Михаил УсачевАвтократия Гоблинов 4
Глава 1
Счастлив ли я?..
…
Глупый вопрос… Кажется, с тех пор как я мог вот так лежать, просто смотреть и ничего не делать — прошла целая вечность. Скрипы корпуса плывущего по морю корабля уже не кажутся такими раздражающими, а закрывающий обзор на каюту капитана балдахин уже давно не смотрится нелепо. Большая кровать, которая досталась в наследство от предыдущих хозяев этого судна, кажется мне просто изумительной. Всё, что я сейчас вижу, это шёлковые простыни и закрывающий нас как купол балдахин. Плотная бардовая завеса, укрывающая спящих на ложе от холода извне. Укрывающая меня, и вот эту маленькую зелёную ручку, вцепившуюся в обшитое шёлком одеяло.
Лёжа вот так и просто глядя в потолок я знал. Настало время просыпаться. Эти моменты спокойной тишины должны закончиться. Длинное путешествие должно подойти к концу. А затем обязательно снова что-нибудь случится. И снова я буду очень занят. Снова буду за всех переживать, ну и пусть. Именно из-за этого я стал ценить каждое мгновение второй, проживаемой мной жизни. Жизнь монстров от природы скоротечна. Возможно, именно поэтому то немногое, что они успевают пережить, они переживают невообразимо ярко. Веселиться до слёз, а воевать до смерти. Если жрать, то от пуза, а хулиганить, так до первых пиздюлей от Атамана.
Осторожно повернувшись на бок, я посмотрел на спящую рядом со мной гоблиншу. Удивительно, что мои спонтанные, сказанные когда-то давно слова о перерождении в монстра помогли мне достичь такой гармонии с самим собой.
Не удержавшись от лёгкой улыбки, я вытянул руку и осторожно коснулся её тёплой, почти бархатной щеки. Не знаю, что этой девочке снится, но очевидно, что что-то очень неплохое. Впервые вижу чтобы зелёные щёчки так сильно покрывались румянцем. Тихая лежала совсем рядом, свернувшись калачиком и спиной ко мне, а вместо привычного ночного храпа я слышал не громкий, почти эротичный стон.
Проведя кончиками пальцев по её щеке, рука сама собой скользнула вниз, и очертила тонкую линию по обнажённой шее.
Каждый изгиб её тела — произведение искусства. Картина, от взгляда на которую перехватывает дух. Скульптура, которую хочется коснуться.
Указательный палец скользнул по плечу, опускаясь ниже, а потревоженная моими приставаниями девочка немного задрожала, и, не теряя сна, схватила мою руку, медленно прижимая к себе. На её сонном лице сперва отразилось беспокойство, а затем она снова довольно улыбнулась и мирно засопела.
— Пойман на месте преступления, — хохотнул я сам с себя, пододвигаясь ближе и прижимаясь к её спине. Не хотел её будить. Но теперь, будучи пойманным в ловушку этих двух грудей, просто задача «выскользнуть» немного осложнилась. Хотя, сложность скорее физиологическая, чем моральная.
Когда мы только сели на этот корабль и отправились домой, я искренне хотел, чтобы она немного отдохнула. Вот только, кажется, со мной эта девочка стала уставать даже больше, чем до этого. Так что я даже себя виноватым чувствую. Совсем чуть-чуть.
Нагнувшись вперёд, я практически коснулся носом её обнажённого плеча. Каждую ямочку на этом теле я уже знал. Каждый изгиб был изучен вдоль и поперёк. Каждое моё касание заставляло её дрожать по разному и вот, прижав её к себе совсем легонько, сделав вдох, я смог проникнуть в её сон, и розовощёкая гоблинша тут же сжалась всем телом, покрываясь «гусиной кожей» с головы до пят. Шальной пальчик на прижатой к её груди руке скользнул и вверх и вниз, вынуждая эту девочку дышать прерывисто и жарко.
С хитрой улыбкой на лице, я опустился ещё ниже. Открыл рот и припал к её обнажённому плечу, совсем легонько его прикусив. Осторожно. Совсем чуть-чуть, а ножки пленившей меня девочки тут же задрожали. Укрытые пышным имперским одеялом бёдра сжались, а под багровым балдахином вновь зазвучал тихий, едва протяжный стон. Хватка на моей руке на мгновение ослабла, и я тут же смог освободиться из этого «капкана». Убрал руку и осторожно отпрянул назад, наблюдая как краска на лице моей любимой гоблинши начинает играть ещё сильнее.
Осторожно поправив одеяло, я накрыл им её обнажённые плечи. Откинул шторку укрывающего нас от внешнего мира балдахина и выбрался наружу. Оглянулся назад и несколько мгновений наблюдал, борясь с собой и любуясь этой красотой одновременно. Как бы мне не хотелось остаться там, но мне пора вернуться к остальным. Она не единственный член моей семьи. Тем более, что в последнее время, с каждым днём, эта семья становится всё больше, и больше, и больше…
Надев броню и нацепив на себя привычный наплевательски-суровый вид, я осторожно толкнул дверь своей каюты и тихо её покинул. Мгновенно встретившись взглядами с местным населением. Даже в коридоре у капитанской каюты их тут как говна…
— Ге-хе…
— Атаман?..
Сразу две пары глаз посмотрели на меня, оказавшись прямо под ногами. Совсем ещё маленькие. Одному на вид дня три, а другому дней шесть. Ещё совсем маленький, но уже почти «взрослый».
