А мы ведь не безупречны.
Толки и пересуды, язвительные, пропитанные ядом шуточки.
Эгоизм вкупе со злобой.
Страх смерти, скрытый под личиной хитреца и мошенника.
С твоим фонарем, Диоген, я рыщу в потемках, пытаясь разгадать, что у товарищей на душе, — но правда каждый раз ускользает. Благородные, высокие идеалы, святость жертвы… А вот в свою душу даже не пытаюсь заглянуть — из страха обнаружить там слишком уж темные бездны.
Иной раз душит тоска.
Тоскливо, оттого что время идет невыносимо медленно и оттого что оно с поразительной быстротой обращает насыщенное, живое прошлое в бледную тень.
Тоска душит, оттого что не удается положить на бумагу мозаику образов, которыми выложен вон там снег.
Тоска, потому что никак не примирить противоречий.
Мы облеплены сомнениями, страхом, а в глубине сердца плотным слоем осели нераспознанные и неназванные чувства: а вдруг слово «родина» — вот именно, эта одряхлевшая и чахлая идея родины — все-таки имеет какой-то вес.
Сегодня хочется стать дезертиром.