— Даже сейчас, — голос шефа опустился сразу на пару тонов, — ты злишься, но это… завораживает.
Лифт неожиданно остановился и открыл перед нами двери, а с лица шефа тут же исчезло выражение «завороженности», зато вернулось прежнее — недовольное выражение.
— Надеюсь, ты сможешь внятно объяснить, почему пила в рабочее время? — холодно поинтересовался он, заходя в свой кабинет.
— Я не настолько пьяна, чтобы не суметь объяснить это внятно, — тут же огрызнулась я, понимая, что сама копаю себе могилу.
Работу нынче найти сложно. А я итак напортачила больше некуда — если вспомнить две недели вообще без продаж.
— Тогда я слушаю, — Андрей уселся на стол и вновь сложил руки на груди.
Это что, защитный жест такой? Или тактика психологического давления?
Что вообще означают эти сложенные руки?!
Если я скажу ему, что медленно превращаюсь в банши, он же мне не поверит? Нет, вряд ли. Скорее отправит домой, опохмеляться. Да я и сама бы себе не поверила, если б не столкнулась через несколько дней после Того Случая с тем самым дедком… которого выносили из подъезда вперёд ногами.
Святые монахи, я ж не висела среди темного вечера на стене, как какое-то жуткое насекомое, уставившись через окно в квартиру пенсионера, скончавшегося после моего визита на следующий же день?!
Нет, Тая, это всё какое-то дурное совпадение. И волосы у тебя не становятся светлее, как у персонажей ирландской мифологии. Это просто игра света.
— Я слушаю тебя, Тая, — повысил голос Андрей, припечатывая меня совсем недружелюбным взглядом.
Стук в дверь спас меня от продолжения этой пытки, а звук открывшейся двери — от дальнейшего разговора с шефом: заходить без разрешения к нему могли только очень важные гости.
— Киан? — Андрей нахмурился и тут же встал на ноги, и протянул руку кому-то за моей спиной, — Чем обязан?
Женщина? Или мужчина? И почему шеф так всполошился?
— Тая, свободна. Но наш разговор не окончен, — Андрей выразительно посмотрел на меня, вынуждая кивнуть в ответ и подняться с места, вознося хвалу этой самой Киане, оказавшейся, мать же вашу, сексуальным ирландцем, стоящим в дверях кабинета шефа, и глядящим на меня с лёгким любопытством в глазах!
Ирландец.
Настоящий.
Высокий, темноволосый, со слегка грубоватой, но мужественной внешностью, с широкой спиной, красивыми руками и кубиками пресса под рубашкой. Как я всё это рассмотрела, глядя только на его лицо? Никак. Просто представила в воображении. В том самом, где представителем всех ирландцев был Колин Фаррелл.
Всегда мечтала увидеть ирландца воочию… Даже книжку с ирландскими именами купила, когда увлеклась одной из американских писательниц, описывающей ирландцев, как Богов на земле…
Вот откуда я поняла, что передо мной стоял представитель ирландской национальности. Его имя. Ни разу не женское. Киан…
— Кто эта нимфа? — со странным, неожиданным для уха акцентом, спросил мужчина.
— Моя работница, которая может стать бывшей, если не выпорхнет из моего кабинета в течение нескольких секунд, — вполне себе серьёзно предупредил Андрей Владимирович.
— Уже лечу, — так же серьёзно ответила я, и впрямь вылетая из кабинета, — Я оооочень люблю Ирландию, — искренне призналась напоследок этой воплотившейся мечте, галантно отошедшей с траектории моего полёта.
— Странно, начинаю узнавать нашу Таю, — отозвался Андрей Владимирович, глядя на меня с легким поощрением в глазах, — Тебе стоило прийти сюда, Киан — эта нимфа стала пугать меня потерей личности, а с твоим приходом вновь начала возрождаться.
— Никогда не понимал работников этой турфирмы — как они терпят такого шефа, как ты? — усмехнулся Киан и подмигнул мне.
Ирландец. Подмигивает мне…
— Это бремя столь же тяжело, сколь почётно, — склонив голову, пропела я и выскользнула из кабинета до того, как кто-то из нас ляпнет очередную дурость.
Это действительно странно, но стоило этому мужественному представителю прекрасного народа предстать перед моими очами, как я тут же почувствовала прилив жизненных сил, а вместе с ними — и прилив утраченного чуть ли не на месяц настроения.
Волшебный это всё-таки народ… Что бы ни говорили…
А может, мне просто тупо захотелось секса.
Подумав об этом, я даже усмехнулась, вспомнив, когда в последний раз баловала себя подобным развлечением, как вдруг испытала Это…
— Нет… нет-нет-нет, — медленно качая головой, простонала я, ощущая, как по телу неспешно растекается ТОСКА.
Не моя тоска.
Так, спокойно! Это можно преодолеть, это можно преодолеть, всего-то и нужно, что взять себя в руки и пойти работать. Да.
— Тая? Тебя уже отпустили? — Катя поймала меня в коридоре перед входом в офис, — С тобой что, подруга? Он что, тебя уволил? — всерьёз обеспокоилась она.
— Уволил? Меня? — усмехнулась я, делая вид, что всё в порядке, — Я же лучшая сотрудница!
— Ага. Была. До того, как погрузилась в свою осеннюю депрессию, — Катрин наградила меня красноречивым взглядом.
