пал в трубки двойной оболочки костюма, компенсируя потерю давления и предотвращая «закипание» крови. Испытания костюма в барокамере до условной высоты 25000 м провел Коккинаки. Разработанный в 50-е гг. ВКК-2 применяется и по сей день.
К сожалению, вскоре после поступления на вооружение «девятнадцатый» заработал репутацию «летающего гроба». Тому служило несколько причин, и прежде всего - взрывы самолетов в воздухе. Поскольку они происходили внезапно, и летчик, как правило, погибал - причина катастроф долго оставалась необъяснимой. Оказалось, что теплоизоляция между двигателями и располагавшимися под ними топливными баками недостаточна, что вело к сильному нагреву и взрыву топлива. Проблему удалось решить лишь частично, установив между фюзеляжным баком № 2 и двигателями металлический экран.
Неудачным оказалось расположение тормозных щитков. При их выпуске образовывался вихрь, воздействовавший на горизонтальное оперение, и самолет внезапно с высокими перегрузками выходил на большие углы атаки. Еще одной неприятной для пилотов особенностью МиГ-19 была его высокая посадочная скорость - 230 км/ч против 160 км/ч на МиГ-15УТИ и МиГ-17. При отсутствии «спарки»это серьезно тормозило освоение машины.
Вместестем МиГ-19 имел существенные преимущества перед своим заокеанским конкурентом F-100C Super Sabre. «Девятнадцатый» обладал феноменальной по тем временам скороподъемностью (F-100C для набора 10000 м требовалось 4 мин), имел более высокую скорость (1452 км/ч против 1215 км/ч) и лучшую маневренность. По взлетной массе F-100C был на Зт тяжелее МиГ-19, имея при этом радиус действия на 200 км меньший. Не лишне заметить, что прототип советской машины появился на год раньше американской. Что же касается «детских болезней», то аварийность F-100 в начальный период эксплуатации была не меньшей.
Дальность полета МиГ-19 (2200 км с двумя 760-л ПТБ) оказалась недостаточной для ряда боевых задач, и в мае 1954 г. появилось задание создать опытный истребитель, оснащенный системе^ дозаправки в воздухе. В середине 1955 г. на одном из серийных самолетов демонтировали вооружение, а на закон-цовке левой консоли установили штангу топлив.оприемника*. Осенью 1955 г. Нефедов провел серию испытательных полетов машины, названной СМ-10. Контакт с заправщиком Ту-16 производился на высотах 9000-10000 м при скорости 450-500 км/ч. Система передачи топлива позволяла перекачивать до 1000 л/мин. Трудности в таких экспериментах вызывал вихрь, сходивший с закон-цовки крыла Ту-16. Вскоре СМ-10 передали в ЛИИ, где в 1956 г. летчик В.Н.Пронякин выполнил ряд полетов. Несмотря на положительные результаты испытаний, система дозаправки на МиГ-19 не прижилась.
В середине 50-х гг. стало очевидно, что возможность прорыва советских стратегических бомбардировщиков непосредственно к цели мала ввиду мощной ПВО вероятного противника. Это стало причиной разработки крылатых ракет авиационного базирования. Такое оружие создавалось и на базе планера МиГ-19. Для летных экспериментов построили пилотируемый вариант такой ракеты - летающую лабораторию СМ-20. Программу испытаний, включавшую старты с борта самолета-носителя Ту-95, провел известный летчик-истребитель Амет-Хан Султан.
Еще один экспериментальный самолет СМ-21 был построен на базе МиГ-19 (бортовой номер 406) для испытаний 210-мм НУРС С-21. Направляющие для ракет монтировались на подкрыльевые пилоны вместо ПТБ.
Воздушные разведчики НАТО часто проникали на территорию СССР с направлений, не имевших широкой аэродромной сети. Для пресечения полетов нарушителей предполагалось использовать перехватчики, стартующие с катапульты. Такое задание применительно к МиГ-19 сформулировали в 1955 г. Работы координировал М.И.Гуревич, ответственным по переделке самолета назначили А.Г.Агроника. Истребитель получил шифр СМ-30. Для старта использовался ракетный ускоритель ПРД-22 и подвижное катапультное устройство ПУ-30 (модифицированный трейлер ЯАЗ-210). На земле комплекс буксировался тягачом. Единственное внешнее отличие СМ-30 от МиГ-19 - два подфюзеляжных гребня.
Осенью 1956 г. комплекс подготовили к пускам. Ведущим испытателем назначили Г. М.Шиянова. Первый запуск произвели в беспилотном режиме. По свидетельству очевидцев, впечатления превзошли все ожидания. Грохот порохового ускорителя слился с ревом маршевых двигателей, из-под фюзеляжа МиГа вырвался факел пламени в несколько раз длиннее самолета, через 2,5 с он угас, словно втянувшись в истребитель, а к земле полетел похожий на бочку отработанный ускоритель. Катапультное устройство после старта… ремонту не подлежало: под воздействием раскаленной реактивной струи направляющие рельсы деформировались, а поперечные рамы были выбиты. Катапульту пришлось доработать, оснастив ее экранирующим желобом.
* В ходе экспериментов расположение штанги дозаправки изменяли.
На прототипе СМ-7/2 появился переставной стабилизатор и подфюзеляжный тормозной щиток, но грот за фонарем не устанавливался
Экспериментальный истребитель СМ-50
Экспериментальный истребитель СМ-12
Экспериментальный истребитель СМ-12ПМУ
Пара МиГ-19П на старте
Строй истребителей МиГ-19 над Тушино, июль 1956 г.
