– Кому нужна Италия, когда есть палаточный лагерь с ламами? – успела прокричать Финни сестре.
Лилли вытянула руку, подняла вверх большой палец – и это стало последним, что Финни успела увидеть, прежде чем учитель решительно захлопнул дверь изнутри.
Двуногая пробЛАМА
Спустя три дня палаточный лагерь был готов. На лужайке рядом с загоном для лам в кружок выстроились восемь палаток. В центре возвышался большой шатёр, задуманный как столовая и помещение для игр.
Кнут Зонненшайн только что принёс туда стопку непромокаемых подушек. Мама, Лилли и Финни тем временем проверяли, надёжно ли установлены палатки.
Ламы скептически наблюдали за всей этой подготовительной суетой.
– Ну не знаю, я бы в этой штуковине спать не стала, – сообщила Петрушка. – Там внутри наверняка ужасно тесно.
– А ещё там такие тонкие стенки, что твой храп слышали бы все в округе, – поддразнил подругу Эйнштейн.
– Я не храплю! – громко возмутилась Петрушка. Белую благородную альпаку такие шутки всегда очень задевали.
– Нам ведь и не нужно спать в палатках, у нас есть своё уютное стойло, – попытался погасить готовую вспыхнуть ссору Чубчик.
– Я бы предпочла иметь отдельное стойло, а не делить кров с этим нахалом!
Петрушка обиженно удалилась.
Эйнштейн вздохнул:
– Она сегодня не в духе.
В этот момент раздался голос Лизы:
– Кто взял колышки для палаток?
Девочки переглянулись.
– Не мы, – в один голос ответили они.
– Кнут! – позвала Лиза.
Муж высунул голову из палатки.
– Не я, – сказал он, смеясь, и шутливо поднял руки вверх.
– Ерунда какая-то! – рассердилась Лиза. – Куда делись колышки? Почти десяток! Их что, украли?
– Ух ты, кража! – Чубчик ткнул своей длинной мордочкой Эйнштейна и Петрушку. – У «Банды лам» новое дело! – ликовал он. – И я буду его расследовать! Я же директор!
– Мне жаль тебя разочаровывать, – задумчиво проговорил Эйнштейн, – но, по-моему, дело это яйца выеденного не стоит.
Он махнул головой, указывая вверх.
Петрушка и Эйнштейн проследили за его взглядом. С ветки дерева на них, косясь, поглядывала чёрно-белая сорока. У неё в клюве поблёскивал какой-то продолговатый предмет.
– Это же колышек для палатки! – воскликнула зоркая Петрушка. – Птица и есть вор!
– Но зачем ей колышек? – удивился Чубчик.
– Наверное, у неё нет ни кола ни двора, нужно же с чего-то начинать, – пошутил Эйнштейн.
Петрушка захихикала, но Чубчик озадачился ещё сильнее:
– Чего? Птица будет строить себе дом? Она и молоток стащила?
Эйнштейн тяжело вздохнул. Чубчик совершенно не понимал шуток.
– Сороки любят всё, что блестит, – объяснил он чёрному ламе. – Даже если им этот колышек ни к чему, они просто не могут устоять и не сцапать.
Тем временем люди тоже обратили внимание на шум в загоне. Даже не понимая язык лам, они догадались: звери что-то обнаружили. Лиза задрала голову и заметила белогрудую птицу в иссиня-чёрном оперении.
– Так вот кто стащил все наши колышки! – воскликнула она, показывая на ветку. – Гадкие сороки!
Птица внимательно разглядывала скопившихся внизу людей и животных.
– Прекрати красть, – прокричала ей Петрушка.
Чубчик задрал голову.
– А то придёт «Банда лам» и… э-э-э…
– …Наведёт порядок, – пришёл ему на помощь Эйнштейн.
– Вот именно! – гаркнули они хором.
Сорока, впрочем, ответила лишь похожим на издевательский смешок стрекотом, вспорхнула с ветки вместе с колышком в клюве и была такова. Она точно знала, что ни ламы, ни люди не умеют летать.
– Ну во-о-от! – разочарованно протянул Чубчик. – А я-то думал, мы опять побудем детективами. Неужели больше никогда не подвернётся случая?
– Никогда не говори «никогда», – утешила его Петрушка.
В этот момент на въезде в усадьбу Эрленбах показался автомобиль.
– Первые гости на месте, – прокомментировал Эйнштейн.
Зонненшайны вышли во двор.
– Привет! – весело поздоровалась Лиза. – Добро пожаловать!
Из машины вышел мужчина со светлой бородой.
– Давид Кернер, – представился он с улыбкой и пожал руку сначала Лизе, потом Кнуту. – Правда, гость не я, а мой сын Пауль, – добавил он, кивнув в сторону автомобиля.
– Так и чудесно, а то взрослые у нас в палаточном лагере не приветствуются, – ответила Лилли.
– Все, кроме вас, конечно, – быстро поправила сестру Финни, взглянув на родителей.
Господин Кернер распахнул заднюю дверь авто.
– Ну же, Пауль, выходи, не стесняйся! Ты ведь знаком с Лилли и Финни по школе! – сказал он.
Дверь автомобиля открылась, оттуда свесились две ноги в резиновых сапогах, а с заднего сиденья выбрался худенький светловолосый мальчик. Кроме резиновых сапог на нём были джинсы и голубая футболка с ламой на груди.
Сёстры Зонненшайн сразу подбежали к нему поздороваться.
– Привет, Пауль! – заговорила Лилли. – Ты учишься в параллельном классе, верно?
Финни улыбнулась:
– Классная футболка.
