– Но ведь она вылила на меня грязную воду из-под тряпок. Это она виновата. Вполне естественно, что я разозлился!
– А что люди будут говорить?! – громко закричала Джонми.
– Скажут не ходить к нам, потому что главврач отвратителен. Ура-а, как я рад. Скоро вернусь в Сеул, – сказал Тхэгён, проходя между Сынбомом и Джонми с простынями в руках.
– Как можно было натворить что-то подобное, когда клиника еще даже открыться не успела? Вы же проиграли Сон Гиюну как раз из-за вашего скверного характера.
– Кто это проиграл? Это я его ударил!
– И за это вас уволили! – выпалила Джонми.
Сынбом только крепко сжал губы.
Джонми вздохнула и распустила волосы:
– А, без понятия. Если собрались так вести дела, зачем было брать с собой и нас? Станьте хоть наполовину, как Сон Гиюн. Сходите к той старушке по соседству и извинитесь.
– С чего мне это делать?
– Значит, решили пойти ко дну?
Сынбом снова замолчал и сжал губы. Он не мог ничего сделать и от досады только провел рукой по лицу. Все идет наперекосяк.
Глава 2Лавка лечебных трав Cуджон
Несколько дней спустя.
Тхэгён вращал глазами, оглядывая зал ожидания. Он, стоя на белом мраморном полу рядом с черным кожаным диваном, прислушивался к звукам, которые нарушали покой. Услышав едва различимый звук в тяжелой тишине, он повернулся в его сторону:
– Вот ты где!
Когда Тхэгён взмахнул в воздухе свернутой газетой, муха быстро взмыла вверх к потолочному светильнику. Похоже, свет ее совершенно не слепил, и она смогла пробраться в щель, куда не доставала газета. Тхэгён попытался вытащить ее оттуда, но, по-видимому, выползать наружу муха не собиралась.
Джонми, которая сидела за столом регистрации, уткнувшись в свой мобильный, вздохнула, увидев эту картину:
– Тхэгён, если тебе скучно, выйди на улицу и раздай листовки.
Он окинул взглядом кипу листовок на столе:
– Я никогда не забуду, как холодно со мной обращались хозяева соседних магазинов, когда я раздавал тток[6]. Теперь у меня психологическая травма.
– Вот же…
Джонми пристально посмотрела на плотно закрытую дверь кабинета главного врача. Она же сказала Сынбому пойти и извиниться, но он до сих пор, хотя прошло уже несколько дней после открытия, так и не сходил к хозяйке лавки лечебных трав через дорогу. Более того, он даже взял с нее плату за стирку одежды. Раз даже Джонми не понравилась эта ситуация, наверняка хозяева соседних магазинчиков были потрясены еще сильнее. Было ясно, какие слухи разошлись. Как Джонми и ожидала, к ним в клинику восточной медицины не пришел ни один пациент.
– Разве вас не шокирует, что у нас вообще нет посетителей?
– Придется кое-кому хорошенько пострадать… Раз он даже после случившегося не пришел в себя, – надула губы Джонми.
Тхэгён оперся рукой о стол, а затем осторожно спросил:
– Ну, со мной все понятно, я последовал за вами, поверив, что мне хорошо заплатят, а вы почему поехали за доктором Сынбомом? Неужели у вас особые отношения?
Тхэгёну было очень любопытно. Он хотел спросить Джонми об этом еще с того момента, как она пришла к нему с предложением, но сдерживался, понимая, что такой вопрос прозвучит невежливо. Сейчас же он решился задать его, поскольку чувствовал, что этой клинике восточной медицины быстро придет конец. А еще ему хотелось узнать ее истинные чувства. Тхэгёну пришлось набраться смелости, чтобы поднять эту тему, но скривившееся лицо Джонми тут же заставило пожалеть об этом поступке.
– Тхэгён, разве можно такое говорить? Я что, похожа на сумасшедшую? Ты что-то не то съел? Как тебе вообще в голову взбрело задать такой вопрос?
Тхэгён, смущенный словами, которые Джонми произнесла на полном серьезе, поднял ладони вверх, как бы прося ее успокоиться. Когда она, не выдержав, вскочила, он схватил лежащую на столе груду листовок. Ему хотелось поскорее выпутаться из этой ситуации.
– Пойду-ка раздам листовки.
Он уже собирался торопливо уйти, когда дверь снаружи открылась. Дзынь. Колокольчик на двери отозвался ясным звоном. Бу-бух. Из кабинета главврача послышался шум, а затем оттуда вышел Сынбом. Он вел себя как ни в чем не бывало, но, кажется, тоже беспокоился из-за того, что пациентов все не было. Он быстро подошел к столу и встал рядом с Джонми. Тхэгён тоже, семеня, подбежал к ним. Все они вежливо сложили руки на животе и поклонились вошедшей женщине средних лет.
– Добро пожаловать. Спасибо, что посетили нашу клинику восточной медицины. Пройдемте сюда? – сказал Сынбом, не забыв лучезарно улыбнуться.
Это выглядело немного искусственно, но, похоже, он запомнил недавний совет Джонми повторять за Сон Гиюном.
Сынбом уже собирался элегантным, пусть и немного преувеличенным жестом пригласить женщину в кабинет, но та остановила его:
– Ох, разве это не лавка лечебных трав Суджон?
– Мы – Клиника восточной медицины Сынбома, – поправила ее Джонми.
