– Никаких зацепок, – пробормотал себе под нос Кнут.
– Секундочку! – Финни забрала у отца фонарик и посветила вниз. – Вот! – торжественно провозгласила она, подобрав что-то с земли. Это оказались два клочка бумаги, красный и жёлтый.
Кнут внимательно их разглядел.
– Гремучий горох! – установил он. На земле валялось ещё много разноцветных обрывков. – Вот что тут бабахнуло.
Ламы в стойле переглянулись между собой.
– Зачем кто-то гремит горохом, вместо того чтобы его есть? – растерянно спросил Чубчик.
– Это петарды-хлопушки, Чубчик. Они так называются, потому что круглые, как горошины. А ещё они очень громко взрываются, – объяснил Эйнштейн.
– Это значит, что нападение было спланировано. Кто-то хотел напугать детей, которые проводят тут каникулы, – заключила Петрушка.
Дети тоже не на шутку переполошились.
– Может быть, нас хотели ограбить? – изумлённо округлил глаза Шнурок.
– Ну-ну, не стоит преувеличивать, – успокоил его Кнут.
Лиза улыбнулась и постаралась подбодрить испуганных детей:
– Я думаю, это была всего лишь чья-то шутка.
Её муж кивнул:
– Нападения на палаточные лагеря – это что-то вроде дурацкой традиции. Помню, мы и сами в детстве такое проделывали.
– То есть сто лет назад, – выпалила Финни, и смех детей разрядил напряжённую атмосферу.
Даже Пауль кое-как выдавил улыбку.
– Да, ничего страшного ведь не случилось, – храбро сказал он и вытер перепачканные землёй пальцы об джинсы.
– Руки лучше помыть как следует, Пауль, – предложила Лиза. – Пойдём, я заодно обработаю твою ссадину. И заклеим её пластырем, ладно?
Пауль послушно кивнул и поплёлся в сторону дома. Но, на удивление лам, пришёл не туда, а в конюшню.
– Ну и ну! Ты что это тут делаешь? – удивилась благородная альпака.
– Привет, Петрушка, – прошептал Пауль. – Ты тоже слышала, как бабахнуло? А я ещё вон что схлопотал, смотри!
Он показал на свою бровь, над которой появилось красно-синее пятно.
– Ой-ой-ой, будет синяк, – посочувствовала ему Петрушка.
– Вечно мне достаётся, – рассказывал ей Пауль. – В школе меня все задирают. Особенно Бен.
– Кто такой Бен? – заинтересовался Эйнштейн.
– Понятия не имею, – ответила Петрушка. – Но, кажется, это какой-то неприятный тип.
Она высунулась над перегородкой и склонила голову к мальчику, сочувственно глядя на него большими тёмными глазами. Тот погладил её по макушке.
– Вот бы мне быть таким же сильным и шумным, как другие мальчишки, – доверительно сказал он благородной альпаке. – Но я не такой, ничего не поделаешь.
– Тут он мог бы у тебя кое-чему поучиться, – съязвил Эйнштейн, но Петрушка пропустила эту колкость мимо ушей.
Альпака вглядывалась в лицо Пауля. Мальчик выглядел ужасно несчастным. И она поняла, что дело тут было не только в нападении. Его точно беспокоило что-то ещё.
Пауль тяжело вздохнул:
– Знаешь, иногда мне хочется просто исчезнуть. Как мама.
– Что-о-о? – изумилась Петрушка. – Твоя мама исчезла?
– Она бросила нас с папой, – грустно объяснил Пауль. – Мне тогда было всего два года. Я её совсем не помню. А папа избавился от всех её фотографий.
Петрушка почувствовала, как у неё внутри всё сжалось. Ей было бесконечно жаль Пауля.
– Если бы я был постарше, я бы просто куда-нибудь переехал. Туда, где дети не такие злые, – прошептал мальчик.
Петрушка опустила голову и ласково ткнулась носом ему в щёку.
– С тобой всё в полном порядке, Пауль. А всяких шумных нахалов ламы терпеть не могут, так и знай.
Мальчик, конечно, ничего не понял, но всё же эти «слова» его как будто немного утешили.
– Я тебя люблю, Петрушка. Спокойной ночи, – прошептал он и выскользнул из конюшни.
Белая альпака проводила его взглядом.
– Эй, Петрушка! Что с тобой? – спросил подругу Эйнштейн.
– Ты это слышал? Пауль меня любит!
Её тёмные глаза влажно блестели.
Эйнштейн склонил голову набок:
– Кажется, это начало прекрасной дружбы.
Лиза Зонненшайн тем временем подошла к костру и села рядом с детьми.
– Может быть, переночуете сегодня в доме? – спросила она.
– Ну уж нет, мы же не слабаки какие-то, – запротестовала Сью.
– Я буду спать в палатке, – объявила Йо.
– И мы, – хором согласились остальные.
– Хорошо, тогда Кнут или я сегодня поспим в палатке вместе с Лилли и Финни, – уступила Лиза.
– Ты это серьёзно? – упавшим голосом переспросила её старшая дочь. – Мы так не договаривались!
У Лилли тоже лицо вытянулось от разочарования.
– А это обязательно?
Лиза вздохнула:
– Что ж, понимаю. Вы предпочитаете обойтись без взрослых. Но вам точно не страшно?
– Ни капельки! – одновременно воскликнули Тим и Леон.
Остальные тоже замотали головами.
– К тому же мы спугнули того типа полицейской сиреной. Спорим, он больше не решится сунуться в лагерь?
– Мама дала мне с собой свисток на всякий непредвиденный случай, – вступила в разговор Леония. – Если что, я подам сигнал тревоги. Пойду-ка его найду.
