– Отлично. Выхожу.
Парень приятной наружности встретил хозяйку у входных ступеней парадных дверей отеля.
– Присаживайтесь, – открыл переднюю дверцу.
– Благодарю, – кивнула.
Бусин сел за руль, ожидая указаний.
– В кофейню «Пряник». – Посмотрела на золотые изящные часики с мелкими бриллиантиками на циферблате – подарок отца год назад на день рождения. – Без двадцати полдень. Мне надо быть там в двенадцать.
– Успеем, не переживайте.
Девушка впервые за это утро расслабилась и усмехнулась.
– Бусин, на этот счёт в тебе я не сомневаюсь. Ты всегда как торпеда.
– Тогда летим, Вилика Маржиновна, – повернулся и, улыбаясь, нажал на газ.
«Хороший парень. Отец доверял ему. Он никогда меня не подводил. Может, и убийц отца поищем вместе».
– А Крис и Макр уже звонили тебе?
Тот кивнул.
– Они сзади.
Вилика оглянулась.
За ними ехал чёрный джип с тонированными стёклами.
– Ясно. Это прямо кортеж. Так мы быстро привлечём внимание.
– Они ваши телохранители.
– Ты тоже.
– Да, но я ещё и ваш личный водитель.
– Ладно.
Машины припарковались на парковке, принадлежащей этой кофейне.
Вилика вышла. Ветер дунул с такой силой, что она едва успела схватить свой блейзер и, так и, держа, пошла по ступеням в кофейню. Некогда это было любимое их с отцом место уединения, покоя и потрясающего кофе и десертов. Тут они отдыхали и говорили по душам. Мама чаще оставалась дома или посещала салоны красоты. С матерью у Вилики никогда не было особого контакта, а вот отец был самым близким человеком. Его утрата на ней сказалась гораздо серьёзнее матери. И хотя ту убили прямо на её глазах, всё же этот удар перенёсся немного легче, чем известие о гибели отца. Когда девушка вспоминала об этой страшной новости, у неё начинали трястись руки и подрагивать нижняя губа. Да, Барс тоже стал таким близким человеком, однако Вилика не могла оставить всё так, как есть, и собиралась даже лететь туда, где упал их частный самолёт. Тело отца не нашли. Она хотела хотя бы найти его останки, чтобы достойно похоронить и приходить на могилу с цветами. Маржин любил алые пионы и всегда дарил их дочери.
«Пусть твоя жизнь будет такой же яркой, как эти пионы! – говорил он, вручая букет».
И Вилика вспоминала, как зарывалась маленьким носиком в ароматные головки и улыбалась.
– Папа… – вырвалось у неё вслух, переступая порог любимой кофейни.
За ней последовали оба телохранителя, а Бусин остался за рулём своего джипа. Они услышали, но промолчали. И каждый подумал о том, что хозяйка думает о Маржине Миграевиче.
Она оглянулась и кивнула двум высоким широким парням.
– Здравствуйте, Вилика Маржиновна.
– Соболезнуем вашей утрате.
– Благодарю. Он был настоящим отцом – другом.
Девушка застыла на миг в холле кофейни, тупо уставившись на картину сиреневых колокольчиков в серебряном подрамнике. Со стороны могло бы показаться, что она разглядывает картину, на самом же деле Вилика пыталась сдержать слёзы, собрав всю волю в кулак. Это было совсем нелегко, и парни поняли состояние хозяйки. Они не были тупыми «бульдогами» и охраняли её уже с юности.
– Вилика Маржиновна, картина действительно классная! Давайте пройдём внутрь, – попытался выдернуть её из меланхолии Крис.
Она медленно перевела на него взгляд и, будто находясь в забытьи, расширила глаза.
Он снова напомнил о том, что надо пройти внутрь.
– Да, там где-то детектив.
Они прошли. Вилика осмотрела круглое помещение, украшенное подобными картинами с луговыми цветами. Занавеси на больших окнах из золотой ткани добавляли вид этакого летнего луга. Посетителей было мало. Эта кофейня одна из дорогих, и здесь всегда находилось немного людей. Персонал знал всех своих клиентов в лицо.
– Добрый день, Вилика Маржиновна, – поздоровался приятным голосом бариста, молодой светловолосый высокий парень. Давно вас у нас не было. – Его лучезарная улыбка весьма гармонировала со всей летней луговой обстановкой.
Она кивнула.
– Флэт-уайт, пожалуйста, а моей охране – американо без молока.
– Присаживайтесь. Вам принесут.
Девушка присела в дальний угол. Телохранители – за соседний столик. С противоположного угла встал из-за столика мужчина средних лет приятной наружности, в строгом костюме, и подошёл к ней.
– Здравствуйте, Вилика Маржиновна. Я – Комер, детектив, нанятый Ладином Вериновичем.
Девушка кивнула на стул напротив.
– Предоставьте мне всё, что имеете.
Мужчина достал из-за пазухи небольшую кожаную папку бордового цвета и начал всё показывать: фотографии, отчёт о его действиях.
Как и сказал Ладин, вся эта информация ничего не давала.
– Ясно, что ничего не ясно. Значит, вы особо ничего не нарыли. Жаль.
– Простите. Я пытался, однако никто из предпринимателей не раскрылся так, чтобы с уверенностью утверждать об их причастности. Ничего компрометирующего на этих людей я не увидел. Никаких тайных встреч, взяток, ничего. Как будто мы ищем не там.
