Потом, неделю спустя, я, вспоминая это ужасное приключение, понял, что такое – инстинкт. Совершенно не размышляя, двигаемый безумным страхом, задыхаясь в водяном мраке, – я нырнул, ухватился руками за края отверстия, через которое трюм наполнялся водой, судорожно протиснулся в него и, почти теряя сознание, вынырнул на поверхность канала. Барка угрюмо чернела рядом. Хозяева ее, устраивая водяную ловушку, конечно, не могли предвидеть того, что произошло со мной. Я спасся только благодаря тому, что не лишился чувств в момент наполнения водой трюма. Но это бывает не со всяким.
Осмотревшись, я выплыл к противоположному берегу.
– А потом? – спросил кто-то.
– Потом? – сказал доктор, и лицо его стало задумчивым. – Потом, конечно, нашлись люди, давшие мне одежду и доставившие меня домой.
– А барка?
– Полиция не нашла той барки. Да и было темно, когда я принес девушку. Все барки похожи одна на другую.
– А Лина?
– Лина? Вот, представьте себе: я все-таки с удовольствием вспоминаю, как нес эту маленькую злодейку. И нет у меня к ней враждебного чувства. Противоположности человеческой природы, милостивые государи!