Барсум атакует — страница 31 из 41

Но сама Лоран этого, кажется, даже не почувствовала. Как, немногим ранее, не расслышала пронзительного вопля будильника (хоть не расслышать его было, практически, невозможно). Её что… ей нет необходимости голову ломать над ежедневными серьёзными и почти неразрешимыми проблемами!

А проблемы эти действительно были неразрешимыми. Даже безо всякого «почти»…

Вот уже несколько недель пытался Свенсон (не делал вид, а именно пытался!) открыть портал, но пока ничего у него не получалось. И с каждым новым днём (точнее, с каждым новым «рабочим циклом») всё меньше и меньше оставалось у бывшего космодесантника уверенности в конечном успехе.

Но ежели успеха не будет вообще, что тогда? Что произойдёт тогда с ними? С Лоран тогда что сотворят?

Поднявшись с кровати, Свенсон вздохнул, поправил пижаму, и, сунув, не глядя, ноги в пластиковые шлёпанцы, уныло поплёлся в душевую.

Что ж, надо отдать должное РАДЖЕ и его подчинённым, условия для работы и отдыха у Свенсона (точнее, у них с Лоран) были весьма комфортабельные. Ежели не сказать большего…

Уютная спальня, рядом столовая, где, кстати, можно было на завтрак, обед или ужин заказать самые разнообразные (даже весьма экзотические) блюда и напитки. Вот только на спиртное была почему-то наложено строжайшее табу, даже на пиво или сидр.

Рядом с душем располагалась просторная ванная комната, где, кроме чрезвычайно объёмистой ванны (в которую Лоран всё ещё не теряла надежды завлечь Свенсона для совместного, так сказать, омовения), имелась также джакузи, правда, куда более скромных размеров. Туалет, находившийся чуть далее, тоже имел всевозможные удобства.

Это были плюсы, но имелись и минусы. И главным из них было освещение, которое нельзя было, не то, чтобы выключить, но даже хоть немножечко уменьшить. А также, тысячи крошечных видеодатчиков, вмонтированных везде (даже в туалете) и фиксирующих, буквально, каждое движение пленников.

А они с Лоран и в самом деле были пленниками, причём, пленниками пожизненными. Вопрос заключался в том лишь, как долго ещё сможет продлиться их жизнь в заключении? И всегда ли оно, заключение это, будет столь комфортабельным?

Душ Свенсон принимал долго, постоянно меняя температурный режим воды. Потом, выключив воду, принялся старательно и неторопливо растираться большим махровым полотенцем.

И как раз в этот момент дверь душевой широко распахнулась, пропуская Лоран. Разумеется, по-прежнему, полностью раздетую.

– Доброе утречко, мистер Свенсон! – выкрикнула она, вбегая внутрь душевой и с каким-то даже разочарованием глядя на бывшего космодесантника. – А вы что, уже помыться успели?

– А ты что, не могла за дверью подождать?! – с раздражением проговорил Свенсон, как можно плотнее заворачиваясь в полотенце и стараясь смотреть куда-то поверх головы Лоран. – И почему ты, интересно, решила сегодня принять душ? Ты же обычно джакузи предпочитаешь?

– Я просто хотела вместе с вами принять душ, мистер Свенсон, да вот опоздала чуточку, – сказала Лоран, и по тону девушки нельзя было разобрать, прикалывается она сейчас или говорит на полном серьёзе. – А то в кровати вы на меня внимания не обращаете, на протяжении дня – тем более! Вот я и решила, что, может быть, тут, под тёплыми водяными потоками, ваше черствое сердце хоть немножечко размокнет, а значит, и размякнет. И вот тогда… Вы что, уходите уже, мистер Свенсон?

Ничего на это не отвечая, Свенсон сунул ноги в шлёпанцы и вышел из душевой, плотно притворив за собой дверь. Второпях он даже забыл захватить пижаму… да, впрочем, какая разница: надевать рабочий комбинезон после завтрака или перед его началом!

Когда Свенсон зашёл в столовую, на столе уже стоял завтрак, заказанный ими ещё вчера, сразу же после ужина. Заказ Свенсона был, как, впрочем, и всегда, более чем скромным, зато Лоран…

Она, кстати, заявилась в столовую, когда Свенсон с завтраком уже покончил и теперь с наслаждением подносил ко рту фарфоровую чашечку с крепким душистым кофе. Одеваться Лоран и не подумала, правда, накинула на обнажённые плечи пижамную куртку Свенсона.

– Приятного аппетита, мистер главнокомандующий! – проговорила Лоран, подходя к столу и опускаясь на стул как раз напротив Свенсона. – Ну вот, и тут я, как всегда, опоздала!

– И тебе приятного аппетита, Лоран! – проговорил Свенсон, маленькими глотками отпивая, точнее, смакуя кофе. – Вот только сомневаюсь, что ты даже десятую часть того, что заказала, осилить сможешь. И, если тебе не трудно, запахни пижаму.

Лоран ничего на это не ответила, а сам Свенсон, покончив с кофе и поставив чашечку на стол, поднялся.

– Ну, всё, мне пора! – проговорил он, стараясь при этом не встретиться с Лоран взглядом. – Дела, сама понимаешь…

– А мне что прикажете делать, мистер Свенсон? – не поднимая головы, проговорила, вернее, прошептала Лоран. – Что мне делать, пока вы… пока вас там…

Не договорив, она замолчала, но Свенсон так ничего и не ответил. Он лишь неопределённо как-то пожал плечами, что Лоран никоем образом не удовлетворило.

