– ОПУСТИТЕ ЕЁ! – заорал Снежок, увидев Матильду Бреннан.
Руки немедленно разжались, и Тильда с грохотом рухнула на пол. В библиотеке снова стало тихо.
– А теперь – вон отсюда! Сейчас же! – скомандовал Снежок. – Разошлись по классам!
Он глубоко вздохнул, поправил костюм и подобострастно обернулся к посетителям:
– Приношу свои извинения. Пожалуйста, сотрите этот прискорбный случай из вашей памяти. Обычно наши студенты ведут себя более сдержанно.
Вперёд выскочила гламурная дамочка на невообразимо высоких шпильках – судя по всему, главная в этой группе.
– Мистер Кин, это было потрясающе! Просто потрясающе! Именно то, что мы искали, – хрипло протянула она с отчётливым американским прононсом.
– Но мисс Кэллахан... – нахмурился Снежок.
– О, зовите меня просто Кэндис, – отмахнулась она.
– Мисс Кэллахан, такого рода события случаются раз в жизни, уж поверьте. Больше это не повторится, – даже стоя в нескольких метрах, я отчётливо слышал, как Снежок скрежетнул зубами.
Кэндис открыла было рот, но Снежкаа несло.
– Это колледж Святого Патрика, самая обычная школа. Никаких беспорядков. Никакого позёрства. Есть только правила, которые нужно соблюдать, уроки, которые нужно учить, и экзамены, которые нужно сдавать. Хорошо смазанная машина – вот как мы это называем. Так что, если для вашего документального фильма нужна драма, боюсь, вы не в ту школу попали.
Но вдруг его монолог прервали, причём не кто иной как Матильда Бреннан. Издав ужасный стон, за которым последовал странный всхлип, мертвенно-белая от головокружения, с выпученными глазами, она неуверенно поднялась на ноги.
И её вырвало.
Несколько раз.
Дамочка с телевидения радостно захлопала в ладоши. Потом, опомнившись, спрятала руки за спину и вскрикнула:
– Несчастный ребёнок! Помогите ей! Ну же, кто-нибудь!
В этот момент Гэйб, молча сидевший на плечах двух здоровенных парней, взлетел ввысь, как реактивный авиалайнер. Он приземлился на живот, раскинув руки в стороны, но, к несчастью, не смог остановиться, продолжив скольжение в направлении лужи рвоты.
Это уже было выше моих сил. Я закрыл лицо руками и глядел сквозь пальцы, молясь, чтобы мозг Гейба хоть разок включился. Гейб был в каких-то миллисекундах от участи, хуже которой даже Снежок вряд ли мог придумать.
Все собравшиеся резко выдохнули.
Но, почти въехав носом в содержимое желудка Матильды Бреннан, Гейб вдруг выбросил в сторону руку, кувырком перебросил своё тело через лужу и, нахально подмигнув Кэндис, приземлился на обе ноги.
Библиотека взорвалась аплодисментами.
Гейб раскланялся – типа, герой.
Снежка чуть удар не хватил.
Ну, почти.
В конце концов, не при гостях же.
Библиотека опустела вдвое быстрее обычного. Потом вызвали уборщицу.
– Значит, Матильда и Гейб. Думаю, это ненадолго, – ухмыльнулся Финн, проносясь мимо меня по коридору.
– Спорим, она разобьёт Гейбу сердце? – крикнул я вдогонку.
У самых дверей кто-то тронул меня за плечо, и я обнаружил нависшую надо мной Джо. Её глаза радостно блестели.
– «Салочки» уже проданы больше сотни раз.
– Погоди, так приложение поступило в продажу всего... – я поглядел на часы. – Всего час назад!
– Это только начало! – и она с довольной улыбкой двинулась дальше.
Глядя вслед её долговязой фигуре, я попытался переварить эту информацию. За один только час мы заработали пятьдесят евро. Просто стоя в уголке. Ничего не делая. Вообще ничего. А к концу дня, наверное, не одна сотня наберётся. К концу недели... кто знает?
И вдруг мне в голову пришла тревожная мысль. Что, если Финн в конце концов и впрямь наткнулся на золотую жилу? Может, делать деньги и в самом деле легко?
– Эй, ты – Люк Моррисси?
Баскетбольный мяч пролетел мимо моего лица, едва не щёлкнув по носу. Я отшатнулся, сразу попав в окружение трёх долговязых десятиклассников в майках и длинных шортах. С них градом катился пот.
Самый высокий подхватил мяч и, крутанув его на указательном пальце, заглянул мне в глаза.
– Ну да, я, – нервно пробормотал я, чувствуя их горячее дыхание.
Второй вдруг схватил меня за запястье, вывернув руку, и все трое с размаху хлопнули по моей ладони, оставив в ней стопку банкнот.
– Три особых, приятель!
Засмотревшись на вращающийся мяч, я сперва не понял, о чём это они.
– Слышишь? Три особых от Гейба О’Рурка!
Я моргнул и крепко сжал деньги.
Похоже, слухи о Гейбовых вкладах разлетелись достаточно широко.
По крайней мере, среди баскетболистов.
Проверив телефон (один пропущенный, от Финна), я попытался сконцентрироваться на технике спортивной ходьбы: вдох-выдох, вдох-выдох. Но мысли постоянно возвращались к тёмному экрану телевизора. Я хотел посмотреть главное дерби, а увидел лишь беспросветную пустоту.
Канал недоступен.
Подписка аннулирована.