Доработанный МиГ-19П с пилонами под ракеты К-13
Летчики в костюмах ВКК-2 у перехватчика МиГ-19П
К апрелю 1957 г. установка опять была готова к пускам. Шиянов прошел комплекс наземных тренировок на специальном тренажере, причем в одном из «катапультирований» из-за ошибки пиротехника испытал перегрузку 18д вместо планируемых 5д. 10 апреля произвели попытку пуска, но из-за отказа ускорителя самолет остался на земле. 13 апреля пуск состоялся, причем, когда самолет уже ушел в воздух, реактивная струя, попав под желоб, приподняла катапульту. Всего Шиянов осуществил 11 стартов* и еще семь - С.Н.Анохин. В ходе последнего из них 3.07.1955 г. на МиГе устанавливались два подвесных 760-л бака.
Всего подготовили 5 СМ-30 и 6 ПУ-30, которые передали в НИИ ВВС. Там комплекс прошел всестороннюю проверку со стороны заказчика. Ведущим испытателем являлся летчик-инспектор ПВО В.Г.Иванов, кроме него, полеты выполняли Л.М.Кувшинов, В.С.Котлов, Н.П.Трусов, А.С.Благовещенский и Г.Т.Береговой. Испытания прошли успешно, и было решено представить комплекс министру обороны Г.К.Жукову и высшему генералитету. Как часто бывает при ответственных показах, первая попытка взлета не удалась, но через несколько минут старт состоялся. Он произвел сильное впечатление на руководство. Пилотировал машину Шиянов.
После успешной отработки взлета СМ-30 возникла не менее сложная проблема - обеспечение его посадки на площадки длиной не более 400 м. Серию таких экспериментов провел К.К.Коккинаки. Использование тормозного парашюта оказалось неэффективным, и пришлось разрабатывать более радикальные способы. Первый из них был весьма необычен. Поперек ВПП перебрасывали капроновый фал с гирляндами парашютов на его концах. Садящийся истребитель цеплял фал передней ногой шасси, парашюты надувались и тормозили машину. Нужную длину пробега удалось получить, однако вся система оказалась крайне неудобна в эксплуатации. Следующим вариантом стало использование аэрофинишера, а самолет предполагалось оснастить посадочным крюком. Но эту работу завершить не успели, т.к. на вооружение стали поступать ЗРК, и руководство потеряло интерес к СМ-30.
С управляемым стабилизатором
Еще в ходе испытаний СМ-2 и СМ-9/1 выявилась недостаточная эффективность рулей высоты на сверхзвуковых режимах полета. Тогда же впервые проявилось и явление «подхвата»: при переходе на сверхзвуковую скорость самолет становился более «вялым» по тангажу, и летчик, стремясь преодолеть это явление, сильнее тянул ручку управления на себя, чем переводил рули на большие углы отклонения. В ходе маневра самолет тормозился, и эффективность рулей резко восстанавливалась, что приводило к внезапному возрастанию перегрузки. Преодолеть названные проблемы решили, установив цельноповоротный стабилизатор. Тем более, что аналогичным путем пошли американцы, модернизированные «Сейбры» которых с 1952 г. воевали в Корее.
Первым «девятнадцатым» с управляемым стабилизатором стал СМ-9/2, появившийся в январе 1954 г. и облетанный Седовым 16.09.1954 г. В заводских испытаниях этого самолета принимали участие Коккинаки, Нефедов и Мосолов. Полеты проходили не без ЧП. В третьем из них, который проводил Коккинаки, начались самопроизвольные колебания стабилизатора. Несмотря на перегрузки и травмы, полученные от ударов о выступающие элементы оборудования кабины, пилот смог набрать высоту, а затем благополучно привести самолет на аэродром. В аналогичную ситуацию вскоре попал и сменивший Коккинаки Г.К.Мосолов, причем ему удалось укротить машину всего в 300 м над землей. «Эти секунды полета оставили свой след не только на летчике, но и на самолете - кое-где не выдержали заклепки, покоробилась обшивка,» - писал об этом случае летчик-испытатель Д.В.Зюзин.
31 августа 1955 г. СМ-9/2 передали в НИИ ВВС. Ведущим летчиком-испытателем назначили С.А.Микояна. В ходе полетов выяснилось, что на дозвуковых режимах истребитель слишком чувствителен к изменению положения стабилизатора, поэтому приняли решение установить автомат регулировки управления (АРУ). Его счетно-решающее устройство в зависимости от скорости и высоты полета регулировало отклонение стабилизатора и нагрузку на ручку управления: при одинаковых ходах ручки на низких скоростях стабилизатор отклонялся на большие углы, чем на высоких.
* За испытания СМ-30 Г.М.Шиянову присвоено звание Героя Советского Союза.
Благодаря АРУ летчик почти не ощущал разницы в управлении истребителем при переходе с одного режима полета на другой. Создал этот автомат А.В.Минаев. 26 августа 1955г. передали на заводские испытания СМ-9/3, а 27 ноября машину подняли в воздух. Вскоре на «тройке» установили доработанное вертикальное оперение с меньшим по площади рулем направления и большим форкилем. Однако испытания этого прототипа носили скорее доводочный характер, т.к. решение о запуске самолета в серию под обозначением МиГ-19С (код НАТО Farmer С) было уже принято. С сентября началась подготовка