А у меня на глаза упала красная пелена похлеще, чем та, что светилась в глазах врага. Он причинял боль моей подруге. Моей Агнес!
Почувствовав, как в груди кипит ярость, позволил ей высвободиться гигантскими порциями маны, взорвавшими моё тело. Я подпрыгнул, упёрся ногами в стену и полетел пушечным ядром ублюдку прямо в хребет. Мы столкнулись с оглушительным треском, от которого полопались маленькие окна под потолком.
Громила, выпустив Агнес, закувыркался вместе со мной. Мы врезались в несколько машин, раскидав их, и упали. Я вскочил первым и запрыгнул на спину встающего врага. Но тот был готов и сильным ударом опять впечатал меня в стену. Даже в Инсекте это было больно. Без него громила пробил бы меня кулаком насквозь.
«Как?» — вопил я внутри. — «Спроси Торвальда, как победить розовый туман⁈»
Альфачик и Гоша смогли избавиться от своей ноши и пришли мне на выручку. Один плевался паутиной, второй вцепился в рукав, но быстро отлетел в куском ткани во рту.
«Стадия! Он спрашивает, на какой стадии те, кто вдохнул его?» — кричала в голове дриада.
Монстр, оставшись один на один с Гошей, пошёл на паука, зажатого между стеллажами у стены. Паук попытался убежать на потолок, но враг схватил его за одну из ног и ощутимо приложил об пол.
Агнес пришла в себя и поливала противника свинцовым дождём из ручных пулемётов. Но тот даже не обратил внимания. Тогда я прыгнул ему на спину и вцепился в шею, внутренне вопя:
«Стадия? Какая, к чёрту, стадия? Я не знаю! Сначала у них были розовые глаза и вены… Ай! Мать твою!» — Враг пытался стряхнуть меня, но я вцепился крепко, тогда он приложился спиной об стену, проломив её. Кирпичи гулко задубасили меня по голове. — «Потом вены ушли, кожа потрескалась, а они стали больше, сильнее и злее!»
«Торвальд говорит, это третья стадия!» — Маша транслировала свои мысли торопливо. Гном стоял рядом с ней. — «Она характеризуется как раз этими симптомами»…
Шея врага не поддавалась. Всё равно, что пытаться задушить фонарный столб из бетона. Я давил так, что хрустела морёная плоть. Громила же этого не чувствовал и бил меня о стены. Пару раз подпрыгивал падая на спину. Зато хотя бы от женщин отвлёкся.
«Короче!» — завопил я, в очередной раз оказавшись под твёрдой, как скала, кучей мускул.
«Короче!!!» — вторила мне дриада рядом стоявшему гному. В пылу она забылась и передала это ещё и мыслью мне. Вскоре продолжила, даже не заметив этого: — «Воздух! Туману нужен воздух! Лиши отравленных воздуха, и его остатки сами уйдут!»
Ну, уже дело!
В этот же момент в поле моего зрения снова оказался Гошик. Паук попытался встать, но тут же его ноги опали обратно. А немного паутины мне бы сейчас не помешало…
При виде беспомощного питомца, связанного со мной, душу захлестнул такой гнев, что я зарычал. Схватил врага за рот и нос, перекрывая воздух, и направил в руки кучу маны, чтобы громила не смог их отодрать.
Японец на максималках пришёл в бешенство. Он разъярился настолько, что от его попыток скинуть меня мою тушку болтало в воздухе, как флюгер в бурю. Било о стены и стеллажи, о покорёженные машины, доламывая их окончательно, швыряло об пол с такой ужасающей силой, что моя плоть просто трещала. Но я не отпускал. Мои ладони будто прилипли к лицу ублюдка.
Только через пару минут сила врага начала исчезать. Его мышцы сдулись, тело уменьшилось, и уже мёртвый и изуродованный ниндзя осел на землю. Окончательно упасть не дал ему я — мои руки прилипли к его рту. С трудом, но их получилось оторвать, и я увидел, что рот и ноздри мертвеца забиты чем-то, очень похожим одновременно на морёную плоть и на паутину. И это что-то явно было делом моих рук.
Похоже, что за эти несколько дней совместного с Гошей похода, наполненного боями и другими злоключениями, наша связь усилилась. Как с Альфачиком, только быстрее. Впрочем, мы и связаны оказались с помощью техники гномов, поэтому и проходит всё несколько по-другому. Интересно, не начну ли я вскоре из рук метать чёрную паутину? Было бы круто, но очень странно.
Сквозь поры в паутинном материале изо рта убитого япошки тончайшими струйками вышел красноватый газ, тут же растворившись в воздухе.
Враг был повержен, и я бросился к Гоше. Восемь глаз уставились на меня, подошла Агнес и невесть как распутавшаяся Нахх. Следом за ними неуверенно подошли две наложницы. В пылу сражения они почти лишились своей так называемой одежды. Но даже вид их едва одетых тел не смог отвлечь меня от паука. Выглядел он так себе. Я влил в его пасть сразу несколько целебных зелий, и по блеску в глазах понял, что Гоше сразу полегчало. Да и я смог вздохнуть с облегчением. Но на его восстановление не было времени. Придётся тащить на себе, чтобы спастись.
Бороться с оставшейся кодлой токсикоманов-убийц сил у нас явно не хватит. Да и исправная машина за время боя превратилась в бесполезные куски металла.