Должно быть, дела пошли совсем туго, раз папа был вынужден отказаться от спорта. Особенно с учётом того, что он днями и ночами смотрит повторы чемпионатов по гольфу. Не то чтобы родители прямо заявили мне, насколько всё паршиво. Просто невидимое арктическое течение наших отношений становилось холоднее с каждой минутой, и мне оставалось только гадать, принесёт ли эта затея с банком хоть сколько-нибудь серьёзные деньги: пакет спортивных каналов, знаете ли, не из дешёвых.
– Правильно, Люк, не торопись. Спешить-то нам некуда, – услышал я ехидный голос Финна.
И понял, что ползу со скоростью улитки.
– Давай, поднажми, до берлоги Свинтуса всего пара шагов, – продолжил Финн, взмахнув рукой в нужном направлении. – Видал вчера дерби? Крутяк, скажи?
Я вяло кивнул.
€€€
Свинтус Макграт ждал нас у калитки, одетый во всё чёрное. Мы догадались о его присутствии только по яркому экрану телефона.
– Кто-нибудь знает, где вы? – спросил он, подозрительно осматриваясь.
– Нет.
– Уверены? Хвоста не было?
– Нет. Чёрт возьми, Свинтус, что ещё за секретность? Это ж не сборище мафиозного клана! – заворчал Финн.
– Может, войдём уже? – спросил я, дрожа от холода.
– Сюда.
Через боковую калитку мы попали в узкий проулок, потом очутились в глубине сада. Свинтус провёл нас к сараю, но у самой двери вдруг замер.
– Значит так, парни. Это только между нами. Никому ни слова. Ни единой живой душе.
Мы дружно кивнули, желая только побыстрее забраться в тепло, и протиснулись мимо него в сарай, доверху забитый здоровенными картонными ящиками.
– И что в них, Свинтус? – поинтересовался Финн, оглядываясь по сторонам.
– Товар.
Финн подмигнул мне.
– Обувь? – недоуменно переспросил я, заглянув в один из ящиков.
Свинтус сунул туда руку, вытащил белую обувную коробку без надписей и бросил мне:
– На, погляди.
Открыв её, я тихонько присвистнул.
– Блин блинский! Это ж новьё от Криштиану Роналду, CR7! – воскликнул Финн, крутя в руках бутсы.
– Топовая модель, – едва слышно уточнил Свинтус.
– Спиди недавно такие же купил, – пробормотал я.
– Ага, – кивнул Финн, пробежав пальцами по подошве. И вдруг нахмурился: – Стоп! Спиди говорил, он бутсы у Чернопольного слона брал. И я был уверен, что они поддельные.
Свинтус молчал.
– Да ладно! – глаза Финна вдруг распахнулись, что твои блюдца.
Свинтус по-прежнему молчал.
– Нет-нет-нет! Ты меня дуришь! – выдохнул Финн.
Свинтус поморщился.
Финн с размаху грохнул бутсами друг о дружку:
– Свинтус Макграт, ты что, хочешь сказать, что ты и есть Чернопольный слон? Легендарный подпольный торговец новейшими моделями спортивной экипировки?..
– ...причём по самым низким ценам, – закончил я.
– Давай другую пару достанем, – помотал головой Финн, не в силах этому поверить.
Я быстро прикинул в уме:
– Не, быть того не может. Чернопольный слон слишком давно на рынке.
– Мне этот бизнес по наследству от брата достался, как он в колледж уехал, – Свинтус надул пузырь из жвачки. – Но Тимми, понятно, в доле.
– Тимми? – поднял глаза Финн. – В смысле Свинтус-старший?
– Первый.
Своё прозвище Свинтус тоже унаследовал от старшего брата Тимми, которого звали Свинтусом Макгратом с тех пор, как он явился в школу в грязных резиновых сапогах, вроде пастушьих. Говорят, они так воняли, что Снежок дар речи потерял. Судя по всему, Тимми был тот ещё кекс.
Впрочем, ноги Свинтуса-младшего оказались не менее выдающимися. Лично мне посчастливилось не испытать этого на собственном опыте, но, как я понимаю, в смысле запаха они мало чем уступали конечностям старшего брата, вот прозвище и прилипло.
Финн внимательно изучил швы, даже поскрёб логотип.
– Никаких подделок, парни, – заверил нас Свинтус.
– Стало быть, ворованные, – кивнул Финн, швырнув бутсы обратно в коробку, словно те жгли ему пальцы.
Я внимательно оглядел Свинтуса: длинный, тощий, руки висят чуть не до колен, на голове короткий рыжий ёжик, лицо круглое, веснушчатое, очки в толстой оправе. Не слишком похож на скользкого скупщика краденого.
– И вовсе они не ворованные, – отчаянно замотал головой Свинтус. – Это рекламная партия.
– Ага! Так они подержанные! Секонд-хенд! – Финн щёлкнул пальцами.
– Нет, вы чего, парни! – похоже, Свинтус слегка перетрухнул от такого допроса. – Ладно, технически они не новые. Как говорится, один владелец, не ношеные.
– Можешь просто сказать, откуда у тебя вся эта шняга? – рявкнул я, всё ещё теряясь в догадках.
– Люки прав, Свинтус, – поддержал меня Финн. – Колись.
– Мой дядя – агент по продаже спортивного снаряжения, у него связи в конторе. Он мне всё со скидкой подгоняет, – признался наконец Свинтус.
Финн, опершись на ящик, только покачал головой.
– Ничего себе, Свинтус. Вот уж не ожидал. Ты, оказывается, воротила теневого бизнеса, приятель. Просто чёрная акула какая-то.