнул в сторону МиГ-17.
Восторгу не было предела у моих товарищей. Да что там у них, я сам чуть не рванул первым пощупать и погладить этот самолёт. Ведь, при всем уважении к Л-29, «семнадцатый» это уже настоящая боевая машина.
— Кто-то может мне рассказать про этот истребитель? Знаю, что сегодня первое занятие по этому образцу военной техники, но вы же ребята пытливые, — сказал Рыбалко и встал рядом с кабиной.
— Он реактивный, — сказал Артём. — Ну и это… истребитель.
— Вы сама очевидность, Рыжов. Что-нибудь ещё знаете? Может Родин нам поможет? — обратился ко мне преподаватель.
Естественно, что я знаю достаточно об этом самолёте. Практически всю его историю, но стоит ли этим сейчас козырять?
— Это первый серийный советский истребитель, который допускает достижение скорости звука. Заменил МиГ-15 в войсках.
— Неплохо. Именно так, — сказал Рыбалко и взял в руки указку. — Однодвигательный среднеплан, шасси трёхстоичное, каплевидный фонарь, воздухозаборник в носовой части. Как вам? Нравится?
— И мы на нём будем летать? — спросил Макс.
— Вы не будете. На этом самолёте ваши товарищи с третьего и четвёртого курса будут летать. Им повезло.
— А нам почему не повезло тогда, товарищ подполковник? Почему нас так обделили с боевым самолётом? — негодовал Костя.
— Бардин, не делайте такое умное и озабоченное лицо. Вы же будущий офицер. Кругооом! За мной, орлята.
Пройдя мимо Л-29 и пары МиГ-15 мы подошли к главному экспонату этой выставки на открытом воздухе.
— Вот это ваш следующий этап обучения и, пожалуй, службы — МиГ-21.
Настоящая легенда нашей авиации! Самолёт третьего поколения, хотя первые модификации ещё причислялись ко второму. Это самый массовый и распространённый сверхзвуковой самолёт в истории авиации. Китайцы его до 2017 года производили.
— Крыло треугольной формы, однодвигательный, шасси тоже трёхстоичное. Перед вами сейчас двухместная модификация с маркировкой УМ. Именно на таком вы и будете летать на третьем и четвёртом курсе.
Не знаю, как горели глаза у меня в этот момент, но у других ребят они загорелись, как у ребёнка в магазине игрушек на новый год. Даже посидев несколько секунд в кабине, а больше тебе другие не дадут, я представил себе взлёт на форсаже, стремительный набор высоты и выполнение каждого манёвра в полёте. Возможно, ради этого и стоит поступать в лётное училище.
Но был небольшой осадок. На таком самолете, если верить рассказам и разбился Родин-старший. Появилась мысль, также ли он восхищался этим самолётом, когда сидел в кабине и отрывал его от бетонной полосы?
— Как впечатления от этой машины? — спросил на построении после окончания занятия подполковник Рыбалко. В ответ раздался радостный гул.
— Не Л-29 уже. Это настоящий самолёт! — сказал Костя.
— «Элочка» тоже самолёт, хоть и не с таким набором возможностей. Однако для вас он всегда останется вашим первым самолётом. И ещё ваши отношения с ним не закончились. Возможно, кто-то и вовсе останется в училище инструктором и ему придётся учить на нём курсантов. Как учили и вас.
— А вы что можете сказать, товарищ подполковник? Как относитесь к МиГ-21? — спросил я.
Рыбалко слегка улыбнулся и подошёл ближе к этому произведению научной мысли советских конструкторов. Было очень необычно смотреть, как взрослый человек, трепетно и осторожно прикасается к фюзеляжу самолёта. Хотелось бы увидеть его глаза в этот момент.
— В Армавирском училище я от одного офицера услышал хорошую фразу. Он стоял перед курсантами, так же как и я перед вами и говорил им — «вы уже в истории, ребята. Ибо этот аппарат по-настоящему носит имя самолёт!».
Как и «обещал» мне Борщев, на свою вторую лётную практику нас также отправили в 315й учебный полк в Белогорске. Как так получилось неизвестно, поскольку те самые рапорта, связанные с «моей головой», были скомканы Крутовым. Хотя, рапорт Швабры, замполит мог и не отдать.
Есть ещё одна маленькая деталь, которая заставила меня поразмыслить о какой-то карме. Всегда есть баланс.