— Чё это вы тут делаете? — Спросил я, приподняв бровь, а эти парни как-то по-тупому рожу скривили и отвели взгляд.
«Ну ясно…»
Даже без их ответа, я могу понять причину, почему они не сидят в яслях. Просто потому что там не хватает ни места, ни рабочих рук. Население нашего плавучего города стремительно растёт. Более того, она начало расти по экспоненте, а не скачками, как раньше. До этого момента все наши девочки умудрялись разродиться в одно и тоже время. Возможно из-за природных законов, а возможно из-за нашей насыщенной жизни. Но сейчас всё иначе. Судя по всему, ни один я решил насладиться мирной поездкой домой, и наше население стало рости пугающими темпами. Из-за этого у нас стали появляться вот такие гоблины, которые рождаются с разницей в пару дней. Похоже, если наши мирные деньки как можно быстрее не закончатся, то производство новых юнитов просто встанет на поток.
«Даже представить страшно, чем это всё закончится…»
— Пойдёмте, — сказал я, кивнув головой в сторону лестницы. — Мы уже практически дома.
Глава 2
Под балдахином… было куда теплее. Терпеть не могу зиму и всё такое… холодное…
Наш дырявый, всратый гоблотилус медленно грёб по волнам, а снаружи, во внешнем мире, во всю падал последний для этой зимы снег. Не знаю, как именно это работает, но местные говорят, что зима уходит и приходит в одно и тоже время. Старики «двенадцать месяцев» у этого мира невероятно педантичны. Наверное, это правда. Даже если этот снег будет последним, его всё равно ещё много. Ему всё ещё нужно таять. В общем… поторопились мы с отплытием. Скорое возвращение предвещает какую-никакую, но зимовку. На земле, которую мы совершенно к этому не подготовили.
«Будем выкручиваться…»
Впрочем, как и всегда. С таким количеством личного состава, мы и не такое говно переживём. Но всё равно холодно. На континенте зверолюдей погодка мне нравилась куда больше.
— Ге-хе! Земля, Атаман!
Не успел толком спуститься в недра нашего плавучего города, как тут же прозвучал уже ожидаемый мной крик. Почему-то как чувствовал, что мы уже рядом. Словно знал, что сегодня мы все окажемся дома.
Праздные бездельники свили себе гнёзда где придётся, так что большой, по любым меркам, корабль — выглядел натуральной свалкой. Но стоило этому крику прозвучать, как полусонные рожи тут же пробудились ото сна и воспряли духом. Подорвались с насеста и полусонный, придающийся всякому блядству муравейник вскипел как разворошённый улей. Едва вступив на красную дорожку, расстеленную посреди широкой общественной каюты, я хотел хоть что-то сказать, но из-за этого крика все гоблины тут же рассосались во все стороны, прикипев рожами к огромным обзорным иллюминаторам.
— Мда… — выдохнул я, опустив уже поднятый к небу палец и закатив глаза. — Да ну и хрен с вами.
Ступая по этой дорожке и проходя по освободившемуся центру этой каюты, я чувствовал себя каким нибудь римским полководцем, который входит в Рим, получив «Триумф». Входит в Рим, все жители которого, по обе стороны о тебя, почему-то, повернулись к тебе жопой.
— Зато я буду первым, кто посмотрит на землю с нашей палубы, бе-бе-бе! — Громко крикнул я и ломанулся вперёд, когда миновал этот участок, тут же услышав как позади меня начинается нешуточная давка, перетекающая в мордобой.
«ха-ха-ха!»
— Вот мы и дома.
Холодный ветер этого континента действительно очень неприятен, но он практически такой, каким я его помню. Огромное море не взялось льдом, даже несмотря на то, что это крайний север. Вот только, даже если с причалом к берегу проблем практически не было, они появились сразу же как наше судно стукнулось о дно и немного заползло на берег, благополучно став на причал.
— Мда-а-а-а… — Наш корабль не слабо так над уровнем моря возвышается. Плюс мой рост, где-то метр с кепкой, но даже так, это явный перебор. Стоя на носу нашей посудины, я протянул вперёд правую руку и набрал в ладонь немного снега. Уровень которого, к моему удивлению, как раз достигал мне до груди. По всей, мать её, долине… — Не дохера ли тут снега лежит, а?!
Растерев в руках этот снежок, я оглянулся назад, посмотрев на уже толпящихся тут гоблинов.
— У кого нибудь из вас в роду кроты были?
Тот парень, который людьми командует, конечно говорил, что тут много снега, но чтобы так… Похоже я недооценил сложность нашего преждевременного возвращения. Как тут орки до нас жили? Снегом питались чтоли?!
Жизнь в этих краях не замирает на зиму, правильно будет сказать — полностью замерзает и впадает в спячку.
— Разжигайте костры, — скомандовал я своим парням, приказывая выгружаться на берег. Будем потихоньку обживаться, скидывать снег в море или ещё чего придумаем. Куда-то его нужно же деть.
А вообще, довольно красивое зрелище. Ледяной воздух носит по ветру гроздья расписных снежинок, а в большой нише у огромной скалы торчат из-под снега мелкие холмы. Скорее всего — шапки наших домиков, похороненные под этой пеленой. Все шапки, как одна, скрыты под снегом. Все до единой, кроме одной, особенной. Маленькое здание с куполом над ним, всё было изрезано следами бурной де