Уф! Там точно ядра. А ведь всего на секунду упустил няньку из виду.
— Ирод!
— Стойте, Тамара Петровна! Я сама пришла.
— Нет, он тебя заманил!
— Ночью обогреватели опять сломались, вот я и пришла к Коле. Он тёплый… И я так хорошо выспалась!
Тамара Петровна остановилась, тяжело дыша. С её лба градинами катил пот, а от кожи шёл пар. Ну да, в комнате стоял настоящий дубак. Так, стоп!
— Василиса, а как ты узнала, где я живу? — спросил я, прищурившись.
Княжна поджала губы и спрятала взгляд, делая вид, будто жилетку застёгивает. Сумасшедшая. Небось не только проследила за мной, но и обогреватели сама сломала. Ладно, лучше схожу в душ, а эти пусть сами разбираются.
Когда вышел, Василисы и её няньки уже не было. На столе лежала записка, написанная каллиграфическим почерком. В ней княжна извинялась за суматошное утро и выражала надежду, что мы встретимся на занятиях. В самом деле, уже пора. Надо ещё успеть одеться и сбегать позавтракать. А ещё записка напомнила мне о просьбе Алисы писать ей письма. Почему бы и нет? Найду время и напишу, как здесь обустроился. Заодно дам весточку князю Мечникову.
В столовой я обменялся кивками с ботаником Павлом, но когда возвращался с подносом, он уже ушел. Избегает меня, что ли?
На занятиях сегодня в основном давали вводную информацию о том, что будем проходить в этом году. Особенно заинтересовала алхимия с её зельями и таблетками, которые могут расширить возможности организма. Интересно, как они скажутся на мне? После меня поймал Сергей Михайлович. Вместе с ним и княжной пошли на испытания.
Три часа мы блуждали горными тропами через леса и скалы, пока не вышли к горному озеру. Нас уже ждал Степан Степаныч. Рядом с ним стояло ведро, полное рыбы. Не понял. Он что, рыбачил тут?
Нет, озеро явно подходило для этого. Я заметил горную речушку, которая впадала с другой стороны озера, значит, есть и исток. Да и само озеро находилось не слишком высоко, так что рыба должна водиться здесь. Полное ведро Степаныча тому подтверждение. Так, цель на ближайшее будущее есть: найти удочку, раздобыть червей и порыбачить!
— Николай, княжна Онежская, рад вас приветствовать! — сказал директор. — Я позвал вас сюда, чтобы посмотреть в деле. Княжна, если позволите, я бы хотел начать с вас.
— С меня? — застеснялась Василиса. На солнце от неё шёл парок, как от мороженного, только вытащенного из холода. — Но это может быть опасно для вас.
— Ничего-ничего, я подготовился. А места здесь глухие, так что никого не зацепим. Сергей Михайлович?
Директор открыл ящик, стоявший рядом, и вытащил тёплую одежду. Подал длинное меховое пальто коллеге и сам начал одеваться.
— А Коле?
Я отмахнулся:
— Меня не возьмёт.
— А вдруг возьмёт? Вот, я… захватила сегодня утром.
Василиса вытащила из сумки меховую жилетку.
— Надень! — потребовала она и топнула ножкой.
Ну как тут отказать? Особенно, когда она так мило надувает щёчки. Я снял одежду и поймал на себе заинтересованный взгляд из-под пышных ресниц. Неужели просто попялиться хотела? А потом понял, что нет. Она смотрела, как сядет на меня жилетка. Потому что ночью она расшила её и добавила вставки из меха. И теперь жилетка сидела, как влитая!
Да уж, вот откуда мне снились автоматы и пулемёты. Она строчила на швейной машинке. Княжна. Для меня, пока ещё не барона. Может, я сплю до сих пор?
— Ну что, все готовы, как я вижу? — спросил Степан Степаныч. Он надел несколько шуб, валенки и меховую шапку-ушанку. И стал похож на толстый шерстной шарик.
— Да, — ответил за нас Сергей Михайлович. Он ограничился зимним пальто.
— Тогда давайте начнём, а то здесь становится жарковато.
Ещё бы. Столько шуб надеть.
— Что вы хотите, чтобы я сделала?
— Да всё, что вам угодно, княжна. Просто покажите нам то, чего так боитесь. Будьте спокойны, с нами ничего не случится.
— Вы уверены? Я… апчхи! Не хочу никого ранить, — Василиса посмотрела на меня.
Если я правильно понял, то в этом и есть весь смысл —, заставить мой организм думать, что он может погибнуть. Может, мне тогда снять жилетку? Нет, княжна обидится.
Я кивнул ей, как бы говоря, чтобы обо мне не переживала.
— Х-хорошо… Тогда я начинаю.
Василиса прошла чуть вперёд, встала сбоку от нас, вскинула руки и зажмурилась. Мгновенно поднялся сильный ветер, от которого резало глаза. Директор и Сергей закрыли лица руками, с ладоней княжны вниз потекла голубая энергия, похожая на языки пламени. Потоки ледяного воздуха били сразу со всех сторон, и я едва мог устоять на месте, упираясь обеими ногами, а ветер между тем трепал юбку княжны, показывая её нижнее бельё. Хорошо хоть догадалась утеплённое надеть. Потом резкая вспышка ослепила меня, а громкий треск, будто столкнулись две огромные льдины, чуть не оглушил.
Стало тихо. Что-то связало меня по руками и ногам. Я с трудом открыл глаза, но не увидел ничего кроме голубого марева. Спустя секунду догадался, что меня сковало льдом. Что ж, проверим, насколько он прочный. Напряг руки и услышал треск. Наклонился вперёд, сокращая мышцы пресса и перенося вес вперёд, чуть поднатужился, и ледяная корка треснула и посыпалась вниз. Нормально. Обычного человека такая ледяная ловушка убьёт меньше, чем за час.