– Что мне делать сейчас?! – закричала она, вскакивая из-за стола. – Вы можете мне это объяснить?!

– Ну, для начала позавтракай, – сказал Свенсон первое, что пришло в голову. – А потом…

Потом он замолчал, потому что ничего путного в голову больше не приходило.

– Потом, что?! – с каким-то даже отчаяньем выкрикнула Лоран. – Что мне делать потом?!

И вновь Свенсон ничего не ответил. Он лишь недоуменно посмотрел на девушку.

Это было что-то новенькое… точнее, такое случилось, вообще, впервые за несколько недель их комфортабельного плена.

– Ну… просто делай то, что делала вчера… – пробормотал Свенсон.

– А что я делала вчера?! – ещё громче выкрикнула Лоран. – Позавчера чем я занималась?! Вы хоть разочек поинтересовались этим?! Вам хорошо там, в лаборатории!

Это было уже слишком!

– Мне просто замечательно там! – процедил сквозь зубы Свенсон, взгляд его невольно скользнул по локтевому сгибу левой руки, где виднелось множество тёмных точек, остаточные следы внутривенных инъекций. – Ты даже не представляешь, насколько мне там великолепно!

– Представляю! – схватив со стола ближайшую тарелку, Лоран изо всей силы запустила ей в стену. – Ещё как представляю!

– Да что ты такое говоришь?!

И Свенсон торопливо покинул столовую, где уже вовсю летели на пол миски, тарелки, чашки и прочая кухонная дребедень (совершенно, кстати, небьющаяся), и всё это сопровождалось истерическими и почти безумными выкриками Лоран.

«А действительно, чем она тут занимается целыми днями? – невольно подумалось Свенсону. – Да тут и заниматься нечем, ежели честно…»

К сожалению, это действительно было так. В лабораторию в которой Свенсон вынужден был находиться от завтрака до ужина (то ли в роли подопытного кролика, то ли, всё же, как ценный научный сотрудник), Лоран не допускали категорически, и она вынуждена была коротать всё своё свободное время (а у Лоран всё время было именно свободным) в небольшой комнатке, именуемой «спальней». Вечерами Свенсон возвращался туда настолько измотанным, как физически, так и морально, что не до пустых разговоров ему было. Торопливо отужинав (обед ему доставляли прямо в лабораторию) и приняв душ или ванну, он ложился в кровать и засыпал почти мгновенно.

И, кажется, Лоран всё отлично понимала, и потому старалась не доставать Свенсона по пустякам (ну, ежели не считать ежевечерних попыток искушения, стабильно повторяющихся также и в утренние часы). А вот сегодня… и что на неё такое нашло?

Ответа на этот вопрос у Свенсона не было, одни только подозрения, что всё это каким-то образом связано с его постоянными неудачами в лаборатории. Предчувствует что-то девочка… весьма нехорошее что-то…

Да Свенсон и сам ощущал нечто подобное. Притом с самого начала их комфортабельного заключения…

* * *

РАДЖА появился в лаборатории сразу же после обеда, и это стало полнейшей неожиданностью, как для Свенсона, так и для всего обслуживающего персонала. Ибо за последние полторы недели РАДЖА в лабораторию не заходил ни разу (хоть ранее каждый, считай, день наведывался), и Свенсон решил, было, что он вообще отбыл куда-то по делам ФИРМЫ либо по своим личным. Что, впрочем, разницы не имело…

– Оставьте нас! – приказал РАДЖА, обводя холодным взглядом водянистых глаз всех по очереди сотрудников лаборатории, а так, как никто из них даже с места не сдвинулся (все лишь с явным недоумением уставились на РАДЖУ), то он повторил приказ, слегка повысив при этом тональность голоса: – Вы что, не поняли?! Все вон из лаборатории!

– А как же эксперимент? – заикнулся, было, заведующий, но почти сразу же стушевался и первым покинул помещение. Его подчинённые быстренько последовали примеру заведующего… и вот уже Свенсон и РАДЖА остались в помещении вдвоём.

Какое-то время они лишь молча смотрели другу друга в глаза, и вновь (в который раз уже) Свенсон был вынужден первым отвести взгляд. А РАДЖА, подойдя к нему почти вплотную, тут же принялся срывать с обнажённого тела бывшего космодесантника все те присоски, прищепки, датчики и прочие причиндалы, которые напрямую связывали Свенсона с многочисленной аппаратурой лаборатории.

– Удивлён? – покончив с этим занятием, спросил РАДЖА. – Или, что куда более вероятно, просто прикидываешься удивлённым? Кстати, можешь встать.

– Не совсем понимаю, – сказал Свенсон, поднимаясь с кресла и недоуменно пожимая плечами. – Точнее, совсем даже не понимаю! А в чём, собственно, дело?

– Одевайся! – вместо ответа бросил РАДЖА, подходя к наружной двери и возле неё останавливаясь. – Хочу показать тебе кое-что интересное.

Ничего на это не отвечая, Свенсон торопливо натянул оранжевый комбинезон.

– Идём!

РАДЖА первым вышел наружу, Свенсон за ним. И сразу же остановился.

В эту дверь он ещё не выходил ни разу за всё время, проведённое тут. Он даже не знал, что там, за дверью.

А за дверью был коридор, более похожий на тоннель, и пол этого коридора медленно двигался, причём, сразу в обоих направлениях, разделённых по цвету. Жёлтая, ближайшая половина пола, двигалась влево, зелёная, дальняя, – соответственно, вправо. РАДЖА и Свенсон, ступили на жёлтую полосу и, естественно, поехали вместе с ней влево.