Вилика приподняла бровь. В глазах сверкнул огонёк интереса.
– Поясните.
Детектив собрал фотографии и документы обратно в папку и спрятал на прежнее место.
– Простите заранее за такой вопрос, но… вы знаете, ваши родители были близки?
– В смысле?! – в тоне девушки послышались нотки гнева. Охранники напряглись, уже допив свой кофе.
– Я же извинился. Повторю яснее: любили ли ваши родители друг друга?
Тут пришла Вилике очередь напрягаться. Она сжала ручку фарфоровой кружки. Детектив сузил глаза, догадываясь об ответе по её внезапному напряжённому состоянию.
– Я так и предполагал. Расскажите мне всё, что знаете. И поверьте, моя работа станет более полезной для вас.
– Это тайны нашей семьи, и вас они не касаются.
– Вилика Маржиновна, я всё понимаю, однако без этой информации мы зашли в тупик. Тогда больше ничем не могу вам помочь. – Он встал и отвернулся, чтобы уходить.
– Стойте! – Вилика тоже встала.
Детектив повернулся.
– Присядьте обратно. Я расскажу.
Он, сдерживая улыбку, сел за столик.
– Родители давно уже не любили друг друга, но развестись не могли, чтобы не запятнать бизнес отца. Всё-таки хозяин большой строительной компании должен быть примерным семьянином, чтобы внушать доверие инвесторам и другим нужным людям. Это… началось, когда мне было всего десять. – Она замолчала и допила остывший кофе.
– Продолжайте.
– Однажды я услышала, как отец ругал мать. Кричал, оскорблял. Позже выяснилось, что у неё был любовник. Шли годы. Отношения между родителями стали совсем ледяными. Когда мне исполнилось шестнадцать, мы с Крисом и Макром, – указала взглядом на телохранителей, – начали следить за матерью. Зачем? Не могу точно сказать. Хотелось докопаться до истины тайн нашей семьи. Наверное, чтобы не поступать так в своей жизни. Я… очень любила отца.
– И что вы узнали? – детектив даже глаза расширил.
– Мы многое узнали. Сделали снимки её встреч с ним. Он – бандюга, мафия нашего города. Вернее, мафиози. Всё показала отцу. Папа сильно огорчился, сказав, что мать не права, став любовницей такого отморозка, и что я не должна никуда выходить без своей охраны.
Как-то его люди заметили нас. Была погоня, но Бусин, мой водитель, ушёл от неё. Дальше я отошла от всего этого, углубившись в учёбу, тренировки и свою музыку.
А месяц назад её застрелили перед нашим домом. Я чётко всё видела из окна. Это была его машина, его люди.
– Кого?
– Этого мафиози. Это он приказал своим людям убить ма… мать.
– Ясно. Я примерно всё это и предполагал. И возможно, и вашего отца убили эти же люди, а не конкуренты.
– Дело в том, что Маркус и конкурент также.
– Стоп. Кто такой Маркус? И что значит конкурент?
– Это он, мамин любовник. Я прочла его имя в её телефоне. И он также имеет строительный бизнес, только меньше, чем наш. И ему этот тендер тоже выгоден. Если бы Маркус выиграл, он расширился и стал реальным конкурентом нашей компании.
– Ясно. Вы знаете, где его найти?
Вилика кивнула.
– Мы с моей охраной были у его офиса. Это на окраине города.
– Можете написать адрес? – Комер придвинул к ней блокнот и ручку.
Девушка написала.
– Я попытаюсь ещё нарыть информацию по его делам, связям и тому подобному. Возможно, узнаем, были ли бандиты этого Маркуса там, где упал самолёт с вашим отцом.
– Как вы думаете, отец мог остаться в живых, если его тело до сих пор не нашли?
– Это… наверное, из ряда чудес, но будем надеяться. Главное, прошло уже столько дней, и он никак не вышел на связь.
– Отец умел прыгать с парашютом. И он был в нашем самолёте. Возможно, он ударился головой, и у него амнезия?
Комер не хотел огорчать девушку словами о невозможности такого и решил поддержать.
– Вилика Маржиновна, понимаю вашу боль и острое желание поверить в чудо. И знаете, я тоже в него верю. Давайте верить вместе. Постарайтесь ничего пока не предпринимать.
– Но как же! – она распахнула глаза. – Я собралась лететь туда, где упал наш самолёт, и искать отца.
– Не стоит спешить. Давайте я всё разузнаю о Маркусе и его передвижениях, приказах банде, и тогда решим, что делать.
– Ладно, – в голосе Вилики послышалось уныние. – Только, пожалуйста, постарайтесь побыстрее. – Она достала из рюкзака чек и выписала кругленькую сумму.
Тут пришла детективу очередь расширять глаза.
– Мне за мои услуги платит ваше доверенное лицо.
– Я знаю, а это лично от меня. И прошу, пусть наш разговор и дела останутся только нашими. – Девушка сделала такой недвусмысленный акцент на последнем слове, что Комер осознал: Вилика не доверяет никому, даже Ладину. Он кивнул и встал.
– До встречи, Вилика Маржиновна.
– Я жду от вас новостей.
Детектив ушёл.
Девушка заказала канапешки, фруктовый салат и зелёный чай, а парням – сэндвичи и ещё по кофе.
Они поели и отправились на кладбище к могиле матери. По дороге заехали в цветочный магазин. Вилика купила двадцать два алых тюльпана.