…где-то сбоку старика послышалось цоканье копыт. Пятнистый конь величественных размеров неторопливо шагал в сторону Барона, вынуждая стоящих на пути расходиться.
Торнак, конь некогда погибшего — либо же пропавшего без вести — Барона Дэвида Драгомира, был одним из умнейших животных на Земле. И подчинить его себе удавалось лишь двум людям во всём свободном племени. Первым был Дэвид Драгомир, вторым — Игнат Борисович Романовский.
Старик со сдержанным восторгом оглядел животное, которое гордым видом возвышалось надо всеми.
— Этот конь… — произнёс Барон, оглянувшись. — Приходит только в крайнем случае. И сегодня случай поистине крайний. Я отправлюсь за своими детьми, чтобы высвободить их из лап ублюдка. Янко Драгомир, Пелагея, Боико и Дрина! Они были нагло заключены в темницу и подвергаются жутким избиениям, пока мы сидим тут и ничего не знаем! И отправлюсь я сегодня… не по добру, а по силе!
Провожаемый сотней взглядов, старик направился к коню. Алкоголь, накрывающий разум, развеялся быстро.
— …и гнев мой падёт на Красный орден — орден, отнявший у меня не только внука, но и детей!
Рука старика резко взметнулась вверх; прыжок — и он вцепляется коню в холку. От неожиданности животное заржало и дёрнулось, но хватка Игната Борисовича была крепче; он перебросил тело через круп.
И вот он сидит верхом на Торнаке. Вторая рука — тоже в холку, игнорируя подпругу.
— Все, кто готов помочь — отправляйтесь со мной. Курс — поместье канцлера Константина Раевского!
И конь сорвался с места.
…Торнак нёсся и нёсся вперёд, то совершая мощные прыжки, то гарцуя. Казалось, старик целую вечность не ощущал того порыва ветра, что хлестал по его щекам.
Это было непередаваемо… будто к жизни вернулся вкус.
Второе Небо. Московия. Поместье Бисфельдов.
— Выглядишь не лучшим образом, пап, — покачал головой Дмитрий, глядя на Роберта. — На тебе лица нет.
Роберт прикрыл за собой дверь. Снаружи, в коридоре и других помещениях особняка Бисфельд сновали слуги и прочий персонал, начинали готовить одежду и прочее. Но здесь, в этой комнате, они оставались вдвоём. Роберт стоял лицом к окну, сцепив руки за спиной, но всё равно выдавал своё волнение.
Не то, чтобы Дмитрия это удивляло.
— Можешь не объяснять, — махнул парнишка рукой. — Слухи расходятся быстро, и то, что произошло в поместье канцлера… в общем, я уже в курсе той маленькой занимательной штуки.
Роберт помотал головой.
— Ты хоть понимаешь, для чего нужен этот союз? — граф спрашивал больше себя, чем сына. — Для получения власти.
— Наглый, самовлюблённый, не принимающий авторитетов канцлер, — кивнул Дмитрий, круговыми движениями смешивая виски с газировкой. — Решил выдать свою дочь за парня с трущоб. Ты из-за этого так беспокоишься?
— Дело даже не в этом. Красный орден находится в крайне невыгодном положении, — вырвалось у Роберта. — Каждый член ордена явно понимает, к чему всё идёт. Канцлер отнимет камень… и тогда история свернёт в ещё более кровавое русло.
— Ну — согласись, у него уже есть на то все права, — пожал плечами Дмитрий. — А что до самоуверенности, то этот старик всегда таким был. Ему плевать на условные соглашения и прочее. Мы бы с такой же перспективой могли выдать Юджину за какого-нибудь старикашку с камнем.
Роберт нахмурил брови, сын махнул рукой.
— Не делай такой страшный взгляд, пап. Я пошутил.
— Следи за языком и думай, прежде чем им шевелить, — мотнул головой отец. — Эраст и этот Красный орден… они стали разменной монетой в политической игре Раевского. И сейчас, всё, что мы можем…
— Укрепить позиции Эраста? — ухмыльнулся Дмитрий. — Он ни в какую не хочет союзничать. Уже пробовали, и не раз.
— Не неси ерунды, Дим, — отмахнулся Роберт, оборачиваясь обратно — к окну. — Позиции Красного ордена и без нас укрепляются с безумной скоростью. Они поглотили орден Щита за пару часов — неслыханное дело. Эрасту попросту незачем потакать в угоду нам, Бисфельдам. В случае с Эрастом нужно что-то более равноправное.
Дмитрий промолчал. Всё и так понятно без слов, нет нужды что-то объяснять. Отец просто, как обычно, начал издалека.
— Но они продолжают нуждаться в помощи, — подытожил он. — Явно осознают, что в поместье канцлера руки их попросту связаны априори.
Дмитрий хмыкнул.
— Меня другое забавляет, пап, — он чуть пригубил напиток. — Когда это мы стали так серьёзно относиться к орденам?
— Ты знаешь и без меня… — отозвался отец. — Но это сейчас не самое страшное. Когда Константин возьмёт два камня, его власть…
— Не возьмёт, — уверенно заключил Дмитрий. — Красный орден не позволит. Мы, в конце концов, не позволим. Не будет мега-сильного рода Раевских. Будет либо союз двух семей, либо… ничего. В любом случае, София осознаёт, для чего всё это. И на помолвке… я думаю, она запрётся где-нибудь и будет оплакивать свою молодость.