Что делать, я пока не знал. Вариант был всего один. Прорываться с боем и дальше, надеясь, что османов осталось достаточно, чтобы отвлечь на себя япошек. Я поднял с пола разбросанное оружие и вернул его в кольцо.
Но не успел я взвалить Гошу на спину, как в дыру, проделанную громилой, ворвался отряд элитных янычар в серебряных доспехах. Правда, отряд выглядел помятым. Возглавлял их высокий осман в золотой броне.
(осм.) — Завалите вход! — кричал он. — Нам нужно продержаться до подхода танков!
Не знаю, что он кричал, но после часть янычар бросилась заваливать дыру всем, что попадалось под руки, пока остальные отстреливались всем, чем можно: пулями, дротиками, стрелами и даже огненными шарами. Накачанным покрасневшим туманом, как стероидами, ниндзя было всё равно. Но баррикада смогла их задержать. Тогда янычары, не обращая внимания на меня и моих друзей, поспешили завалить вторую дыру, уже которую я проделал.
А вот их предводитель заметил нас. Его взгляд скользнул по мне и остановился на наложницах, которые прятались за моей спиной. Он их узнал. Как и они его. И девушки с визгом побежали к нему.
(осм.) — Господин! Господин Хасан-паша, вы пришли спасти нас!
Я только разобрал имя Хасан.
Осман, явно высокородный, горячо обнял их. Судя по всему, это тот самый предводитель войска, которого я должен убить, чтобы наступление не состоялось. Я призвал в руку молот, и это не укрылось от взгляда османа.
(осм.) — Ты! — прорычал он. — Это всё твоя вина! Ты заплатишь за это здесь и сейчас! А потом я разделаюсь с теми, кого ты привёл!
Что он орал, я не знал. Но что-то мне подсказывало, что это не благодарность за спасение его наложниц.
С беззащитными и почти обнажёнными женщинами я не воюю. А вот он сам — враг.
Хасан двинулся мне навстречу, дав рукой сигнал своим бойцам, чтобы они не лезли. Я сделал то же самое, попросив Агнес приглядеть за Гошей, пока он приходит в себя.
Вдруг в здание прямо сквозь стены со всех стороны стали пробиваться ниндзя с красными глазами.
Похоже, снаружи никого не осталось. Что ж, значит, это сражение закончится здесь и сейчас. И не факт, что в мою пользу.
Глава 24
Третья стадия… То есть красные глаза, бледная, растрескавшаяся как старый пергамент кожа, увеличенные мышцы и рост — это всё третья стадия отравления розовым туманом? Ладно, первую я видел. Была ещё и вторая. А есть ли четвёртая?
Ворвавшиеся в наше убежище ниндзя-токсикоманы свирепо и жестоко расправились с элитными янычарами Хасана. Парни в серебряной броне даже пикнуть не успели, как их буквально разорвали в клочья. Некоторых ещё и погрызли.
Если у отравления и была четвёртая стадия, то вот она. Взволновал меня ещё и другой вопрос. Если гномы поделили превращения под действием розового подземного тумана на стадии, то не значит ли это, что они как следует изучили его? Ещё, может, и эксперименты ставили… А может, и вовсе сами его создали? Неудобных вопросов к кузнецу Торвальду у меня становилось всё больше.
Но их я задам потом. Пока же сделаю себе пометку в мысленном ежедневнике:
«Среда, 17 декабря. Крутить ноги Торвальду, пока не начнёт отвечать на вопросы».
Примерно так.
А сейчас надо разобраться с монстрами, взявшими нас в окружение.
Пыл Хасана, собиравшегося меня убить, от вида поверженных воинов поугас. Нас быстро взяли в кольцо, а мы обменялись короткими взглядами мужчин, оберегающих своих женщин и просто подопечных. После чего заняли круговую оборону. Две наложницы и Агнес встали в центре, оказавшись под защитой Альфачика, пришедшего в себя Гоши и нас с османским генералом. Ещё и Нахх в разодранном кимоно присоединилась к нам.
Испуганным голосом она произнесла:
— Я думать, они больше не хотеть меня насиловать. Они хотеть меня съесть… Живой я им не даться!
Я пожал плечами, ощутив, как она встала сбоку от меня.
Как будто нас будут спрашивать. Обезумевшие твари и правда плотоядно облизывались, глядя на нас. На всех. Их вожделение переросло все мыслимые границы, и своих жертв они хотели просто поглотить. В буквальном смысле.
Внезапно на нас плотным пологом опустилась тишина. Сперва в уши словно ваты набили, а затем начали пробиваться звуки. Треск пожаров, сбивчивое дыхание девушек и ровное Хасана. В ушах застучало сердце. Похоже, оставшиеся янычары либо погибли, либо бежали.
Словно по щелчку, безумцы одновременно набросились на нас. С рычанием, визгом и треском раздираемой ткани их костюмов распухшими мышцами. Первого подбежавшего врага я снёс молотом. Второго ударил топором, но он остановил зеленеющее лезвие рукой. Тогда я пнул его в живот, и он отлетел назад.
— Затыкайте им рты! — крикнул я остальным инструкцию, как убить ниндзя. Хотя вряд ли выживший осман меня понял.
К несчастью, это просто, когда такой противник один. А сейчас на нас нападало около трёх десятков человек. Непростая задача.
Альфачик мощной молнией отправил одного противника в полёт, другому вцепился в руку и мотнул головой в мою сторону. Намёк я сразу понял и приложил его молотом, вбив в бетонный пол. След