– Спасибо, – пробормотал мальчик, едва осмеливаясь поднять на девочек глаза.
– А по-моему, кофта какая-то нелепая, – вклинилась со своим мнением Петрушка. – Лама на картинке выглядит как помесь лебедя с овцой.
Она вытянула шею и проблеяла в сторону Пауля:
– На самом деле ламы куда-а-а-а симпатичнее! А белоснежные альпаки – так и подавно!
Все головы повернулись в сторону животных.
– Это Эйнштейн и Чубчик. А белую ламу зовут Петрушка. Она ужасно разговорчивая, – улыбнулась Лиза.
– С вами, людьми, хоть разговаривай, хоть не разговаривай, всё без толку, – дерзко отозвалась Петрушка.
Отец Пауля и Зонненшайны рассмеялись, что только раззадорило белую ламу.
– Ничего не понимаете. Ничегошеньки! – прострекотала она.
– Хочешь познакомиться с нашими ламами? – спросила Лилли.
– Лучше не надо, – едва слышно проговорил Пауль.
– Они очень добрые, вот увидишь, – подбодрила его Финни.
Она вытащила из кармана батончики мюсли и положила один из них Паулю в руку. Мальчик нерешительно двинулся вслед за сёстрами к загону.
Ламы, конечно, обнаружив лакомство, высунули из-за ограды три мохнатые головы.
– Приветик! Я – Чубчик, я люблю батончики мюсли!
Не успел Пауль что-то понять, как чёрный лама уже от всей души облизал ему щёку.
– А-а-а-а! – опешив, отшатнулся мальчик.
Эйнштейн строго взглянул на лохматого друга:
– Чубчик! Ты что, забыл правило номер один?
Его сосед по конюшне смущённо опустил голову.
– «Никаких поцелуев», – пробормотал он.
Петрушка воспользовалась моментом и, пока Эйнштейн читал Чубчику нотации, протиснулась вперёд.
– Посмотрите только, как я исхудала! – принялась причитать она, с мольбой поглядывая на людей своими огромными тёмными глазами. – Я та-а-а-ак голодна-а-а-а!
Трюк сработал – у неё перед носом мгновенно возник батончик мюсли. К удивлению Петрушки, державшая его рука принадлежала Паулю. Белоснежная альпака поспешно сцапала лакомство, пока её соседи не спохватились.
– Хороший мальчик, – с набитым ртом проговорила довольная Петрушка.
Тут уж и Эйнштейн с Чубчиком подоспели за причитающейся им порцией вкусного.
Пауль не сводил глаз с Петрушки. Он осторожно протянул руку:
– Можно я потрогаю твою шерсть, Петрушка?
– Хм. Ну ладно. Так уж и быть, – благосклонно отозвалась благородная дама-лама. Она наклонила голову, чтобы мальчик мог погладить её по пушистой макушке.
– Ух ты! Какая мягкая! – восхищённо выдохнул Пауль.
Он обернулся:
– Это самая прекрасная лама в мире, папа!
– Вообще-то альпака, но в целом ты, конечно, прав, – похвалила мальчика польщённая Петрушка.
Эйнштейн закатил глаза:
– Ну всё, теперь она вообще задерёт нос до небес, спорим?
Тем временем в ворота усадьбы успели въехать ещё два автомобиля. Пассажиры высадились и принялись осматриваться вокруг.
Девочка со стрижкой маллет и рваной чёлкой подошла к Зонненшайнам поздороваться.
– Привет! Меня зовут Сью. Ух ты, у нас одинаковые причёски! – воскликнула она, заметив Чубчика. – Это будет моя любимая лама на этих каникулах!
– Ура! – обрадовался Чубчик. – Всегда хотел быть ламой-на-каникулах!
Тут он обернулся к Эйнштейну:
– Но я всё равно останусь директором нашей банды, правда?
– Конечно! – успокоил его друг.
Ещё два гостя, мальчик и девочка с русыми волосами, были довольно сильно похожи между собой.
– Я знаю тебя по спортклубу, – обратилась Финни к мальчику. – Ты играешь в настольный теннис, верно?
Тот кивнул:
– Я – Леон, а это моя сестра-близняшка Леония.
– Привет, Леония, – дружелюбно поздоровалась Лилли с девочкой, но та в ответ только улыбнулась, а потом и вовсе отошла к загону с ламами и принялась внимательно рассматривать животных.
Леон вздохнул.
– Сестра плохо слышит, – объяснил он. – Операция может ей помочь, но пока её делать рано, да и дорогая она. Так что Леония носит слуховой аппарат. Но если кто-то вздумает её из-за этого дразнить, будет иметь дело со мной.
Леон окинул всех мрачным взглядом.
– У нас тут никто не будет никого дразнить, – пообещала Лилли.
– Точно, – подтвердила Финни.
Пауль тоже бодро закивал.
Сью же промолчала. Но когда Леония подошла к остальным, черноволосая девочка ей улыбнулась.
– Как красиво! – показала она на запястье Леонии с браслетом-цепочкой. На нём болтались разные подвески-шармы: сердечко, якорь, серебряное пёрышко и много других.
Леония застенчиво улыбнулась Сью в ответ.
– Больше всего мне нравится листик клевера, – поделилась она. – Его мне подарила бабушка.
– Я тоже давно хочу такой, – сказала Сью. – Смотри, какие ещё бывают шармы, просто с ума сойти…
Сью вытащила телефон, и девочки принялись вдвоём разглядывать картинки на экране.
– Похоже, брат отошёл на второй план, – отметила Петрушка, с любопытством наблюдавшая за детьми.