Девочка скрылась в палатке, а когда через какое-то время вынырнула обратно, на ней лица не было.
– Мой браслет пропал!
– Тот самый, с классными подвесками? – испуганно спросила Сью.
– Что? Но он же ещё недавно был у тебя на руке! – воскликнул Леон.
Его сестра-близнец помотала головой:
– Я положила его под коврик-пенку, перед тем как пойти на озеро. – Леония расплакалась. – А теперь он исчез!
– А ты везде хорошо посмотрела? – Лиза погладила расстроенную девочку по голове.
Леония кивнула.
Ламы в стойле обменялись взглядами.
– Заметили? – спросил Эйнштейн. – Лиза и у Пауля об этом спрашивала, когда у того пропал кошелёк.
– Ты хочешь сказать… – начала Петрушка.
Эйнштейн кивнул:
– В палаточном лагере орудует вор. А это значит, что «Банда лам» начинает новое расследование!
Шайка щелкунчиков
Возле костра Сью обнимала за плечи расстроенную Леонию.
– Сейчас уже темно. Поищем твоё украшение завтра, при свете дня. Наверняка оно найдётся, – утешала она свою новую подругу.
– Мне больше никогда не найти такую же подвеску, какую подарила мне бабушка, – прошептала Леония. По её щеке сбежала слеза.
– Я ещё раз хорошенько посмотрю в ванной и на кухне, – пообещала Лиза, утешая девочку.
– А знаете, что странно? – Финни обвела взглядом собравшихся. – Это ведь уже второй случай, когда в лагере что-то пропадает!
– И правда! – отозвалась Лилли. – Сначала кошелёк Пауля, а теперь вот браслет.
– Ну надо же, до двуногих наконец-то дошло, – закатила глаза Петрушка.
Они с Эйнштейном всё ещё стояли у окна конюшни и следили за разговорами у костра.
– «Банда лам» давно это заметила, сообразительные вы наши! – крикнула она людям.
– Тс-с-с, Петрушка! Чем меньше люди обращают на нас внимания, тем лучше для нашего расследования, – упрекнул Эйнштейн тщеславную подругу.
– А мы уже ведём расследование? – спросил Чубчик.
Он стоял за спинами друзей, потому что всем троим места у узкого окошка не хватило бы.
– Начнём завтра же с самого утра, – заявила Петрушка.
– А можно я снова отопру задвижку? – загорелся Чубчик. Он очень гордился своим умением справляться с замками в стойле и в загоне.
– Даже нужно, – откликнулся Эйнштейн. – Нам же придётся отправиться на поиск улик и зацепок, которые выведут нас на след вора.
– Верно. Мы должны пойти в лес, – вслух подумал Чубчик.
– Что? В лес? Зачем? – недоуменно захлопала своими длинными ресницами Петрушка.
– Ну да, ведь деньги Пауля и браслет наверняка там! Та темноволосая девочка, Сью, рассказывала, что ведьма просто обожает украшения. У неё в гостиной всё блестит и переливается, – взволнованно затараторил Чубчик. – Или на кухне? Забыл, как там было.
– ЛАМма миа, Чубчик! – перебил его Эйнштейн. – Ты уймёшься, наконец? Я же тебе сто раз объяснял, что никакой ведьмы не существует!
– Во-первых, не сто, – упрямо возразил чёрный лама. – А во-вторых, витамины тоже никто не видел, а они есть. Ты же сам сказал.
– Я сдаюсь, – простонал Эйнштейн. – Верь во что хочешь и ищи эту свою ведьму. А мы с Петрушкой лучше поймаем настоящего вора!
Эйнштейн решительно потопал в дальний угол стойла и улёгся в солому, всем своим видом показывая, что разговор закончен.
– Не обижайся на него, – прошептала Петрушка и ободряюще подтолкнула Чубчика носом. – Он просто не в настроении.
Она тоже отошла в свой уголок и стала устраиваться поудобнее.
Чубчик же ещё долго стоял у окна конюшни и смотрел на небо, разглядывая узкий серпик луны. Чёрному ламе хотелось всё хорошенько обдумать. Почему Эйнштейн не в настроении? Наверное, он проголодался. А значит, ему нужно что-то съесть. А какая еда лучше всего поднимает настроение? Конечно, батончики мюсли! Поэтому вот как следует поступить: он, Чубчик, сам, один, отправится на поиски домика ведьмы. Ведьма наколдует ему полное ведро мюсли. Эйнштейн подкрепится, и настроение у него снова улучшится. И тогда президент «Банды лам» наконец признает, что ведьмы существуют. Сам-то Чубчик в этом ни капельки не сомневался. Осталось только убедить остальных!
Чубчик проснулся с первыми лучами солнца, осветившими усадьбу Эрленбах. Он тут же вскочил на ноги и отряхнул с шерсти соломинки. Эйнштейн и Петрушка ещё крепко спали. Вопреки её заверениям, белая дама-лама храпела ничуть не тише, чем её сосед по стойлу.
Чубчик осторожно прокрался к двери, задрал верхнюю губу и ухватил язычок задвижки зубами. Вскоре дверь в стойло с лёгким скрипом отворилась. Чёрный лама вышел в коридор, носом притворил за собой дверь и направился к выходу из конюшни.
Стояло раннее утро. Из детских палаток не доносилось ни звука. Зонненшайны тоже ещё мирно спали в своих кроватях. Только Фрау Мюллер, кошка, живущая в усадьбе Эрленбах, сидела на освещённом солнцем участке двора и умывалась.