— Коля, ты как? — испуганная Вася подбежала ко мне.
Я пожал плечами и улыбнулся.
— Свежо.
И вырвал ноги из ледышек. А ведь меховая жилетка и правда тёплая! Думаю, мне пришлось бы тяжелее без неё.
— Дурак, ты меня напугал! — надулась княжна, а я залюбовался её розовыми губками.
Так вот на что похож один из самых мощных Инсектов в Империи. Мы будто оказались в том месте, где разбился хрустальный шар со снегом. Под ногами похрустывал лёд. Деревья вокруг повалило ветром в разные стороны, словно от мощного взрыва, в эпицентре которого стояли мы. Воды озера поднялись в цунами и застыли в огромном ледяном торосе. Сквозь кристально чистый лёд было видно рыбу, ошалевшую от всего происходящего не меньше меня. На вершине гигантской ледяной горки, в которую превратилось озеро, стоял Степан Степаныч. Он спрыгнул вниз и скатился к нашим ногам, радостно взмахивая руками. Из-за толстых шуб они казались короткими плавниками. Вышел Сергей, отряхиваясь от снега. Видимо, успел спрятаться за деревьями.
— Неплохо, — подытожил он.
— Ага, — согласился директор, даже не делая попыток встать. Так и лежал, глядя в небо, как толстый пингвин. — По-моему, даже просто отлично! Сергей Михайлович, вы тоже попробуйте! Аж дух захватывает…
— Но… у меня дар другого рода.
— Что? Какой дар? Да вы с горки скатитесь!
— Я… пожалуй воздержусь, господин директор.
— Как хотите, а я ещё разок потом попробую. Главное, забраться обратно… А вы, Николай, что-нибудь почувствовали?
— Холод.
— Лаконичный и информативный ответ. Что ж, на се0годня закончим с испытаниями. Отправляйтесь в Академию, чуть позже мы вас догоним. Сергей Михайлович, задержитесь на минутку…
Мы с Василисой подобрали свои сумки и пошли обратно. Услышал вопрос Сергея:
— Хотите обсудить испытания, господин директор?
— Да нет же! Просто помогите мне встать.
Мы быстро отыскали тропку, по которой пришли, и двинули обратно. Снег уже таял и капал, растопленный солнцем. Василиса неуверенно шагала рядом.
— Прости, что заморозила тебя.
— Я не замёрз. Жилетка помогла.
От моих слов она просияла и даже подпрыгнула. Юбка подлетела в воздух, на миг явив прекрасную попку.
— Правда? Ну и здорово! Вообще, я не думала, что стала настолько сильной. Боялась применять свой дар и сдерживала его уже много лет.
— Ты очень сильна.
— Спасибо! — она обняла мою руку и не стала её отпускать. Лучше так, чем она снова будет голой спать в моей постели. Да и мне её прохладные прикосновения не помешают в такую жару.
Вдруг я что-то услышал. Треск сучьев и тяжёлое пыхтение. И доносилось оно из кустов рядом с дорогой, становясь всё громче. Я спрятал Василису за спину и встал так, чтобы пинком встретить того, кто выпрыгнет на нас. Шум усилился, кусты затрещали, и на дорогу выскочил парень. На нём была школьная форма, порядком испачканная и изодранная, сам чумазый, а глаза бешено вращались. Сфокусировались на мне. Парень тщедушный, глаза серые, волосы жиденькие и соломенные, на груди герб факультета Бдения — сова. Я его уже видел…
— Я тебя знаю! — крикнули мы одновременно.
А потом Верещагин-младший завопил:
— Спасайся, кто может!
Пробежал мимо меня и тоже спрятался за моей спиной. А на дорогу выскочила стая кабанов. Сначала один, а затем ещё и ещё. В итоге их оказалось штук шесть или семь. Сосчитать я не успел. Самый крупный ковырял землю копытом. Всхрюкнул и бросился на меня. Я встретил его пинком в рыло, отчего тот взвигнул и отлетел за спины стаи. Остальные как по сигналу бросились на меня.
— Коля, я помогу тебе! — услышал я крик княжны.
Только не это! Она выскочила из-под моей руки и запрыгнула на спину бегущего кабана.
— Я заморожу ему мозг!
Василиса схватила животное за голову, но хряку это не понравилось. Он взбрыкнул, запрыгал на месте и метаться из стороны в сторону. Княжне стало не до заморозки, она пыталась просто не свалиться с кабана. Я попытался помочь ей, но остальная стая преградила мне дорогу. Их клыки недобро блеснули. Хрюкая, бросились на меня. Одного я отправил в нокаут, ударив по кумполу, от второго отпрыгнул и поддал ему под зад. Животное, визжа, улетело в кусты, там и застряло. Ещё один попытался в прыжке распороть мне живот, но я увернулся, поймал его в полёте и швырнул в остальных. Куча мала покатилась вниз по склону. Остался только главарь и тот, на котором болталась Василиса.
Главарь завизжал и, брызгая от бешенства слюной, поскакал на меня.
— Спасите! Убивают! — закричал сзади Верещагин.
А я про него совсем забыл. Обернулся, а на того понёсся другой кабан. Тот из кустов выбрался. И помочь бедолаге я не успевал. Но вдруг он словно испарился. Вот только что стоял передо мной, крича, как девчонка, и в следующий миг его уже нет. Он растаял, как масло на сковороде, и впитался в землю. А кабан уже набрал скорость. Он увидел меня, завращал от ужаса глазами, испуганно захрюкал, но остановиться не смог. Я подпрыгнул, пытаясь увернуться, но моя штанина зацепилась за клык, и мне пришлось оседлать кабана.