Я на секунду задумалась. А ведь и впрямь — гордиться больше нечем. Даже Косая Мэри за последние две недели продала больше туров, чем я.
Бедаааа…
— Я исправлюсь! — я подняла на подругу уверенный взгляд, — Я возьму быка за его чёртовы рога и снова займу своё законное место лучшего продавца фирмы!
— Вам для этого обязательно брать быка за рога? — раздался из-за спины приятный голос Киана, — Это что, какой-то ритуальный обряд?
Глаза Кати расширились, словно она увидела перед собой Иисуса Христа — не меньше. Но это был не он, я точно знала… потому — медленно развернулась и встретилась глазами с обаятельным ирландцем.
— Киан, мы не договорили, — вышел в коридор Андрей Владимирович.
— Я готова взять за рога хоть чёрта лысого, лишь бы этот индивид смотрел на меня также, как на тебя, — шепнула мне на ухо Катя, после чего на лице Киана растянулась весёлая улыбка.
Ёжки-матрёшки, он же не слышал этих слов, правда?
— Это фигура речи, — заторможено ответила я, переводя взгляд с шефа на ирландца и обратно.
— Киан, — вновь начал Андрей Владимирович…
— Я сказал своё слово, Андрей, — спокойно ответил ирландец, — У тебя есть две недели, чтобы всё подготовить. Дамы, — и он раскланялся перед нами, как самый настоящий джентльмен, выводя Катрин на новый уровень восторга.
Как только его прекрасное тело скрылось за дверьми лифта, Андрей Владимирович тихо выругался себе под нос и зыркнул на нас своим коронным «брысь с моих глаз» взглядом. Или «я уничтожу всё на своём пути» взглядом?.. В общем, на нас дважды смотреть не надо — потому мы скрылись за дверьми своего офиса, сделав вид, что в коридоре нас вообще не было.
— Таиссия Александровна! — раздался громоподобный рык из коридора.
— Я за неё, — предчувствуя беду, лишь на треть показалась из дверей я.
— Ко мне. В кабинет. Быстро! — отдал резкие команды шеф.
— Но если я весь день проведу у вас в кабинете, я не смогу догнать Косую Мэри по продажам! — начала, было я…
— Немедленно! — взревел Андрей Владимирович, поражая меня и весь этаж в придачу возможностями своей гортани, — И перестань называть Машу Косой Мэри! — припечатал он, сверкая на меня очами, горящими праведным гневом.
Каюсь, неправа, но ничего не могу с собой поделать! Правда, впервые назвала её так вслух… ладно, не впервые, впервые — при нём… чёрт, пора следить за языком.
— Я жду! — скомандовал шеф, раскрывая передо мной адовы ворота в его кабинет.
Пришлось идти. А что делать? Убежать было бы странно…
— Я в чём-то опять провинилась или тема всё та же? — решила осторожно поинтересоваться я.
— Тема… другая, — сквозь зубы процедил Андрей Владимирович, вмиг теряя весь свой запал, — Я отправляю тебя в рекламный тур.
— Правда? В рекламник?! За что?! — восторженно заверещала я, — А куда? Но ведь я ничего не продала за полмесяца! Это какой-то бонус за прошлые заслуги? Но ведь сейчас свободных денег не так много! А когда? Это ведь нескоро будет, да? Мне нужно привести себя в порядок! И квартиру на кого-то оставить! Да и бумаг столько заполнить… А почему меня? Начальство не хочет, чтобы ехала Косая Мэри?..
— Бога ради, Тая, перекрой свой фонтан! — возопил Андрей Владимирович, перебивая меня и роняя лицо в ладони, — И хватит, ради Христа, называть эту бедную девушку Косой Мэри! В конце концов! Я — твой директор, чёрт бы тебя побрал!
— Э… — я скептично посмотрела на раздавленного, словно фрукт на полу, своего директора-чёрт-бы-меня-побрал, и не нашла ничего лучше, чем промолчать.
Весь этот порыв предназначался явно не мне, так что обижаться не было смысла, как и пытаться понять, почему наш всегда держащий марку шеф вдруг растерял всё своё самообладание. Нет, он частенько терял спокойствие, частенько позволял себе повышать голос, да и чего там? Пару раз даже покрыл всех нас русским отборным… но чтобы он был так раздавлен, как сейчас?..
— Я очень не люблю, когда мне ставят условия, — проговорил Андрей Владимирович, поднимая на меня очень странный, не свойственный ему взгляд, — И я ещё больше не люблю, когда условия мне ставят старые друзья.
— Киан поставил вам какое-то условие? — осторожно уточнила я.
— Нет, забудь, это тебя не касается, — он тряхнул головой, поднялся со стула и прошёлся по кабинету, а затем заговорил так, словно последних двух минут и не было вовсе: — Рекламник тебе оплатило начальство, как ты и догадалась — за прошлые заслуги. В том месяце ты была нашим лучшим продавцом, как и в предыдущем месяце, как и в пред-предыдущем… Едешь ты в Италию, и едешь через две недели — так что у тебя будет время сделать все дела и решить вопрос с квартирой. Рекламник будет длиться ровно неделю, но я даю тебе возможность задержаться в Европе…
— За свой счёт, — мгновенно даже не переспросила, а констатировала я, в уме подсчитывая, сколько потребуется денег.
— За счёт фирмы, — убил меня Андрей Владимирович.
Причём убил наповал.