– Я приехала издалека, потому что слышала много хорошего об этой лавке. Кажется, я не туда зашла.
В ответ на ее слова Сынбом замахал руками. Кажется, она совсем не понимает, что да как!
– Нет-нет. Дорогая пациентка, пусть так и не скажешь, но я был довольно известным врачом восточной медицины в знаменитой клинике в Сеуле. Как только я проверю ваш пульс, сразу точно скажу, что у вас болит…
– Извините. – Женщина безжалостно перебила Сынбома и поспешно вышла, не дав и шанса себя задержать.
Джонми и Тхэгён, окончательно пав духом, вернулись к столу регистрации, опустив плечи. Тхэгён положил листовки обратно на стол. Сынбом униженно смотрел в пол. Закатные лучи, пробравшись через открытое окно, растеклись по полу. Бз-з-з. Сынбом думал, что это просто шум в ушах, который продолжается уже несколько дней, но вокруг пальцев его ног плясали мухи.
Он стиснул зубы и подошел к окну. Посмотрел на одноэтажное полуразрушенное здание, стоящее на противоположной от клиники стороне улицы. На выцветшей вывеске едва различимо значилось: «Лавка лечебных трав Суджон», хотя от надписи остались одни контуры. Женщина, которая сказала, что зашла к ним по ошибке, направилась к открытым дверям лавки. Потом оттуда, прощаясь, вышли старик и старушка. Затем в лавку снова вошли другие люди. Пациенты входили и выходили постоянно. А ведь все эти люди – деньги. Если бы не эта лавка, всех их заполучил бы Сынбом. Стоя у окна, он потер живот, потому что почувствовал, как там завертелся червячок зависти. Хлоп! Вдруг в клинике восточной медицины погас весь свет. Внезапное отключение электричества. И гнев остыл, как будто кто-то залил пламя водой. Сынбома накрыло сожалением от осознания того, в каком положении он оказался.
– А? Электричество отключилось. Может, позвать мастера? – Джонми, совершенно не понимая, что творится в душе у Сынбома, взяла в руки мобильный.
Тот ее остановил:
– Не звоните. Мастер тоже попросит денег.
Сынбом снял халат и ослабил галстук. Ворча, что сегодня дела идут отвратительно, он достал ящик с инструментами.
– Я вам помогу. – Тхэгён включил фонарик на мобильном телефоне.
Когда он осветил ящик с рубильниками, Сынбом достал крестовую отвертку. Поднимая и опуская рубильники, он тыкал тут и там кончиком отвертки.
Тхэгён взглянул на Сынбома с подозрением:
– Вы знаете, что делаете?
– Это же очевидно. Нет контакта! Посмотри сюда. – Сынбом указал на провод, который непонятно откуда выпал. – Значит, что? Нужно просто присоединить его обратно. Какой смысл вообще звать мастера из-за такой ерунды?
– А-а, вот оно что.
Сынбом бросил отвертку в ящик для инструментов и схватился за конец провода. Кончики пальцев на мгновение защипало, а затем по всему телу вдруг пробежал мощный разряд электрического тока.
– Акх!
– Главный врач!
Тело Сынбома, вздрогнув, повалилось назад, словно чем-то отброшенное. Бух. Падая, он ударился головой об угол шкафа позади себя. Это произвело довольно громкий шум, на который испуганно прибежала Джонми, смотревшая ютуб на мобильном. Тхэгён, которому не удалось удержать потерявшего сознание Сынбома, только стоял рядом с ним и отчаянно причитал.
– Что случилось?
– Кажется, его ударило током.
Тело Сынбома обмякло. Тхэгён набрал 119[7].
– Ох, доктор Ким. Вставайте. Как же быть? Похоже, он умер. Даже не двигается. Больница! Нужно скорее в больницу… Возьми его на спину!
Джонми поспешила подхватить Сынбома, но Тхэгён испуганно остановил ее:
– Это опасно!
В этот миг Сынбом открыл глаза.
– Я не могу умереть вот так! – закричал он и с трудом поднял верхнюю часть туловища.
Из-за его странного действия Джонми и Тхэгён схватились друг за друга. Когда Сынбом слишком сильно поднял плечи, они медленно отошли от него на несколько шагов. Он вытаращил налитые кровью глаза и уставился на лавку восточных трав Суджон. Гнев, утихший после удара током, вновь вспыхнул с новой силой.
– Я не могу просто взять и умереть! Там должна быть какая-то неизвестная мне тайна!
– Главврач, вы в порядке? У вас что-то болит? – спросила Джонми, спрятавшись за Тхэгёном.
– Да разве похоже, что он в порядке? Состояние кажется очень скверным… – ответил Тхэгён.
Сынбом вскочил с места и бросился к двери, а Джонми и Тхэгён, не успев его поймать, начали подталкивать друг друга, уговаривая последовать за ним первым. Но никто так и не пошел за главврачом.
Улицы, на которые уже опустилась тьма, освещали фонари. Людей на них не было. С заходом солнца шумные улочки и магазины опустели. Сынбом перешел дорогу, на которой не было ни одной машины. Из всей улицы свет горел только в лавке лечебных трав. Он энергично дошел до входа, но там и остановился. Затем заглянул в лавку через мутное окно, откуда лился оранжевый свет. Похоже, вся толпа пациентов уже разошлась, и здесь стало пусто и тихо.