— Да… — согласился отец. — Если София ненавидит Эраста, то наша с тобой работа становится плёвой.
В дверь неожиданно постучались.
— Что такое? — обернулся Дмитрий.
— Всё готово, господа. Солдаты осведомлены, можем выезжать на банкет.
Отец с сыном кивнули в одно время — и направились из комнаты. Слишком мало времени, чтобы подолгу что-то обсуждать.
Второе Небо. Московия. Третье отделение жандармерии.
— Я думала, у вас отпуск, господин Андропов.
Действительный тайный советник, к которому обращалась подчинённая, спокойно отхлебнул кофейку, собирая в папку все нужные документы, и лишь потом устало отозвался:
— Знаешь, Катенька, я тоже так думал — вот ещё пару недель назад. Веришь, нет?..
Она устало помотала головой.
— В городе такая чертовщина творится, что скоро начнут поднимать по тревоге не только отпускников, но даже покойников, — высказалась она так, будто сдерживала эмоции. — Неразбериха.
— Не говори мне о покойниках, — поморщился Андропов; перед глазами встали трупы, которых он за последние две недели увидел больше, чем вообще за всю жизнь. — О чём угодно, только не о них.
— Я бы и рада, — Катя уселась рядом и уставилась на документы. — Но придётся.
Два синхронных, тяжких вздоха. Кирилл Михайлович и Катя давно понимали друг друга без слов. Работа такая, и чего жаловаться, если они сами знали, на что шли?
Работа в Имперском доме, бонусы и социальные гарантии, выход на пенсию в сорок девять. И прилагающие мелочи — вроде той, что тебя могут вызвать когда угодно и откуда угодно.
— Как думаете, господин тайный советник, сегодня поймаем кота за хвост? — Катя поглядела с любопытством на Андропова. — Красный орден сгниёт за решёткой?
Андропов промолчал, поглядел на Катю — и пожал плечами.
— Про орден не знаю, но для Эраста с Альтаром Блэком всё кончено. Можешь считать, что они уже гниют в клетке.
— Это радует, — вздохнула Катя. — А что насчёт времени? Когда мы отправляемся?
Тайный советник поджал губы. Как и всегда, Альтар Блэк просчитывает каждый свой шаг.
— Сегодня у Красного ордена банкет, свадьба Софии и Эраста, — желчно хмыкнул он. — Вот только придётся её омрачнить, кладя лицами в тарелки гостей и выискивая среди аристократов своего «профессора Мариарти».
Катя кивнула, поднимаясь на ноги.
— Ну, в таком случае… в дом канцлера?
— Да. Именно…
--
От автора: Спасибо за лайки, друзья!
Глава 3
Второе Небо. Московия. Штаб-квартира ордена Щита.
— Ну, что? — я, поправляя воротник дорогого камзола, скосил взгляд на Борю. — Успеваем?
Что ни говори, без тайного «охотника» в моём путешествии по Второму Небу было… слишком скучно. Словно терялся какой-то шарм, изюминка. Другое дело — Игнат Борисович Романовский со своими замашками цыганского барона. Этот старик хоть и казался пьянчугой, но проблем мог доставить не меньше, чем Тельдор.
Как мне, так и всем вокруг.
Боря мельком глянул на экран телефона.
— Да, вполне успеваем, но…
Он осёкся на полуслове, распахнув глаза и чуть склонив голову набок; удивлённый взгляд пробежался по моему уху. Да, я надел украшение — серьгу Харша со вкрапленным осколком Азраиля. К слову, помимо демонстрации, контакт сплава с моей кровью делал связь с силой осколка ещё более тесной.
— Классная… серьга, босс, — не вполне уверенным тоном пробормотал он.
Ну, да. Я машинально коснулся мочки уха. Ох, дьявол… Аура по-прежнему влияла на мой организм, однако делала это на рефлекторном уровне. И сейчас, когда я всё ещё ощущал боль на месте пореза, серьга Харша ощущалась тёплой, а местами даже горячей.
— Забудь, — я махнул рукой и застегнул запонки с гравировкой Красного ордена. — Думай лучше о деле.
Мы торопливо шагали по широким коридорам штаб-квартиры ордена Щита. Вокруг то и дело попадались орденоносцы; они кивали мне сразу, как только я попадался им на глаза. Никакой ненависти в глазах, лишь уважение.
— Кстати, об этом… деле, — Боря кисло улыбнулся. — Уверены, что мне лучше отправиться с вами, босс?
Я поднял бровь, чуть замедляя шаг. Кто-кто, а Боря всегда был преданным вассалом. Не то, чтобы я отлично знал его в прошлой жизни. В общем и целом. Но больших знаний было попросту не нужно, чтобы понимать это.
Достаточно было одного взгляда.
— Ты ведь мой секретарь, — я не скрывал изумления. — С чего тебе вообще оставаться тут?
Боря покачал головой, чуть поморщившись.
— Да, но… Игнат Романовский будет там, я лишь…
— Никаких «но», Борь, — опередил я. — Ты идёшь со мной. Все идут со мной.
Помолвка — это старинная церемония, которая помогает отцу понять, достоин ли парень быть мужем его любимой дочери.
Но помолвка, увы, претерпела изменения ровно в той же степени, что и большинство традиций на этой планете. Сейчас она больше напоминала смотрины, или что-то вроде этого. Честно говоря, изначально я планировал посетить дом Раевских без каких-либо камней — в конце концов, свой первый осколок я развеял в первый же день, как отнял его у Граала.