– Ой, извини! У меня срочные дела, я торопилась. Мне так жаль, так жаль!
Затем она потерла рукой пятно, и оно расползлось по груди еще шире.
Медсестра нахмурилась и стряхнула руку Джонми:
– Ты специально это сделала, да?
– Зачем мне это? Кстати, у тебя есть сменная одежда? Если нет, могу одолжить свою. Чувствую, что в ближайшее время она мне не понадобится.
– Ничего мне не нужно!
– Вот как? Тогда я пошла, дела не ждут. Еще раз извини.
– Эй! – крикнула разозленная медсестра, обращаясь к Джонми, которая с широкой улыбкой развернулась и ушла без всяких сожалений.
Медсестра, сидевшая рядом, обратилась к облитой:
– Эй, просто считай, что наступила в какашку. Она же лучшая подружка доктора Сынбома. Не зря ее называют ядовитой, вон как лютует. Не специально, как же! Идем. Я одолжу тебе свою одежду.
Глава 1Новое начало
Весенние солнечные лучи грели кожу, а за окном простирался пустынный пейзаж, который оживляли лишь покрывшиеся молодыми листьями растения. «Мерседес-Бенц» ехал по дороге вслед за полным багажа грузовиком. Дорога постепенно становилась уже: от восьми полос осталось четыре, а затем вообще две. Сынбом, который смотрел только на заднюю часть старого грузовика, ослабил тугой галстук. Когда привычный вид городских небоскребов с плотно припаркованными на улицах машинами исчез, он начал чувствовать, что ему становится душно. С одной стороны он увидел горы, а с другой – поля с изредка проскакивающими мимо фермерскими домиками, от этой картины у него ни с того ни с сего закружилась голова, и он открыл окно. Холодный воздух пронесся сквозь духоту салона машины.
– Город Ухва, где красивые пейзажи, чистая вода и хорошо жить! – Ветер принес мужской голос с примесью смеха.
У Сынбома закружилась голова, когда он подумал о человеке, которого какое-то время знал. Он снова закрыл окно. Тхэгён, который сидел на соседнем пассажирском сиденье, украдкой взглянул на Сынбома и включил кондиционер.
– Еще только весна, а уже жарко. Верно, Джонми? – Он намеренно обратился к женщине, которая сидела позади, опустив голову.
Но ответа не последовало. Когда Тхэгён обернулся, то увидел, что она дремлет. А ведь именно она, когда они только выехали на скоростную трассу, громко болтала и смеялась, будто они поехали развлекаться, и твердо решила, что нужно обязательно сделать пару остановок для отдыха там, где вкусно кормят. Тхэгён почувствовал себя неловко, снова услышав в тишине вздохи Сынбома, поэтому достал мобильный телефон. В групповом чате для уволившихся сотрудников клиники восточной медицины «Чеиль» было огромное количество сообщений, выделенных красным. Из-за статьи, которую кто-то загрузил туда, в чате поднялся шум. Тхэгён кликнул на ссылку. Увидев ее содержимое, он охнул, и сидящий за рулем Сынбом перевел взгляд на экран мобильного.
«Врач в известной онкологической клинике восточной медицины попытался получить должность заместителя главврача за взятку?»
Каждое слово заголовка, выделенного готическим шрифтом, возникало перед глазами и расплывалось. Вдруг машина, едущая навстречу, громко засигналила. Тхэгён вскрикнул и крепко стиснул ремень безопасности. Сынбом, испугавшись, крутанул руль и вернул обратно машину, которая успела пересечь центральную линию разметки. С трудом заняв свою полосу, он остановился на обочине.
Во время этой агрессивной езды Тхэгён зажмурился и начал читать «Отче наш». Время от времени между словами молитвы проскакивали ругательства и сожаления.
– Что такое? – спросила Джонми, проснувшись и похлопывая Тхэгёна по плечу из-за того, что тот поднял шум.
Вместо ответа Сынбом забрал у Тхэгёна мобильный.
«Врач в известной онкологической клинике восточной медицины попытался получить должность заместителя главврача за взятку?»
Решив прочитать статью целиком, он прокручивал экран вниз и резко поджал губы, увидев фото, скрытое под мозаичным узором. Любому было очевидно, что на нем изображен именно Сынбом.
Джонми, которая тоже читала статью, вытянув шею, вздохнула:
– Решили сделать так, чтобы человек, которого уличили во взятке, не мог больше никуда устроиться в этой сфере? Но разве плох только тот, кто дает взятку? Главврач, который ее взял, но не насытился, еще хуже. Основное правило в этом мире – взаимный обмен! Так обидно, что не знаю, куда себя деть! М-да, хоть бы фотографию выбрали покрасивее. Что за дурновкусие – брать фото с удостоверения личности?
До заложенных ушей Сынбома долетел голос Джонми.
– Каких трудов стоило этому ядовитому парню попасть в больницу! – пробормотала Джонми, но на этот раз Тхэгён хлопнул ее по плечу, прося остановиться.
Она вернулась на свое место и откинулась на спинку сиденья. Подул леденящий до мурашек ветер, и Сынбом выключил кондиционер. Он мрачно глянул на Джонми в зеркало заднего вида и снова завел машину.