Рапорта вроде уничтожены, но что с рукописью Швабрина не понятно. Попали в наш полк, но вместе с нами здесь и… взвод Лёши Баля во второй эскадрилье. Где-то прибыло, а где-то убыло, как говориться!
Конечно, наше классное отделение в полном составе радовалось, что вернулись к своим инструкторам, в третью «пьющую» эскадрилью подполковника Реброва.
— Как показывает мой опыт, а он ещё пока что-то показывает, на втором курсе возникает проблем ещё больше, — расхаживал перед строем эскадрильи комэска. — Какой бы случай пьянки или разгильдяйства не был, я буду собирать всех, разбираться и наказывать. В кого пойло «попало» в первую очередь, а в кого «не попало», ещё больше! И мне неважно, курсант, офицер или ещё какой-нибудь майор!
Ничто так не настраивает на работу, как приветственная речь твоего командира!
Наша лётная группа сформировалась снова в том же составе, а Нестеров по-прежнему наш инструктор.
— Только давайте договоримся, что в этом году будем аккуратнее. Прошлого года хватило. Меня Ирина заставила курить бросить. Не хочу начинать, — говорил Нестеров в первый день наземной подготовки в нашем классе.
— Товарищ майор, а вы помните за рыбалку говорили, — сказал Макс, но Николаевич на него шикнул.
— Говорил, значит сделаем. Готовимся на выходных. Метео погоду хорошую даёт. У них, обычно, процент нормальный по точности прогноза.
— И какой примерно? — спросил я.
— Точно не скажу, но не хуже 50 %. Там же только две градации — оправдался и не оправдался.
В пятницу после вечернего построения Нестеров вместе с нами отправился в штаб, чтобы замолвить за нас словечко.
— Надеюсь, он рыбачит не как дед Вова, — сказал я Костяну. — Сходил с ним в отпуске.
— Он тоже динамитом балуется? — спросил Бардин.
— Ну как сказать… а почему тоже?
— Да мы с папкой своим как-то тоже ходили на рыбалку. Пытался я там чего-то поймать, да как-то не вышло. Не стал он меня мучить, и швырнул шашку в воду. Знатный был взрыв, — ответил Костя.
— И как улов? У вас же там рыбы много! — поинтересовался Артём.
— Рыбы много, да только ловили не в том месте. Озеро оказалось. Ничего почти не водилось, несколько мальков всплыло только.
Мда, в общем, мухлюют с рыбалкой все! Может Нестеров, всё-таки, традиционный рыбак? В это время из кабинета доносились громкие наставления Реброва. Просьба Петра Николаевича ему пришлась не по душе.
— Николаич, тебе вот заняться нечем? Мне тут ещё твоих шашлыков и удочек не хватает. Забот полная задница огурцов! Твоя группа вечно куда-то встревает…
— Командир, до вечера. Помощь нужно для рыбалки привлечь…
— Николаич, я тебе сейчас санитаров с жёлтого дома вызову, за такие гениальные мысли. Ты уже пятый из инструкторов, кто ко мне подошёл за эту вашу пьянку.
— Рыбалку, товарищ командир!
— Ой, не шатай мне нервы. Твои, эти… мацепарики дюшесные, вот здесь у меня. Замполит постоянно за Родина спрашивает, нет ли к нему претензий, а ты его выгораживаешь постоянно.
— Товарищ подполковник, да как так… — Знаю, Николаич, что парень он неплохой, только ссытся и глухой, — сказал Ребров. — Иди уже. В 20.55 они в казарме.
Глава 14
Свой кабинет наземной подготовки мы снова делили с группой Швабрина. Только теперь, он находился здесь и пробовал учить своих подопечных. К нему попали достаточно сильные ребята. В прошлом году они все самостоятельно вылетели в первых рядах.
— Программа курса следующая…, — зачитывал лекцию Швабрин, заставляя писать под запись выдержки из Курса учебно-летной подготовки.
Нестеров, дал нам задание и собирался покинуть лекцию. Он не понимал подобного формата обучения написания под диктовку, но с советами не лез.
— Уже хорошо, что Швабрин занимается со своими курсантами. Видимо, выговор от начальника училища повлиял на него, — шепнул он нам и направился на выход из кабинета.
— Товарищ старший лейтенант, а мы можем это всё сами написать? — спросил у Швабрина один из его курсантов, когда Николаевич закрыл за собой дверь.
— Умолкли! Не нравится здесь работать, пойдёте на аэродром. Там сортир не доделали техники, — ответил старлей.
— Иван Фёдорович, а почему техники только туалеты делают? — спросил Макс.