Они были коллегами, проработали вместе как врач и медсестра в клинике восточной медицины «Чеиль» пять лет. Хотя она и назвала Сынбома ядовитым, сама тоже была не промах – не стеснялась говорить прямо и язвить. Но у нее было обостренное чувство справедливости. Поэтому она, когда слышала, что главврач снова отчитал Сынбома, говорила, что для медперсонала важнее всего профессиональные качества, а не хороший сервис, и злилась на Ким Джинтхэ даже больше, чем сам Сынбом. Конечно, она не забывала вставить пару язвительных словечек и о нем вроде: «Он такой наглец, не замечает никого, кроме себя, и просто ослеплен жадностью», но Сынбом прекрасно знал, что Джонми не вкладывает в это никаких плохих намерений.
Когда она охотно согласилась поехать с ним в провинцию, он почувствовал, словно к нему присоединилась тысячная армия, не иначе. Конечно, это решение было принято из предположения, что она получит соответствующее вознаграждение, но Сынбом понимал, что будет намного легче зарабатывать деньги, если к нему присоединится Джонми, способная в одиночку работать чуть ли не за сотню человек. А когда она переманила из клиники восточной медицины «Чеиль» еще и Юн Тхэгёна, талантливого помощника медсестры, пообещав ему «повышение зарплаты с предоставлением проживания и питания», Сынбом пообещал себе, что будет терпеть все ее едкие замечания. И сейчас был именно такой момент.
В салоне машины снова стало тихо. Тхэгён, вероятно, совсем вымотавшись, закрыл глаза. В голове Сынбома, который смотрел только вперед, внезапно возник Сон Гиюн. Во всем случившемся виноват именно он.
И зачем он упомянул родителей? Это правда, что характер Сынбома испортился из-за их развода, но, когда он услышал об этом от того маменькиного сыночка, у него все внутри перевернулось. Жизнь человека, которому повезло с родителями, представляла собой ровную дорогу, по которой можно нестись вперед, но его жизнь была чередой невзгод и страданий.
Родители развелись, когда Сынбом был еще совсем маленьким, его воспитывала бабушка. В то время отец уходил на работу рано утром и возвращался поздно ночью, поэтому он казался скорее сожителем, а не членом семьи, а мама… постоянно пилила отца из-за денег и в конце концов по этой же причине развелась с ним, чтобы встретить богатого американца и эмигрировать к нему, бросив сына. Вспоминая о том, как мать обнимала его, говоря, что он самый лучший ребенок в мире, Сынбом не мог понять, реальность это или сон, потому что это было, только когда он был совсем маленьким.
В детстве он часто ходил в клинику восточной медицины с бабушкой. Она располагалась в изящном ханоке[3] с большим двором и казалась очень крутым местом. Настолько прекрасным, что Сынбом был уверен: живи они в таком доме, мама никогда бы их не бросила. Как бы там ни было, его поступление в университет восточной медицины стало логичным продолжением этих воспоминаний. Он учился с мыслью о том, что, как и у всех врачей, в этой области тоже должны быть неплохие зарплаты. Всегда, кроме разве что первого семестра, он был в рядах лучших студентов. Но после окончания учебы понял, что все сводится к деньгам и связям. Сынбома наполняла надежда, что он сможет хорошо зарабатывать, просто выучившись и получив лицензию врача восточной медицины, но оказалось, что он совершенно ничего не знал об этом мире. Кто-то из друзей получил целую больницу в наследство, кого-то пристроили знакомые. А Сынбом смог устроиться лишь в клинику где-то на окраине столичного региона. Все потому, что у него не было ни денег, чтобы открыть собственную практику, ни связей, которые могли бы помочь попасть в известную больницу.
Но он не мог просто сидеть там до конца жизни. Сынбом старался подняться выше, туда, где он смог бы получить деньги и надежду. Как и сказала Джонми, он бросил все силы и средства на то, чтобы попасть в клинику восточной медицины «Чеиль». Чтобы сделать свое резюме еще лучше, он не гнушался даже при лечении простых болезней прописывать травы, содержащие чрезмерное количество сильнодействующих лекарственных веществ. А всякий раз, когда у него появлялись деньги, он приглашал на встречи врачей из клиники «Чеиль», чтобы завести с ними дружбу. Ради этой дружбы он одаривал их дорогими подарками и алкоголем. Раз у него нет денег и связей, нужно просто их создать.
С такой целью Сынбом устроился в клинику восточной медицины «Чеиль» и несколько лет проработал там врачом. Затем, решив, что пришло время получить больше власти и денег, собрал все свои средства на взятку главврачу. А этот подлец просто взял деньги и посадил на его место другого? А его и вовсе уволил? От его рук, крепко сжимающих руль, послышался хруст.
«Я обязательно прославлюсь и вернусь в Сеул!»
Они выехали на рассвете и прибыли в Ухву в провинции Чолла-Намдо к полудню. Даже в центре города самыми высокими были здания в три этажа, поэтому казалось, что над головой во все стороны простирается огромный небосвод. На однополосных дорогах и улочках города было безлюдно. Сынбом припарковался позади остановившегося грузовика. Здание, в котором на первом этаже располагался хозяйственный магазин, казалось сравнительно новым. Джонми, выйдя из машины, потянулась, разминая затекшее тело. Тхэгён, ворча, пошел помогать разгружать грузовик.